"Вы
хотите нового, лучшего. Вы серьезно вникаете в неудобства старого порядка;
Ваши стремления удовлетворяются. Правительство заботится об улучшении и
переменах по всем частям. А затем, если остаются еще мерзости, то нельзя же
все переделать вдруг, нельзя, чтобы все было хорошо в переходное время.
Значит "спите" - совсем противное тому, что бы хотели. Вот почему я не
только вступление выкинул, но даже из середины выбросил три-четыре фразы о
светлых надеждах и преобразовательной деятельности правительства".
Добролюбов, как и многие до него и после него, во сне и наяву мечтал
о скорейшей гибели России и писал:
Ликуй же смерть страны унылой
Все в ней отжившее рази
И знамя жизни над могилой
Над грудой трупов водрузи!
Памятуя наказ Вейсгаупта, Добролюбов дает следующую аморальную
установку Славутинскому: "Нам следует группировать факты русской жизни...
Надо колоть глаза всякими мерзостями, преследовать, мучить, не давать
отдыху, - для того, чтобы противно стало читателю все царство грязи, чтобы
он, задетый за живое, вскочил и с азартом вымолвил: "Да что же, дескать,
это за каторга: лучше пропадай моя душонка, а жить в этом омуте я не хочу
больше".
Завет Добролюбова был принят к исполнению большинством членов
Ордена. С сладострастной любовью Щедрины в литературе, Добролюбовы в
критике, Перовы в живописи, Стасовы в области музыкальной критики,
Соловьевы, Ключевские в истории, так группировали факты, все отрицательные
черты русского прошлого и настоящего, - чтобы изобразить их в самом
отрицательном свете.
XVII
Про революционное движение в 60-х годах Достоевский писал в
"Дневнике Писателя" за 1873 год: "Что до движения, то это было тяжелое,
болезненное, но роковое своею историческою последовательностью движение,
которое будет иметь свою серьезную страницу в петербургском периоде нашей
истории".
Руководителем этого рокового движения был Н. Г. Чернышевский,
ставший в 50-х годах руководителем Ордена Р. И. вместо А. Герцена, умершего
Белинского и находившегося в заключении Бакунина. Интеллигентские круги
всегда распространяли слухи, что прекраснодушный идеалист Чернышевский был
осужден правительством совершенно безвинно, как ранее безвинно были
осуждены петрашевцы. На самом деле Чернышевский был такой же
фанатик-революционер, как и Белинский, как и Бакунин, считавший, что во имя
сокрушения царской власти "Все позволено". "Вы сделали, что могли, - писал
он А. Герцену в письме, опубликованном последним в ї 64 "Колокола", - чтобы
содействовать мирному разрешению дела, перемените же тон, и пусть ваш
"Колокол" благовестит не к молебну, а звонит набат. К топору зовите Русь".
В своей революционной деятельности Чернышевский исходил из того, что
в борьбе с царями "Все позволено". Вот штрих хорошо характеризующий
моральный уровень этого "святого" от топора. Найдя однажды утром у дверей
своей квартиры прокламацию "К молодому поколению", Достоевский решил
поехать к Чернышевскому. На квартире у последнего произошел следующий
разговор:
"- Николай Гаврилович, что это такое? - вынул я прокламацию.
Он взял ее, как совсем незнакомую ему вещь, и прочел. Было всего
строк десять.
- Ну, что же? - спросил он с легкой улыбкой.
- Неужели они так глупы и смешны? Неужели нельзя остановить их и
прекратить эту мерзость? Он чрезвычайно веско и внушительно отвечал: -
Неужели вы предполагаете, что я солидарен с ними и думаете, что я мог
участвовать в составлении этой бумажки?
Достоевский просит Чернышевского осудить прокламацию и этим
воздействовать на революционные круги. "Ваше слово для них веско, - сказал
Достоевский, - и уж, конечно, они боятся вашего мнения".
- Я никого из них не знаю, - сказал Чернышевский".
Чернышевский лгал Достоевскому. Прокламация была написана его другом
Шелгуновым и напечатана Герценом. "Если для осуществления наших стремлений,
писал Шелгунов, - для раздела земли между народом - пришлось бы вырезать
сто тысяч помещиков, мы не испугались бы и этого. И это вовсе не так
ужасно". "Нам нужен не император, помазанный маслом в Успенском соборе, а
выборный старшина, получающий за свою службу жалованье".
