но как ни был он богат, а все же кое-чего недоставало для его полного
счастья: у него и его жены не было детей.
Частенько случалось, что его соседи-мужики по пути в город смеялись над н
им и спрашивали, почему у него детей нет. Это наконец озлобило его, и когда
он пришел домой, то сказал жене: «Хочу иметь ребенка! Хоть ежа, да роди мне!»

И точно, родила ему жена ребенка, который верхней частью тела был ежом, а н
ижней Ц мальчиком, и когда она ребенка увидала, то перепугалась и сказал
а мужу: «Видишь, что ты наделал своим недобрым желанием!» Ц «Что же теперь
делать? Ц сказал муж. Ц Крестить его надо, а никого нельзя к нему в крест
ные позвать». Отвечала жена мужу: «Мы его иначе и окрестить не можем, как Г
ансом-ежиком».
Когда ребенка крестили, священник сказал, что его из-за игл ни в какую пор
ядочную постельку положить нельзя. Вот и приготовили ему постельку за пе
чкой Ц подстелили немного соломки и положили на нее Ганса-ежика. И мать т
оже не могла кормить его грудью, чтобы не уколоться его иглами. Так и лежал
он за печкою целых восемь лет, и отец тяготился им и все думал: «Хоть бы он у
мер!» Но Гансежик не умер, а все лежал да лежал за печкой.
Вот и случилось, что в городе был базар и мужику надо было на тот базар еха
ть; он спросил у своей жены, что ей с базара привезти? «Немного мяса да пару
кружков масла для дома», Ц сказала жена. Спросил мужик и у работницы, та п
росила привезти ей пару туфель да чулки со стрелками. Наконец он сказал: «
Ну, а тебе, Ганс-ежик, что привезти?» Ц «Батюшка, Ц сказал он, Ц привези мн
е волынку».
Вернувшись домой, мужик отдал жене мясо и масло, что было по ее приказу куп
лено, отдал работнице ее чулки и туфли, наконец полез и за печку и отдал во
лынку Гансуежику.
И как только Ганс-ежик получил волынку, так и сказал: «Батюшка, сходи-ка ты
в кузницу да вели моего петушка подковать Ц тогда я от вас уеду и никогда
более к вам не вернусь». Отец-то обрадовался, что он от него избавится; вел
ел ему петуха подковать, и когда это было сделано, Ганс-ежик сел на него ве
рхом да прихватил с собой еще свиней и ослов, которых он собирался пасти в
лесу.
В лесу должен был петушок взнести Ганса-ежика на высокое дерево; там и сид
ел он и пас ослов и свиней, пока стадо у него не разрослось; а отец ничего о н
ем и не знал. Сидя на дереве, Ганс-ежик надувал свою волынку и наигрывал на
ней очень хорошо.
Случилось как-то ехать мимо того дерева королю, заблудившемуся в лесу, и в
друг услышал он музыку. Удивился король и послал своего слугу узнать, отк
уда она слышна. Тот осмотрелся и увидел только на дереве петушка, на котор
ом сидел верхом еж и играл на волынке. Приказал король слуге своему спрос
ить, зачем он там сидит, да и, кстати, не знает ли он, какой дорогой следует е
му вернуться в свое королевство?
Тогда Ганс-ежик слез с дерева и сказал, что он сам покажет дорогу, если кор
оль письменно обяжется отдать ему то, что он первое встретит по возвраще
нии домой на своем королевском дворе. Король и подумал: «Это не мудрено сд
елать! Ведь Ганс-ежик не разумеет грамоты, и я могу написать ему, что вздум
ается».
Вот и взял король перо и чернила, написал что-то на бумаге и передал Гансу;
а тот показал ему дорогу, по которой король благополучно вернулся домой.

А дочь-то его, еще издали завидев отца, так ему обрадовалась, что выбежала
навстречу и поцеловала его. Тут и вспомнил он о Гансе-ежике, и рассказал д
очери все, что с ним случилось, и что он какому-то диковинному зверю долже
н был письменно обещать то, что ему дома прежде всего встретится; а тот зве
рь сидел верхом на петухе, как на коне, и чудесно играл на волынке. Рассказ
ал король дочке, как он написал в записке, что «первовстречное Гансуежик
у не должно достаться», потому как тот грамоту не разумеет. Королевна обр
адовалась и похвалила отца, потому она все равно к тому зверю не пошла бы.

