необратимостью изменений, их направленностью, закономерностью
преобразований, их трансформацией от этапа к этапу развития, "над
страиванием" новых преобразований над предшествующими, имею>
щими не только количественные, но и прежде всего качественные пае
раметры. Как выяснилось, наиболее продуктивен такой подход к та>
строению теорий, обращенных к психическому развитию, в котором ;
находятся в органичном сочетании идеи преемственности и качествен
ного своеобразия ступеней (этапов, периодов, эпох) развития. л .
Если до начала 70-х годов в психологии доминировала проблема paj.
вития психики, то в последующие десятилетия был осуществлен пере;
ход к решению вопроса о развитии личности человека, к построений
соответствующей периодизации его этапов. Одним из вариантов рИ
шения этой проблемы стало обращение к возможностям социально
психологии. В качестве системообразующего начала был принят пр<Я>
цип деятельностного опосредствования, детерминирующий закономвр>
ности перехода от одного возрастного периода к другому. На этом осяО-
вании была построена периодизация развития личности. >
Итак, принцип развития может и должен рассматриваться ведИЯ
стве с двумя другими принципами построения психологическойтев
рии -детерминизма и системности. ">
Проблема развития психики представляла "
Развитие психики краеугольный камень всей психологии первя.
в филогенезе трети XX столетия. Для разработки этой пpмы лейтмотивом явилось обращение к эво.
онным идеям Ч. Дарвина

И.М. Сеченов наметил задачу исторически проследить развитие
психических процессов в эволюции всего животного мира. Исходя
из того, что в процессе познания следует восходить от простого к слож-
ному или, что то же, объяснять сложное более простым, но никак не
наоборот, Сеченов считал, что исходным материалом для разработки
психических фактов должны служить простейшие психические про-
явления у животных, а не у человека. Сопоставление конкретных пси-
хических явлений у человека и животных есть сравнительная психо-
логия, резюмирует Сеченов, подчеркивая большую важность этой вет-
ви психологии; такое изучение было бы особенно важно для класси-
фикации психических явлений, потому что свело бы, вероятно, их
многие сложные формы к менее многочисленным и простейшим ти-
пам, определив, кроме того, переходные ступени от одной формы к
другой.
Позднее, в "Элементах мысли" (1878) Сеченов утверждал необхо-
димость разработки эволюционной психологии на основе учения Дар-
вина, подчеркивая, что великое учение Дарвина о происхождении ви-
дов поставило, как известно, вопрос об эволюции, или преемствен-
ном развитии животных форм, на столь осязательные основы, что в
настоящее время огромное большинство натуралистов придержива-
ются этого взгляда и поэтому логически должны признать и эволю-
цию психологических деятельностей.
А.Н. Северцов в книге "Эволюция и психика" (1922) анализирует
форму приспособления организма к среде, которую он именует спо-
собом приспособления посредством изменения поведения животных
без изменения их организации. Это приводит к рассмотрению раз-
личных типов психической деятельности животных в широком смыс-
ле этого слова. Как показал Северцов, эволюция приспособлений по-
средством изменения поведения без изменения организации пошла
вдивергирующих направлениях по двум главным путям и в двух ти-
пах животного царства достигла своего высшего развития.
В типе членистоногих прогрессивно эволюционировали наслед-
ственные изменения поведения (инстинкты), у их высших предста-
вителей - насекомых - образовались необыкновенно сложные и со-
вершенные, приспособленные ко всем деталям образа жизни инстин-
ктивные действия. Но этот сложный и совершенный аппарат инстин-
ктивной деятельности является вместе с тем крайне косным: к быст-
Рьм изменениям животное приспособиться не может.
В типе хордовых эволюция пошла по другому пути: инстинктив-
я деятельность не достигла очень большой сложности, но приспо-
ение посредством индивидуального изменения поведения стало
Упиваться прогрессивно и значительно повысило пластичность ор-

