- Не знаете?
- Нет, у него есть ключ, он сам отпирает дверь.
- Но вы уже спали, когда он пришел?
- Да.
- А когда вы легли спать?
- Около одиннадцати.
- Значит, ваш сын отсутствовал часа два, не меньше?
- Да.
- А может, четыре или пять часов?
- Может быть.
- Что же он делал все это время?
- Не знаю, - сказала она, так побледнев, что даже губы у
нее побелели.
Конечно, после этого уже не о чем было говорить.
Я разузнал, где находится лейтенант Шарпантье, взял с
собой двух полицейских и арестовал его. Когда я тронул его за
плечо и велел спокойно идти с нами, он нагло спросил: "Вы,
наверное, подозреваете, что я убил этого негодяя Дреббера?" А
поскольку об убийстве и речи пока не было, то все это весьма
подозрительно.
- Очень, - подтвердил Холмс.
- При нем была палка, с которой он, по словам матери,
бросился вслед за Дреббером. Толстая, тяжелая дубинка, сэр.
- Как же, по-вашему, произошло убийство?
- А вот как. Он шел за Дреббером до самой Брикстон-роуд.
Там снова завязалась драка. Шарпантье ударил этой палкой
Дреббера, всего вероятнее, в живот, - и тот сразу же умер, а
на теле никаких следов не осталось. Лил дождь, кругом не было
ни души, и Шарпантье оттащил свою жертву в пустой дом. А свеча,
кровь на полу, надпись на стене и кольцо - это всего-навсего
хитрости, чтобы запутать следствие.
- Молодец! - одобрительно воскликнул Холмс. - Право,
Грегсон, вы делаете большие успехи. У вас большая будущность.
- Я тоже доволен собой, кажется, я недурно справился с
делом, - горделиво ответил сыщик. - Молодой человек в своих
показаниях утверждает, что он пошел за Дреббером, но тот вскоре
заметил его и, подозвав кэб, уехал. Шарпантье утверждает, что,
возвращаясь домой, он якобы встретил своего товарища по флоту,
и они долго гуляли по улицам. Однако он не смог сказать, где
живет этот его товарищ. Мне кажется, тут все сходится одно к
одному необыкновенно точно. Но Лестрейд-то, Лестрейд! Как
подумаю, что он сейчас рыщет по ложному следу, так меня
разбирает смех! Смотрите-ка, да вот и он сам!
Да, действительно в дверях стоял Лестрейд - за разговором
мы не услышали его шагов на лестнице. Но куда девалась его
самоуверенность, его обычная щеголеватость? На лице его была
написана растерянность и тревога, измятая одежда забрызгана
грязью. Очевидно, он пришел о чем-то посоветоваться с Шерлоком
Холмсом, потому что, увидев своего коллегу, был смущен и
раздосадован. Он стоял посреди комнаты, нервно теребя шляпу, и,
казалось, не знал, как поступить.
- Совершенно небывалый случай, - произнес он наконец, -
непостижимо запутанное дело!
- Неужели, мистер Лестрейд! - торжествующе воскликнул
Грегсон. - Я не сомневался, что вы придете к такому
заключению. Удалось ли вам найти секретаря, мистера Джозефа
Стэнджерсона?
- Мистер Джозеф Стэнджерсон, - серьезным тоном сказал
Лестрейд, - убит в гостинице "Холлидей" сегодня около шести
часов утра.
ГЛАВА V. ПРОБЛЕСК СВЕТА
Неожиданная и важная весть, которую принес нам Лестрейд,
слегка ошеломила всех нас. Грегсон вскочил с кресла, пролив на
пол остатки виски с водой. Шерлок Холмс сдвинул брови и крепко
сжал губы, а я молча уставился на него.
- И Стэнджерсон тоже... - пробормотал Холмс. - Дело
осложняется.
- Оно и без того достаточно сложно, - проворчал
Лестрейд, берясь за стул. - Но я, кажется, угодил на военный
совет?
- А вы... вы точно знаете, что он убит? - запинаясь,
спросил Грегсон.
- Я только что был в его комнате, - ответил Лестрейд. -
И первый обнаружил его труп.
- А мы тут слушали Грегсона, который по-своему решил
загадку, - заметил Холмс. - Будьте добры, расскажите нам, что
вы видели и что успели сделать.
- Пожалуйста, - ответил Лестрейд, усаживаясь на стул. -
Не скрою, я держался того мнения, что Стэнджерсон замешан в
убийстве Дреббера. Сегодняшнее событие доказало, что я
ошибался. Одержимый мыслью о его соучастии, я решил выяснить,
где он и что с ним. Третьего числа вечером, примерно в половине
девятого, их видели вместе на Юстонском вокзале. В два часа
ночи труп Дреббера нашли на Брикстон-роуд. Следовательно, я
должен был узнать, что делал Стэнджерсон между половиной
девятого и тем часом, когда было совершено преступление, и куда
он девался после этого. Я послал в Ливерпуль телеграмму,
сообщил приметы Стэнджерсона и просил проследить за пароходами,
отходящими в Америку. Затем я объехал все гостиницы и
меблированные комнаты в районе Юстонского вокзала. Видите ли, я
рассуждал так: если они с Дреббером расстались у вокзала, то
скорее всего секретарь переночуй где-нибудь поблизости, а утром
опять явится на вокзал.
