Наряду с языком физиологов и языком
психологов сложился язык, термины которого передают информацию
отом слое жизнедеятельности, который получил благодаря И.П. Пав-
лову имя "поведение". Это открыло путь к тому, чтобы "переводить"
психологические понятия (образ, мотив, действие и др.) не на язык
физиологов (нейродинамика, функциональная система и др.), а на
язык поведения (сигнал, потребность, условный рефлекс и др.).
И только благодаря этому "поведенческому" языку, служащему по-
средником между процессами в сознании и в нейросубстрате, забрез-
жила перспектива решения одной из коренных, быть может, и самой
загадочной проблемы нашей науки - психофизиологической.
Система "организм - среда" является истинным субстратом пси-
хики. Формула "рефлекторная деятельность мозга" изначально ведет
в ложном направлении, она побуждает, например, в различных пав-
ловских схемах корковой нейродинамики, давно занесенных в архив
В сетке категориальной системы психологического познания эти понятия
выступают в качестве представляющих "протопсихологический уровень" (см. ни-
же). Подробнее об этом см.: Ярошевский М.Г. "Наука о поведении: русский путь ,
М., 1996.
(например, об аналитико-синтетической деятельности коры), "лице-
зреть" материальный коррелят умственных операций (например, ана-
лиза и синтеза).
Психосфера - это преобразованная биосфера, а не идентичная ей
сущность. На уровне человека она приобретает признаки ноосферы
как оболочки планеты, неидентичной по составу и строю оболочкам
мозга, с которыми имеет дело нейрофизиология.
Глава 17. Психогностическая проблема
От природы психического неотъемлем такой его признак, как по-
знавательное отношение к миру. От уровня элементарных чувствова-
ний до высших форм психической активности, от непосредственно
воспринимаемых явлений до самых фантастических ее порождений,
казалось бы, отрешенных от всего земного, в ней представлено зна-
ние о внеположных этой активности предметах - реальных либо вы-
мышленных. Изучением различных ипостасей знания заняты многие
науки (философия, социология, культурология и др.). Для психоло-
гии оно явлено в категории образа (см. выше) как одного из блоков
целостной категориальной структуры этой науки, неотделимого от
других ее составляющих (действия, мотива, отношения, личности).
Тем самым вырисовываются контуры психогностиче-
Контуры ской проблемы. (Ее обозначение произведено от греч.
проблемы "гнозис" - познание.) Поле ее исследований это по-
знавательные процессы (ощущение, восприятие, вооб-
ражение, мышление) и их продукты (чувственные и умственные об-
разы) как феномены, которые рассматриваются исходя из основных
объяснительных принципов психологии: детерминизма, системности
и развития с целью выяснить, во-первых, причинные факторы, кото-
рые их порождают и регулируют, во-вторых, историю стадиального
преобразования этих феноменов и, в-третьих, их функцию в общей
системе жизни субъекта. Исторический опыт свидетельствует, что их
аналитическое изучение неизбежно вело к расширению проблемно-
го поля психогнозиса. Эпицентром этого поля служила категория об-
раза. Его разработка неизбежно вводила в круг представлений об ее
содержании данные, относимые к другим категориям. Так, например,
была открыта зависимость образа от действия как формирующей его
детерминанты. Это выявилось уже на уровне сенсорики. Движения
руки строят осязательный образ, движения глаз - зрительный и т. д.
Мотив в свою очередь весьма избирательно - в зависимости от того,
что человеку нужно, - влияет (осознанно или неосознанно, но это
уже другой вопрос) на оценку самой "ткани" образа. Это же относит-
ся к характеру представленности предметного содержания образа в
межличностном контексте, в сетке социальных отношений. И конеч-
но же, тогда, когда это содержание приобретает личностный смысл
оно для данного субъекта, при всей объективной независимости от
него, впитывает особые, заданные своеобразием жизни этого субъек-
та краски. Сказанное проливает свет на появление в составе психо-
логического знания концепций и гипотез, сосредоточенных не толь-
ко на образе как таковом, но и на широком спектре его взаимоотно-
шений с другими фрагментами психической организации, представ-
ленными в различных компонентах категориального аппарата пси-
хологии.
