Максильо здесь был знаком каждый камень и каждый куст. Осторожно, как волк, преследующий добычу, он крался следом.
Дойдя до горного источника, люди скрылись в тени пробковых дубов. Что они искали здесь в столь поздний час?
Максильо залег в кусты. За большим камнем у источника слышался разговор, но такой тихий, что нельзя было разобрать ни слова. Максильо хотел подползти ближе, но это было рискованно.
Прислушиваясь к голосам, юноша не сразу заметил, как из-за деревьев выскочил пес и, нюхая землю, побежал прямо на него. Максильо замер, так плотно прижавшись к земле, что при свете луны походил на один из камней, тысячелетиями лежавших в цепком горном кустарнике.
Пес был уже нескольких шагах, когда в ночной тишине прозвучал отрывистый свист. Подняв голову, пес метнулся на зов хозяина.
Максильо вытер выступивший на лбу холодный пот и облегченно вздохнул.
Опираясь на локти, чтобы колючки не впивались в ладони, Максильо подполз поближе к источнику. Но успел разобрать всего несколько слов, как захрустела галька и таинственные люди двинулись дальше в горы.
«Что это за дела, которые заставляют людей ночью бродить по горам? — размышлял Максильо.— И куда это они направляются?»
Юноша продолжал свое преследование так ловко и бесшумно, что даже собака не почуяла его.
Долго продолжался мучительный путь. Наконец подошли к широкой лощине. Максильо узнал место: здесь когда-то были шиферные копи. Говорили, что предприниматель надеялся найти под толстыми слоями шифера свинцовую руду. Но руды не оказалось, предприниматель обанкротился, и копи постепенно обвалились. Уж не один десяток лет в ложбину наведывались только пастухи с овечьими и козьими стадами.
У входа в шахту те пятеро остановились, отодвинули закрывавший вход пласт шифера. С него посыпались осколки, вспугнутая лисичка, выскочив из кустов, метнулась в горы. Пес, заметив ее, с лаем бросился вслед. Мужчины насторожились. Один из них свистнул, но собака была уже далеко за скалами.
Проклятье! — проворчал глухой голос.
— Хорош, можно входить,— сказал другой.— Педро, у тебя фонарь, спускайся первым!
Вспыхнул свет, и тени одна за другой исчезли в шахте. Сердце Максильо учащенно забилось: наконец-то он разгадает тайну!
Одним прыжком Максильо очутился у входа, осторожно сделал несколько шагов. Где-то впереди в подземелье слышались голоса.
Максильо ждал. Вдруг откуда-то выскочил запыхавшийся пес и побежал прямо ко входу. Юноша изловчился, кинулся ему навстречу, схватил обеими руками за горло. Когда мускулы животного обмякли, Максильо оттащил его подальше в кусты и снова скользнул в шахту.
Далеко впереди, за темными грудами шифера, мелькал свет электрического фонаря. Кое-где сверху сочилась вода. Максильо полз вперед, затаив дыхание. Кругом валялись звонкие пластины шифера. Каждый неосторожный шаг мог обнаружить его присутствие.
Ход упирался в небольшую круглую площадку, от которой расходилось несколько темных туннелей, ведущих в глубь шахты. На площадке стояли деревянные ящики, а посередине возвышался ворох каких-то темных предметов, над которыми склонились те пятеро. Свет фонаря скользил по лицам, и Максильо ясно различил одутловатое лицо Педро с тонкими усиками.
«Что они там перебирают?» — подумал Максильо и вдруг, холодея, понял: оружие! Они пересчитывают винтовки!
— Итак, сеньоры,— услышал он голос Педро,— здесь хватит оружия и боеприпасов для начала восстания. Потом получим еще из Италии и Германии. У республиканцев оружия нет, но у них много приверженцев. Поэтому с первых же дней следует уничтожить всех, кто мог бы пойти против нас хотя бы и с голыми руками. В Альмадене самый твердый орешек — это шахтеры. Каким-то образом они пронюхали о том взрыве в шахте и теперь ждут только случая, чтобы расправиться с нами. Мы должны их опередить. Главари — Алканиз, этот щенок Максильо и остальные — вы их знаете — должны быть уничтожены. Завтра в ночь вы раздадите оружие всем подразделениям. По сигналу «Над Испанией чистое небо» приступаем к действиям. Республика
падет, сеньоры, и мы заживем, как прежде. Арриба, Эспанья! — осипшим голосом закончил Педро.
Пока бандиты накрывали оружие зеленым брезентом, Максильо успел выбежать из шахты и спрятаться за скалой.
Заговорщики вышли из шахты, заложили вход шифером и остановились. В темноте опять раздался свист.
— Где черти носят эту Морэну? — проворчал Педро.
— Найдется, пошли, а то скоро светать начнет,— поторопил чей-то голос, и все двинулись обратно по той же тропинке.
Максильо опять пошел за ними, почти не соблюдая осторожности. После услышанного его колотило словно в лихорадке.
