Вероятно, в понятие <масс> были включены весьма
различные образования, которые нуждаются в разграничении.
Данные Зигеле, Ле Бона и другие относятся к массам недолго-
вечного рода, т.е. к таким, которые быстро скучиваются из раз-
нородных индивидов, объединяемых каким-нибудь преходящим
интересом. Совершенно очевидно, что на работы этих авторов
повлияли характеры революционных масс, особенно времен Ве-
ликой французской революции. Противоположные утверждения
исходят из оценки тех устойчивых масс или общественных образо-
ваний, в которых люди живут, которые воплощаются в обще-
ственных учреждениях. Массы первого рода являются как бы
надстройкой над массами второго рода, подобно кратким, но вы-
соким морским волнам над длительной мертвой зыбью.
Мак Дугалл в своей книге исходит из этого вышеупомянутого
противоречия и находит его разрешение в организационном мо-
менте. В простейшем случае, - говорит он, - масса вообще не
имеет никакой или почти никакой организации. Он называет та-
кую массу толпой. Однако признает, что толпа людская едва ли
может образоваться без того, чтобы в ней не появились хотя бы
первые признаки организации, и что как раз у этих простейших
масс особенно легко заметить некоторые основные факты кол-
лективной психологии. Для того, чтобы из случайно скученных
членов людской толпы образовалось нечто вроде массы в психо-
логическом смысле, необходимо условие, чтобы эти отдельные
единицы имели между собой что-нибудь общее: общий интерес к
одному объему, аналогичную при известной ситуации душевную
направленность и, вследствие этого, известную степень способности
влиять друг на друга (some degree ofreciproal influence between
the members of the group). Чем сильнее это духовное единство
(this mental homogeneity), тем легче из отдельных людей образу-
ется психологическая масса и тем более наглядны проявления
<массовой души>.
Самым удивительным и вместе с тем важным феноменом мас-
сы является повышение аффективности, вызванное в каждом от-
дельном ее члене. Можно оказать, по мнению Мак Дугала, что
аффекты человека едва ли дорастают до такой силы, как это
бывает в массе, а, кроме того, для участников является наслажде-
нием так безудержно предаваться своим страстям, при этом ра-
створяясь в массе, теряя чувство своей индивидуальной обособ-
ленности. Мак Дугалл объясняет эту захваченность индивидов в
общий поток особым way of the primitive sympathetic response>, т.е. уже знакомым
нам эмоциональным заражением. Факт тот, что наблюдаемые при-
знаки состояния аффекта способны автоматически вызвать у на-
блюдателя тот же самый аффект. Это автоматическое принужде-
ние тем сильнее, чем больше количество лиц, в которых одновре-
менно наблюдается проявление того же аффекта. Тогда замолка-
ет критическая способность личности, и человек отдается аффек-
ту. Но при этом он повышает возбуждение у тех, кто на него
повлиял, и таким образом аффективный заряд отдельных лиц
повышается взаимной индукцией. При этом возникает несомнен-
но нечто вроде вынужденности подражать другим, оставаться в
созвучии с <множеством>. У более грубых и элементарных чувств
наибольшие перспективы распространяться в массе именно таким
образом.
Этому механизму возрастания аффекта благоприятствуют и
некоторые другие исходящие от массы влияния. Масса произво-
дит на отдельного человека впечатление неограниченной мощи и
непреодолимой опасности. На мгновение она заменяет все чело-
веческое общество, являющееся носителем авторитета, наказаний
которого страшились и во имя которого себя столь ограничивали.
Совершенно очевидна опасность массе противоречить, и можно
себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру, то есть,
иной раз даже <по волчьи воя>. Слушаясь нового авторитета,
индивид может выключить свою прежнюю <совесть>, предав-
шись при этом соблазну услады, безусловно испытываемой при
отбрасывании торможения. Поэтому не столь уж удивительно,
если мы наблюдаем человека, в массе совершающего или привет-
ствующего действия, от которых он в своих привычных услови-
ях отвернулся бы. Мы вправе надеяться, что благодаря этим
наблюдениям рассеем тьму, обычно окутывающую загадочное
слово <внушение>.
Мак Дугалл не оспаривает тезиса о коллективном снижении
интеллекта масс. Он говорит, что более незначительные интел-
лекты снижают более высокие до своего уровня. Деятельность
последних затруднена, так как нарастание аффективности вообще
создает неблагоприятные условия для правильной духовной ра-
боты; имеет влияние и то, что отдельный человек запуган массой
и его мыслительная работа не свободна; а, кроме того, в массе
понижается сознание ответственности отдельного человека за свои
действия.
