Винья говорит, что Доницет-
ти, находясь в последнем периоде сумасшествия, оста-
вался совершенно равнодушным, когда при нем игра-
ли его любимые мелодии. В последних произведениях
этого композитора отразилось роковое влияние болез-
и. То же самое замечают музыкальные критики и в
симфонии-увертюре к <Мессинской невесте>, напи-
санной Шуманом во время припадков сумасшествия.
341
Но это нисколько не противоречит высказан>
мною положению, что умопомешательство вызыл)
артистические способности в субъектах, не имей
их раньше, а, напротив, только доказывает, как эт
уже видели относительно живописцев, в какой"
чтожной степени сохраняется у музыкантов преле
любовь к искусству, злоупотребление которым, MQ
быть, и сделалось причиною их сумасшествия.
Впрочем, Мазон Кокс, заметивший, что мне
виртуозы вместе с потерей рассудка теряли и му
кальные способности, наблюдал также несколько <
чаев, когда под влиянием психоза эти способнв
усиливались. Несомненно, однако, что музыкалы
талант появляется, иногда почти внезапно, всего 41
у меланхоликов, затем у маньяков и даже убезумк
Я помню одного больного, совершенно потерявн
дар слова, но постоянно игравшего a livre ouvert са
трудные пьесы, и одного очень даровитого матемэ
ка, который страдал меланхолией: совершенно нез
ни музыки, ни контрапункта, он HMnpOBH3HpOBaJ
фортепиано арии, достойные великого композит
Другой субъект, впавший в безумие вследствие мс
мании, в молодости учился музыке и во время бол<
постоянно играл или импровизировал до самой с
ти своей от паралича.
Тамбурини лечил одну женщину, сифилитик
страдавшую мегаломанией; во время припадков я
буждения она садилась за фортепиано и пела прек
ные арии, но, вместо того чтобы аккомпанировать
бе, импровизировала два различных мотива, ней>
ших никакого соотношения ни между собою, к
арией, которую она пела при этом.
Один юноша, лечившийся у меня в клинике OTI
ланской проказы, сочинял новые и прелестные-
сенки.
Раджи писал мне об одной лечившейся у негода
страдавшей меланхолией, что во время припадка
играла нехотя и кое-как, но, по окончании его, про
дила целые дни за роялем и с чисто артистическим1
лечением исполняла труднейшие вещи. Тот же 81
342
p,ntoaasi необыкновенное развитие музыкальных
добностей у другой больной, у которой было ост-
"горделивое помешательство: она постоянно пела
ц Беллини, хотя и детонировала при этом.
в музыкальном искусстве перевес тоже оказывает-
по-видимому, на стороне мегаломаньяков и пара-
тиков, по той же самой причине, как и в живописи,
именно вследствие сильнейшего психического воз-
буждения. Так, с одним из паралитиков во все продол-
жение болезни бывали настоящие музыкальные паро-
измы, во время которых он подражал всевозмож-
ным инструментам и при исполнении тихих мест вы-
казывал неописанное увлечение. Другая паралитичка,
воображавшая себя французской императрицей, губа-
ми и прищелкиванием пальцев исполняла марши для
своего войска и пела в такт этим звукам.
Еще один больной-паралитик, считавший себя ге-
нерал-адмиралом, тоже нередко пел какие-то моно-
тонные мелодии. Оригинальный поэт и живописец
мегаломаньяк М., писавший то прелестные, то неле-
пые стихотворения, приведенные нами раньше, тоже
писал или, скорее, кропал какие-то музыкальные пье-
сы по новой, им самим изобретенной системе, ни для
кого, впрочем, не понятной.
Маньяки всегда предпочитают быстрые темпы на
высоких нотах, особенно при веселом настроении, и
любят повторять припевы (Раджи). Впрочем, и вооб-
ще все больные, хотя бы ненадолго попадающие в до-
ма умалишенных, обнаруживают большую склон-
ность к пению, крикам и ко всякому выражению сво-
их чувств посредством звуков, причем всегда заметен
известный размер, ритм. Причина этого явления, точ-
но так же как и обилия между Сумасшедшими поэтов,
будет нам вполне понятна, когда мы припомним мне-
ние Спенсера и Ардиго, доказывающих, что закон
Ритма есть наиболее распространенная форма прояв-
ления энергии, присущей всему в природе, начиная от
звезд, кристаллов и кончая животными организмами.
Инстинктивно подчиняясь этому закону природы, че-
ловек стремится выразить его всеми способами и тем с
343
большей напряженностью, чем слабее у него рассуд
Потому-то первобытные народы всегда до страсти J
бят музыку. Спенсер слышал от одного миссионс
что для обучения дикарей он поёт им псалмы, и
другой день почти все они уже знают их на память
Дикари даже и в разговорной форме употребят
нечто вроде монотонного пения, напоминающего
ши речитативы, а самое слово песня выражало вд
нее время и понятие о поэзии, откуда произошло
звание поэта - певец. Таинственные магические (1
мулы и заклинания древних всегда имели размер i
ни, да и в настоящее время в деревнях разговор
речь обилием модуляции голоса напоминает прос
музыкальные .арии. Наконец, импровизаторы пр(
носят свои стихи не иначе как нараспев и жестик>
руют при этом всеми членами.