Ганс-ежик тем временем продолжал пасти свиней и ослов, был весел, посижив
ая на своем дереве и поигрывал на волынке.
Вот и случилось, что другой король заблудился в том же лесу и, проезжая под
деревом со своими слугами и скороходами, тоже не знал, как ему из этого бо
льшого леса выбраться. Услышал и он издалека чудесную музыку волынки и п
риказал своему скороходу пойти и разузнать, что это такое.
Побежал скороход к дереву, на котором сидел петух, а на нем и Ганс-ежик вер
хом. Скороход спросил Ганса, что он там делает. «А вот, пасу моих ослов и сви
ней; а ты чего желаешь?»
Скороход отвечал, что его господин со свитою своею заблудился и не может
найти дороги в свое королевство, так не выведет ли он их на дорогу?
Тогда Ганс-ежик сошел с дерева со своим петухом и сказал старому королю, ч
то он укажет ему дорогу, если тот отдаст ему в собственность первое, что вс
третится ему по приезде домой перед его королевским замком.
Король на это согласился и утвердил договор своею подписью. После этого
Ганс поехал вперед на своем петухе, показал королю дорогу, и тот благопол
учно добрался до дому.
Когда он въезжал во двор, в замке воцарилась большая радость. И вот его еди
нственная дочь, красавица собой, выбежала ему навстречу, бросилась на ше
ю и целовала его, и радовалась возвращению своего старого отца.
Она стала его расспрашивать, где он так замешкался, а отец и рассказал ей,
как он заблудился и как попал наконец на дорогу. «Может быть, я бы и совсем
к тебе не вернулся, кабы не вывел меня на дорогу какой-то получеловек и по
луеж, который где-то гнездился на дереве, сидя верхом на петухе, и отлично
играл на волынке… Ну, я и должен был пообещать, что отдам ему в собственнос
ть то, что по возвращении домой прежде всего встречу на моем королевском
дворе». И он добавил, как ему было больно, что встретилась ему дочь. Но дочь
сказала, что из любви к отцу охотно пойдет за этим полуежом и получеловек
ом, когда он за ней придет.
А между тем Ганс-ежик пас да пас своих свиней, а от тех свиней родились нов
ые свиньи, и размножились они настолько, что заполнили собою весь лес.
Да уж Гансу-ежику не захотелось более оставаться в лесу, и он попросил ска
зать отцу, чтобы тот очистил от скота все хлевы в деревне, потому что он со
бирается пригнать в деревню огромное стадо, из которого каждый может зак
олоть сколько хочет себе на потребу.
Эта весть отца только опечалила, так как он думал, что
Ганса-ежика давно и в живых уже нет. А Ганс сел себе преспокойно на своего
петушка, погнал перед собою свое стадо свиней в деревню и приказал свине
й колоть; поднялся от этой резни и от рубки мяса такой стук и шум, что за два
часа пути до деревни было слышно.
Затем Ганс-ежик сказал отцу: «Батюшка, прикажите-ка кузнецу еще раз перек
овать моего петушка, тогда я на нем от вас уеду и уже до конца жизни домой н
е вернусь».
Велел отец перековать петушка и был очень рад тому, что сынок его не желае
т никогда более возвращаться в его дом.
Ганс-ежик поехал сначала в первое королевство, в котором король отдал та
кой приказ: если приедет в его страну кто-нибудь верхом на петухе да с вол
ынкой в руках, то все должны были в него стрелять, его колоть или рубить Ц
лишь бы он каким-нибудь образом не проник в его замок.
Когда Ганс-ежик подъехал к замку на своем петухе, все бросились на него, н
о он дал своему петуху шпоры, перелетел через ворота замка к самому окну к
оролевского покоя и, усевшись на нем, стал кричать, что король должен ему в
ыдать обещанное, а не то и он, и дочь его должны будут поплатиться жизнью.
Тут стал король свою дочку уговаривать, чтобы она к Гансу-ежику вышла рад
и спасения его и своей собственной жизни.
Вот она нарядилась вся в белое, а отец дал ей карету с шестериком лошадей и
богато одетыми слугами, а также и денег и всякого добра. Она села в карету,
и Ганс-ежик со своим петушком и волынкой сел с нею рядом.
Распрощались они с королем и поехали, и отец-король подумал, что ему уж ни
когда более не придется с дочерью свидеться.
Но дело вышло совсем не так, как он думал: недалеко отъехав от города, Ганс-
ежик сорвал с королевны нарядное платье, наколол ей тело своими иглами д
о крови и сказал: «Вот вам награда за ваше коварство! Убирайся, ты мне не ну
жна!» И прогнал ее домой, и была им она опозорена на всю жизнь.
А сам-то Ганс-ежик поехал далее на своем петушке и со своей волынкой к дру
гому королю, которого он также вывел из леса на дорогу. Тот уже отдал прика
з, что если явится к его замку кто-нибудь вроде Ганса-ежика, то стража долж
на была ему отдать честь оружием, свободно пропустить его, приветствоват
ь его радостными кликами и провести в королевский замок.
Когда королевна увидала приезжего, то была перепугана, потому что он уж с
лишком показался ей странен, но она и не подумала отступить от обещания, д
анного отцу своему.
Она приняла Ганса-ежика очень приветливо, и он был с нею обвенчан; вместе
пошли они к королевскому столу, и сели рядом, и пили, и ели.
По наступлении вечера, когда уж надо было спать ложиться, королевна очен
ь стала бояться игл Ганса-ежика, а он сказал ей, что бояться она не должна, п
отому что он ей не причинит никакого вреда.
В то же время он сказал старому королю: «Прикажи поставить четырех челов
ек настороже около дверей моей опочивальни, и пусть они тут же разведут б
ольшой огонь; войдя в опочивальню и ложась в постель, я скину с себя свою е
жовую шкурку и брошу ее на пол перед кроватью; тогда те четверо стражнико
в пусть разом ворвутся в опочивальню, схватят шкурку и бросят ее в огонь д
а присмотрят, чтобы она вся дотла сгорела».
И вот, едва пробили часы одиннадцать, он ушел в свою комнату, скинул шкурку
и бросил на пол около кровати; те, что были настороже за дверьми, быстро во
шли в комнату, схватили шкурку и швырнули ее в огонь.
Когда же шкурка сгорела дотла, Ганс-ежик очутился в постели таким же, как
и все люди, только все тело у него было как уголь черное, словно обожженное
.
Король прислал к нему своего врача, который стал обливать его всякими хо
рошими снадобьями и растирать бальзамами; и стал он совсем белый, и молод
ой, и красивый.
Увидев это, королевна была радешенька, и на следующее утро поднялись они
превеселые, и стали пить и есть, и только тут настоящим образом были повен
чаны, и Гансежик получил все королевство в приданое за своей супругой.
По прошествии нескольких лет Ганс задумал съездить с женою к своему отцу
и сказал ему: «Я твой сын»; но отец отвечал ему, что у него нет сына, Ц один т
олько и был такой, что родился покрытый иглами, словно еж, да и тот ушел бро
дить по белу свету. Однако же Ганс дал отцу возможность себя узнать; и тот
радовался встрече с сыном, и поехал с ним вместе в его королевство.
Вот и сказке конец.
А мне за нее денег ларец.