Окончательное суждение о психической деятельности простой
<неорганизованной> массы у Мак Дугалла не более благосклон-
но, чем у Ле Бона. Такая масса крайне возбудима, импульсивна,
страстна, неустойчива, непоследовательна и нерешительна и при-
том в своих действиях всегда готова к крайностям, ей доступны
лишь более грубые страсти и более элементарные чувства, она
чрезвычайно поддается внушению, рассуждает легкомысленно,
опрометчива в суждениях и способна воспринимать лишь про-
стейшие и наименее совершенные выводы и аргументы, массу
легко направлять и легко ее потрясти, она лишена самосознания,
самоуважения и чувства ответственности, но дает сознанию
собственной мощи толкать ее на такие злодеяния, каких мы мо-
жем ожидать лишь от абсолютной и безответственной власти.
Она ведет себя скорее как невоспитанный ребенок или как ос-
тавшийся без надзора страстный дикарь, попавший в чуждую для
него обстановку; в худших случаях ее поведение больше похоже
на поведение стаи Диких животных, чем на поведение человечес-
ких существ.
Так как Мак Дугалл противопоставляет поведение высоко
организованной массы описанному выше, нам будет чрезвычайно
интересно, в чем же состоит эта организация и какими моментами
она создается. Автор насчитывает пять таких
поднятия душевной жизни массы на более высокий уровень..
Первое основное условие - известная степень постоянства со-
става массы. Оно^можеТбыть материальным^ или формальным.
Первый случай - если те же лиц остаются в массе более продол-
жительное время, второй - если внутри самой массы создаются
известные должности, на которые последовательно назначаются
сменяющие друг друга лица.
Второе условие в том, чтобы отдельный человек массы соста-
вил себе определенное представление о природе, функциях, дос-
тижениях и требованиях массы, чтобы таким образом у него со-
здалось эмоциональное отношение к массе, как целому.
Третье - чтобы масса вступила в отношения с другими сход-
ными, но во многих случаях и отличными от нее, массовыми
образованиями, чтобы она даже соперничала с ними.
Четвертое - наличие в массе традиций, обычаев и становлений,
особенно таких, которые касаются отношений членов массы меж-
ду собой.
Пятое - наличие в массе подразделений, выражающихся в спе-
циализации и дифференциации работы каждого отдельного чело-
века.
Согласно Мак Дугаллу, осуществление этих условий устраня-
ет психические дефекты образования массы. Защита против сни-
жения коллективом достижений интеллигенции - в отстранении
массы от решения интеллектуальных заданий и в передаче их
отдельным лицам.
Нам кажется, что условие, которое Мак Дугалл называет <орга-
низацией> массы, с большим основанием можно было бы описать
иначе. Задача состоит в том, чтобы придать массе именно те
качества, которые были характерны для отдельного индивида и
были потушены у него при включении в массу. Ведь у индивида
вне массы было свое постоянство и самосознание, свои традиции
и привычки, своя рабочая производительность и свое место; он
держался обособленно от других и с ним и соперничал. Это
своеобразие он потерял на некоторое время своим включением в
не <организованную> массу. Если признать целью развитие в
массе качеств отдельного индивида, то невольно припоминается
содержательное замечание В Троттера, который в тенденции к
образованию масс видит биологическое продолжение многокле-
точности всех высших организмов'.
IV
ВНУШЕНИЕ И ЛИБИДО
Мы исходили из основного факта, что в отдельном индивиде,
находящемся в массе, под ее влиянием часто происходят глубо-
кие изменения его душевной деятельности. Его аффективность
чрезвычайно повышается, а его интеллектуальные достижения
заметно понижаются, и оба процесса происходят, по-видимому, в
направлении уравнения себя с другими массовыми индивидами.
Этот результат может быть достигнут лишь в том случае, если
индивид перестанет тормозить свойственные ему первичные по-
зывы и откажется от удовлетворения своих склонностей при-
вычным для него образом. Мы слышали, что эти часто нежела-
тельные последствия хотя бы частично могут быть устранены
более высокой <организацией> массы, но это не опровергает ос-
новного факта массовой психологии - обоих тезисов о повыше-
нии аффектов и снижении мыслительной работы в примитивной
массе. Нам интересно найти психологическое объяснение душев-
ного изменения, происходящего в отдельном человеке под влия-
нием массы.
Рациональные моменты, как например, вышеупомянутая запу-
танность отдельного человека, т.е. действие его инстинкта само-
сохранения, очевидно, не покрывают наблюдаемых феноменов.