Спенсер прекрасно объясняет это тем, что пеЩ
придает особенную силу естественному выражен
чувств и состоит в систематическом комбинировав
голосовых средств, смотря по тому, вызываются
они радостью или печалью. <Всякое умственное щ
буждение, - говорит он, - переходит в мускульное
между ними существует неразрывная связь. Ребе
прыгает и скачет при виде чего-нибудь блестящ
Взрослый начинает жестикулировать под влияни;
ощущений или сильного волнения, и чем оно сильно
тем больше раздражается мускульная система. Лег
боль вызывает стон, острая - крик: слабый - е<5
страдание мимолетно, высокий или низкий - ее,
оно продолжительно, а в случае нестерпимых страЦ
ний звук голоса повышается на квинту, на октаву иД
же больше. В пении же душевное волнение также пд
является дрожанием мускульных связок, отчего п
исходит так называемое тремоло>. . ;
Весьма естественно поэтому, что в тех случаях, ке
да возбуждение особенно сильно и где нередко да
явление атавизма, как при сумасшествии, склонно
к музыке оказывается преобладающим выражен>
духовной жизни человека.
344
е самый факт служит в свою очередь объясне-
очему среди гениальных безумцев так много
i ьных знаменитостей, каковы, например, Мо-
латтре, Шуман, Бетховен, Доницетти, Перголе-
феичт, Риччи, Рокки, Россо, Гендель, Дюссек,
MW, Глюк и др. Кроме того, не следует забывать,
"музыкальные композиции принадлежат к числу
субъективных произведений человеческого ге-
д _- они всего теснее связаны с аффектами и всего
ее с внешними формами проявления мысли,
дствие чего для создания их необходимо вдохно-
age самое пламенное, жгучее, наиболее губительно
действующее на организм.
Исследование характера артистических наклоннос-
ти у сумасшедших, может быть, принесет пользу не
только для изучения их болезней, в которых еще
столько темного, необъяснимого, но также и для са-
мой эстетики или, по крайней мере, для эстетической
критики, доказав ей, что злоупотребление символами,
изобилие мелочных подробностей, хотя и совершенно
верных с действительностью, цветистость слога, про-
тивоестественное преобладание одного какого-нибудь
цвета (недостаток, свойственный многим нашим ху-
дожникам), циничность сюжетов и слишком преуве-
личенная оригинальность принадлежат уже к патоло-
гическим явлениями в области искусства.
ЛОМБРОЗО Ч. Гениальность и помешательство. -
M.I995, с. 86-102.
Н.В. ГОНЧАРЕНКО
БЕЗУМИЕ ИЛИ СВЕРХРАЗУМ,
ПОМЕШАТЕЛЬСТВО ИЛИ ОДЕРЖИМОСТЬ
Мысль, что гениальность - это безумие, оче>
рая, ее высказывал еще Платон, считавший твоц
во - <бредом, даруемым нам богами>. <В глу
древности, - отмечал Луначарский, - художнИ
поэт был непременно патологическим типом1
мнению Френсиса Гальтона, гениальность - от
ние от нормы, как безумие, только в другую i
Больше всех приложил усилий для доказатель
зиса <гениальность - это дегенеративный по
итальянский невропатолог Ч. Ломброзо.написа
книгу <Гений и помешательство>, в которой он)
нове мастерски подобранных и тенденциозно н
кованных фактов о деятельности и поведении ва
людей пытался доказать, что гениальность и не
сущности, совпадают.
Француз Рибо назвал книгу Ломброзо <изоб)
щей подозрительными и явно ложными документ
но сам также высказал мысль, что <у большинсч
ниальных людей встречается столько странностей
центричности и физических расстройств всякого
что патологическая теория имеет большую ве
ность>. По его мнению, <нет ни одной формы из
тения, которая не облекалась бы также и в форе
шевной болезни> и что <между живым воображей
галлюцинацией есть различие только в степени>, j
Правда, Ломброзо не всех гениев считал 6031
ми. Он собрал массу фактов о подергивании рук
плеча, лицевых мускулов у великих художников
ных, политиков, о странностях их характеров, <
клоняющемся поведении, об аномалиях в стр(
черепа. <Седина и облысение, худоба тела, а
плохая мускульная и половая деятельность, ев
венная всем помешанным, очень часто встречает
великих мыслителей>.
346
f) ениальных людях, точно так же как и о сумас-
можно сказать, утверждал он, что они всю
остаются одинокими, холодными, равнодуш-
обязанностям семьянина и члена общества.
