Тогда она воскликнула: «Ах, какие славные золотые вещи!» Ц и ведра п
оставила на землю, и стала весь товар перебирать, штука за штукой.
Тут она вмазала: «Это все нужно показать королевне, которая так любит вся
кие золотые вещи! Она у вас все сейчас скупит». И она взяла его за руку и пов
ела вверх по лестнице замка, потому что она была прислужницей королевны.

Когда сама королевна взглянула на товар, то она осталась им очень доволь
на и сказала: «Это все так прекрасно сработано, что я у тебя сразу все скуп
лю». Но верный Иоганн отвечал: «Я только слуга богатого купца, и то, что у ме
ня здесь захвачено с собою, ничтожно в сравнении с тем, что находится у мое
го господина на корабле! То уж точно можно назвать и самым дорогим, и самым
художественным из всего, что когда-либо было сделано из золота».
Она было захотела, чтобы ей все принесли в замок, но он отвечал: «На это мно
го бы пришлось тратить дней, да, признаться, у вас в замке, пожалуй, не нашло
сь бы и места расставить столько сокровищ». Это, конечно, еще более возбуд
ило ее любопытство и желание, так что она наконец сказала: «Веди меня на ко
рабль, Ц я сама хочу видеть сокровища твоего господина».
Тогда верный Иоганн повел ее к кораблю и был радрадешенек, а король, увиде
в ее, убедился в том, что ее красота была еще выше красоты ее изображения. О
н просто думал, что у него сердце разорвется на части!
Вот она взошла на корабль, и король ввел ее в каюту, а верный Иоганн осталс
я на палубе около кормчего и приказал отчалить: «Поставьте все паруса Ц
пусть корабль мчится по волнам, как птица по воздуху». А король-то между т
ем показывал ей в каюте всю золотую утварь, каждую штуку отдельно Ц блюд
а, чаши и кубки, птиц золотых, лесного и всякого диковинного зверя.
Много часов прошло в этом обзоре, и в великом своем удовольствии она и не з
аметила, что корабль давно уже плыл по морю.
Когда королевна осмотрела последнюю вещь, она поблагодарила купца и соб
ралась домой; но, приблизясь к борту корабля, увидела себя вдали от берега
: корабль на всех парусах летел в открытом море. «Ах! Ц воскликнула она в и
спуге. Ц Меня обманули, меня похитили, и я попалась в руки купца! О, лучше у
ж умереть!»
Король взял ее за руку и сказал: «Я не купец, а король, и по роду своему не ни
же тебя. И если я решился похитить тебя хитростью, так это лишь по чрезмерн
ой любви к тебе. Впервые увидав твое изображение, я даже в обморок упал!» К
огда королевна с золотой крыши это услышала, она утешилась и ощутила в се
рдце склонность к нему, и охотно согласилась быть его супругою.
Случилось, однако же, что в то время, когда они мчались в открытом море, вер
ный Иоганн, сидевший на носу корабля и кое-что наигрывавший на скрипке, ув
идел у себя над головою в воздухе трех воронов, которые летели вслед за ко
раблем с родины королевны. Тогда он перестал играть и стал прислушиватьс
я, о чем они между собою переговаривались (он хорошо разумел их язык).
Один ворон воскликнул: «Эге, вот он и везет к себе королевну с золотой крыш
и». Ц «Да, Ц сказал другой, Ц везет-то везет, да довезет ли?» Третий вступ
ился: «А все же она у него в руках и сидит у него в каюте». Тогда опять первый
повел речь: «А что проку? Чуть они причалят к берегу, ему навстречу выбежи
т конь золотисто-рыжей масти, и король захочет на него сесть, и если ему эт
о удастся, то конь взмахнет с ним вместе на воздух и никогда ему не видать
больше своей суженой».
