А потому Совет Рабочих Депутатов решительно заявляет, что
русский пролетариат будет бороться всеми доступными ему средствами со
всякими попытками черносотенцев и их вдохновителей путем насилия, убийств и
грабежей остановить великое и грозное шествие его к истинной свободе.

"Известия СРД" N 4,
30 октября 1905 г.

РЕЗОЛЮЦИЯ СОВЕТА РАБОЧИХ ДЕПУТАТОВ О ВВЕДЕНИИ 8-ЧАСОВОГО РАБОЧЕГО ДНЯ*222

(28 октября)

Совет Рабочих Депутатов приветствует тех товарищей, которые революционным
путем ввели у себя на заводах 8-часовой рабочий день. Совет Рабочих
Депутатов считает, что повсеместное введение 8-часового рабочего дня
требует соответственного повышения расценок, дабы заработная плата осталась
по меньшей мере на прежнем уровне. Совет Рабочих Депутатов единогласно
постановляет всем отставшим фабрикам и заводам г. Петербурга ввести с 31
октября революционным путем 8-часовой рабочий день. Взаимная поддержка
рабочих всех районов будет залогом успешного выполнения постановления
Совета Депутатов.

"Известия СРД" N 5,
3 ноября 1905 г.

РЕЧЬ НА ЭКСТРЕННОМ ЗАСЕДАНИИ СОВЕТА РАБОЧИХ ДЕПУТАТОВ

(1 ноября*223)

Товарищи! Я думаю, что выражу здесь общую всем нам мысль, если скажу, что
борьба польского и русского пролетариата есть общая борьба под одним
девизом: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". То дело, за которое стоит
польский пролетариат, есть наше дело; то дело, за которое стоим мы, есть
его дело, и потому мы готовы протянуть руку польскому пролетариату для
нашей общей борьбы. Мы хорошо знаем, что значат царские обещания и какова
им цена, и потому с ними не считаемся. Пролетариат знает, что, только
сокрушивши самодержавие и устроивши на развалинах его демократическую
республику, он будет свободно жить и развиваться. Русский пролетариат за
всеми национальностями признает право самоопределения и всегда будет
бороться против всяких форм эксплоатации, и если поляки страдают от
националистических стремлений нашего правительства, то в борьбе польского
пролетариата с правительством его всегда поддержит пролетариат русский. Он
знает, что те сепаратистские требования, которые выставляют некоторые
польские группы, не суть требования польского пролетариата. Его задачи
вполне тождественны с нашими, и наша борьба может быть только общей
борьбой. Царское правительство объявляет сегодня военное положение в
Польше, завтра усиленную охрану в Черниговской, Самарской и пр. губерниях;
оно жмет одинаково и русский и польский народ, и мы должны рука об руку -
пролетариат русский и польский - напрячь все усилия, чтобы раздавить
окончательно ненавистную монархию, - всех царей и их приспешников*.
/* Текст речи неточен, точного текста найти не удалось. Ред./

"Известия СРД" N 5,
3 ноября 1905 г.

РЕЗОЛЮЦИЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОВЕТА РАБОЧИХ ДЕПУТАТОВ О ВСЕОБЩЕЙ
ЗАБАСТОВКЕ

(1 ноября*224)

1. Царское правительство продолжает шагать по трупам. Оно предает полевому
суду смелых кронштадтских солдат армии и флота, восставших на защиту своих
прав и народной свободы. Оно закинуло на шею угнетенной Польши петлю
военного положения.
2. Совет Рабочих Депутатов призывает революционный пролетариат Петербурга,
посредством общей политической забастовки, уже доказавшей свою грозную
силу, и посредством общих митингов протеста проявить свою братскую
солидарность с революционными солдатами Кронштадта и революционными
пролетариями Польши.
Завтра, 2 ноября, в 12 часов дня, рабочие Петербурга прекращают работу с
лозунгами:
1. Долой полевые суды!
2. Долой смертную казнь!
3. Долой военное положение в Польше и во всей России!

"Известия СРД" N 5,
3 ноября 1905 г.

ОТВЕТ СОВЕТА РАБОЧИХ ДЕПУТАТОВ НА ТЕЛЕГРАММУ ГРАФА ВИТТЕ "К
БРАТЦАМ-РАБОЧИМ"*225

(3 ноября)