Он, Максильо, Алканиз и десятки его товарищей обречены на смерть, чтобы проклятые сеньоры могли беспечно жить и помыкать народом! Так же хладнокровно они, наверное, решили и судьбу отца шесть лет назад.
«Убийцы, убийцы...— шептал Максильо.— Но на этот раз вы просчитались! У Максильо теперь гораздо больше друзей, чем у тебя, проклятый Педро!»
Когда заговорщики спустились к источнику, напились, и, тихо переговариваясь, неторопливо двинулись дальше, в голове у Максильо уже созрел план.
Чтобы освежиться, он окунул голову в прохладную воду, сделал несколько глотков и подошел к распростершемуся, словно гигантская черепаха, позеленевшему камню, на котором в детстве так любил отдыхать. Прислонился плечом к его замшелой спине и нажал что есть силы, но тщетно. Камень будто сросся со скалой.
Максильо осмотрел его со стороны долины. Громада опиралась всего лишь на узкий, выветрившийся выступ скалы.
Обломком кремня Максильо в несколько ударов сбил острие выступа и, зайдя со стороны источника, по--пытался раскачать неподвижную громаду — раз, еще раз, еще... Камень шевельнулся, накренился и начал катиться. Он увлекал за собой тысячи мелких осколков и сбивал выступы скал на своем пути. Несколько мгновений спустя с гор катилась целая лавина камней.
Гора содрогалась. Далеко в скалах разнеслось тысячеголосое эхо. В прозрачном свете луны к небу вздымалось пыльное облако.
Внизу, в городе, стали зажигаться огни. На краю долины показались встревоженные люди. Похоже был что весь город поднялся на ноги.
Когда Максильо наконец достиг домика Алканиза, старый шахтер тоже был на ногах, его разбудил грохот лавины.
Едва переводя дыхание, Максильо рассказал обо всем, что видел.
— Пако, нам нужно действовать немедленно. Педро и его сообщников, наверное, нет в живых, но сеньор Дриго знает это дело не хуже Педро. Оружие надо перехватить нынче ночью...
Пако поцеловал Максильо в лоб и дрогнувшим голосом сказал:
— Максильо!.. Максильо, милый мальчик... Ты достоин памяти своего отца.
Вскоре тревожный вой сирены на шахте оповестил жителей города о нависшей опасности, а утром на улицах появился вооруженный рабочий патруль с красными повязками на рукавах. На вопрос, кто их командир, они гордо отвечали:
— Максильо.
В ДАЛЬНИХ СТРАНАХ
ДВОЕ В ОКЕАНЕ
Норвежское судно «Нордкап» затонуло на рассвете. Взрывом его переломило надвое. Из всей команды, пожалуй, один человек видел, как это случилось,— кочегар Антон Вейш. Минут за десять до взрыва он выбрался на корму подышать свежим воздухом. Море покоилось в сумрачной утренней дымке. Вдруг из глубины огромной акулой вынырнула подводная лодка. И тут же корпус корабля вздрогнул: раздался оглушительный взрыв. Торпеда угодила прямо в середину. Корма и нос взметнулись кверху и стали быстро погружаться. Обеими руками вцепившись в поручень, Антон Вейш напряг все силы и выпрыгнул за борт. В это мгновенье он действовал безотчетно, подчинившись инстинкту.
Вынырнув на поверхность, Антон поспешил отплыть как можно дальше от черной металлической массы, тянувшей в пучину все, что находилось поблизости. Где-то кричали. Вдруг из «Нордкапа» вырвалось огромное облако пара, а когда оно рассеялось, корабля уже не было. Подводная лодка тоже скрылась. В утреннем тумане на черных волнах покачивались бочки, какие-то обломки, непонятные предметы — все, что осталось от стройного красавца «Нордкапа».
Людей не было видно.
Антон Вейш лег на спину и стащил с себя старые башмаки. «Без них будет легче плыть»,— подумал он. Если не считать берета, на нем теперь не было ничего, кроме легкой робы, которая не стесняла движений. А берет был очень кстати — он не давал спадать на глаза его темной густой шевелюре.
Снова повернувшись на живот, делая широкие, размеренные взмахи, Антон поплыл к месту крушения, чтобы там подыскать какой-нибудь тонущий предмет. Нужно приготовиться к долгой схватке с океаном. Кто знает, сколько времени придется провести в воде, да и удастся ли вообще увидеть берег. Мир охвачен второй мировой войной. Со всех морей беспрерывно доносятся сигналы, но очень немногие корабли спешат на помощь. Пожалуй, наоборот — они стороной обходят эти места, опасаясь встречи с вражеской подводной лодкой.
«Мало, очень мало надежд на спасение»,— подумал Вейш. Где-то далеко за горизонтом на востоке берега Испании, Португалии, но даже если достичь их — означает ли это спасение? Там свирепствует фашизм. И Франция за Бискайским заливом в руках нацистов.