ганизма. Над наследственной приспособляемостью появилась над-
стройка индивидуальной изменчивости поведения.
У человека надстройка достигла максимальных размеров, и благо-
даря этому он, как подчеркивает Сеперцов, является существом, при-
способляющимся к любым условиям существования, создающим ее"
бе искусственную среду - среду культуры и цивилизации. С биологи.
ческой точки зрения нет существа, обладающего большей способ-
ностью к приспособлению, а следовательно, большим количеством
шансов на выживание в борьбе за существование, чем человек.
Эволюционный подход получил продолжение в трудах В.А. Ваг-
нера, который приступил к конкретной разработке сравнительной
или эволюционной, психологии на основе объективного изучении
психической жизни животных.
Для понимания его принципиальной позиции интерес представ
ляетстатья "А.И. Герцен какнатуралист" (1914). В ней Вагнерразви-
вает идеи, намеченные в ряде ранних работ, раскрываетсущностькрИС
тики Герценом как шеллингианства, пренебрегавшего фактами, та>:
и эмпиризма, представителям которого хотелось бы относиться ксвое .
му предмету сугубо эмпирически, страдательно, лишь наблюдая eiW
Эти столкновения субъективизма, собственно для естествоведении>
ничего не сделавшего, с эмпиризмом и ошибочность обоих напри
лений увидели в ту эпоху, как считал Вагнер, только два великих ПЙЙ
сателя - Гёте и молодой Герцен. Вагнер приводит слова Герцена - "бе -
эмпирии нет науки" -ивтоже время подчеркивает, что за филосбфй
ской мыслью Герцен признавал не меньшую важность, чем за эмп ;
ризмом. -
Вагнер писал о тех "патентованных ученых", которые ценят в H
уке только факты и не додумались, какую глубокую ошибку они св
вершают, уверяя, что теории гибнут, а факты остаются. "Факты иЭ1И1
няются в зависимости от теорий и в связи с ними". Факты описЫМ>
Линней, те же факты описывали Бюффон и Ламарк, но в их оиМЯл.
нии факты оказались иными. "Для понимания их... нужно... ytMMR
пользоваться философским методом наведения. Нужно помнить,МйЙ1
рядом с расчленением науки, необходимым в интересах не noMMtW
истины, а приемов и методов изучения, существует высокий научи.
монизм, о котором писал Герцен". .
В своих исследованиях, посвященных проблемам развития ИС.
хики и построенных на богатейшем фактическом материале, вяц
никогда не оставался "рабом факта", а нередко поднимался до ;
иЯвЯ