"Совет Рабочих Депутатов, выслушав телеграмму графа Витте к
"братцам-рабочим", выражает прежде всего свое крайнее изумление по поводу
бесцеремонности царского временщика, позволяющего себе называть
петербургских рабочих "братцами". Пролетарии ни в каком родстве с графом
Витте не состоят.
По существу Совет заявляет:
1. Граф Витте призывает нас пожалеть наших жен и детей. Совет Рабочих
Депутатов призывает в ответ всех рабочих подсчитать, сколько вдов и сирот
прибавилось в рабочих рядах с того дня, как Витте взял в свои руки
государственную власть.
2. Граф Витте указывает на милостивое внимание государя к рабочему народу.
Совет Рабочих Депутатов напоминает петербургскому пролетариату о кровавом
воскресении 9 января.
3. Граф Витте просит дать ему "время" и обещает сделать для рабочих "все
возможное". Совет Рабочих Депутатов знает, что Витте уже нашел время для
того, чтобы отдать Польшу в руки военных палачей, и Совет Рабочих Депутатов
не сомневается, что г. Витте сделает все возможное, чтобы задушить
революционный пролетариат.
4. Граф Витте называет себя человеком, расположенным к нам и желающим нам
добра. Совет Рабочих Депутатов заявляет, что он не нуждается в расположении
царских временщиков. Он требует народного правительства на основе
всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права.

"Новая Жизнь"*226 N 7,
7 ноября 1905 г.

ОТВЕТ ГРАФУ ВИТТЕ

В час, назначенный Советом Рабочих Депутатов, снова замерла
торгово-промышленная жизнь в Петербурге. Оказалось, что все осталось
по-старому. Устранение полицейского диктатора Трепова так же мало изменило
политику правительства, как мало манифест 17 октября изменил политику
пролетариата. Все осталось по-старому.
Но это положение совершенно губит примирительную карьеру самодержавного
графа.
Г. Витте готовился заключить политическую сделку с земским съездом 6
ноября. Политическая стачка пролетариата затруднила эту сделку. Земцам
невыгодно поступать в услужение к правительству, которое бессильно
умиротворить пролетариат и обеспечить мирное течение хозяйственной жизни.
Г. Витте нуждается во внешних займах. Но кто даст деньги бессильному
правительству, не знающему, что сулит ему завтрашний день? 3 ноября
государственная рента пала так низко, как ни разу не падала во все время
войны.
Возобновившаяся стачка заставила графа Витте растеряться до потери
сознания. Он обратился к революционному петербургскому пролетариату с
нравоучением, в котором наглость переплетается с заискиванием. С
возмутительной развязностью Витте в своем воззвании называет рабочих
"братцами". Он советует им "бросить смуту" и всецело положиться на его
императорское величество и на его сиятельство.
Какой, в самом деле, нужен медный лоб, чтобы осмелиться обратиться к
петербургскому пролетариату с такими увещаниями?
Пролетариат с презрением пройдет мимо воззвания Витте к своим революционным
задачам.
Политическая стачка-протест продолжится до тех пор, пока Совет Депутатов,
совместно с Федеративным Комитетом нашей партии, не признает, что стачка
выполнила свою роль. Тогда Совет объявит ее прекращенной - не для того,
чтобы дать Витте возможность спокойно благодетельствовать пролетариат, но
чтобы организовать и вооружать рабочие массы для решительной атаки на
правительство Витте, прикрывающее преступную романовскую монархию.

"Известия СРД" N 6,
5 ноября 1905 г.

ВИТТЕ - АГЕНТ БИРЖИ, СТРУВЕ - АГЕНТ ВИТТЕ

Петр Струве оставил примирительный тон. Это надоело ему. Он примирял на
протяжении 2-3 лет социализм с либерализмом, либерализм с самодержавием,
революцию с земцами и, наконец, нравственный идеал с политическими
предательствами. Но революционный пролетариат вывел его из себя.
Непрерывные стачки ведут к анархии, анархия грозит культуре. "Скорее за
дело!" - взывает он в "Русских Ведомостях".
"В атмосфере русской жизни висит диктатура: диктатура тех, кого клянут
"черной сотней", и тех, кто себя именует (sic!) "революционным
пролетариатом".
"Крайние левые партии мы не станем убеждать бесполезными речами. Мы должны
поставить их лицом к лицу с нашими действиями - единственный метод,
гарантирующий успех".
Что это за "действия"? Г. Струве мямлит что-то о политической демократии,
но секрет "действий", которыми нам грозят, не здесь.
"Фабриканты могут, - пишет Струве, - уйти от хозяйственной дезорганизации,
заколотив фабрики и переселившись за границу со своими капиталами. Рабочие
и крестьяне со своими женами и детьми могут уходить от нее только - в
могилу".
В то время когда фабриканты, за спиной которых стоит Витте, выбрасывают
пролетариат на улицу, чтобы убить революцию голодом, г. Струве требует от
революционного пролетариата спокойствия - под угрозой "действий", за
которыми для рабочих открывается могила.
"Скорее за дело!", - торопит г. Струве, которому октябрьская победа
пролетариата дала возможность вернуться в Петербург - для продолжения
таинственных переговоров с Витте.
Не есть ли статья, именем либерализма угрожающая рабочим голодной смертью,
прямой и непосредственный результат сделки Струве-Витте? Мы громко и
отчетливо спрашиваем об этом. Мы будем считать это доказанным, если г.
Струве не объявит публике, о чем именно и от чьего имени вел он переговоры
с временщиком, так уверенно стремящимся затянуть петлю на шее рабочего
класса.
Мы ждем ответа.

