Они должны были оттуда королеву вывести и привести к королевскому столу.

Когда же ее привели к столу, она уже ничего не могла кушать и сказала: «Бог
милосердный, который поддержал жизнь мою во время заточения в башне, вск
оре пошлет мне избавление от земного существования».
После того она действительно прожила три дня и скончалась блаженною кон
чиною.
Во время ее погребения два белых голубка, которые приносили ей пищу в баш
ню (и были ангелами небесными), последовали за гробом ее и сели на ее могил
ку.
Старый король приказал злодея-повара разорвать на части; но печаль все ж
е грызла его сердце, и он вскоре умер с горя.
Королевич же на красной девице женился, и живы ли они теперь, нет ли Ц Бог
их ведает.

НАХОДЧИВАЯ ГРЕТЕЛЬ


Жила-была кухарка по имени Грегель; она носила баш
маки с красными каблуками, и когда выходила в них со двора, то вертелась во
все стороны и была очень довольна собою, думая про себя: «А ведь все же я не
дурна».
И когда приходила домой, то под веселую руку выпивала глоток вина, а так ка
к вино возбуждает аппетит, то она отведывала лучшее из того, что она варил
а.
И отведывала до тех пор, пока не насыщалась, да еще приговаривала: «Как кух
арке не знать, что она готовит!»
Случилось, что однажды ее хозяин сказал ей: «Гретель, сегодня вечером при
дет ко мне гость; так ты приготовь мне пару курочек, да повкуснее!» Ц «При
готовлю, сударь, будьте покойны», Ц отвечала ему Гретель.
Вот заколола она кур, выпотрошила, ощипала, насадила их на вертел и, когда
завечерело, принесла их к очагу, чтобы зажарить.
Курицы на огне стали уж зарумяниваться и поджариваться, а гость все еще н
е приходил.
Тогда Гретель закричала хозяину: «Коли гость не придет, так я должна кур с
нять с огня; но, право, жалко будет, если их не теперь есть станут, когда они
всего сочнее». Хозяин отвечал ей: «Ну, так я же сам сбегаю за гостем».
Но чуть только он отвернулся, Гретель тотчас сняла вертел с огня вместе с
курами и подумала: «Чего мне так долго тут стоять у очага и потеть, и жажду
терпеть? Кто еще их знает, когда они придут? Тем временем не сбегать ли мне
в погреб да не хватить ли глоточек винца?»
Сбежала, кружку к бочке подставила, сказала: «Ну-ка, Гретель, благословясь
!» Ц и глотнула порядком. «Рюмочка рюмочку за собою ведет, Ц сказала она,
Ц да притом и нехорошо сразу-то обрывать!» И еще хлебнула вина не жалеючи
.
Затем вернулась на кухню, опять вертел на огонь поставила, кур маслом вым
азала и весело стала вертеть вертел над огнем.
Жаркое отлично пахло, и Гретель подумала: «Пожалуй, еще чего-нибудь не хва
тает там, попробовать все же не мешает! Ц пощупала кур и пальцы облизала.
Ц Э-э! Да какие же вкусные! Просто грешно их теперь же не съесть!»
Подбежала к окошку посмотреть, не идет ли ее хозяин со своим гостем, но ник
ого не было еще видно; подошла опять к курам да и подумала: «Одно крылышко
как будто уж и подгорать стало, лучше я его съем!»
Отрезала крылышко, съела его, и очень оно ей понравилось. Как только она с