Авторы по социологии и массовой психологии предлагают нам
обычно в качестве объяснения одно и то же, хотя иногда под
сменяющими друг друга названиями, а именно магическое слово
<внушение>. Тард назвал его <подражанием>, но мы больше со-
глашаемся с автором, который поясняет, что подражание включе-
' В противоположность Гансу Кельзену, я не могу согласиться с тем,
что, как он утверждает в своей во всем прочем разумной и проницатель-
ной критической статье, признание в <массовок душе> организации
означает ее ипостасирование, т.е. признание ее независимости от проис-
ходящих в индивиде душевных процессов.
но в понятие внушения и представляет собой лишь его след-
ствие. Ле Бон все непонятное в социальных явлениях относит к
действию двух факторов к взаимному внушению отдельных лиц
и к престижу вождей. Но престиж опять-таки проявляется лишь
в способности производить внушение. Следуя Мак Дугаллу, мы
одно время думали, что его принцип <первичной индукции аф-
фекта> делает излишним принятие факта внушения. Но при даль-
нейшем рассмотрении мы ведь должны убедиться, что этот прин-
цип возвращает нас к уже известным понятиям <подражания>
или <заражения>, только с определенным подчеркиванием аф-
фективного момента. Нет сомнения, что у нас имеется тенденция
впасть в тот аффект, признаки которого мы замечаем в другом
человеке, но как часто мы с успехом сопротивляемся этой тенден-
ции, отвергаем аффект, как часто реагируем совсем противопо-
ложным образом. Так почему же мы, как правило, поддаемся
тому заражению в массе? Приходится опять-таки сказать, что это
внушающее влияние массы; оно принуждает нас повиноваться
тенденции подражания, оно индуцирует в нас аффект. Впрочем,
читая Мак Дугалла, мы и вообще никак не можем обойтись без
понятия внушения. Ион, и другие повторяют, что массы отлича-
ются особой внушаемостью.
Все вышесказанное подготовляет утверждение, что внушение
(вернее, восприятие внушения) является далее неразложимым
прафеноменом, основным фактом душевной жизни человека. Так
считал и Бернгейм, изумительное искусство которого я имел слу-
чай наблюдать в 1889 г. Но и тогда я видел глухое сопротивле-
ние этой тирании внушения. Когда больной сопротивлялся и на
него кричали <Да что же вы делаете? Vous vous
contresuggestionnez>, то я говорил себе, что это явная несправед-
ливость и насилие. Человек, конечно, имеет право на противовну-
шение, если его пытаются подчинить путем внушения. Мой про-
тест принял затем форму возмущения против того, что внушение,
которое все объясняет, само должно быть от объяснений отстране-
но. По поводу внушения я повторял давний шутливый вопрос:
Христофор несет Христа,
А Христос - весь мир,
Скажи-ка, а куда
Упиралась Христа форова нога?
Когда теперь, после почти тридцатилетнего перерыва я снова
обращаюсь к загадке внушения, то нахожу, что ничего тут не
изменилось. Утверждая это, я ведь имею право не учитывать
одно исключение, доказывающее как раз влияние психоанализа.
Я вижу, что сейчас прилагают особые усилия, чтобы правильно
сформулировать понятие внушения, т.е. общепринятое значение
этого слова, это отнюдь не излишне, так как оно все чаще упот-
ребляется в расширенном значении и скоро будет обозначать
любое влияние, в английском языке, например, suggestion> соответствует нашему <настоятельно предлагать> и
нашему <толчок кчему-йибудь>. Но до сих пор не дано объяс-
нения о сущности <внушениях, т.е. о тех условиях, при которых
влияние возникает без достаточных логических обоснований. Я
мог бы подкрепить это утверждение анализом литературы за пос-
ледние тридцать лет, но надобность в этом отпадает, так как мне
стало известным, что подготовляется к изданию обширный труд,
ставящий себе именно эту задачу.
Вместо этого я сделаю попытку применить для уяснения мас-
совой психологии понятие либидо, которое сослужило нам такую
службу при изучении психоневрозов.
Либидо есть термин из области учения об аффективности.
Мы называем так энергию тех первичных позывов, которые име-
ют дело со всем тем, что можно обобщить понятием любви. Мы
представляем себе эту энергию как количественную величину,
хотя в настоящее время еще неизмеримую. Суть того, что мы
называем любовью, есть, конечно, то, что обычно называют лю-
бовью и что воспевается поэтами, - половая любовь с конечною
целью полового совокупления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99