В дальнейшем, однако, союз адвокатов не сделал решительно ни одного
шага для осуществления намеченных профессиональных целей. Союз, как
указано, весьма настойчиво сопротивлялся всяким внешним давлениям и
обнаруживал тем больше жизнеспособности, чем давление было сильнее.
Но он не мог выдержать внутренних трений, даже не трений, а просто
уменьшения интереса к союзу. События развивавшись тогда быстро и бурно,
значительная <пролетарски настроенная> часть адвокатуры стала презри-
тельно трактовать союз, как <буржуазную организацию>, и он быстро умер
<Право>, 1905 г., с. 3538-3540. - Пршч. авт.
Как выражались отчеты комиссии помощников. - Прим. авт.
д внутреннего раздвоения, сыграв, главным образом, видную политическую
оо \ь и оставив лишь слабый след в профессиональной жизни адвокатуры.
Оценит ли история политические выступления адвокатуры, как надеется
В.А. Маклаков, это вопрос будущего. Факт тот, что живая действительность
уде успела оценить политическую деятельность адвокатуры. В Государствен-
ной думе ее представители играют весьма заметимте роль и количественно и,
в особенности, качественно. Достаточно вспомнить, что председателем 1 Го-
сударственной думы был с исключительным единодушием избран С.А. Му-
ромцев, посланный Москвою. В 1 Думе среди депутатов было 36 присяжных
поверенных и помощников, во II - 32, в III-29 и в IV- 23. Во II Го-
сударственной думе присяжный поверенный Н.Н. Познанский был избран
товарищем председателя. Адвокатам в значительной мере Государственная
дума обязана своим наказом - В.А. Маклаков во II и III Думе был пред-
седателем комиссии по составлению наказа и докладчиком по проекту наказа
в III Думе, а во II Думе докладчиком был присяжный поверенный О.Я. Пер-
гамент. Вообще, во всех важнейших комиссиях председателями были адво-
каты. Так, во II Думе тот же О.Я. Пергамент был председателем комиссии
по запросам, Н.В. Тесленко - председателем комиссии для рассмотрения
законопроекта о свободе совестя и И.В. Гессен - председателем комиссии
0 местном суде (и докладчиком по законопроекту о преобразовании местного
суда). Трое присяжных поверенных: А.А. Демьянов, Ф.Ю. Новодворский
и П.С. Широкий, были секретарями комиссий. В III Думе председателем
судебной комиссии был Ф.Н. Плевако, после его смерти председателем
был избран присяжный поверенный Н.П. Шубинский, оставшийся на этом
посту и в IV Думе. Присяжный поверенный Матюнин состоял председа-
телем редакционной комиссии в III Думе. Что касается ораторских вы-
ступлений адвокатов, то почти всегда они привлекают к себе общественное
внимание и составляют событие дня.
Несмотря, однако, на признанную выдающуюся роль, которую предста-
вители адвокатуры играют в Государственной думе, в печати выражено было
сомнение относительно совместимости звания депутата с обязанностями при-
сяжного поверенного. Выразителем этих сомнений явился сам же присяжный
поверенный В.А. Маклаков. А поводом послужили упреки, которые обильно
сыпались на В.А. Маклакова за принятие им на себя защиты миллионера
1 агиева, обвинявшегося в истязании. Отвечая на эти упреки, В.А. Маклаков
доказывал, что как адвокат он поступил вполне правильно, ибо был убежден
в невиновности обвиняемого: <Я совсем не сторонник взгляда, что адвокат
может защищать всякое дело. Он имеет право отказаться от защиты дурного
дела и дурного лица. Но адвокат не может отказаться от защиты только
потому, что она непопулярна, что общественное мнение не на стороне об-
виняемого; отказ от защиты под этим предлогом - недостойное
малодушие>. Напротив, депутат должен считаться с такой непопулярностью
и пожертвовать ей обязанностями защиты. А отсюда и вытекает, что совме-
щение обязанностей адвоката с обязанностями депутата недопустимо. Этот
взгляд имеет всю прелесть оригинальности и самобытности, но вряд ли нуж-
дается в опровержении. Достаточно сделать ссылку на историю всех запад-
ноевропейских парламентов.