ним справилась, так сейчас же ей пришло в голову: «Надо уж и другое крылышк
о отрезать, а то хозяин тотчас заметит, что чего-то недостает».
Съевши оба крыла, она опять подошла к окошку посмотреть, не идет ли хозяин
, и опять его не увидела. «Кто их знает, Ц подумала она, Ц пожалуй, еще и сов
сем не придут либо зашли куда-нибудь… Э, Гретель, да чего тебе тревожиться
! Одну уж начала, сходи-ка еще да хлебни разок и доедай всю курицу! Как всю-т
о съешь, так и успокоишься!.. Зачем пропадать Божьему дару?»
Вот и сбегала она быстренько еще разок в погреб и порядком там винца хлеб
нула, и превесело изволила докушать в свое удовольствие одну курочку.
Когда и после этого хозяин не вернулся домой, Гретель стала и на другую ку
рицу посматривать и сказала: «Где одна поместилась, там и другой найдетс
я место. Ведь обе они Ц пара! Коли ту съела, так и эту оставлять нечего! Да и
если я еще немного выпью, это, пожалуй, тоже не повредит!»
И точно: еще разок заглянула она в погреб, еще весьма усердно выпила винца
и затем отправила вторую курицу туда же, где уже находилась первая.
В то время, как она этой второй курочкой лакомилась, вернулся хозяин домо
й и крикнул ей: «Поскорее, Гретель! Гость мой идет сейчас за мною следом!»
Ц «Слушаю, сударь, Ц отвечала Гретель, Ц все сейчас будет готово!»
Хозяин заглянул посмотреть, накрыт ли стол, взял большой нож, которым соб
ирался разрезать кур, и на ходу стал точить его.
Тем временем и гость подошел, и вежливенько постучался у входной двери.
Гретель подбежала к двери посмотреть, кто стучит, и когда увидела, что сту
чит гость, она тотчас приложила палец к губам и сказала: «Тес! Тише! И поста
райтесь поскорее отсюда убраться, потому что если вас здесь мой хозяин з
ахватит, быть вам в беде! Хоть он вас и звал на ужин, но у него иное на уме: он с
обирается отрезать вам оба уха. Не угодно ли послушать, как он нож-то точи
т?»
Гость прислушался и стремглав бросился с лестницы…
А Гретель, не будь глупа, побежала к хозяину и давай вовсю кричать: «Хороше
го вы гостя пригласили, нечего сказать!» Ц «Да что такое, Гретель? Что хоч
ешь ты сказать?» Ц «Да как же? Ведь я вам только что хотела кур-то подать на
стол, а он у меня их выхватил, да и был таков!» Ц «Экая досада! Ц сказал хоз
яин, которому стало жаль славных кур. Ц Ну что бы ему хоть одну мне остави
ть, чтобы было чем мне поужинать».
И он стал кричать вслед гостю, чтобы тот вернулся, но гость прикинулся, что
он глух на ухо, и только еще больше прибавил ходу, поминутно оглядываясь н
азад.
Тогда хозяин сам пустился за гостем бежать вдогонку, все еще держа нож в р
уке, и кричал ему вслед: «Одну только! Только одну!» Ц он хотел этим дать по
нять, чтобы гость оставил ему одну из куриц, а не захватывал бы с собою обе
их.
А гостю-то послышалось, что он кричит: «Одно только! Только одно!»
Он подумал, что дело идет об одном из его ушей, и мчался со всех ног, чтобы до
нести до дому уши в целости.

