Складывается новый системный стиль мышле-
> и утверждении которого выдающуюся роль сыграли четыре есте-
оиспытателя Ч.Дарвин, К. Бернар, Г. Гельмгольци И.М. Сеченов.
В физиологии новые учения сложились в противовес двум направ-
лениям: ориентации на "анатомическое начало" и физико-химиче-
ской школе. Оба направления внесли важный вклад в становление
научных знаний об организме. Опора на анатомию позволила выяс-
нить зависимость функций от субстрата. Что касается физико-хими-
ческой школы, то она возникла в атмосфере энтузиазма, вызванного
открытием закона сохранения и превращения энергии. В силу этого
закона организм включался в общий круговорот физико-химических
веществ и процессов в природе.
Это нанесло сокрушительный удар по витализму, считавшемужи
вое тело управляемым сверхприродными агентами. Нотрактовкаор1
ганизма как энергетической машины столь же мало была способцЦЙ
объяснить системную сущность жизни, как и опора на его анатомиД
ческое устройство, -и-1
Ни одно, ни другое направление на могли объяснить специфики
биологического типа поведения организма. Одно из них (ориентирйяЦ
ванное на "анатомическое начало") отделяло организм от среды, ечЩ
тая, что все условия для жизнедеятельности скрыты в нем самом. Дру
roe - отождествляло организм со средой, доказывая, что их объ
няет подчиненность одним и тем же физико-химическим закона>
Новую эпоху в биологии и психологии открыл переход к ос(
системе, интегрирующей организм и среду, трактующей их вза
отношение как целостность, но отличную от физико-химичес
энергетической и молекулярной целостности.
УДарвина принцип определяющей роли среды сочетался с и
борьбы живых существ за выживание в этой среде. Пафос физ>
химического направления состоял в том, чтобы отождествить про]
сы в неорганической и органической природе, подвести их поди
закон и сделать организм объектом точного знания. По-новомуЗД
терпретируя отношение "организм - среда", дарвиновская KOHKI
ция акцентировала активность организма, побуждая снять знаки
венства между двумя членами отношения.
Обычно главное достижение Дарвина усматривается в том, 41
объяснил реальную целесообразность живого, дававшую повод н
пять организм изначально заложенной в нем целью, слепым механ
мом естественного отбора. Но этим, как и внедрением принципа
вития, объяснительный потенциал дарвиновского учения не огр
чивался. Идея борьбы организма за выживание в среде стимулиг
ла рождение и развитие концепции о двух средах: внешней, к
рой приспосабливается организм, и внутренней, присущей емус
му, отстаиваемой им в борьбе за существование. СамДарвинэтоЙ<1
цепции не выдвигал, однако подготавливал ее своим учением.
У истоков новой модели организма стоял Бернар, согласно кото-
рому организм имеет две среды: внешнюю, физическую среду, и внут-
реннюю, в которой существуют все живые элементы органического
тела.
Внутренняя среда состоит из плазмы и лимфы (в дальнейшем к
этому была присоединена тканевая жидкость). Бернар впервые по-
ставил вопрос о постоянстве внутренней среды и механизмах, его
удерживающих.
Генеральная идея состояла в том, что именно благодаря постоян-
ству внутренней среды организм приобретает независимость от внеш-
них превратностей. На сохранение констант этой среды (кислород,
сахар, соли и т. д.) работает множество витальных механизмов.
О том, каковы эти механизмы, Бернар еще ничего сказать не мог,
но общая идея являлась чрезвычайно перспективной, приведя к уче-
нию о гомеостазе (равновесном состоянии, обеспечиваемом посред-
ством саморегуляции), ставшим, как было уже сказано, синонимом
системности.
И вновь, как и в прежние эпохи (во времена Аристотеля и Декар-
та), идея системности утверждалась в противовес несистемным пред-
ставлениям о природе как великом круговороте бесчисленного мно-
жества физических частиц. Изъять живое тело из этого круговорота
значило бы вырвать его из единой цепи бытия.
Такая версия устраивала витализм, концепция которого об особой
"жизненной силе" являлась столь же несовместимой с принципом си-
стемности, как и концепция, которая, сводя мироздание к превраще-
ниям энергии, оставалась безразличной к организации живых систем,
Бернар считал эти системы построенными из общих для всей при-
роды физико-химических элементов, но образующих в отличие от их
взаимодействия вне организма особую внутреннюю среду, удержива-
емую в своем постоянстве благодаря факторам, неизвестным неорга-
нической природе.
