Хрестоматия "
Психология масс"
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
В предлагаемой книге под одной обложкой собраны фрагмен-
ты работ психологов, философов, социологов. Их объединяет
одно: центральное место занимает феномен массы. Книга Г.Ле
Бона, которой открывается хрестоматия, не издававшаяся в Рос-
сии в течение 100 лет и не известная широкому кругу читателей,
имела удивительную судьбу. Ее находили в библиотеках Нико-
лая II, В.Ленина, Б.Муссолини, И.Сталина, А.Гитлера и во многих
других библиотеках больших и малых диктаторов, больших и
малых либералов. У всех, кто вольно или невольно был вынуж-
ден общаться с массами.
Когда в 1895 г. в России вышла книга Г.Ле Бона, даже в
самых смелых пророчествах нельзя было предположить, что Г.Ле
Бон создал одну из страниц прогноза судьбы XX в. Но судьба
книг - это судьба цивилизаций. Через 100 лет после выхода
книги Г.Ле Бона в России вышла книга С.Московичи "Век толп".
Это не только подведение трагических итогов XX в., но и песси-
мистический прогноз на будущее.
Если Г. Ле Бон писал, что <главной характерной чертой нашей
эпохи служит именно замена сознательной деятельности индиви-
дов бессознательной деятельностью толпы", то С.Московичи, ис-
пользуя психоанализ З.Фрейда пытается объяснить эту "бессоз-
нательную деятельность толпы".
Читая С.Московичи, возникает ощущение, что он не слышал и
не хочет слышать о К. Юнге. Учением Фрейда пронизана каждая
строчка, каждая мысль "Века толп".
К.Юнг считал, что и массовый человек и массовое психичес-
кое сознание не более чем продукт исторического развития. Если
средневековая религия сформировала цельного и уравновешен-
ного человека, то Просвещение и Индустриальная революция
стали причиной непрерывно увеличивающегося разрыва между
сознательным и бессознательным существованием человека. Свой-
ственный Просвещению философский упор на индивидуализм,
равенство и демократию - с неизбежно вытекающими из них
эгоизмом, самодовольством и анархией - породил "компенсатор-
ное обратное движение к коллективному человеку" - возникно-
вение социализма, коммунизма и фашизма.
"Вызывающие некогда трепет боги не изсчезли - они лишь
изменили имена: теперь они рифмуются на "-изм", - говорит К.Юнг.
Несмотря на отсутствие в книге даже ссылок и упоминаний о
психологии К.Юнга, "тенью" ее пронизаны работы представлен-
ных авторов. Все ссылки на Г.Ле Бона, Тарда и Фрейда, в их
совокупности не могут заменить замечание К.Юнга о "психичес-
кой инфляции" ивдиввда, о его мнимом "богоподобии", что спра-
ведливо также и для феномена массы. Иначе говоря, группа,
нация или раса могут испытывать психическую инфляцию, что в
условиях толпы грозит непредсказуемостью.
С.Московичи предваряет книгу тонким замечанием, которое
сегодня необходимо профессиональному психологу: "Личность
или отдельный индивид сохраняют статус преимущественного
объекта научного изучения... Но в мире творится и использует-
ся психология масс... Если смотреть непредвзято на этнические
войны, насилие в городах, расовые предрассудки, их движущей
силой следует признать психологию масс".
Эта мысль С.Московичи и легла в основу идеи создания
предлагаемой хрестоматии.
Д-Я-Райгородский
Г. Лебон
ПСИХОЛОГИЯ МАСС^
Великие перевороты, предшествующие изменению цивилизации,
например, падение Римской империи и основание арабской, на пер-
вый взгляд определяются главным образом политическими пере-
менами, нашествием иноплеменников, падением династий. Но бо-
лее внимательное изучение этих событий указывает, что за этими
кажущимися причинами чаще всего скрывается глубокое измене-
ние идей народов. Истинно исторические перевороты - не те, кото-
рые поражают нас своим величием и силой. Единственные важ-
ные перемены, из которых вытекает обновление цивилизаций, со-
вершаются в идеях, понятиях и верованиях. Крупные историчес-
кие события являются лишь видимыми следствиями невидимых
перемен в мысли людей. Перемены эти, однако, случаются редко,
потому что самое прочное в каждой расе - это наследственные
основы ее мыслей.
Современная эпоха представляет собой один из таких крити-
ческих моментов, когда человеческая мысль готовится к измене-
нию. В основе этого изменения лежат два главных фактора.
Первый - это разрушение религиозных, политических и соци-
альных верований, давших начало всем элементам нашей цивили-
зации; второй - это возникновение новых условий существования
и совершенно новых идей, явившихся следствием современных
открытий в области наук и промышленности.