Философский подтекст данной проблемы, указывающий не наме-
сто психики среди других явлений бытия (психофизическая пробле-
ма), не на ее отношение к телесному субстрату (психофизиологиче-
ская проблема), а на характер представленности объектов психиче-
ской активности в ее собственном строе и составе, пронизан остро
конфликтными отношениями между различными составляющими
этого подтекста, прежде всего - идеалистической и материалистиче-
ской ориентациями. Для первой - объект существует не иначе как в
формах деятельности познающего его субъекта. Согласно второй -
чувственный опыт, его преобразование в рациональные "сценарии"
гнозиса возможны только потому, что независимая от этого опыта и
этих форм действительность (природная и социальная) служит осно-
вой ее воссоздания (согласно диалектическому материализму - ак-
тивного отражения) в том, что конституирует психику.
В течение столетий на проблеме психогнозиса были сосредоточе-
ны усилия философских умов. Ее в первую очередь обсуждали под
углом зрения ценности знания, поиска в нем того, что открывает че-
ловеку "истинный мир" в отличие от знания недостоверного ("мне-
ния"). В ряде концепций на данные чувственного опыта стали возла-
гать вину за иллюзорное знание. Кроме того, от рационального зна-
ния наряду с тем, что считалось "мнением", отграничивалась также
и вера. Конечно, все эти порожденные философской мыслью раз-
граничения имели психологическую подоплеку. Выделение ступеней
и форм познания, переходов от одних к другим, изучение иллюзий,
источников веры и другие темы, открытые философской наукой, в
дальнейшем определили исследовательские искания и находки пси-
хологов. Удельный вес этих тем п общем ансамбле идей психологии
как науки, имеющей собственное лицо, достаточно велик. Более то-
го, нетрудно убедиться, что этот вес существенно превосходит науч-
ные сведения о других темах. Для этого достаточно открыть любой
учебник психологии. Информация о различных познавательных про-
явлениях жизнедеятельности субъекта полнее и надежнее, чем о дру-
гих ее проявлениях, в особенности когда речь идет о сознании.
Обратим внимание на то, что сама этимология термина "созна-
ние" предполагает сосредоточенность на знании, на гнозисе. Из ска-
занного следует неотвратимая изначальная включенность психогно-
стической проблемы в любую теоретическую систему психологии.
Однако здесь перед нами только один аспект этой
Знание проблемы, у которой имеются два других. Говоря
о психическом о психогнозисе, следует иметь в виду принципиаль-
но важный вопрос о способах приобретения знаний,
о том психическом, которое непременно включает когнитивный ком-
понент (то есть знание). К уникальным характеристикам психики (в
тех случаях, когда мы переходим на уровень человека) относится из-
вестное каждому из собственного опыта различие между внутренни-
ми и внешними ее проявлениями. Первые - неотчуждаемы от пережи-
вающего их субъекта. Они открыты ему благодаря особой способно-
сти к самонаблюдению и самоотчету. Своеобразие этой способности
стало предметом изучения древних философов (Плотин, Августин),
заговоривших о поворачиваемости души от внешних объектов к себе
самой. В дальнейшем сложилось понятие о рефлексии (от лат. "реф-
лексия" - обращение назад), которая выступила в качестве особой
разновидности гнозиса. Она отлична от других его разновидностей
направленностью на обзор и анализ субъектом своего духовного
мира, его зримого "внутренним оком" (интроспекцией) наличного
состава.
Субъективное
и объективное
В истории учений о рефлексии автором поворот-
ной (после Августина) ее трактовки выступил
Декарт. К нему восходит прочно утвердившееся в
последующей психологии представление о реф-
лексии как наидостоверном способе постижения фактов и природы
сознания. И первые теоретические системы, от которых ведется ле-
топись психологии в качестве самостоятельной науки, строясь на ин-
троспекции, разработали специальные методики ее культивирования
с тем, чтобы жестко отграничить собственное содержание сознания
(в его чистой культуре) оттех его содержаний, которые включают зна-
ние о внешних объектах. Приверженцы подобного варианта психо-
гнозиса претендовали на то, что именно им удастся получить подлин-
но научные сведения о "материи", из которой соткан уникальный
предмет психологии. Однако в противовес их методу, названному
субъективным, научно-психологическое знание обогащалось за счет
объективного метода. Ведь, по существу, наблюдение извне опреде-
ляло житейский психогнозис, поскольку вопреки мудрости, гласящей,
что "чужая душа - потемки", человек выживает в своей среде только
благодаря тому, что способен познать поведение других людей, ин-
терпретируя по внешне наблюдаемому внутренние мотивы и цели это-
го поведения.