Утвердив системное отношение "орга-
Зарождение принципа низм - среда", Дарвин и Бернар создали
системности в психологии новую проблемную ситуацию в психофи-
зиологии органов чувств. Ведь именно по-
средством этих органов реализуется указанное отношение на уровне
ведения организма. При первых попытках их экспериментального
изучения физиологи, как и при анализе рефлексов, следовали "ана-
рхическому началу" с присущим емуэлементаризмом.
Шли поиски прямой зависимости ощущений от нервных волокон.
этом пути были достигнуты некоторые успехи. Появилась, вчаст-
ти, теория цветного зрения Гельмгольца. Однако тот же Гель-

мгольц, перейдя и своей "Физиологической оптике" от отдельных
ощущений к объяснению того, как возникают целостные образы
внешних объектов, решительно изменил свой подход к этим психи-
ческим феноменам. Он выдвинул получившую экспериментальное
подтверждение гипотезу о том, что целостный психический образ
строится целостным сенсомоторным механизмом, благодаря опера-
циям, сходным, как уже отмечалось, с логическими ("бессознатель-
ным умозаключениям").
Это был выдающийся шаг на пути утверждения принципа систем-
ности в психологии.
Следующий шаг принадлежал Сеченову. Он перевел понятие о бес-
сознательных умозаключениях на язык рефлекторной теории. За этим
стояло радикальное преобразование понятия о рефлексе. Взамен от-
дельных рефлекторных дуг вводилась теория нейрорегуляции пове-
дения целостного организма. Эта теория содержала ряд принцип
ально новых факторов. Мышечное действие, в котором было приня
то видеть вызванный внешним импульсом завершающий фрагмент
отдельной рефлекторной дуги, отныне решительно меняло свой об-
лик, притом по нескольким параметрам.
Прежде всего следует отметить, что исходным моментом всегоа
та (иначе говоря, егодетерминантой) выступал не сам по себе внеш
ний физический раздражитель, но раздражитель, выполняющийфу.
кцию сигнала, поэтому имеющий двойную обращенность и к оргам
низму, и к внешней среде. В качестве сигнала он служил различенную
свойств этой среды, ориентации в ней или, говоря современнымязЙ
ком, - информации о ней. Поэтому Сеченов говорил о раздражит"
ле, провоцирующем рефлекс, как своего рода гибриде, сочетающем
принадлежность к физическому миру с особой функцией, котору
традиция приписала сознанию, а именно - быть носителем чувство
вания как сигнала событий в среде.
При этом не только известные пять органов чувств, но и мыпН
как таковая, являются "чувствующим снарядом" - датчиком сведе-
ний о пространственно-временных координатах, в пределах которвЙ.
выполняется движение. Эти сведения поступают обратно в нервНИ>
центры, сигнализируя о выполнении программы поведения. Отсюв
одна из кардинальных сеченовских идей: идея кольцевого УПР,
ния движением, перечеркивающая схему рефлекторной дуги, -
рванной на сокращении мышцы, р
Наконец, взамен отдельных, разрозненных дуг поведение вь
пало в виде целостного, координируемого нервными центрами пР,
цесса. Особую роль в этом процессе Сеченов придал открытому.
центральному торможению.
"Легко понять в самом деле, что без существования тормозов в те-
це и, с другой стороны, без возможности приходить этим тормозам в
деятельность путем возбуждения чувствующих снарядов (единствен-
но возможных регуляторов движения), было бы невозможно выпол-
нение плана той "самоподвижности", которою обладают в столь вы-
сокой степени животные".
Самоподвижность (Сеченов берет этот термин в кавычки) и есть
не что иное, как активная саморегуляция поведения. Мысль о ее не-
возможности без включения тормозных устройств в мозгу, притом "за-
пускаемых" не из глубин организма, а с сенсорной периферии (то есть
под действием импульсов, идущих из внешней среды), решительно
изменяла общую картину работы нервной системы.
Прежняя физиология объясняла рефлекторные акты (как ком-
понент этой работы) тем, что в них задействован один нервный про-
цесс - возбуждение. После сеченовского открытия возбуждение ока-
залось сопряженным с неведомым прежней нейрофизиологии мозга
торможением. Только их динамика, интеграция (или, как говорил
И.П. Павлов, баланс) позволили понять сложную организацию це-
лостного нервно-мышечного акта, имеющую биологические основа-
ния. Прежняя, досеченовская трактовка этого акта представляла его
и категориях механики: внешний стимул, играющий роль "спусково-
го крючка", приводит в действие "сцепление" звеньев рефлекторной
дуги.
"Самоподвижность" организма, отличающая его от технических
устройств, при таком взгляде объяснению не подлежала. (И потому
относилась за счет особых витальных сил.)