- Они, вероятно, заранее условились о месте встречи, -
вставил Холмс.
- Так и оказалось. Вчерашний вечер я потратил на поиски
Стэнджерсона, но безуспешно. Сегодня я начал искать его с
раннего утра и к восьми часам добрался наконец до гостиницы
"Холлидей" на Литл-Джордж-стрит. На вопрос, не живет ли здесь
мистер Стэнджерсон, мне сразу ответили утвердительно.
- Вы, наверное, тот джентльмен, которого он поджидает, -
сказали мне. - Он ждет вас уже два дня.
- А где он сейчас? - спросил я.
- У себя наверху, он еще спит. Он просил разбудить его в
девять.
- Я сам его разбужу, - сказал я, Я подумал, что мой
внезапный приход застанет его врасплох и от неожиданности он
может проговориться насчет убийства.
Коридорный вызвался проводить меня до его комнаты - она
была на втором этаже и выходила в узенький коридорчик. Показав
мне его дверь, коридорный пошел было вниз, как вдруг я увидел
такое, от чего, несмотря на мой двадцатилетний опыт, мне едва
не стало дурно. Из-под двери вилась тоненькая красная полоска
крови, она пересекала пол коридорчика и образовала лужицу у
противоположной стены. Я невольно вскрикнул; коридорный тотчас
же вернулся назад. Увидев кровь, он чуть не хлопнулся без
чувств, Дверь оказалась заперта изнутри, но мы высадили ее
плечами и ворвались в комнату. Окно было открыто, а возле него
на полу, скорчившись, лежал человек в ночной рубашке. Он был
мертв, и, очевидно, уже давно: труп успел окоченеть. Мы
перевернули его на спину, и коридорный подтвердил, что это тот
самый человек, который жил у них в гостинице под именем Джозефа
Стэнджерсона. Смерть наступила от сильного удара ножом в левый
бок; должно быть, нож задел сердце. И тут обнаружилось самое
странное. Как вы думаете, что мы увидели над трупом?
Прежде чем Холмс успел ответить, я почувствовал, что
сейчас услышу что-то страшное, и у меня по коже поползли
мурашки.
- Слово "Rache", написанное кровью, - сказал Холмс.
- Да, именно. - В голосе Лестрейда звучал суеверный
страх.
Мы помолчали. В действиях неизвестного убийцы была
какая-то зловещая методичность, и от этого его преступления
казались еще ужаснее. Нервы мои, ни разу не сдававшие на полях
сражений, сейчас затрепетали.
- Убийцу видели, - продолжал Лестрейд. - Мальчик,
приносивший молоко, шел обратно в молочную через проулок, куда
выходит конюшня, что на задах гостиницы. Он заметил, что
лестница, всегда валявшаяся на земле, приставлена к окну
второго этажа гостиницы, а окно распахнуто настежь. Отойдя
немного, он оглянулся и увидел, что по лестнице спускается
человек. И спускался он так спокойно, не таясь, что мальчик
принял его за плотника или столяра, работавшего в гостинице.
Мальчик не обратил особого внимания на этого человека, хотя у
него мелькнула мысль, что в такую рань обычно еще не работают.
Он припоминает, что человек этот был высокого роста, с
красноватым лицом и в длинном коричневом пальто. Он, должно
быть, ушел из комнаты не сразу после убийства - он ополоснул
руки в тазу с водой и тщательно вытер нож о простыню, на
которой остались кровяные пятна.
Я взглянул на Холмса - описание убийцы в точности
совпадало с его догадками. Однако лицо его не выражало ни
радости, ни удовлетворения.
- Вы не нашли в комнате ничего такого, что могло бы
навести на след убийцы? - спросил он.
- Ничего. У Стэнджерсона в кармане был кошелек Дреббера,
но тут нет ничего удивительного: Стэнджерсон всегда за него
расплачивался. В кошельке восемьдесят фунтов с мелочью, и,
очевидно, оттуда ничего не взято. Не знаю, каковы мотивы этих
странных преступлений, но только не ограбление. В карманах
убитого не обнаружено никаких документов или записок, кроме
телеграммы из Кливленда, полученной с месяц назад. Текст ее -
"Дж. Х. в Европе". Подписи в телеграмме нет.
- И больше ничего? - спросил Холмс.
- Ничего существенного. На кровати брошен роман, который
Стэнджерсон читал на ночь вместо снотворного, а на стуле рядом
лежит трубка убитого. На столе стоит стакан с водой, на
подоконнике - аптекарская коробочка, и в ней две пилюли.
С радостным возгласом Шерлок Холмс вскочил со стула.
- Последнее звено! - воскликнул он. - Теперь все ясно!
Оба сыщика вытаращили на него глаза.