МАЛЕНЬКИЙ САВАН


У одной матери был мальчик лет семи, такой хорошень
кий и милый, что никто не мог взглянуть на него, не приласкав, а для матери о
н был милее всего на свете.
Вдруг ребенок заболел и Господь призвал его к себе… Мать неутешно по нем
плакала день и ночь.
Но вскоре после того, как ребенок был погребен, он стал ночью являться на т
ех местах, где он при жизни сиживал и игрывал; если мать плакала, плакал и р
ебенок и с наступлением утра исчезал.
Но так как мать не унималась от плача, то ребенок пришел к ней однажды ночь
ю в саване и с венком на голове, как был в гроб положен, присел в ногах ее пос
тели и сказал: «Матушка, да перестань же плакать, а то мне нет покоя в моем г
робике, потому что мой саван не просыхает от твоих слез, а они все на него п
рямо падают». Мать испугалась этих слов и не стала плакать более.
На следующую ночь ребенок пришел опять; он держал в руке свечечку и сказа
л матери: «Видишь, теперь мой саван скоро совсем обсохнет, и мне будет спок
ойно спать в моей могилке».
Тогда мать возложила печаль свою на милосердие Божие, стала переносить с
вое горе спокойно и терпеливо и ребенок не приходил уже к ней более и спок
ойно спал на своем могильном ложе.

ЕВРЕЙ В ТЕРНОВНИКЕ


Жил однажды на белом свете богач, и у того богача бы
л слуга, который служил ревностно и честно, вставал каждое утро раньше вс
ех и позже всех ложился вечером, и где была тяжелая работа, другим не по си
лам, там он всегда первый за нее принимался. При этом он ни на что не жалова
лся, был всегда доволен и всегда весел.
Когда окончился год его службы, господин его не дал ему никакого жалован
ья, подумав: «Этак-то лучше, и я на этом сохраню кое-что, и он от меня не уйдет
, а останется у меня на службе».
Слуга не сказал ему ни слова, и во второй год исполнял ту же работу, что и в п
ервый. И даже тогда, когда и за второй год он не получил никакого жалованья
, примирился с этим и остался по-прежнему на службе.
По прошествии и третьего года господин спохватился, стал рыться в карман
е, однако ничего из кармана не вынул. Тогда наконец слуга заговорил: «Я, су
дарь, честно служил вам три года сряду, а потому будьте так добры, дайте мн
е то, что мне следует получить по праву; мне бы хотелось от вас уйти и повид
ать свет белый». А скряга и отвечал ему: «Да, милый мой слуга, ты мне служил п
рекрасно и должен быть за это вознагражден надлежащим образом». Сунул он
руку опять в карман и геллер за геллером отсчитал ему три монетки… «Вот т
ебе за каждый год по геллеру Ц это большая и щедрая плата, какую ты мог бы
получить лишь у очень немногих господ».
Добряк-слуга немного смыслил в деньгах, спрятал свой капитал в карман и п
одумал: «Ну, теперь у меня полнешенек карман денег Ц так о чем мне и тужит
ь? Да не к чему и затруднять себя тяжелою работою!»
И пошел путем-дорогою по горам, по долам, весело припевая и припрыгивая на
ходу.
Вот и случилось, что в то время, когда проходил он мимо чащи кустов, вышел к
нему оттуда маленький человечек и спросил: «Куда путь держишь, веселая г
олова? Вижу я, что ты ничем особенно не озабочен».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103