В 1905 году, когда невыгодно было расшифровывать связи руководителей
обращенный в стенобитное орудие против свободы живого быта. Первою посылкою
общества "Земля и Воля" (1864-68 г. г.) А. Ф. Пантелеев, писал в своих
воспоминаниях: "В конце беседы господин в пенсне (А. Слепцов) вошел в
некоторые конспиративные детали и между прочим сообщил рецепт химических
чернил для переписки: "Его дал Маццини". Если ссылкой на знаменитого
заговорщика, он хотел в финале усугубить эффект, то сильно ошибся".
Читатели дореволюционного издания воспоминаний Пантелеева оставались
в убеждении, что Слепцов говорил о своих связях с знаменитым масоном своего
времени без всяких оснований. Но в новом издании воспоминаний Пантелеева,
выпущенных в 1958 году Гослитиздатом, указанное выше место в воспоминаниях
Пантелеева сопровождается следующими примечаниями: "Ссылка на Маццини
отнюдь не была пропагандистским ходом Слепцова. Связь с ним действительно
поддерживалась как непосредственно Слепцовым, так и через Огарева. Маццини
же принадлежит идея "пятерок". (Герцен, т, XVI, 77; "Звенья", вып. 1933,
534 и "Литературное Наследство", ї 62, 552). "Формы и степень связи Лондона
и Петербургского Центра "Земли и Воли" до сих пор окончательно не
определены, но несомненно были очень значительны" (см. стр. 748).
Чернышевский, изображаемый невинным агнцем, стоял во главе
центрального комитета "Земли и Воли". "В настоящее время, - пишет в
комментариях к воспоминаниям А. Пантелеева С. А. Рейснер, - можно считать
установленным, что Чернышевский принимал руководящее, хотя и строго
законспирированное, участие в оформлении петербургского подполья в
революционной организации". Герцен в письме к Н. И. Утину 13 дек. 1864 г.,
писал про арест Чернышевского:
"На одной сильной личности держалось движение, а сослали - где
продолжение" ("Литературное наследство", ї 61,275).
"Земля и Воля" подготавливало восстание. В Общество было вовлечено
около I.000 человек. Особенно интенсивно шла вербовка военных. Н. А.
Энгельгарт пишет в "Давние эпизоды", что Н. Утин и Пантелеев предлагали его
отцу портфель военного министра. Премьером правительства назывался
Чернышевский. ("Исторический вестник", 1910, ї 2, 550).
В разгар студенческих волнений сотрудник "Современника",
руководителем которого был Чернышевский, Елисеев и Антонович пытались
вовлечь студентов в дело похищения Цесаревича. В заметке "К биографическим
материалам о М. А. Антоновиче" Пантелеев пишет: "что сущность
террористического замысла сотрудников "Современника" состояла в том, что
они хотели с помощью студентов-революционеров осуществить "захват в Царском
Селе наследника (Николая) и требование по телеграфу от царя, находившегося
в Ливадии, немедленного обнародования конституции, иначе он должен
проститься с сыном". (Воспоминания, стр. 536).
Польское восстание 1863 года, как и первое восстание 1830 года, в
значительной степени было подготовлено польскими масонскими ложами при
активном участии мирового масонства. Центральный комитет по подготовке
восстания находился в Лондоне, живущие заграницей поляки-эмигранты
сосредоточиваются в трех центрах европейского масонства - Лондоне, Париже и
Швейцарии. Лондонским Революционным Комитетом, во главе с гр. Замойским,
руководят масоны Маццини, Саффи, де-Тур и Кошут. Общее руководство
восстанием осуществлял тайный комитет в Польше "Ржонда Народова", в состав
которого входило много польских масонов. В состав. Лондонского Комитета
входили и принимали активное участие в его работе и Герцен и Огарев.
Герцен, Огарев, Бакунин и польские масоны, чтобы затруднить русскому
правительству борьбу с польскими восстаниями, решают вызвать смуту и
беспорядки в России. С этой целью в Россию направляются специальные
агитаторы. В программе восстания, составленной Л. Мерославским, найденной
во время обыска у Гр. Замойского, говорится: "Пусть там распространяют
казацкую гайдаматчину против попов, чиновников и бояр, уверяя мужиков, что
они стараются удержать их в крепостной зависимости (крестьяне в момент
польского восстания еще не были окончательно освобождены, а находились еще
на положении временно-обязанных. Б, Б.). Должно иметь в полной готовности
запас смут и излить его на пожар, зажженный уже во внутренности Москвы. Вся
агитация малороссианизма пусть перенесется за Днепр; там обширное
пугачевское поле нашей запоздавшей числом хмельничевщины. Вот в чем состоит
вся наша панславистическая и коммунистическая школа. Вот весь польский
герценизм. Пусть он издали помогает польскому освобождению, терзая
современные внутренности царизма. Пусть себе заменяют вдоль и поперек
анархией русский царизм".
