но и в этих делах нередко материальный расчет является лишь более
утонченным и направленным к расширению адвокатской практики, путем
известности, приобретаемой успешностью, или, по крайней мере, внешним
блеском судебной речи, заведомо ложной и несправедливой по содержанию
своему и по обстоятельствам дела, хорошо известным защитнику, но не
всегда доступным публике.
Независимо, однако, от действий присяжных поверенных по исполнению
обязанностей их звания, нельзя не остановиться и на том, что в частной,
внесудебной деятельности некоторых из них были усматриваемы поступки,
вполне недостойные или же, во всяком случае, неприличествующие озна-
ченному званию. Ввиду таких деяний, хотя и не воспрещенных под страхом
уголовной кары, но несогласных с честностью, лицо, их себе дозволившее,
не может оставаться в среде присяжных поверенных, не нанося вреда ре-
путации этого сословия. Между тем, не всегда возможно рассчитывать и
на твердое применение самими Советами предоставленной им власти к уда-
лению подобных лиц из числа присяжных поверенных. Соображения сии
убеждают в том, что было бы полезно допустить участие высшей админи-
стративной, по судебному ведомству, власти в надзоре за присяжными по-
веренными, с предоставлением министру юстиции права исключать из оз-
наченного сословия таких лиц, в отношении которых эта мера оказалась
бы нужною и, однако, осталась бы почему-либо непримененною.
Все изложенные выше обстоятельства приводят к заключению о необ-
ходимости тщательного пересмотра, законодательным порядком, первона-
чально изданных о присяжных поверенных постановлений, в видах пра-
вильного и, вместе с тем, широкого и успешного развития деятельности
упомянутого сословия, какой вопрос уже и рассмотрен со всею подробностью
в Министерстве Юстиции. Но так как внесение выработанных по сему
предмету многосложных предположений в Государственный Совет и рас-
смотрение их законодательною властью не может последовать в продол-
жение текущей сессии Государственного Совета, то казалось бы необхо-
димым, в виде временной меры, для усиления надзора за присяжными по-
веренными, распространить на них ныне же действие статьи 16 Высочайше
утвержденных 25 мая 1874 г. правил о лицах, имеющих право быть по-
веренными по судебным делам, а именно предоставить министру юстиции
право исключать из числа присяжных поверенных таких лиц, которые, по
имеющимся несомненным сведениям, обнаруживают предосудительный
образ действий, не соответствующий званию присяжного поверенного>.
Итак, во всем представлении нет даже и намека на какое-либо недо-
вольство антиправительственными выступлениями адвокатов. Но представ-
ление явно игнорирует фактические данные. Мы уже знаем, из официальных
источников, что приостановление открытия Советов объясняется полити-
ческими причинами, а представление ссылается на недостаточность числа
поверенных. Далее, представление уверяет, что в Министерстве уже раз-
работан проект реформы организации адвокатуры, между тем как в дей-
ствительности ничего не было сделано. Но тем любопытнее, что, скрывая
истинные мотивы, представление укрылось за обвинениями, которые можно
было черпать полной пригоршней в литературе. И нужно лишь удивляться,
как удобно оказалось для правительства использовать либеральные нападки
на адвокатуру в целях искоренения ее независимости, т.е. уничтожения
самой сущности ее.
Единственным доводом против адвокатуры, который не встречался
выше в ссылках на литературу, является указание на приемы, направленные
на оправдание несомненно виновных или даже (!) сознавшихся в пре-
ступлении лиц. С трудом верится теперь, что министр юстиции мог вменять
обстоятельство в вину адвокатуре. Но дальше придется убедиться, что
т вопрос то и дело ставился на очередь. Пока же следует отметить, что
десь снова судьба русской адвокатуры тесно сплетается с судьбами суда
мяжнък. Вопрос об оправдании сознавшихся подсудимых стал боевым
"н(з по отношению к этому институту и до сих пор не может считаться
.чательно решенным, вызывая от времени до времени бурю негодования
против суда общественной совести.
Представление министра юстиции не имело, однако, успеха в Государ-
г-гвенном Совете. Оно встретило, - говорит <Исторический очерк> , -
существенные возражения, и представление было возвращено министру юс-
тиции. Это тем более замечательно, что, как уже замечено выше, другой
законопроект - об изъятии некоторых государственных и должностных
преступлений из компетенции суда присяжных, хотя и с некоторыми смяг-
чениями, был принят. Но в данном случае несоответствие между целью и
средством было слишком разительным. Чем усерднее граф Пален старался
доказать, что он заботиться о возвышении нравственного уровня адвока-
туры, тем резче выступала бесплодность предлагаемого средства. Доста-
точно ведь было вспомнить, что адвокатура получила самоуправление только
в трех округах, а во всех остальных и без того подчинена надзору окружных
судов, отнюдь, однако, не способствовавшему возвышению ее уровня. Оче-
видно, граф Пален не решался разоблачать перед Государственным Советом
свои истинные побуждения. А в Государственном Совете образовалась ци-
тадель Судебных Уставов. Здесь, где в это время уже заседали многие
опальные творцы этого памятника, естественно, умели ценить значение его
и всячески оберегали его чистоту.