нджело постоянно твердил, что его искусство
gT ему жену. И хотя <Гете, Гейне, Байрон, Чел-
Наполеон, Ньютон и не говорили этого, но сво-
поступками доказывали еще нечто худшее>.
главный вывод Ломброзо гласит: <Не подлежит ни-
ру сомнению, что между помешанным во время
питля и гениальным человеком, обдумывающим и
здаюшим свое произведение, существует полней-
"gg сходство>. В качестве доказательства этого тезиса
ц приводит шестнадцать отличительных особеннос-
" гениев безумцев. Чтобы проиллюстрировать аб-
сурдность вывода Ломброзо и его аргументов, мы не-
которые из них приведем, дабы читатель сам мог со-
ставить мнение об истинности этих доказательств и
правомерности авторского метода.
Ломброзо считал, что для гениев характерно: отсут-
ствие твердого характера (Руссо клеветал на себя и
других, оставлял детей; Свифт, будучи духовным ли-
цом, издевался над религией); они обнаруживают не-
естественное, слишком раннее проявление способно-
стей (Тассо говорил в 6 месяцев; Ампер в 13 лет уже
был хорошим математиком); почти у всех них были
отклонения в половой сфере. Одни развратничали
смолоду; другие никогда не приносили жертв Венере
(Ньютон; Карл XII); им не была свойственна усидчи-
вость, они постоянно путешествовали (Тассо; Челли-
ни; По); они часто меняли род занятий (Руссо; Гоф-
ман; Гоголь; последний-де перепробовал все жанры
литературы - это, пожалуй, самое удивительное дока-
зательство): они были настоящими пионерами, ори-
гинальность их доходила до абсурда; они обладали
особенным - страстным, трепещущим, колоритным
штилем; почти все мучились религиозными сомнения-
ми; главные признаки ненормальности выражаются и
"мом строении их устной и письменной речи, в не-
логичности выводов, в противоречиях (Руссо любил
347
деревню, жил преимущественно в городе, наг<
трактат о воспитании, а своих детей отдавал в npjj
почти все душевнобольные гении придавали о
значение своим сновидениям; многие из них обл.
большим черепом, но неправильной формы. Но<
существенная черта помешанных гениев - это?
дование перемежающихся состояний экстаза (во
дения) и упадка - у них это принимало патолог
кий характер.
О противоречиях в поведении гениев, о том, ч-
которые их поступки не являются безупречно
точки зрения нравственности или Пресловутого
вого смысла, мы уже говорили. Но эти факты не1
никаких оснований считать, что они чем-то OJ
ются от других людей. Другое дело, что отклоне
поведении необычного человека становится щ
ным <всему миру>, а необычный поступок обы
человека - только его соседям или коллегам. Onj
тельно других <странностей> гениев, якобы свид
ствующих об их ненормальности (высокое и р
развитие способностей и т.п.), - это часто те пр<
щества, которые и отличают их отдругихлюдей,э
как душевнобольных, а именно как гениев. .;
Ломброзо зачисляет Канта в разряд безумцев1
ко потому, что последний считал: настанет время)
да оплодотворение женщины будет происходит
участия мужчины. Увы, такое время уже настало
можем констатировать только проницательност
та, а не его безумие.
Ненаучный подход Ломброзо обнаруживает
при попытке поделить гениев на нормальных и L
цев - последних у него значительно больше. OHJ
вает имена гениев, которые отличались сильны
гармоничным развитием черепа, что доказывала
их мыслительных способностей, сдерживаемых;
чей волей. Любовь к истине и красоте ни в ом
них не заглушала любви к семье и отечеству. Oi
когда не изменяли своим убеждениям и не дел.
ренегатами или не уклонялись от своей цели, Hi
сали раз начатого дела. Их отличала умеренно
348
1 ность характера. К их числу итальянский психи-
И вносит Спинозу, Ф. Бэкона, Галилея, Данте,
1-ера, Колумба, Маккиавелли, Микеланджело,
рз Но ведь мало кто из них подходит под эту ха-
эристику. Разве убежденный проповедник бес-
Р нципности Маккиавелли всегда руководствовался
ько интересами истины; разве Микеланджело, ос-
"рщий так много произведений поп finite, никогда
бросал раз начатого; разве Вольтер не уклонялся от
оей чели и изменял своим убеждениям? А коле-
дя между гвельфами и гибеллинами, между папа-
ши и императорами Данте, пришедшего к выводу, что
дст-венно верный путь - образовать <партию из са-
мого себя>.
с другой стороны, многие из числа явных <гениев
думцев>, примерами которых Ломброзо иллюстри-
рует свою книгу, вполне могут подойти под характери-
стику гениев без изъянов (в его понимании).
Свою несостоятельную концепцию родства гени-
альности и помешательства Ломброзо пытается дока-
зать не только анализом, вернее, бесконечными при-
мерами <ненормальных> поступков гениев, но и как
бы с другого конца- разбором творчества обычных,
но психически больных людей, у которых он пытается
найти черты гениальности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98