- Сейчас в моих руках все нити этого запутанного клубка,
- уверенно заявил мой приятель. - Конечно, еще не хватает
кое-каких деталей, но цепь событий, начиная с той минуты, как
Дреббер расстался со Стэнджерсоном на вокзале, и вплоть до
того, как вы нашли труп Стэнджерсона, мне ясна, как будто все
происходило на моих глазах. И я вам это докажу. Не могли бы вы
взять оттуда пилюли?
- Они у меня, - сказал Лестрейд, вытаскивая маленькую
белую коробочку. - Я взял и пилюли, и кошелек, и телеграмму,
чтобы сдать в полицейский участок. По правде говоря, пилюли я
прихватил случайно: я не придал им никакого значения.
- Дайте сюда, - сказал Холмс и повернулся ко мне. -
Доктор, как вы думаете, это обыкновенные пилюли?
Нет, пилюли, конечно, нельзя было назвать обыкновенными.
Маленькие, круглые, жемчужно-серого цвета, они были почти
прозрачными, если смотреть их на свет.
- Судя по легкости и прозрачности, я полагаю, что они
растворяются в воде, - сказал я.
- Совершенно верно, - ответил Холмс. - Будьте добры,
спуститесь вниз и принесите этого несчастного парализованного
терьера, - хозяйка вчера просила усыпить его, чтобы он больше
не мучился.
Я сошел вниз и принес собаку. Тяжелое дыхание и
стекленеющие глаза говорили о том, что ей недолго осталось
жить. Судя по побелевшему носу, она уже почти перешагнула
предел собачьего существования. Я положил терьера на коврик у
камина.
- Сейчас я разрежу одну пилюлю пополам, - сказал Холмс,
вынимая перочинный нож. - Одну половинку мы положим обратно -
она еще может пригодиться. Другую я кладу в этот бокал и
наливаю чайную ложку воды. Видите, наш доктор прав - пилюля
быстро растворяется.
- Да, весьма занятно, - обиженным тоном произнес
Лестрейд, очевидно, заподозрив, что над ним насмехаются, - но
я все-таки не понимаю, какое это имеет отношение к смерти
Джозефа Стэнджерсона?
- Терпение, друг мой, терпение! Скоро вы убедитесь, что
пилюли имеют к ней самое прямое отношение. Теперь я добавлю
немного молока, чтобы было повкуснее и собака вылакала бы все
сразу.
Вылив содержимое бокала в блюдце, он поставил его перед
собакой. Та вылакала все до капли. Серьезность Холмса так
подействовала на нас, что мы молча, как завороженные, следили
за собакой, ожидая чего-то необычайного. Ничего, однако, не
произошло. Терьер лежал на коврике, все так же тяжело дыша, но
от пилюли ему не стало ни лучше, ни хуже.
Холмс вынул часы; прошла минута, другая, собака дышала
по-прежнему, а Шерлок Холмс сидел с глубоко огорченным,
разочарованным видом. Он прикусил губу, потом забарабанил
пальцами по столу - словом, выказывал все признаки острого
нетерпения. Он так волновался, что мне стало его искренне жаль,
а оба сыщика иронически улыбались, явно радуясь его провалу.
- Неужели же это просто совпадение? - воскликнул он
наконец; вскочив со стула, он яростно зашагал по комнате. -
Нет, не может быть! Те самые пилюли, которые, как я
предполагал, убили Дреббера, найдены возле мертвого
Стэнджерсона. И вот они не действуют! Что же это значит? Не
верю, чтобы весь ход моих рассуждений оказался неправильным.
Это невозможно! И все-таки бедный пес жив... А! Теперь я знаю!
Знаю!
С этим радостным возгласом он схватил коробочку, разрезал
вторую пилюлю пополам, растворил в воде, долил молока и
поставил перед терьером. Едва несчастный пес лизнул языком эту
смесь, как по телу его пробежали судороги, он вытянулся и
застыл, словно сраженный молнией.
Шерлок Холмс глубоко вздохнул и отер со лба пот.
- Надо больше доверять себе, - сказал он. - Пора бы мне
знать, что если какой-нибудь факт идет вразрез с длинной цепью
логических заключений, значит, его можно истолковать иначе. В
коробке лежало две пилюли - в одной содержался смертельный яд,
другая - совершенно безвредная. Как это я не догадался раньше,
чем увидел коробку!
Последняя фраза показалась мне настолько странной, что я
усомнился, в здравом ли он уме. Однако труп собаки служил
доказательством правильности его доводов. Я почувствовал, что
туман в моей голове постепенно рассеивается и я начинаю смутно
различать правду.
- Вам всем это кажется сущей дичью, - продолжал Холмс,
внимания на единственное обстоятельство, которое и служило
настоящим ключом к тайне. Мне посчастливилось ухватиться за
него, и все дальнейшее только подтверждало мою догадку и, в
сущности, являлось ее логическим следствием. Поэтому все то,
что ставило вас в тупик и, как вам казалось, еще больше
запутывало дело, мне, наоборот, многое объясняло и только
подтверждало мои заключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173