19. ОТНОШЕНИЕ МАГИСТРАТУРЫ К АДВОКАТУРЕ
Другой такой цитаделью - и отчасти по той же причине - был Пра-
вительствующий Сенат, который в своих решениях в то же время правильно
развивал основные начала Судебных Уставов. В частности, что касается
адвокатуры, Правительствующий Сенат в своих решениях в то же время
С. 134. В только что появившемся официальном издании <Судебные Уставы за эО лет> (Пет-
Ргр.. 1914, в 2 томах) Е.Васьковский утверждает, что <представление было возвращено для согла-
ия предложенной меры с другими мерами, проектированными относительно прис. адвокатуры>.
( 1- II. с. 273). Если это так, то гр. Пален попался, так сказать, на удочку своего собственного за-
""""чя. что проект реформы уже готов. Как утверждает далее официальное издание, при досаде об
" ОЫМ1 Высочайше поведено 4 марта 1878 г. ускорить представление законопроекта.., дабы во-
"М~" пцавит(-льствп законными средствами против злоупотреблений адвокатуры. - Прим. авт.
тщательно оберегал ее независимость и самостоятельность и зорко стоял
на страже гарантий, которые были установлены судебными уставами для
того, чтобы присяжные поверенные удовлетворяли предъявляемым к ним
требованиям. Так, в 1879 году пред общим собранием кассационных де-
партаментов поставлен был вопрос, подлежат ли обжалованию Судебной
Палаты постановления Совета присяжных поверенных об отказе известному
лицу в принятии его в число присяжных поверенных в случае, если таковой
отказ основан на обсуждении собранных сведений относительно личных
качеств этого лица (380 ст.Учр.суд.уст.). Этот вопрос, как известно, раз-
решен был утвердительно самими Советами и не возбуждал сомнений, пока
фактически Судебные Палаты оставляли без последствий приносимые на
отказ Совета жалобы. Но в 1878 году петерб. Судебная Палата отменила
одно из таких постановлений Совета, и тогда сословию стало ясно, какая
опасность ему угрожает. Тем не менее, и тогда еще в среде Совета нашлись
члены (А.Н. Турчанинов) , доказывавшие, что отказ по 380 ст. Учр. суд.
уст. подлежит обжалованию. Но 5 ноября 1878 г. состоялось бурное общее
собрание, которое постановило обжаловать решение Судебной Палаты.
Правительствующий Сенат (решение 1879 г. № 14) решительно стал на
сторону адвокатуры и разъяснил, что эти постановления Советов обжало-
ванию не подлежат, а в 1885 г. (решение № 13) вновь самым категори-
ческим образом этот взгляд свой подтвердил. Точно так же весьма реши-
тельно Правительствующий Сенат ограждал требование 354 ст. Учр. суд.
уст. о высшем юридическом образовании. Из этого правила, - говорит
Сенат, - не допускается никаких изъятий, хотя бы и в пользу лиц, про-
служивших известное число лет кандидатами на судебные должности и
членами судебных мест (решение 1882 г. № 23). Этот взгляд точно так
же был неоднократно подтверждаем (1885 г. №14 и др.). В противопо-
ложность Советам, которые, как выше указано, допускали применение об-
легчительных правил 19 октября 1865 г. и при действии Судебных Уставов,
Правительствующий Сенат разъяснил, что правила эти могут иметь при-
менение лишь при введении Судебных Уставов; по открытии же новых
судебных установлений, окружные суды, действующие на правах Советов,
<никакими иными правилами, кроме прямо преподанных им Уставами
20 ноября 1864 г., руководствоваться не могут> (реш. 1885 г. № 14). Пра-
вительствующий Сенат высказался против совмещения присяжными пове-
А.Н. Турчанинов полагал, однако, что хотя Палата и вправе рассматривать жалобы, но от-
менять постановления Совета ей не следовало бы, так как постановления Совета не мотивируются. -
Прим авт.
