Увы, это не так! Рассудок,
опыт, инициатива и характер - вот условия успеха в жизни; кни-
ги же этого не дают. Книги - это словари, очень полезные для
наведения справок, но совершенно бесполезно хранить в своей
голове целые длинные отрывки из них!
Насколько профессиональное образование может более клас-
сического содействовать развитию ума, Тэн объясняет следую-
щим образом:
<Идеи образуются только в своей естественной и нормальной
среде. Развитию зародыша этих идей способствуют бесчислен-
ные впечатления, которые юноша получает ежедневно в мастерс-
кой, на руднике, в суде, в классе, на верфи, в госпитале, при виде
инструментов, материалов и операций, в присутствии клиентов,
рабочих, труда, работы, хорошо или дурно сделанной, убыточной
или прибыльной. Все эти мелкие частные восприятия глаз, уха,
рук и даже обоняния, непроизвольно удержанные в памяти и
тайно переработанные, организуются в уме человека, чтобы рано
или поздно внушить ему ту или иную новую комбинацию, упро-
щение, экономию, улучшение или изобретение. Молодой француз
лишен всех этих драгоценных восприятий, соприкосновения с
элементами, легко усваиваемыми и необходимыми, и притом ли-
шен в самом плодотворном возрасте. В течение семи или восьми
лет он заперт в школе, вдали от непосредственного и личного
опыта, который мог бы дать ему точное и глубокое понятие о
вещах, людях и различных способах обращаться с ними.
...По крайней мере девять из десяти потеряли свое время и
труд в течение нескольких лет своей жизни и притом в такие
годы, которые могут считаться наиболее действенными, важными
и даже решающими. Вычтите прежде всего половину или две
трети из тех, которые являются на экзамены, т.е. отвергнутых;
затем из числа принятых, получивших ученые степени, свидетель-
ства, дипломы, отнимите также половину или две трети -я гово-
рю о переутомленных. От них потребовали слишком многого,
заставив их в такой-то день, сидя на стуле или перед какой-
нибудь картиной, изображать из себя в течение двух часов в
присутствии группы ученых живой запас всех человеческих по-
знаний. Действительно, они были таким вместилищем в течение
двух часов в этот день, но через месяц они уже не в состоянии
были бы выдержать снова этот экзамен. Приобретенные ими
познания, слишком многочисленные и слишком тяжеловесные,
непрерывно исчезают из их ума, а новых они не приобретают.
Умственная сила их поколебалась, плодоносные соки ее иссякли;
перед нами человек уже <готовый> и часто совершенно конче-
ный. Устроившись, женившись и покорившись необходимости
вращаться в одном и том же кругу, он замыкается в узких преде-
лах своей службы, которую выполняет корректным образом, но
далее этого не идет... >.
Знаменитый психолог указывает нам затем разницу, существу-
ющую между нашей системой и системой англосаксов. У этих
последних нет такого множества специальных школ, как у нас; у
них обучают не книги, а сами предметы. Инженер обучается там ^
прямо в мастерской, а не в школе, и это дает возможность каждо- j
му приобрести познания, отвечающие его умственным способнос-
тям, остаться простым рабочим или сделаться мастером, если он
не в состоянии идти дальше, или же стать инженером, если это
дозволяют его способности. Такой метод, без сомнения, гораздо
более демократичен и гораздо более полезен обществу, чем такой,
который ставит всю карьеру 18- или 20-летнего человека в зави-
симость от испытания, продолжающегося всего лишь несколько
часов.
<В госпитале, на рудниках, на фабрике, у архитектора, у адво-
ката ученик, поступающий в очень молодых годах, проходит весь
курс учения и практики, почти так же, как у нас проходит его
клерк в конторе или живописец в мастерской. Перед тем, до
поступления в учение, он мог пройти уже какой-нибудь краткий
общий курс, который служит основой, на которую наслаиваются
новые знания. Кроме того у него под рукой часто имеются ка-
кие-нибудь технические курсы, которые он может посещать в
свободные часы, чтобы приводить в порядок вынесенные им из :
своего ежедневного опыта наблюдения. При таком режиме прак- i
тические способности ученика увеличиваются и развиваются сами j
собой, как раз в такой степени, какая отвечает его природным
дарованиям, и в направлении, нужном для его будущей деятельно-
сти, для того специального дела, к которому он хочет приспосо-
бить себя. Таким образом, в Англии и Соединенных Штатах юно-
ше очень скоро удается извлечь всю пользу из своих дарований.