Второй ворон спросил: «А разве спасенья нет?» Ц «О, да! Вот если другой вме
сто короля успеет вскочить на коня, вытащит из кобуры пистолю и насмерть
убьет рыжего коня, тогда юный король спасен. Да кто это ведать может? И есл
и даже проведает и скажет королю, то окаменеет от пальцев ноги до колена».

Тогда заговорил второй ворон: «Я, пожалуй, и больше этого знаю. Если конь и
будет убит, юный король все же не добьется руки своей невесты. Когда они вм
есте вступят в замок, там на блюде будет лежать богатая свадебная рубаха
для жениха, на вид златотканая, а на самом-то деле Ц сплошная смола да сер
а! Как он ее на себя наденет, так она и прожжет его до мозга костей!»
Третий ворон вступился: «Неужели и спасенья нет?» Ц "Как не быть? Ц отвеч
ал второй. Ц Стоит только комунибудь, надев рукавицы, схватить эту рубах
у и швырнуть ее в огонь Ц и она сгорит, а юный король будет спасен! Да что в
том проку? Ведь тот, кто это ведает, да королю скажет, окаменеет от колен до
самого сердца.
Тогда заговорил третий: «Я больше того знаю! Если даже женихова рубаха и б
удет сожжена, все же ему не видать своей невесты: когда после свадьбы начн
ется пляска и юная королева станет танцевать, она вдруг побледнеет и упа
дет замертво, и если кто-нибудь не догадается поднять ее и из правой ее гр
уди высосать три капли крови и выплюнуть их, то она умрет. Ну, а если кто, про
ведавши, выдаст эту тайну, тот весь окаменеет, от маковки до мизинчика на н
оге».
Потолковав обо всем этом между собою, вороны полетели далее, а верный Иог
анн отлично уразумел всю их беседу, но с той поры затих и загрустил; он пон
имал, что если он не откроет своему господину слышанное им, то юному корол
ю грозят великие бедствия; а если откроет Ц сам должен поплатиться жизн
ью.
Наконец он сказал себе: «Хоть самому погибнуть, а надо постоять за своего
господина!»
Как только они причалили к берегу, случилось именно то, что предсказал во
рон: откуда ни возьмись, явился перед королем чудный конь золотисто-рыже
й масти. «Вот и отлично! Ц сказал король. Ц На этом коне и поеду я в замок».
И занес было ногу в стремя, но верный Иоганн быстро вскочил в седло, выхват
ил пистолю из кобуры и положил коня на месте.
Тогда воскликнули все остальные слуги короля, которые, конечно, не очень
были расположены к верному Иоганну: «Какой срам Ц убить такого красивог
о коня! Ведь он назначен был везти короля с берега в замок!» Однако же коро
ль сказал: «Извольте молчать и оставьте его в покое; это вернейший мой Иог
анн, и кто знает, почему он так поступил?»
Вот вступили они в замок, и там в одной из зал на блюде лежала совсем готов
ая рубаха для жениха и с первого взгляда казалась сотканною из серебра и
золота. Юный король поспешил к блюду и хотел уже взять рубаху с блюда, но в
ерный Иоганн отстранил его, скомкал рубаху в своих рукавицах, быстро под
нес к огню и дал сгореть дотла.
Остальные слуги стали опять ворчать и говорили: «Что же это такое? Вот уж о
н и королевскую рубаху сжег!» Но юный король и тут сказал: «Кто знает, поче
му именно так нужно, Ц оставьте его, ведь это мой вернейший Иоганн».
Вот и свадьбу стали играть: началась обычная пляска, и невеста стала такж
е принимать в ней участие, а Иоганн все внимательно за ней следил и смотре
л ей в лицо. Вдруг видит Ц она побледнела и замертво упала на пол. Тогда он
поскорее подскочил к ней, подхватил ее на руки, снес в отдельную комнату, п
оложил ее, стал около нее на колени и, высосав у нее из правой груди три кап
ельки крови, выплюнул их. Она тотчас стала дышать и очнулась; но юный корол
ь все видел, и не зная, зачем так поступил верный Иоганн, прогневался на не
го и воскликнул: «Бросьте его в темницу!»