Кроме того, решение было опротестовано и прокурором Палаты. - Прим. авт.
iи должности почетного мирового судьи, ибо это противоречило бы
бованию независимости (реш. 1878 г. № 24). Такой же заботой о над-
дщем составе сословия дышит решение 1882 г. № 23, коим подтверж-
з правильность отказа в зачислении в присяжные поверенные чиновника
диетического отделения Министерства Юстиции. Весьма настойчиво
дат. разъясняет, что наложение судебными местами дисциплинарных
текший на адвокатов может состояться не иначе, как с соблюдением
ддрддка, установленного для дел, подлежащих дисциплинарному произ-
водству (решение 1878 г. № 48, 1879 г, № 61). К ограждению самосто-
ятельности сословия направлены разъяснения, что перевода присяжных по-
дпоенных из одного округа в другой закон не знает и что при таком переходе
присяжный поверенный вновь должен быть принят Советом на общем ос-
новании (решение 1881 г. № 33), что точно так же не имеет обязательного
значения для Совета утверждение лица в звании присяжного поверенного
Министерством Юстиции по временным правилам 19 октября 1865 г., если
это лицо выбыло из сословия и затем возобновляет свое ходатайство о
принятии (решение 1882 г. № 20). Когда в конце восьмидесятых годов
начались гонения на евреев, и одна судебная палата в 1889 г., т.е. почти
четверть века спустя после введения Судебных Уставов, отказалась при-
вести присяжного поверенного к присяге <по неустановлению в законе
формы для привода к присяге евреев, принятых в присяжные поверенные>,
то Правительствующий Сенат (по Соединенному Присутствию) разъяснил,
что Палата не имеет никакого права отказывать в приводе к присяге и
усматривать препятствие в неустановлении особой формы (Указ 1889 г.
№ 285). Закон 20 мая 1885 г., ограничивший судейскую несменяемость,
коснулся адвокатуры в том смысле, что на решения судебных палат по
дисциплинарным делам отныне не принимались жалобы. Пользуясь этим,
палаты перестали составлять мотивированные определения. Но Правитель-
ствующий Сенат разъяснил, что это противоречит духу Судебных Уставов,
и потребовал изложения мотивов (Указ 1889 г. № 380).
Были, конечно, отступления от общей тенденции, - на них нам при-
дется остановиться ниже, - но общая тенденция, выраженная в изложен-
ных решениях, несомненно, соответствовала основным началам Судебных
Уставов и представляла их дальнейшее развитие. Но именно многочислен-
ность этих решений, преподание разъяснений через общее собрание кас-
сационных департаментов доказывает, что на практике Судебные Уставы
применялись неправильно, что почва под ними часто колебалась, в том
уголке, по крайней мере, на котором воздвигнут был институт адвокатуры.
Иначе оно, несомненно, и не могло быть. Ибо особенно после знаме-
нитого закона 20 мая 1883 г., когда судьи должны бы почувствовать, что
и под ними самими почва уже несколько поколебалась, решения Прави-
тельствующий Сената не могли иметь такого авторитета, как руководящие
указания Министерства Юстиции. Общий тон отношений суда к адвокатуре
устанавливался по камертону Министерства, а камертон этот, как мы знаем,
звучал крайне недружелюбно. Действуя в качестве Советов присяжных
поверенных, окружные суды далеко не отличались той строгостью требо-
ваний, которую проводил Правительствующий Сенат в своих решениях.
Так, например, в казанском судебном округе окружные суды по отношению
к адвокатуре действовали, как временные комитеты о присяжных поверен-
ных, и по указанию Министерства Юстиции руководствовались облегчи-
тельными правилами 19 октября 1865 г., а не требованиями Судебных Ус-
тавов. Попытка пермского Окружного Суда восстановить действие закона
кончилась неудачей. Казанская Судебная Палата отменила его постанов-
ление, соответствующее, как уже известно, позднейшему разъяснению Се-
ната, и предписала применять облегчительные правила. В печати то и дело
встречаются указания на то, что окружные суды принимают в присяжные
поверенные лиц, не получивших юридического образования и вообще не
удовлетворяющих требованиям закона. Характерно, что одно из таких
сообщений в <Журнале Гражданского и Уголовного Права> подписано
членом суда, характерно потому, что, как указывается в другом месте, рас-
смотрение вопросов, касающихся адвокатуры, в заседаниях общих собраний
окружных судов раскалывает состав их и всегда вызывает особые мнения.
Советы присяжных поверенных, как уже известно, тщетно ходатайст-
вовали о нераспространении на помощников присяжных поверенных правил
25 мая 1874 г., а саратовская Судебная Палата умудрилась распространить
эти правила и на присяжных поверенных, разъяснив, что вне округа палаты,
при которой присяжный поверенный состоит, он может вести дело не иначе,
как взявши за 75 руб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71