В 25 лет, если только в нем нет недостатка в содержательности и
в уме, он уже может быть не только полезным исполнителем, но
даже предпринимателем, не только машиной, но и двигателем. Во
Франции, где взяла верх противоположная система, принимаю-
щая с каждым поколением все более и более китайский характер,
общая сумма теряемых сил очень велика>.
И великий философ приходит к следующему заключению от-
носительно все возрастающего несоответствия между нашим ла-
тинским воспитанием и жизнью:
<Во всех трех стадиях учения - в детском, отроческом и юно-
шеском возрасте - теоретическая и школьная подготовка с помо-
щью книг стала длиннее и обременительнее ввиду экзамена и
получения степеней, и дипломов и свидетельств. Это удлинение и
отягощение школьных занятий вызывается применением проти-
воестественного режима, выражающегося в откладывании прак-
тического учения, искусственных упражнений и механического
набивания головы ненужными сведениями, переутомлением. При
этом не принимаются во внимание последующие годы и обязан-
ности, которые выпадают на долю взрослого человека, - одним
словом, ни реальный мир, куда должен вступить юноша, ни окру-
жающее его общество, к которому он должен заранее приспосо-
биться, ни житейские столкновения, к которым юноша должен
быть заранее хорошо подготовлен, укреплен и вооружен (иначе
он не в состоянии будет ни устоять, ни защищаться), не принима-
ются в расчет этой системой воспитания. Наши школы не дают
своим ученикам такой подготовки, более важной, чем всякая дру-
гая, не снабжают его необходимой твердостью здравого смысла,
воли и нервов. Наоборот, вместо того чтобы подготовить учени-
ка для предстоящих ему условий жизни, школа лишает его необ-
ходимых для этого качеств. Отсюда вытекает то, что его вступ-
ление в жизнь, его первые шаги на поприще практической дея-
тельности часто сопровождаются рядом неприятных поражений,
вызывающих у него чувство огорчения и оскорбления, долго не
исчезающее и порой искалечивающее его навсегда. Это тяжелое
и опасное испытание; нравственное и умственное равновесие мо-
жет пострадать от этого и рискует никогда вполне не восстано-
виться. Разочарование наступает слишком внезапно и бывает
слишком полным; заблуждение было слишком велико и слишком
велики будут неприятности>.
Это были приблизительно последние страницы, написанные
Тэном. Они превосходно резюмируют результаты долгого опыта
великого философа. Я думаю, что они совершенно непонятны, к
сожалению, для профессоров нашего университета, не бывавших
за границей. Воспитание - единственное средство, которым мы
обладаем, чтобы несколько действовать на душу народа, и грустно
думать, что во Франции почти нет никого, кто бы мог понять, что
наше современное воспитание составляет опасный элемент быст-
рого упадка, и вместо того чтобы развивать нашу молодежь, оно
извращает и унижает ее.
<
\
Полезно было бы сопоставить эти страницы Тэна с наблюде-
ниями, произведенными над воспитательной системой в Америке'.
Полем Бурже, и собранными в его прекрасной книге Мег>. Признав также, что наша воспитательная система создаете
только ограниченных буржуа без инициативы и без воли или1
анархистов, - <два типа, одинаково опасных, - цивилизованного j
человека, бесплодно вращающегося среди бессильной пошлости, '
либо увлеченного безумием разрушения>, - автор приводит срав- \
нения, весьма заслуживающие внимания. Он сравнивает наши фран-
цузские лицеи, эти фабрики дегенерации, и американские школы,
превосходно подготавливающие человека для жизни. Тут можно
ясно видеть, какая пропасть существует между действительно де-
мократическими народами и такими, у которых демократические
идеи существуют только в речах, а не в мыслях.
Мы нисколько не удалились от психологии толпы в предше-
ствовавших строках. Чтобы понять идеи и верования, гнездящие-
ся в толпе в настоящую минуту и готовые завтра же проявиться
в полном развитии, надо знать, как готовилась почва для этого.
Образование, которое дается молодому поколению в какой-ни-
будь стране, позволяет нам предвидеть, какая участь ожидает эту
страну. Воспитание, получаемое современным поколением, оправ-
дывает самые мрачные предсказания в этом отношении. Образо-
вание и воспитание до некоторой степени могут улучшить или
испортить душу толпы. Необходимо было указать, как действует
на нее современная система и как масса равнодушных и нейт-
ральных индивидов превратилась постепенно в громадную ар-
мию недовольных, готовых повиноваться всяким внушениям уто-
пистов и риторов. В школах-то именно и подготавливается буду-
щее падение латинских народов.