На другое утро суд судил верного Иоганна, и его повели на виселицу; и когда
уж он стоял на верхней ступени лестницы и неминуемо должен был принять к
азнь, он сказал: «Каждый осужденный на смерть имеет право на слово перед к
азнью, могу ли я воспользоваться этим правом?» Ц «Да, Ц сказал король, Ц
конечно, можешь!»
Тогда верный Иоганн сказал: «Я осужден несправедливо: я всегда оставался
тебе верен». И затем рассказал, как он на море подслушал беседу трех ворон
ов и как сообразно с этим он вынужден был поступать.
Тогда король воскликнул: «О, мой вернейший Иоганн, ты помилован! Помилова
н! Сведите его поскорее сюда!»
Но верный Иоганн при последних словах своей речи пал наземь мертвый и об
ратился в камень.
Король и королева много о нем горевали, и король все говорил: «Ах, как это я
мог так дурно вознаградить за такую великую преданность!» И приказал ока
менелое изображение Иоганна поставить в своей опочивальне рядом с кров
атью. Как только, бывало, взглянет на него, так и заплачет, и скажет: «Ах, есл
и бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший слуга Иоганн!»
По прошествии некоторого времени королева родила близнецов, двух мальч
иков, которые стали подрастать и радовать своих родителей. Однажды, когд
а королева была в церкви и близнецы сидели и играли в опочивальне отца, то
т еще раз в глубокой скорби взглянул на окаменелого Иоганна и воскликнул
: «Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший Иоганн!»
И вдруг камень заговорил: «Да, ты можешь оживить меня, если пожертвуешь те
м, что для тебя милее всего на свете». Ц «О, все, что только есть у меня, Ц в
оскликнул король, Ц всем я для тебя готов пожертвовать!» И камень продол
жал говорить: «Если ты собственною рукою отрубишь головы твоим двум сыно
вьям и вымажешь меня их кровью, тогда я оживу вновь».
Король сначала испугался, услышав, что он должен собственною рукою умерт
вить своих милых детей, но потом вспомнил о великой преданности верного
Иоганна и о том, что ради его спасения тот пожертвовал своей жизнью, выхва
тил меч и отрубил детям головы. И когда он их кровью обмазал окаменевшего
Иоганна, жизнь вернулась в камень, и верный Иоганн стал перед ним снова бо
дрый и здравый.
Он сказал королю: «Твоя верность мне не может остаться без награды!» Ц и с
этими словами взял головы детей, приставил их на прежнее место, смазал ра
зрезы их же кровью Ц и те вмиг ожили, стали прыгать кругом и играть, как бу
дто с ними ничего и не приключилось дурного.
Король очень обрадовался, и когда увидел, что королева возвращается из ц
еркви, то спрятал и верного Иоганна, и обоих детей в большой шкаф.
Когда та вошла, он спросил ее: «Молилась ли ты в церкви?» Ц «Да, Ц отвечала
она, Ц но я постоянно думала о верном Иоганне, который из-за нас накликал
на себя беду». Тогда сказал он: «Милая жена! Мы можем возвратить ему жизнь,
но дорогою ценою Ц ценою жизни наших обоих сыночков!»
Королева побледнела и ужаснулась в сердце своем, однако же сказала: «Мы о
бязаны для него это сделать ради его великой преданности».
Тогда он обрадовался, что и она думает с ним заодно, подошел к шкафу, отпер
его и вывел из него и детей, и верного Иоганна и сказал: «Богу хвала! И он спа
сен, и наши сыночки возвращены нам!» Тут только рассказал он королеве, как
было дело. И с той поры они жили в великом благополучии до самой смерти.

УДАЧНАЯ ТОРГОВЛЯ


Однажды мужик стащил свою корову на базар и продал
ее там за семь талеров.