31. ВНУТРЕННЯЯ БОРЬБА
Внутренние несогласия начались, в сущности, гораздо раньше наступ-
ления острых событий 1905 г.; они возникли тотчас после 20 ноября 1904 г.,
которое потому и представляется кульминационным пунктом. В Харькове
созвано было общее собрание на 13 февраля 1905 года, для обсуждения
вопроса об оказании юридической помощи населению. Собрание это, при-
знавшее, что правильная организация юридической помощи невозможна
без коренного преобразования государственного строя, прошло, однако, при
решительном протесте группы членов собрания, среди коих были старейшие
члены сословия . В Москве в общем собрании 13 апреля 1905 г., созванном
для обсуждения вопросов, вытекающих из Высочайшего Указа и Высо-
чайшего рескрипта 18 февраля, тоже заявлены были особые мнения. В
частности, А.С. Iiiмаков <счел нужным затронуть еврейский вопрос и
потребовал, чтобы евреи были устранены от всякого участия в государст-
венной деятельности>. Но все эти несогласия кажутся пустяками сравни-
тельно с теми размерами, которые приняло недоразумение в среде петро-
градского сословия. Поводом для этого послужил циркуляр, разосланный
Советом по постановлению от 15 января 1905 года.
<До сведения Совета присяжных поверенных, - гласит циркуляр, -
дошло, что в течение II, 12 и 13 января некоторые присяжные поверенные
и их помощники откладывали судебные дела под предлогом забастовки.
Слух о такой забастовке и об обязательности ее для членов сословия внес
на некоторое время замешательство в профессиональную деятельность при-
сяжных поверенных и их помощников, породил в обществе разноречивые
толки и проник в печать. Основанием для таких толков и слухов, как из-
<Речь>, 15 марта 1913 г. - Прим. авт.
Отчет харьковского Совета присяжных поверенных за 1904-1905 г.. с. 49. - Прим. авт.
рг-гно Совету, послужило то обстоятельство, что в частных собраниях груп-
дi присяжных поверенных и помощников 10, а также II и 12 января де-
тровался и обсуждался вопрос о необходимости объявить забастовку
профессиональной адвокатской деятельности. По сему поводу названными
собраниями принимались те или иные резолюции, по большинству голосов
участвовавших в них, и посылались особо избранные депутаты для объяв-
ления о забастовке председательствующим судебных мест. Никто из членов
корпорации, однако, не мог и не должен был в этом усматривать чего-либо
обязательного для членов корпорации. Всем членам присяжной адвокатуры
и их помощникам должно быть хорошо известно, что все без исключения
вопросы и дела внутреннего самоуправления сословия ведаются исключи-
тельно его законными органами: Советом и общим собранием присяжных
поверенных. Эти последние, чтобы иметь значение действительных общих
собраний, должны быть собраны председателем Совета в установленном
порядке и при надлежащих гарантиях оповещения о них всех членов кор-
порации. В данном случае относительно <забастовки> не состоялось ни
постановления Совета, ни постановления общего собрания, а стало быть,
о каких-либо корпоративных постановлениях по поводу <забастовки> во-
обще не могло быть и речи. Если имевшая в данном случае место деятель-
ность частных собраний группы адвокатов, проявившаяся в вотировании
постановления о <забастовке> и в посылке представителей для объяснений
с председательствующими судебных мест, могла вызвать ошибочное пред-
ставление об объявлении будто бы сословием петербургской присяжной
адвокатуры забастовки, то это было последствием малого знакомства с
организацией сословия. В короткий трехдневный срок состоялось несколько
<постановлений> собрания группы присяжных поверенных и их помощни-
ков. То объявлена была безусловная и обязательная для всех по всем делам
забастовка, то таковая должна была выражаться лишь принятием <всевоз-
можных мер> к отложению дел с обязательным заявлением суду известных,
заранее условленных, выражений, и только в случаях, когда отказ пове-
ренного от участия в заседании мог повлечь за собой невозвратную потерю
прав третьих лиц и когда все принятые меры к отложению дела окажутся
безуспешными, допускалось участие в заседании. Наконец <забастовка>
была вовсе отменена, хотя <депутаты> успели уже обойти председатель-
ствующих судебных мест и оповестить их о таковой. Такая чисто импуль-
сивная смена постановлений относительно <забастовки>, самая казуис-
тичность и условность их содержания, а также предположение, что они
могут быть обязательны для членов сословия, не участвовавших в со-
глашении на подобные постановления, указывает на то, что и в решении
по существу вопроса о забастовке не было ни серьезной продуманности
ни всестороннего обсуждения вопроса первостепенной важности не только
для интересов всего сословия и дальнейшего правильного его функциони-
рования, но и для интересов клиентов, вверивших присяжным поверенным
защиту своих прав.
