Будучи математической дисциплиной, теория информации абстра-
гируется от содержания сообщений и их значения для субъекта. Она
определяет количество, и только количество, информации, содержа-
щейся в сигнале. Теория информации сложилась всвязи с запросами
техники связи. Благодаря же своему формализованному аппарату, по-
зволяющему измерять, сколько альтернативных сообщений (в битах
информации) способен передать в единицу времени любой канал свя-
зи в любой информационной системе, она была принята на вооруже-
ние не только инженерами, но и психологами. Этого не произошло
бы, если бы традиционные психологические объекты не содержали
информационного аспекта, новые перспективы количественного ана-
лиза которого и открыла тебрия информации.
Схема опытов по определению времени реакции, например, пре-
дусматривала, что субъект, прежде чем произвести реакцию (двига-
льную или речевую), опознает, различает, выбирает раздражитель.
Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958, с. 30.
С усложнением задачи возрастает время реакции. Сходным образом
в опытах по определению объема внимания выяснялось, сколько объ-
ектов (букв, рисунков, фигур) может "схватить" испытуемый в еди-
ницу времени, в опытах по изучению процессов памяти - какова дли-
на списка слов (или слогов), запечатлеваемых без повторения, и т. д.
Во всех подобных случаях психологи, не пользуясь термином "инфор-
мация", по существу исследовали информационные процессы. Это
не значит, что проникновение теории информации в психологию ока-
залось всего лишь терминологическим новшеством. Если прежде (при.
изучении времени реакции, объема внимания, памяти и т. д.) изме-
рялось количество раздражителей (вспышек света, изображений, букв
и др.), то теперь измерению подлежало количество информации, со-
держащейся в сигнале. Когда испытуемый видит, например, букву "а")
то она для него не один объект (как представлялось раньше), а сиг-
нал, в котором заключено определенное количество информации,,
Пытаясь определить это количество, психологи столкнулись с огром-и
ными трудностями. И тем не менее решающий шаг в сторону пере-;;
смотра традиционного взгляда на раздражитель был совершен. ,;"
Использование теоретико-информационных понятий и формул HI
следует отождествлять, как мы дальше отметим, с информационные)
подходом в целом. Количество информации - неединственная ееха
рактеристика. Вместе с тем влияние теории информации на психоло
гические исследования не ограничивалось попытками внедрения нс
вых измерительных процедур. Значительно более существенными, хс
тя и неприметными, явились категориальные сдвиги. Они затрагива
ли прежде всего категорию образа, обогащенную благодаря инфор
мационной трактовке новым содержанием. С теорией информац>
укрепились представления о том, что образ строится в объективно
системе отношений между источником информации и ее носителем
иначе говоря, независимо от самонаблюдения субъекта.
Поскольку информационные процессы носят вероятностный х:
рактер и служат фактором управления, переход к информационнс
трактовке образа побудил включить в его характеристику в качест1
непременных два момента: а) его роль в регуляции двигательных а>
тов; б) его прогностическую функцию, предполагающую отнесенное
не только к прошлому (образы памяти) и настоящему (образы вс
приятия), но и к будущему. Очевидно, что обе функции, как управл
ния действием, так и вероятностного прогноза, реализуются "авч
матически", независимо от способности индивида к самоотчету
образном содержании своего сознания.
С точки зрения теории информации невозможно рассматрива
образ как "элемент", "феномен", "структуру" или "процесс" созШ
ця, если представлять последнее в виде "внутреннего пространства",
обозреваемого субъектом. Теория информации тем самым сделала еще
goJiee острой необходимость объективного подхода к внутренним пси-
хическим явлениям, подхода, который как интроспекционисты, так
tf "классические" бихевиористы считали недостижимым в принци-
пе. Потребность в том, чтобы исследовать внутренние психические
явления с такой же степенью объективности, с какой анализируются
внешние телесные реакции, зародилась в психологии задолго до ки-
бернетики и теории информации. Мы знаем также о суррогатах, по-
средством которых стремились удовлетворить эту потребность нео-
бихевиористы, попытавшиеся заполнить "пробел" между объектив-
но наблюдаемыми стимулами и реакциями умозрительными "гипо-
тетическими конструктами" ("промежуточными переменными").