Вагнер В.А. Герцен как натуралист//Вестник Европы. 1914, №9, с. 22-

iiiero научного монизма", как он именовал философский материализм
Герцена.
В своем труде "Биологические основания сравнительной психо-
логии (Биопсихология)" (1910-1913) Вагнер противопоставляет в во-
просах сравнительной психологии научному мировоззрению теоло-
гическое и метафизическое.
Теологическое мировоззрение, окончательно оформившееся, по
мнению Вагнера, у Декарта, заключалось в отрицании души у живот-
ных и представлении их в виде автоматов, хотя и более совершенных,
чем всякая машина, сделанная человеком. Замечая, что это мировоз-
зрение всего ближе соответствовало христианскому учению о бессмер-
тии души, Вагнер заключает, что его современное значение ничтож-
но. Он не считает обоснованными попытками возродить теологиче-
ское мировоззрение на почве антидарвинизма, указывая, что такая
точка зрения представляет собой рудимент когда-то могущественной
теологической (философии, видоизмененной и приспособленной к
данным современных биологических исследований.
Остатком прошлого является и метафизическое направление, ко-
торое пришло на смену теологическому. Вагнер называл метафизику
родной сестрой теологии в ее воззрении на душу как самостоятель-
ную сущность. Для современных метафизиков, писал Вагнер, типич-
ны попытки примирить метафизику с наукой. Они уже не говорят о
непогрешимости своих умозрений и пытаются доказать, что никакой
противоположности между метафизическим и научным решениями
"проблем духа и жизни" нет. Вагнер считает эти соображения бездо-
казательными, а примирение таким образом понимаемой им мета-
физики с наукой -делом невозможным и ненужным.
Научный подход в истории проблемы развития психики характе-
ризуется, по Вагнеру, столкновением двух противоположных школ.
Одной из них присуща идея о том, что в человеческой психике нет
ничего, чего не было бы в психике животных. А так как изучение пси-
хических явлений вообще началось с человека, то весь животный мир
Ь1л наделен сознанием, волею и разумом. Это, по его определению,
монизм ad honiineni" (лат. - применительно к человеку), или "мо-
низм сверху".
Вагнер показывает, как оценка психической деятельности живот-
ных по аналогии с человеком приводит к открытию "сознательных
способностей" сначала у млекопитающих, птиц и других позвоноч-
ных, потом у насекомых и беспозвоночных до одноклеточных вклю-
Чтельни, затем у растений и, наконец, даже в мире неорганической
РРоды. Так, возражая Э. Васману, который считал, что муравьям
Лиственны взаимопомощь истребительной работе, сотрудничество
и разделение труда, Вагнер справедливо характеризует эти мысли как
антропоморфизм.
Несмотря на ошибочность тех конечных выводов, к которым при-
шли многие ученые, проводя аналогию междудействиями животных
и люДей, этот субъективный метод имел принципиальных защитни-
ков и теоретиков в лице В. Вундта, Э. Васмана и Дж. Романеса. Для
Вагнера этот метод неприемлем даже с теми корректировками к не-
му, с теми рекомендациями "осторожно им пользоваться" и прочими
оговорками, которые характерны для последних. "Ни теория Рома-
неса, ни коррективы Васмана, - утверждает Вагнер, - не доказали
научности субъективного метода. Я полагаю при этом, что неудачам>
попытки является следствием не недостатка их аргументации или не-
полноты их соображений, а исключительно неудовлетворительности
самого метода, в защиту которого они, хотя и по разным соображен
ниям, выступают".
Трудно назвать как в России, так и на Западе биолога или психо
лога, который в этот период с такой убедительностью и последов>-,
тельностью разрушал бы веру в могущество субъективного метода,
критиковал антропоморфизм в естествознании, как это делал Вагнер.
Некоторым ученым он даже казался в этом отношении слишком ред-
ким и склонным к крайностям. ...>
Биолог Ю. Филиппченко, как будто сочувственно излагавший <пч
рицательную оценку Вагнером "монизма сверху", был, однако, скла> .
нен, как и Васман, ограничиваться поверхностной критикой "ход>
чей психологии животных". Целиком отрицать метод аналоги>
нельзя, считал Филиппченко, и "без некоторого элемента аналогн1>.в;
психикой человека" невозможна никакая психология животных. Оф
безоговорочно подписывался под словами Васмана: "Человек не.ов>..
нц
Это место в "Биопсихологии" вызвало в 20-х годах упреки со сторон>.
Ю. Фролова. По поводу критики Вагнером антропоморфического понмммМ-.
"способности" муравьев к взаимопомощи Ю. Фролов иронически замечает, ЧЩ
"В. Вагнер посвящает много труда, чтобы доказать, что муравьи при совмвД
ной работе не помогают друг другу, но лишь мешают!" (Фролов Ю. ФизиолцД?
ческая природа инстинктов. 1925, с. 74). Между тем исследования ВагнераДвь
ствительно показали, что муравьи тащат предмет, вовсе не сотрудничаяДР
другом, а каждый сам по себе и если их работа и производит впечатление,-
гласованных действий, то лишь потому, что каждый в отдельности муравейДЯЯ
гается к одной и той же цели - к муравейнику. Кажущаяся согласованност.О)
никает при движении муравьев по гладкой дороге. Если же встречаются ОД
пятствия, муравьи лишь мешают друг другу. Муравьи могут и помогать, и
шать друг другу в зависимости от обстоятельств.
" Вагнер В.А. Биологические основания сравнительной психологии (
психология). Ч. 1 и II. СПб.-М., 1910-1913, с. 38

ладает способностью непосредственного проникновения в психиче-
ские процессы животных, а может заключать о них только на основа-
нии внешних действий... Эти проявления душевной жизни животных
человек затем должен сравнивать с собственными проявлениями,
внутренние причины которых он знает из своего самосознания". Да-
лее Филиппченко утверждал, что необходимость подобных сравне-
ний не отрицается и самим Вагнером, и приводил слова последнего о
том, что объективная биопсихология для решения своих задач также
пользуется сравнением психических способностей, но совершенно
иначе как по материалу сравнения, так и по способу его обработки.
Здесь, как видим, происходила подмена вопроса о возможности ана-
логии между психикой человека и психикой животных (что относит-
ся к проблеме методов сравнительной психологии) вопросом о срав-
нении психики животных и человека (что составляет предмет срав-
нительной психологии). Признавая необходимым сравнение психи-
ки человека и животных (без этого не было бы сравнительной психо-
логии), Вагнер отрицал необходимость и возможность метода пря-
мых аналогий с психикой человека в биопсихологии.
Другое направление, противоположное "монизму сверху", Вагнер
именовал "монизмом снизу". В то время как антропоморфисты, ис-
следуя психику животных, мерили ее масштабами человеческой пси-
хики, "монисты снизу" (к их числу он относил Ж. Леба, К. Рабля
и др.), решая вопросы психики человека, определяли ее, наравне с
психикой животного мира, мерою одноклеточных организмов.
Если "монисты сверху" везде видели разум и сознание, которые в
конце концов признали разлитыми по всей вселенной, то "монисты
снизу" повсюду (от инфузории до человека) усматривали только ав-
томатизмы. Если для первых психический мир активен, хотя эта ак-
тивность и характеризуется теологически, то для вторых - животный
мир пассивен, а деятельность и судьба живых существ полностью пре-
допределены "физико-химическими свойствами их организации".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96