О СМЕРТИ КУРОЧКИ


Некогда направились курочка с петушком на орешни
ковую гору и заключили друг с другом такой договор: кто первый добудет ор
еховое ядрышко, тот должен его с товарищем поделить.
Вот и отыскала курочка большой-пребольшой орех, никому ничего о том не ск
азала и задумала тот орех съесть одна-одинешенька. А ядрышко-то было наст
олько велико, что курочка его проглотить не могла; оно застряло у нее в гор
ле, и курочка перепугалась, что она тем ядрышком подавится.
И закричала курочка: «Петушок, сделай милость, сбегай поскорее да принес
и мне воды, не то я задохнусь».
Побежал петушок что есть мочи к колодцу и сказал: «Дай ты мне водицы, куроч
ка лежит на орешниковой горе, заглотнула большое ядрышко и, того и гляди, з
адохнется».
Отвечал ему колодец: «Беги сначала к невесте и выпроси себе красного шел
ка».
Побежал петушок к невесте, говорит: «Невеста, дай ты мне красного шелка; я
тот шелк снесу колодцу, колодец даст мне водицы, водицу отнесу я курочке, а
курочка лежит на орешниковой горе, заглотнула слишком большое ореховое
ядрышко и, чего доброго, задохнется». Невеста ему отвечает: «Сначала сбег
ай да принеси мне веночек, что повесила я на ивовой веточке».
Побежал петушок к иве, снял веночек с ветки и принес его к невесте, а невес
та дала ему за это красного шелку; шелк отнес он к колодцу, а тот дал ему за э
то водицы.
Принес петушок водицу курочке, а курочка тем временем задохнулась и лежа
ла мертвая, без движения.
Тут уж петушок так разогревался, что стал громко-громко кричать, и сбежал
ись к нему все звери, стали курочку оплакивать.
Шесть мышек состроили повозочку, в которой бы можно было свезти курочку
до могилы; когда же повозочка была готова, они сами в нее и впряглись, а пет
ушок на той повозочке правил.
На пути встретили они лисицу. «Куда это ты едешь, петушок?» Ц сказала она.
«Да вот собираюсь хоронить свою курочку». Ц «Нельзя ли и мне с вами вмест
е ехать?» -
Пожалуй, сзади можешь сесть,
Не то лошадушкам не свезть.
Так и присела лисица сзади, а за нею Ц и волк, и медведь, и олень, и лев, и все
лесные звери.
Так добрались они до ручья. «Как-то мы тут переправимся?» Ц спросил петуш
ок.
А на берегу ручья лежала соломинка, которая сказала: «Вот я поперек ручья
протянусь, так вы можете по мне переехать». Но чуть только шесть мышек вст
упили на этот мостик, соломинка переломилась и в воду свалилась, и все мыш
ки в воде потонули.
Тогда опять пришла беда, и всех из беды захотела выручить головешка: я, мол
, достаточно велика, я через ручей перекинусь, а вы через меня и переезжайт
е.
Но на беду, головешка как-то неловко коснулась воды, зашипела, потухла Ц
и дух из нее вон!..
Увидел все это камень, сжалился, захотел петушку помочь и перевалился че
рез воду. Пришлось петушку на себе тащить повозочку через камень, а когда
он ее перетащил и вместе с мертвой курочкой очутился уж на другом берегу,
вздумалось ему и тех перетащить, что позади повозки сидели…
Но их оказалось слишком много: повозка с ними откатилась назад, и все вмес
те рухнули в воду и потонули.
Остался петушок опять один-одинешенек на берегу с мертвою курочкою, вык
опал ей могилку, опустил ее туда, а поверх могилки насыпал холмик и на тот
холмик присел, и горевал по курочке до тех пор, пока сам не умер…
Так все они и покончили с жизнью.

РУСАЛКА

Сестрица с братцем играли у колодца. Играли, играли
, да и свалились в него. А на дне его жила русалка. И сказала она: «Вот вы ко мн
е попали, должны хорошенько поработать», Ц и увела их с собою.
Девочке дала она прясть спутанный, плохой лен, да сверх того приказала ей
носить воду в бездонную бочку, а мальчику велела рубить дерево тупым топ
ором; пища же их состояла Аз одних клецок, крепких, как камень. Деткам все э
то наконец так надоело, что они, выждав воскресенье, когда русалка отлучи
лась в кирху, бежали из ее дома.
Когда русалка увидела, что птички улетели, и погналась за ними, дети замет
или ее еще издали, и девочка бросила позади себя щетку; из той щетки выросл
а щетинистая гора с тысячами тысяч игл, и русалка с великим трудом перебр
алась через ту гору.
Тогда мальчик бросил позади себя гребешок, и из того гребешка выросла гр
ебнистая гора с тысячами тысяч острых зубцов; однако же русалка и через т
у гору перебралась.
Тогда девочка бросила на дорогу зеркальце, оно превратилось в зеркальну
ю гору, такую гладкую, что русалка через нее не могла перелезть.
«Дай-ка я домой схожу за своим топором, Ц подумала она, Ц да ту гору попо
лам рассеку».
Но пока она домой ходила да гору зеркальную рассекала, дети далеко от нее
убежали, и русалке опять пришлось одной сидеть в колодце.