Идеи прошлого, хотя и на половину разрушенные, все еще
достаточно сильны; идеи же, которые должны их заменять, нахо-
дятся пока еще в периоде своего образования - вот почему со-
временная эпоха есть время переходное и анархическое.
Нелегко предсказать, что может выйти из такого периода, по-
неволе имеющего хаотический характер. Каковы будут основные
идеи, на которых воздвигнутся новые общества, идущие нам на
смену? Мы этого пока не знаем. Но мы уже теперь можем видеть,
что при своей организации им придется считаться с новой силой,
последней повелительницей современной эпохи - могуществом
масс. Эта сила возникла на развалинах многих идей, считавшихся
Г. Лебон. Психологая народов и масс, СПб. 1898.
некогда истинными и теперь исчезнувших, многах сил, разрушенных
последовательно революциями, и, по-видимому, готова поглотить
и остальные. И в то время, как все наши древние верования
колеблются и исчезают, старинные столпы общества рушатся друг
за другом, могущество масс представляет собой единственную
силу, которой ничто не угрожает и значение которой все увеличи-
вается. Наступающая эпоха будет поистине эрой масс.
Не более столетия тому назад традиционная политика госу-
дарств и соперничество государей были главными факторами
событий. Мнение масс не принималось в расчет, да большей час-
тью оно и не существовало. В настоящее же время политические
традиции, личные склонности монархов, их соперничество уже
более не принимаются в расчет, и, наоборот, голос толпы стано-
вится преобладающим. Массы диктуют правительству его пове-
дение, и именно к их желаниям оно и старается прислушаться. Не
в совещаниях государей, а в душе толпы подготавливаются те-
перь судьбы наций.
Вступление народных классов на арену политической жизни,
т.е. в действительности их постепенное превращение в руководя-
щие классы, представляет одну из наиболее выдающихся харак-
терных черт нашей переходной эпохи. Это вступление на самом
деле вызвано вовсе не всеобщей подачей голосов, которая долгое
время не имела самостоятельной, руководящей роли и легко под-
чинялась сторонним влияниям. Прогрессивный рост могущества
толпы совершился прежде всего путем распространения извест-
ных вдей, которые медленно насаждались в умах, и затем - посред-
ством постепенного образования ассоциаций индивидов с целью
осуществления теоретических построений. Путем ассоциации толпа
выработала идеи (если не совсем справедливые, то, во всяком
случае, вполне определенные) о своих интересах и получила со-
знание своей силы. Толпа составляет синдикаты, перед которыми
капитулируют все власти, одна за другой, и организует биржи
труда, стремящиеся управлять условиями работы и заработной
платы. Толпа посылает в правительственные собрания своих пред-
ставителей, лишенных всякой инициативы и, чаще всего, служа-
щих только простым орудием тех комитетов, которые их избрали.
В настоящее время притязания толпы становятся все более и
более определенными. Ограничение рабочих часов, экспроприа-
ция рудников, железных дорог, фабрик, земли, равномерное рас-
пространение всех продуктов и т.д., и т.д. - вот в чем заключают-
ся требования толпы.
Мало склонные к теоретическим рассуждениям, массы зато
очень склонны к действию. Благодаря своей теперешней органи-
зации, толпа получила огромную силу. Догматы, только что на-
рождающиеся, скоро получат силу старых догматов, т.е. ту тира-
ническую верховную силу, которая не допускает никаких обсуж-
дений. Божественное право масс должно заменить божественное
право королей.
Писатели, пользующиеся симпатиями нашей современной бур-
жуазии и лучше всего умеющие выразить ее несколько узкие
идеи, поверхностный скептицизм и подчас чрезмерный эгоизм, те-
ряются при виде новой силы, растущей на их глазах, и чтобы как-
нибудь побороть беспорядок>, господствующий в умах, обраща-
ются с отчаянными воззваниями к нравственным силам церкви,
которыми некогда они так пренебрегали. Они говорят нам о
банкротстве науки и, возвращаясь кающимися грешниками из Рима,
призывают нас к изучению истин откровения. Но все эти ново-
обращенные забывают, что уже слишком поздно! Если бы даже в
самом деле милость Божия коснулась их, все-таки они не могли
бы теперь иметь достаточной власти над душами, мало интересую-
щимися теми вопросами, которыми так поглощены новоиспечен-
ные святоши. Толпа не хочет теперь тех богов, которых они сами
не хотели знать еще так недавно и ниспровержению которых
сами способствовали. Нет такой божественной или человеческой
власти, которая могла бы заставить реку течь обратно к своему
источнику)
С наукой не произошло никакого банкротства, и она не при
чем ни в нынешней анархии умов, ни в образовании новой силы,
растущей посреди этой анархии. Наука обещала нам истину или,
по крайней мере, знание тех отношений, которые доступны наше-
му уму, но она никогда не обещала нам ни мира, ни счастья.