На обратном пути он должен был проходить мимо одного пруда, из которого д
алеко кругом разносилось кваканье лягушек: «Ква, ква, ква, ква!» Ц «Ну да,
Ц стал он говорить сам себе, Ц мелют по-пустому: семь талеров я выручил, а
не два!»
Подойдя к самой воде, он и лягушкам крикнул: «Глупое вы зверье! Небось лучш
е меня знаете? Семь талеров, а не два!»
А лягушки-то все на своем: «Ква, ква, ква!» Ц «Ну, коли вы не верите, так я вам
сочту».
Вытащил деньги из карманов и пересчитал все семь талеров, раскладывая по
двадцать четыре гроша на каждый.
Однако же лягушки не сошлись с ним в счете и опять тянули ту же песню: «Ква,
ква, ква!»
«Коли так, Ц крикнул мужик, разгневавшись, Ц коли вы полагаете, что знае
те дело лучше меня, так нате же, считайте сами!» Ц и швырнул им деньги всей
кучей в воду.
Он постоял на берегу некоторое время и намерен был обождать, пока они спр
авятся со счетом и возвратят ему деньги, но лягушки настаивали на своем, п
родолжая попрежнему голосить: «Ква, ква, ква», Ц да и денег тоже ему не воз
вращали.
Подождал он еще немало времени, пока не наступил вечер и не понадобилось
ему идти домой; тогда он выругал лягушек и крикнул им: «Ах, вы, водошлепниц
ы! Ах, вы, толстоголовые, пучеглазые! Рыло-то у вас широко и кричать вы гораз
ды, так что от вас в ушах трещит, а семи талеров пересчитать не умеете! Или в
ы думаете, что так я вот тут буду стоять и дожидаться, пока вы со счетом спр
авитесь?»
И пошел прочь от пруда, а лягушки-то ему вслед: «Ква, ква, ква», Ц так что он
и домой пришел раздосадованный.
Сколько-то времени спустя выторговал он себе корову, заколол ее и стал ра
ссчитывать, что если бы ему удалось выгодно продать ее мясо, он бы столько
выручил за него, сколько стоили ему обе коровы, да еще шкура у него в барыш
ах бы осталась.
Когда он с мясом подъезжал к городу, то перед самыми городскими воротами
наткнулся на целую стаю собак, сбежавшихся сюда. И впереди всех огромная
борзая; так и прыгает около мяса, и разнюхивает, и лает: «Дай, дай, дай!»
Так как она все прыгала и все лаяла, то мужик и сказал ей: «Ну, да! Вижу я, что т
ы недаром говоришь: дай, дай, а потому что говядинки хочешь… Ну, хорош же я б
ыл бы, кабы точно взял да и отдал бы тебе говядину!»
А борзая все то же: «Дай, дай». Ц «Да ты скажи мне: ты ее не сожрешь сама, и за
товарищей своих ответишь?» Ц «Дай, дай», Ц лаяла по-прежнему собака. «Ну,
коли ты на этом настаиваешь, так я тебе говядину оставлю; я тебя знаю и зна
ю, у кого ты служишь; но я тебя предупреждаю: через три дня чтобы мне были го
товы деньги, не то тебе плохо придется: ты можешь их мне и сюда вынести».
Затем он свалил говядину и повернул домой; собаки тотчас на нее набросил
ись с громким лаем: «Дай, дай!»
Мужик, издали прислушиваясь к этому лаю, сказал себе:
«Ишь, теперь все от нее своей доли требуют; ну, да мне за всех одна эта больш
ая ответит».
Когда минуло три дня, мужик подумал: «Сегодня вечером у меня деньги в карм
ане», Ц и очень был этим доволен. Однако же никто не приходил и денег не вы
плачивал. «Ни на кого-то теперь положиться нельзя», Ц сказал он наконец,
потеряв терпение, пошел в город к мяснику и стал от него требовать своих д
енег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103