Дискуссии по поводу объективного метода побудили к детальному
анализу его своеобразия применительно к психологии. Задачи научно-
го психогнозиса столкнулись с необходимостью отвергнуть точку зре-
ния философии позитивизма, согласно которой объективное - это не-
посредственно наблюдаемое в виде "чувственных данных", без "при-
меси" различных теоретических "метафизических" соображений. Ведь
объективное противоположно субъективному, а все теоретические кон-
струкции исходят именно от субъекта. Между тем развитие точного зна-
ния во всех науках показало, что истины, которые открывают челове-
ческому уму объективную (независимую от него) природу вещей, их
закономерный ход и механизмы, добываются не иначе как благодаря
работе этого ума. Отправляясь от непосредственно наблюдаемых явле-
ний, он способен проникнуть в их скрытые от поверхностного взгляда
существенные связи только косвенным, опосредствованным путем. Как
говорил один автор, психологу здесь приходится действовать подобно
сыщику, идущему по следам, позволяющим ему раскрыть преступле-
ние, которого он не видел. Все дело, однако, в том, что наряду со "сле-
дами", оставленными изучаемым субъектом в виде продуктов его дея-
тельности, психолог-исследователь сам организует эти "следы" с по-
мощью специальных научных методов. (Это делает его позицию более
выигрышной, чем, например, позиция историка.) Он использует спе-
циально созданные методы: наблюдения, эксперимента, опроса, тести-
рования и др. Они позволяют выстраивать знание, наделенное призна-
ками научности, отличное от житейских понятий о душевных явлени-
ях, хотя, как сказано, и эти понятия имеют своим источником приоб-
ретаемое в общении с другими, стало быть, включающее преимущест-
венно то, что почерпнуто в объективном познании реакций и поступ-
ков этихдругих. Поэтому порой хорошими психологами называют лю-
дей, которые наделены житейской мудростью. Этот житейский психо-
гнозис не следует смешивать с научным. Последний имеет свои осо-
бые признаки, которые и позволяют поставить психологию в разряд
научных дисциплин.
Как мы видели в предшествующем изложении, эти признаки "за-
писывались" в свод представлений, адекватных кодексу науки, в ре-
зультате усилий многих поколений не только философов, но и есте-
ствоиспытателей, врачей, других специалистов, прежде чем в конце
концов появились профессиональные психологи.
Здесь мы переходим к рассмотрению третьегоас-
Рефлексия пекта психогнозиса, а именно к познанию того
о научном знании процесса, в ходе которого добывается и исполь-
зуется научное знание о психике (непременно
включающей, как мы отметили, когнитивный компонент). С перехо-
дом на этот уровень мы сталкиваемся с совершенно новой формой
рефлексии. Это рефлексия "второго порядка", объектом которой слу-
жит не реконструкция психического мира личности в определенных
научных представлениях, а сами эти представления как один из про-
дуктов интеллектуального творчества ученых. Тут мы переместимся
на другую орбиту, для движения по которой мысль нуждается в осо-
бых, непривычныхдля исследователя психики понятиях. Научно-пси-
хологическая мысль оборачивается на самое себя с целью справиться
с совершенно особой задачей - объяснить свои источники, возмож-
ности и судьбу. В этом плане ее самопознание как рефлексия действи-
тельно совпадает с привычным смыслом этого термина, означающим
"оборачивание назад". Только оборачиваясь на свое прошлое, на опыт
прежних прорывов в непознанное, научное познание выясняет, на что
оно способно, в чем истоки прежних успехов и просчетов, в каких
условиях оно успешнее справлялось со своими исследовательскими
задачами, включая ее методы познания когнитивных процессов. По-
следние же безотносительно к характеру их "уловленности" в имею-
щие свою логику сетки научного познания предполагают познаватель-
ное отношение к действительности. Игнорирование специфики это-
го отношения, в частности в отвергнувшем категорию образа класси-
ческом бихевиоризме, вело в западню, из которой пытался выбрать-
ся необихевиоризм в варианте, разработанном Толменом и назван-
ном когнитивным бихевиоризмом (см. выше). На следующий виток
психологическую мысль вывела потребность соотнести решение пси-
хологических задач с успехами кибернетики и ее информационным
подходом. Уже понятие о сигнале, зародившееся, как известно, в лоне
русской науки, выступило (в отличие от понятия о раздражителе)
в качестве предтечи нового объяснения детерминации взаимодействия
организма со средой, включающего в качестве непременного позна-
вательный компонент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96