Между тем, слухи о <забастовке> всего сословия распространились и
внесли в деятельность присяжной адвокатуры замешательство. Самая
форма, в которой предполагалась вылиться данная <забастовка>, представ-
ляется Совету неправильной и нежелательной. Невозможно отрицать во-
обще случая наступления в жизни сословия такого момента, когда все при-
сяжные поверенные, как один человек, сочли бы своим нравственным долгом
прекратить свою профессиональную деятельность. Но это могло бы иметь
место лишь в случае такого коренного нарушения условий деятельности
присяжной адвокатуры, подчинение которому со стороны членов сословия
явилось бы совершенно несовместимым с достоинством адвоката, как граж-
данина и человека. Далее, само собой разумеется, что только полный отказ
членов сословия от преимуществ и прав своего сословного положения мог
бы явиться предметом подобной забастовки - как свидетельство глубины
и серьезности побуждений, которые вынудили адвокатов отказаться от ис-
полнения лежащих на них обязанностей. <Забастовка> же, сводящаяся к
отложению и затягиванию дел, нередко ко вреду своих доверителей, при
сохранении при этом же забастовщиками, как членами сословия, всех пре-
имуществ своего профессионального положения, уже сама по себе, в силу
полной своей призрачности, по мнению Совета, не могла бы стать предметом
проявления солидарной, сословной решимости. Если противное сему имело
в данном случае место, то такое явление Совет не может не считать весьма
прискорбным и совершенно нежелательным, так как от каждого своего
сочлена сословие вправе ожидать, при всяких обстоятельствах, а тем более
в важные моменты общественной жизни, вдумчивого, бережного и строго
закономерного отношения к коренным вопросам и условиям сословной
жизни.
Принимая, однако, во внимание, что правильное течение сословной
жизни было нарушено в данном случае исключительно под влиянием гне-
тущих и истинно горестных событий 9 января, внесших совершенно ис-
ключительное возбуждение во все сферы общественной жизни и деятель-
ности, Совет не считает возможным возбуждать какие-либо дисциплинар-
ные дела по поводу отложения присяжными поверенными и их помощниками
заседаний под предлогом забастовки, но, признавая по существу такие от-
кладывания дел неправильными и, во избежание подобных замешательств,
постановил: признать отложение слушания дел под предлогом забастовки
"правильным, о чем и объявить циркулярно присяжным поверенным в
городе Петербурге>.
В общем собрании 30 января 1905 г. А.Н. Турчанинов дополнительно
сообшил, что циркуляр был составлен Н.П. Карабчевским, но редакция
его обсуждалась всеми членами Совета за исключением отсутствовавших
Д.В. Стасова и В.И. Леонтьева . Таким образом, можно сказать, что цир-
куляр был принят Советом единогласно, но столь же единогласно он был
осужден в общем собрании. Буквально ни одного голоса не раздалось в
его защиту. Мало того. Как указал, например, В.О. Люстих, <я всегда
был против внесения политических страстей в дела адвокатского сословия.
Сегодня мы убедились, как это неудобно. У нас всегда бывали разногласия
и споры, но соблюдалось взаимное уважение. Сегодня же произносились
недопустимые по резкости выражения>. С другой стороны, А.Н. Турча-
нинов, заметив, что <я не изменился, и мои воззрения остались прежними>,
принес как бы раскаяние, признал, что он отступился от своих взглядов,
когда, в составе петроградского Совета, вместе с московским, являлся с
запиской к министру внутренних дел. В дополнение же к этим заявлениям
П.А. Потехин пояснил, что еще 16 января (т.е. две недели назад) он говорил
здесь, что <нам, как сословию адвокатов, нужно избегать всякой политики.
Но, действительно, теперь мы переживаем такое особенное жуткое время,
что политика захватывает всех нас. Надо обладать необыкновенною силою
воли, чтобы отрешиться от политики и остаться только адвокатом>. На-
конец, А.Н. Турчанинов, признавая, что <циркуляр был неудачен>, просил,
однако, собрание <поверить, что никаких вопросов политических мы не
имели в виду>.
Сопоставление всех этих заявлений подтверждает еще раз, что 20 ноября
1904 г. было кульминационным пунктом. После этого в сословии наблю-
дается тяготение к прежним тенденциям . Но так как, вместе с тем, политике
трудно было сопротивляться, то жизнь сословия и стала двигаться толчками.
Но не менее характерно и другое сопоставление. В результате горячих
Отчет спб. Совета присяжных поверенных 1904-1905 г., с. 58-61. - Прим. авт.
Против редакции возражал Н.Н. Iiiнитников, соглашавшийся, однако, с окончательным вы-
водом. Кроме названных лиц, в состав Совета входили: Л.А. Базунов, А.А. Бубнов, Б.Б. Дорн,
1 азаринов, П.Г. Миронов н Г.Ф. Юнкер. - Прим. авт.
Политика вновь грозила поколебать неизменность взглядов сословия во время созыва 1 Думы.
шем собрании 30 апреля 1906 г. в Петрограде предложено было постановить резолюцию с тре-
амнистии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71