Задача же, решенная Сеченовым, позволяла, оставаясь в пределах
естественнонаучной схемы, найти в самой нервной системе субстрат,
вынуждающий ее не только производить ответную реакцию, но и за-
держать ее (вопреки силовому давлению извне). Причем требовалось
отнести включение тормозного субстрата в работу управляющих жи-
пым телом нервов за счет тех же причин, которые приводят это тело в
Движение. Никаких других причин, кроме внешних влияний, нату-
Ралист, не признающий витализм, принять не мог.
Поэтому Сеченов специально подчеркивал, что единственно воз-
можными регуляторами не только движения, но и его задержки слу-
ит "возбуждение чувствующих снарядов". Стало быть, и в этом слу-
первопричину действия следует искать в контактах организма с
пешней средой, в сфере импульсов с периферии. Особо следует от-
тить, что речь шла именно о чувствовании. Тем самым в объясне-
"е системной саморегуляции вводилось интегральное понятие, ко-
Рое являлось столь же физиологическим, сколь и психологическим.
381
Нервная система наделялась способностью не только проводить
возбуждение, но также передавать по центростремительному "при-
воду" импульсы, несущие (в форме чувствования) сведения о внеш-
нем источнике. Эти сведения вынуждают организм действовать, но
они же вынуждают его и задержать действие. Именно это обеспечи-
вало системный подход к нервным явлениям в противовес двум до-
минировавшим в ту эпоху в их трактовке подходам: анатомическому
и молекулярному (физико-химическому).
Главную задачу Сеченов усматривал в том, чтобы "изучать не фор-
му, а деятельность, не топографическую обособленность органов, а
сочетание центральных процессов в естественные группы". Такое еоч
четание не ограничивалось "центральными процессами". Оно являя
ло собой компонент более общей системы, включающей совместно с
центрами сенсорные и двигательные "снаряды". <
Кольцевая регуляция
работы системы
организма
Три учения, каждое из которых разрабатывалось прежде по собх
ственному (не связанному с другими исследовательскими направлен
ниями) плану - об органах чувств, о головном мозге и о рефлексах->
пересекались в концепции Сеченова в целостную "единицу". СтерзкМ
нем концепции служил преобразованный рефлекторный Принцип-
Главное преобразование заключалось в том, что взамен образа "дуглД
утверждался образ "кольца". "АЯ
Идею кольцевой регуляции давно (еще до н>чв
ла XIX века) высказывали исследователи орИ(>
нов чувств (одним из первых - английский псщ-(
хофизиолог Ч. Белл). Изучая процесс ПОСТРОИТ
ния зрительного (пространственного) образ>Ц
открыл зависимость этого образа от деятельности глазных мышц. Вы-
двинутая Беллом гипотеза о "нервном круге", соединяющем мозГЯД
приданной глазу мышцей, а саму эту мышцу вновь с мозгом, бМИ
замечательной догадкой о саморегуляции чувственного познания.Ойф
впервые содержала идею кольцевой связи между сенсорными ияИЦ
шечными процессами, имелось в виду влияние двигательной рв<
ции на сенсорную, а последней, посредством мозга, надеятельнобЩ,
глазных мышц. ц
Близким по смыслу являлось учение Гельмгольца о "бессознатЯЦг
ных умозаключениях" - операциях, производимых не умом, а МИв
цами зрительного аппарата, от деятельности которых зависит, вчаИИр
ности, константность зрительного образа. Здесь также психолог
ский эффект достигался благодаря сенсомоторному "кругу", кота
конечно, не мог бы возникнуть без такого посредника,"как нер
центры (хотя их роль в построении психического образа для ф
логов тех времен выступала только в качестве непременного

внутреннего механизма, о деятельности которого еще ничего не бы-
ло известно).
Совершенно уникальным в сеченовской концепции "кольцевого
управления поведением" являлось положение о характере информа-
ции, посылаемой мышцами в головной мозг, откуда идут "обратно"
команды на периферию организма к этим же самым мышцам. Вопрос,
касающийся оснащенности мышц сенсорными (чувствующими) не-
рвами, уже давно был решен положительно.
Это означало, что мышцы являются органом не только движения,
но и ощущения, хотя бы и неосознанного (говоря языком Сеченова,
"темного мышечного чувства"). Возникал, однако, другой вопрос: что
же именно ощущается благодаря раздражению мышцы? Согласно вер-
сии физиологов, ощущается состояние органа, то есть мышцы как та-
ковой. Сеченов же высказал идею (которую, как он писал, "выносил
около самого сердца") о том, что посредством мышечного чувства по-
знаются свойства внешней, объективной среды, в которой соверша-
ется действие или, точнее, пространственно-временные параметры
этой среды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96