СТАРЫЙ ДЕД И ВНУЧЕК


Жил некогда на свете дряхлый-предряхлый старичок;
зрение у него слабело, и слух тоже, и ноги ступали нетвердо. Сидя за столом,
он едва мог держать ложку в руках, расплескивал суп по скатерти, да случал
ось иногда, что суп у него и изо рта капал на стол.
Его сыну и невестке было противно смотреть на старика, и потому-то старый
дед должен был наконец переселиться из-за стола в особый уголок за печко
й, где ему стали давать кушанье в небольшой глиняной мисочке, да и то не вд
оволь.
Тогда он с грустью стал из своего уголка поглядывать на стол, и глаза его б
ывали влажны от слез.
Случилось однажды, что его слабые, дрожащие руки не смогли удержать и гли
няной мисочки Ц она упала на пол и разбилась.
Молодая невестка стала его бранить, а он не отвечал ей ни слова и все тольк
о вздыхал.
Взамен глиняной мисочки они купили старику деревянную чашку за пару гел
леров.
Вот и сидели они так-то, и видят, что маленький четырехлетний сын их, сидя н
а полу, сколачивает какие-то четыре дощечки.
«Ты что это там делаешь?» Ц спросил его отец. «Я сколачиваю корытце, Ц от
вечал ребенок, Ц из того корытца стану кормить батюшку с матушкой, когда
вырасту».
Тогда муж и жена поглядели друг на друга, расплакались, тотчас же опять пе
ресадили старого деда к себе за стол и уж постоянно обедали с ним вместе, н
е говоря ему ни слова даже и тогда, когда он что-нибудь проливал на скатер
ть.

БРАТ ВЕСЕЛЬЧАК


Велась некогда большая война, и когда окончилась, м
ногие солдаты получили отставку. И Брат Весельчак тоже получил отставку
вместе с другими, а при отставке Ц небольшой казенный хлебец да четыре к
рейцера на выход.
Побрел Брат Весельчак путем-дорогою и повстречался ему Святой Петр в об
разе нищего и попросил милостыни. Тот отвечал ему: «Э-э, миляга, что мне и да
ть-то тебе? Был я в солдатах и выпущен вчистую: и всего-то у меня за душою ка
зенный хлебец да четыре крейцера… А как и те выйдут, придется и мне точно т
ак же просить милостыню, как ты просишь… Однако же дам, что могу».
Затем он разделил хлебец на четыре части и одну из них дал Святому Петру, д
обавив к хлебу и крейцер.
Поблагодарил его Святой Петр, пошел далее и в образе другого нищего сел н
а пути солдата; когда тот поравнялся с ним. Святой Петр опять попросил у не
го милостыни. Брат Весельчак опять повторил ту же речь и опять подал ему ч
етверть хлебца и крейцер.
Поблагодарил его Святой Петр, пошел далее и в третий раз в образе нищего с
ел при дороге, и опять обратился к Весельчаку с тою же просьбою. Весельчак
и в третий раз дал ему третью четверть хлебца и третий крейцер. Святой Пет
р его поблагодарил, а добряк пошел далее, и осталось у него в запасе всего
четверть хлебца да один крейцер.
С этим запасом зашел он в гостиницу, съел свой кусок хлеба, а на крейцер сп
росил себе пива.
Затем пошел дальше путем-дорогою, а навстречу ему вышел опять Святой Пет
р в образе отставного же солдата и заговорил с ним: «Здорово, товарищ! А чт
о, не найдется ли у тебя куска хлеба в запасе да хоть крейцера на выпивку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103