Развитие кибернетики показало, что получить на "выходе" систе-
мы эффекты, сходные с эффектами интеллектуальных операций жи-
вого человеческого мозга, можно лишь тогда, когда в "пространстве",
где необихевиористы локализовали "промежуточные переменные",
развертываются реальные информационные процессы. С введением
этих процессов регуляция исполнительных эффектов ставилась в
зависимость от представленности в системе организма определенных
параметров тех объектов и ситуаций, в приспособлении к которым
состоит весь смысл поведения.
Два важнейших вывода содержала кибернетическая концепция, два
вывода, которые окончательно разрушили уже достаточно расшатан-
ную бихевиористскую схему: а) детерминантой поведенческого акта
является не раздражитель сам по себе, а представленный в сигнале
объект - источник информации, его характеристики воспроизводят-
ся по определенным законам в динамике внутренних ("центральных")
состояний носителя информации - определенной материальной си-
стемы; б) для реализации поведенческого акта система должна обла-
дать программой, а также аппаратами вероятностного прогнозирова-
ния и непрерывного сличения (компарации) наличного состояния с
программированным (в случае рассогласования система, получив
OD этом сигнал, включает устройства, производящие коррекцию).
Рябленные положения были выработаны при проектировании тех-
ских систем, способных производить целесообразные действия,
"ые с теми, для которых управляющим органом служит голов-
ной мозг.
Кибернетика оказалась объективной научной теорией управления
чием, притом теорией, совершившей настоящий переворот в
з одстве. Но достигла она этой цели только потому, что придала
Рнным машинам свойства, в которых бихевиоризм отказывал
человеку. Свойство машины обладать информацией о внешнем ис-1
точнике напоминало о категории образа - той категории, в которой j
бихевиоризм видел главную преграду на пути превращения психоло-ij
гии в истинную науку. Кибернетические понятия о программе, веро-j
ятностном прогнозе, сличении, коррекции и т. д. также строились на
предположении о том, что поведение управляется информационные
ми процессами - центральными, "внутренними" по отношению кто-1
му, что происходит на "входе" и "выходе" системы, .j
Напомним, что все "центральное", недоступное прямому наблкя
дению, бихевиоризм отверг как выходящее за пределы научного опыт
та. Какова природа "центральных процессов"? Кибернетика не пре
тендовала на ее раскрытие. Для нее достаточно было интерпретирси
вать их как процессы накопления и переработки информации. Но ин
формация, будучи по определенному, указанному выше признаку об-
щей характеристикой множества различных форм сигнальных отн(м
шений между ее источником и носителем, может рассматриватьсц
применительно к живой системе как с физиологической, так и с пси
хологической точек зрения. В первом случае - она нервный сигнал
во втором - сигнал-образ. Специфическое для образа и представляв
психическую реальность в отличие от физиологической. Изучение
тегории образа имеет в психологии, как мы знаем, давние традиции
Кибернетика не разрушила эти традиции, а побудила к их переосмьк)
лению.
Одну из первых обобщающих схем, идущих в этом направлени>
предложили американские психологи Дж. Миллер, Ю. Галантер
К. Прибрам в работе "Планы и структура поведения" (1960).
"основной целью было обнаружить, имеется ли какая-нибудь свя
между кибернетическими идеями и психологией".
Эта связь утверждалась посредством формулы "Т-О-Т-Е" (тес
операция-тест-результат), поставленной на место "классическог
представления о рефлекторной дуге как автоматическом замыкаии
двух полудуг - афферентной и эфферентной - и бихевиористск(>1
двойника этого представления, известного как отношение "стимул
реакция". Архитектура простейшей единицы поведения трактовала
теперь в виде кольца с обратной связью. Выглядело это так: при вое
действии раздражителя на систему она не сразу отвечает на него?>
акцией, а сперва сличает это идущее извне воздействие с состояние
самой системы и оценивает произведенную пробу (тест). Стало бь
организм чувствителен не к раздражителю самому по себе, а к
робе, оценке. Если оценка показала несоответствие между стиму-
лом и состоянием системы (то есть несоответствие между воздейству-
юшей извне энергией и некоторыми критериями, установленными в
самом организме), в систему поступает "сигнал рассогласования".
Благодаря такой обратной связи система производит действие (опе-
рацию) и вновь сравнивает и оценивает состояние организма и со-
стояние, которое опробуется, то есть опять в игру вступает петля об-
ратной связи. Так, тест и операция сменяютдругдругадотех пор, по-
ка не достигается удовлетворительный результат.