"Начало"*227 N 3,
16 (29) ноября 1905 г.

РЕЧЬ ДОКЛАДЧИКА ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОВЕТА РАБОЧИХ ДЕПУТАТОВ

(5 ноября*228)

Только что была оглашена правительственная телеграмма, в которой говорится,
что кронштадтские матросы предаются не военно-полевому суду, а
военно-окружному суду*229.
Опубликованная телеграмма представляет ничто иное, как демонстрацию
слабости царского правительства, ничто иное, как демонстрацию нашей силы.
Мы снова можем поздравить пролетариат Петербурга с огромной моральной
победой. Но скажем прямо: если бы это правительственное заявление и не
появлялось, мы все равно должны были бы призвать петербургских рабочих к
прекращению стачки. По сегодняшним телеграммам видно, что везде в России
политическая манифестация идет на убыль. Наша настоящая забастовка имеет
характер демонстративный. Только под этим углом зрения мы можем оценивать
ее успех или неуспех. Нашей прямой и непосредственной целью было показать
пробуждающейся армии, что рабочий класс - за нее, что молчаливо он не даст
ее в обиду. Разве мы не достигли этой цели? Разве мы не привлекли к себе
сердце каждого честного солдата? Кто станет это отрицать? А если так, можно
ли утверждать, что мы ничего не добились, можно ли смотреть на окончание
забастовки, как на наше поражение? Разве мы не показали всей России, что
через несколько дней после окончания великой октябрьской борьбы, когда
рабочие еще не успели омыть кровь и залечить раны, дисциплинированность
масс оказалась настолько высокой, что по одному слову Совета все снова
забастовали, как один человек. Смотрите! к забастовке примкнули на этот раз
самые отсталые заводы, никогда раньше не бастовавшие, и здесь, в Совете,
заседают теперь вместе с нами их депутаты. Передовые элементы армии
устроили митинги протеста и таким образом приняли участие в нашей
манифестации. Это ли не победа? Это ли не блестящий результат? Товарищи, мы
сделали то, что должны были сделать. Европейская биржа снова салютовала
нашей силе. Одно сообщение о постановлении Совета Рабочих Депутатов
отразилось крупным падением нашего курса за границей. Таким образом каждое
наше постановление - было ли оно ответом гр. Витте или правительству в
целом - наносило абсолютизму решительный удар.
Некоторые товарищи требуют, чтобы забастовка продолжалась до передачи
кронштадтских матросов суду присяжных и до отмены военного положения в
Польше. Другими словами - до падения существующего правительства, ибо
против нашей забастовки - в этом нужно отдать себе ясный отчет, товарищи, -
царизм выдвинет все свои силы. Если смотреть на дело так, что целью нашего
выступления должно быть свержение самодержавия, то, разумеется, мы не
достигли цели. С этой точки зрения нам нужно было затаить негодование в
груди и отказаться от демонстрации протеста. Но наша тактика, товарищи,
вовсе не построена по этому образцу. Наши выступления - это ряд
последовательных битв. Цель их - дезорганизация врага и завоевание симпатии
новых друзей. А чья симпатия для нас важнее сочувствия армии? Поймите:
обсуждая вопрос, продолжать забастовку или нет, мы в сущности обсуждаем
вопрос, оставить ли за забастовкой демонстративный характер или обратить ее
в решительный бой, т.-е. довести до полной победы или поражения. Мы не
боимся ни сражений, ни поражений. Наши поражения - это только ступени нашей
победы. Мы это уже не раз доказывали нашим врагам. Но для каждого боя мы
ищем наиболее благоприятных условий. События работают на нас, и нам не к
чему форсировать их ход. Я спрашиваю вас, для кого выгодно оттянуть
решительное столкновение - для нас или для правительства? Для нас,
товарищи! Ибо завтра мы будем сильнее, чем сегодня, а послезавтра -
сильнее, чем завтра. Не забывайте, товарищи, что только недавно для нас
создались те условия, при которых мы можем устраивать тысячные митинги,
организовывать широкие массы пролетариата и с революционным печатным словом
обращаться ко всему населению страны. Необходимо возможно более
использовать эти условия для самой широкой агитации и организации в рядах
пролетариата. Период подготовки масс к решительным действиям мы должны
затянуть, сколько можем, сколько успеем, быть может, на месяц-два, чтобы
затем выступить возможно более сплоченной и организованной армией.
Правительству, конечно, было бы удобнее расстрелять нас сейчас, когда мы
менее готовы к окончательному сражению. У некоторых товарищей возникает
сегодня, как и в день отмены похоронной манифестации, следующее сомнение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199