Три года назад, когда франкисты оккупировали Испанию, Антону Вейшу с товарищами из интербригады удалось на портовом катере бежать в Африку. Затем концентрационный лагерь, снова побег, и наконец он попал в котельную «Нордкапа». Когда гитлеровцы высадились в Норвегии, судно стояло в Лондонском порту. «Нордкап» стал доставлять руду из Африки в Великобританию. Антон надеялся, что в один из рейсов ему посчастливится перебраться на корабль, плывущий на Родину — в Советский Союз.
Это был его пятый рейс, похоронивший все надежды... Красавец «Нордкап» на дне Атлантики. Но неужели никого не осталось в живых?
Антон подплыл к толстому обломку доски. Она вполне могла заменить спасательный круг. Антон ухватился за нее обеими руками. Под его тяжестью доска осела, но не затонула. Она была сухая, легкая как пробка. Опершись руками на доску, Антон огляделся. Только широкие, мерные волны. Из-за гребня одной показалась и снова исчезла чья-то голова.
Антон повернул свой плот в ту сторону. Волна опять подбросила голову. На фоне светлеющего неба она казалась совершенно черной. Человек заметил Антона Вейша, закричал, но крик его захлебнулся в набежавшей волне.
Надо спасать человека. Правда, слово «спасать» здесь теряло свой истинный смысл. Может ли он со своим обломком спасти человека посреди бескрайнего океана?
Продлить его жизнь на несколько часов или дней... А потом? Нет, об этом не время думать. Удвоив силы, работая ногами и свободной рукой, Антон спешил на выручку.
— Эй, друг, держись! — прокричал он.— Плыву навстречу!
Он мог уже различить лицо человека. Теперь оно не казалось черным пятном. Светлые мокрые волосы спадали на широкий загорелый лоб, жесткое, властное лицо было нарочито спокойным. «Так, наверное, выглядит человек, смирившийся со смертью»,— подумал Антон. Но кто он все-таки? Уж не сам ли это капитан «Нордкапа»? Ну да, это он, своевольный Роберт Брун, господин капитан, которого Антону Вейшу за пять рейсов довел видеть всего несколько раз.
Со времени катастрофы прошло примерно полчаса, последние силы покидали Роберта Бруна. Резким движением рук Антон Вейш толкнул свой плот по направлению к капитану. Доска устремилась к тонувшему, тот вцепился в нее, жадно глотая воздух. Широкими взмахами Антон Вейш нагнал доску и схватился за другой конец.
— Благодарю! — с трудом переводя дыхание, проговорил капитан по-английски.— Кто вы такой?
— Кочегар.
Сильное течение и поднявшийся ветер разогнали во все стороны затонувшие предметы. Поодаль на волнах покачивалась бочка, и вдруг Антону показалось, будто чьи-то руки пытаются ухватиться за нее. Но бочка крутилась как юла, и напрасно ослабевший пловец старался остановить ее тяжелое вращение.
— Там кто-то борется с бочкой,— сказал Антон.
— Думаете, этот обломок способен удержать троих? — спросил Роберт Брун.
— Посмотрим,— отозвался Антон.
— Дайте мне сначала отдышаться. Я чертовски устал.
— Нельзя,— ответил Антон, разворачивая доску.— Он едва держится.
— А кто это? — спросил капитан.
Антон не ответил. Откуда ему знать, кто это? Одно ясно — кто-то из команды. Может, боцман, а может, вахтенный, во время катастрофы находившийся на палубе.
— Помогите мне грести! — приказал Антон капитану.
Медленно приближались они к тому месту, где чело-
век боролся с непослушной бочкой. Он силился удержать ее, лечь на нее, и временами это ему удавалось, но бочка тут же, словно пробка, выскакивала из воды, и опять все начиналось сначала. Выбившись из сил, человек лег на спину отдохнуть, а когда поднял голову, ветер успел отогнать бочку довольно далеко.
— Держись! — крикнул ему Антон.— Держись!
Человек решил оставить бочку в покое и плыть навстречу своим спасителям. Но *вялые взмахи рук говорили, что силы его на исходе. Когда расстояние между ними сократилось метров до ста, он со стоном ушел под воду. Бочка уплывала, покачиваясь на волнах...
— Опоздали,— жадно глотая воздух, сказал Антон.
— Вы узнали его? — спросил Роберт Брун.
— По-моему, один из ваших штурманов.
— Да, Паул Мунк из Хаммерфеста. Отличный парень, дельный человек. Дома у него остались жена и двое детей.
— Жена и дети остались не только у него,— сказал Антон.
— Он был лучшим штурманом «Нордкапа». Я доверял ему как самому себе. Из него бы со временем вышел хороший капитан дальнего плавания. Бедняга Паул.
— Слишком много погибло хороших людей, чтобы оплакивать одного,— скрывая досаду, проговорил Антон Вейш.
Доска качалась на волнах, и вместе с нею качались люди. Они перестали грести и теперь отдыхали, думая, что делать дальше.
— Вы правы,— нарушил молчание капитан.— Много погибло хороших людей. Проклятая мина!
— Нас потопила подводная лодка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90