Схема Т-О-Т-Е отражала кибернетические представления, опи-
равшиеся на опыт конструирования технических устройств (так на-
зываемых сервомеханизмов), способных к саморегуляции, к измене-
нию своей работы в зависимости от полученных результатов, к ис-
правлению на ходу допущенных ошибок. По сравнению с линейной
схемой "стимул-реакция" действительно вводился ряд важных мо-
ментов, о которых говорили такие термины, как "сличение", "оцен-
ка", "сигнал рассогласования", "обратная связь".
Миллер и его коллеги поставили вопрос о том, что понятие обра-
за, отвергнутое бихевиоризмом, должно быть возвращено в психоло-
гию в качестве одного из ключевых. Они видели, что образ есть нечто
принципиально иное, чем кодовое преобразование информации в ма-
шинах. Компьютер, с которым они общались, мог быть использован
для анализа программирования решения задачи, поисковых шагов,
коррекций, обратной связи и других моментов, относящихся к струк-
туре действия. Но бесполезно было исследовать с его помощью струк-
туру образа. В итоге понятие об образе, как бы высоко его ни ставили
(Миллер и другие писали слово "образ" не иначе как с большой бук-
вы), оставалось на уровне докибернетического знания о нем, а точ-
нее - на уровне субъективной, интроспективной психологии. "Мы
внезапно пришли к мысли, - пишут эти авторы, - что мы являемся
субъективными бихевиористами. Когда мы кончили смеяться, мы на-
чали серьезно обсуждать, не является ли это точным обозначением
нашей позиции. Во всяком случае, уже само название выражало шо-
кирующую непоследовательность наших взглядов". Автоматы, вы-
полняющие сложнейшие логико-математические операции и тем са-
ым, казалось бы, позволяющие воспроизводить в своих материаль-
ных элементах тончайшие нюансы духовной жизни, должны были ОТ-
РЫТЬ эру полного освобождения исследований поведения от "субъ-
ой примеси". Но вопреки этому обращение к кибернетической
Миллер Дж,, Галантер Ю.
1965, с. 15.
Прибрам К. Планы и структура поведения.
же, с. 233.
схеме вынудило присоединить к термину "бихевиоризм", означавще-j
му "психология без субъективного", определение "субъективный", j
Такого поворота психологи, воспитывавшиеся на бихевиоризме
не ожидали. Но он неотвратимо должен был последовать, ведь бес>1
субъектных образов не существует. Нельзя признать роль образа и mj
норировать при этом субъекта, от которого он неотчуждаем. И здес
наметились два пути: либо возвращение к субъективной психологинД
с ее учением об образе как уникальной ни из чего не выводимой "еди
нице" сознания, либо поиск возможностей новой причинной интерн
претации образа.
Благодаря механизму декодирования сигналы-коды трансформи
руются в сигналы-образы. И тогда источник информации воспроиэ
водится по тем признакам, которые выступают в восприятии как це
лостность предмета, его константность и т. п. ;
Образ - это такая же реальность, как и направляемая им двига
тельная активность. Но, чтобы понять зависимость мышечной рабе
ты от образа, необходимо сам образ мыслить по типу информацией
ного процесса, воспроизводящего (отражающего) особенности те
внешних объектов, к которым прилаживаются двигательные эффеИ
ты. Образная регуляция внешнего поведения отличается от кодовой
Информация, которую несет сигнал-код, качественно иная, чем иЯ
формация, передаваемая сигналом-образом.
Поскольку характер двигательного акта зависит от управляющв!
им информации, действие, регулируемое образом, обладает ряде
принципиальн-ых преимуществ в отношении надежности, помехе
стойчивости, адаптивности, гибкости сравнительно с действием, f
гулируемым кодом.
Окинув взором общую картину сдвигов, совершившихся в псин
логии под воздействием кибернетики, можно выделить ряд моме
тов, существенных для понимания нашей главной темы - вопроса
закономерностях развития психологической науки. "
Прежде всего следует отметить, что кибернетика в качестве сисП
мы, охватившей более общий круг явлений, чем изучаемые психолв
гией, позволила вычленить и сделать объектом специального анал
за информационный и регуляторный аспекты поведения. ДостиЖ
ния кибернетики открыли новые перспективы изучения таких кат<
горий, как образ и действие. Математическое и техническое модеЛ
рование множества явлений, охватываемых этими категориями, ос
гатило не только кибернетику, но и психологию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96