Совершенно равнодушная к нашим чувствам, наука не слышит
наших жалоб. Мы должны прилаживаться к ней, потому что нич-
то не может вернуть нам тех иллюзий, которые она рассеяла.
Общие симптомы, заметные у всех наций, указывают нам быс-
трый рост могущества масс и не допускают мысли, что это могу-
щество скоро перестанет расти. Что бы оно нам ни принесло с
собой, мы должны будем с ним примириться. Всякие рассуждения
и речи против этого могущества - пустые слова. Конечно, воз-
можно, что вступление на сцену толпы знаменует собой одни из
последних этапов цивилизации Запада, полное возвращение к пе-
риодам смутного переходного времени, всегда, по-видимому, пред-
шествующего расцвету каждого нового общества. Но как же
помешать этому?
До сих пор самой определенной ролью масс было великое
разрушение устаревших цивилизаций. Роль эта существует не с
нынешнего дня. История указывает нам, что как только нрав-
ственные силы, на которых покоилась цивилизация, теряют власть,
дело окончательного разрушения завершается бессознательной и
грубой толпой, справедливо называемой варварами. Цивилизации
создавались и оберегались маленькой горстью интеллектуальной
аристократии, никогда - толпой. Сила толпы направлена лишь к
разрушению. Владычество толпы всегда указывает на фазу вар-
варства. Цивилизация предполагает существование определенных
правил, дисциплину, переход от инстинктивного к рациональному,
предвидений будущего, более высокую степень культуры, а это
все условия, которых толпа, предоставленная сама себе, никогда
не могла осуществить. Благодаря своей исключительно разруша-
ющей силе, толпа действует, как микробы, ускоряющие разложе-
ние ослабленного организма или трупа. Если здание какой-ни-
будь цивилизации подточено, то всегда толпа вызывает его паде-
ние. Тогда-то обнаруживается ее главная роль, и на время фило-
софия численности является, по-ввдимому, единственной филосо-
фией истории.
Будет ли так же и с нашей цивилизацией? Мы можем этого
бояться,, но еще не можем этого знать. Что бы там ни было, но мы
должны покориться и пережить царство толпы.
Эту толпу, о которой начинают так много говорить, мы знаем
очень мало. Профессиональные психологи, жившие вдали от нее,
всегда ее игнорировали, а если занялись ею в последнее время, то
лишь с точки зрения ее преступности. Без сомнения, есть пре-
ступная толпа, но есть также толпа добродетельная, героическая и
много других. Преступления толпы составляют лишь частный
случай ее психологии; нельзя узнать духовную организацию тол-
пы, изучая только ее преступления, так же как нельзя узнать
духовную организацию какой-нибудь личности, изучая только ее
пороки. Впрочем, говоря по правде, все властители мира, все ос-
нователи религий или государств, апостолы всех верований, выда-
ющиеся государственные люди и, в сфере более скромной, про-
стые вожди маленьких человеческих общин всегда были бессоэ-
нательными психологами, инстинктивно понимающими душу тол-
пы и часто - очень верно. Именно благодаря этому пониманию,
они и становились властелинами толпы. Наполеон прекрасно по-
стиг психологию масс той страны, в которой царствовал, но зача-
стую выказывал полное непонимание психологии толпы других
народов и рас*. Только потому что он не понимал этой психоло-
гии, он и мог вести войну с Испанией и Россией, нанесшую его
могуществу удар, от которого оно погибло.
Знание психологии толпы составляет в настоящее время пос-
леднее средство, имеющееся в руках государственного человека, -
не для того, чтобы управлять массами, так как это уже невозмож-
но, а для того, чтобы не давать им слишком много воли над собой.
Только вникая глубже в психологию масс, можно понять, до
какой степени сильна над ними власть внушенных вдей. Толпами
нельзя руководить посредством правил, основанных на чисто те-
оретической справедливости, а надо отыскивать то, что может
произвести на нее впечатление и увлечь ее. Если, например, ка-
кой-нибудь законодатель желает учредить новый налог, то дол-
жен ли он в таком случае выбрать такой налог, который будет
наиболее справедливым? Никоим образом! Самый несправедли-
вый налог может в практическом отношении оказаться самым
лучшим для масс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99