Глава вторая
НЕПОСРЕДСТВЕННЫЕ ФАКТОРЫ
МНЕНИЙ ТОЛПЫ
В предшествующей главе мы изучили отдаленные и подгото-
вительные факторы, развивающие в душе толпы особенную вос-
приимчивость, благодаря которой в толпе возникают известные
чувства и вдеи. Теперь нам нужно рассмотреть факторы, действу- '.
ющие на толпу непосредственным образом. В следующей главе 1
бо '
мы увидим, как надо обращаться с этими факторами, чтобы они
оказали свое действие.
В первой части нашего труда мы изучили чувства, идеи и
рассуждения толпы и можем отсюда вывести общее заключение
о способах воздействия на душу толпы. Мы уже знаем, что пора-
жает воображение толпы, какой силой и заразительностью обла-
дают внушения, особенно те, которые представляются в форме
образов; но так как происхояедение внушений бывает весьма раз-
нообразно, то и факторы, "способные действовать на душу толпы,
могут быть очень различны; поэтому-то и необходимо изучить
их отдельно, и такое изучение не будет бесполезной работой.
Толпа несколько напоминает сфинкса из античной сказки: надо
или научиться разрешать загадки, предлагаемые нам ее психоло-
гией, или же безропотно покориться тому, что толпа поглотит нас.
1. Образы, слова и формулы
Изучая воображение толпы, мы видели, что на него очень
легко действовать, в особенности образами. Такие образы не все-
гда имеются в нашем распоряжении, но их можно вызывать по-
средством умелого применения слов и формул. Искусно обрабо-
танные формулы получают действительно ту магическую силу,
которая им приписывалась некогда адептами магии. Они могут
возбудить в душе толпы самые грозные бури, но умеют также и
успокаивать их. Можно было бы воздвигнуть пирамиду, гораздо
более высокую, чем пирамида Хеопса, из костей лишь тех людей,
которые пали жертвами могущества слов и формул.
Могущество слов находится в тесной связи с вызываемыми
ими образами и совершенно не зависит от их реального смысла.
Очень часто слова, имеющие самый неопределенный смысл, ока-
зывают самое большое влияние на толпу. Таковы, например, тер-
мины: демократия, социализм, равенство, свобода и т.д., до такой
степени неопределенные, что даже в толстых томах не удается с
точностью разъяснить их смысл. Между тем, в них, несомненно,
заключается магическая сила, как будто на самом деле в них
скрыто разрешение всех проблем. Они образуют синтез всех
бессознательных разнообразных стремлений и надежд на их реа-
лизацию.
Ни рассудок, ни убеждение не в состоянии бороться против
известных слов и известных формул. Они произносятся перед
толпой с благоговением, и тотчас же выражение лиц становится
почтительным, и головы склоняются. Многие смотрят на них как;
на силы природы или сверхъестественные силы. Они вызывают 1
в душе грандиозные и смутные образы, и окружающая их нео- 1
пределенность только увеличивает их таинственное могущество.
Они являются таинственными божествами, скрытыми позади скинии,
к которым верующие приближаются с благоговейной дрожью.
Образы, вызванные словами независимо от их смысла, меня-
ются соответственно времени и народам, хотя сами формулы ос-
таются неизменными. С некоторыми словами временно связаны
всем известные образы, вызываемые ими. Слово играет в таком
случае роль звонка, вызывающего их появление.
Не все слова и формулы обладают способностью вызывать
образы. Бывает так, что слова, вызывавшие раньше образы, изна-
шиваются и уже более ничего не пробуждают в уме. Они стано-
вятся тогда пустыми звуками, единственная польза которых зак-
лючается в том, что они избавляют тех, кто их употребляет, от
обязанности думать. Имея маленький запас таких формул и об-
щих мест, заученных нами в молодости, мы обладаем всем, что
нужно, чтобы прожить жизнь, не утомляя себя размышлениями.
Слова, входящие в состав какого-нибудь известного опреде-
ленного языка, с течением веков изменяются очень медленно, но
беспрестанно меняются образы, которые они вызывают, и смысл,
который им придается. Вот почему раньше я высказал уже мне-
ние, что точный перевод выражений какого-нибудь языка, особен-
но если дело идет об исчезнувшем народе, - вещь совершенно
невозможная. В самом деле, что мы делаем, например, подставляя
французский термин вместо латинского, греческого или санск-
ритского, или стараясь понять книгу, написанную на нашем род-
ном языке два, три столетия тому назад? Мы просто-напросто
заменяем образами и идеями, образовавшимися в нашем уме под
влиянием современной жизни, те понятия и образы, совершенно
непохожие на наши, которые зародились под влиянием древней
жизни в душе рас, находившихся в совершенно других условиях
существования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99