23 ноября 1862 года было заключено соглашение "Земли и Воли" с
Падлевским, что пропагандисты последней усилят пропаганду среди
расквартированных в Польше войск, будут агитировать за соединение русских
войск с частями повстанцев. Пропаганда эта имела значительный успех.
Руководителю комитета русских офицеров А. А. Потебне удалось вовлечь в
члены "Земля и Воля" около 200 офицеров. Разговоры о том, что польские
патриоты будут бороться не только за свободу Польши, но и за свободу
русских были рассчитаны только на легковерных русских идеалистов,
взвинченных масонской демагогией Герцена и польских эмиссаров. "Пусть
обольщают себя девизом, - цинично пишет в плане восстания Мерославский, что
этот радикализм послужит "для вашей и нашей свободы (слова из статьи
Герцена). Перенесение его в пределы Польши будет считаться изменой отчизне
и будет наказываться смертью, как государственная измена".
Когда правительство разгромило и "польский" и "русский" герценизм, в
основе которого было одно и тоже масонское начало, то масон Наполеон III и
британский премьер-министр Биконсфильд (урожденный еврей Дизраэли)
потребовали созыва европейской конференции для обсуждения польского
вопроса. Но Александр II приказал министру иностранных дел сообщить Англии
и Франции, что они не имеют права вмешиваться во внутренние дела России.
XVIII
Если когда-то все пути вели в Рим, то в XIX столетии все пути ведут
в Лондон - тогдашний центр мирового масонства. Сбежавший в 1861 году из
Сибири в Америку Бакунин при первой возможности переезжает в Лондон.
Бакунин вступает в организованный К. Марксом Интернационал. В прокламации
"Начало революции", Бакунин пишет: "Не признавая другой какой-либо
деятельности, кроме дела истребления, мы соглашаемся, что формы, в которых
должна проявляться эта деятельность могут быть чрезвычайно разнообразны.
Яд, кинжал и т.п. Революция все равно освящает в этой борьбе". Масонский
дух бакунинских деклараций ясно виден в каждой фразе.
9 сентября 1867 года в Женеве состоялся Конгресс "Лиги мира и
свободы". Это было время, когда прогрессивные недоросли всего мира
возлагали преувеличенные надежды на Первый Интернационал. На Конгрессе
"Лиги мира и свободы" присутствовали две революционные знаменитости:
Гарибальди и Бакунин, объявившие войну всему буржуазному миру. Посетил
заседания Конгресса и бывший в то время в Женеве Достоевский.
Ф. М. Достоевский написал о полученных на Конгрессе впечатлениях два
письма: одно Майкову, а другое Ивановой. Майкову Ф. Достоевский писал:
"Писал ли я Вам о здешнем мирном конгрессе? Я в жизнь мою не видывал и не
слыхивал подобной бестолковщины, но я не предполагал, чтоб люди были
способны на такие глупости. Все было глупо - и то, как собрались, и то, как
дело повели и то, как разрешили. Начали с предложения вотировать, что не
нужно больших монархий и все поделать маленькие, потом, что не нужно веры.
Это было четыре дня крику и ругательств. Подлинно мы у себя, читая и слушая
рассказы, видим все превратно. Нет, посмотрели бы своими глазами, послушали
бы своими ушами".
Письмо Ивановой еще более яркое: "Я сюда попал прямо на конгресс
мира, на который приезжал Гарибальди, - пишет Достоевский 29 сентября 1867
года. - Гарибальди скоро уехал, но что эти господа, которых я в первый раз
видел не в книгах, а на яву, социалисты и революционеры, врали с трибуны,
перед 5.000 слушателей, то невыразимо. Никакое описание не передаст этого.
Комичность, слабость, бестолковщина, несогласие, противоречие себе - это
вообразить нельзя. И эта-то дрянь волнует несчастный люд работников. Это
грустно. Начали с того, что для достижения мира на земле нужно истребить
христианскую веру, большие государства уничтожить и поделать маленькие, все
капиталы прочь, чтобы все было по приказу и т.д. Все это без малейшего
доказательства, все это заучено еще двадцать лет тому назад наизусть, да
так и осталось. И главное - огонь и меч и после того как все истребится,
тогда, по их мнению, и будет мир".
Конгресс "Лиги мира и свободы" был смотром европейского
революционного подполья перед подготовленным масонством разрушением
монархии во Франции.
Выслушав произнесенную на конгрессе Бакуниным речь, Достоевский
написал свою знаменитую характеристику "великого анархиста": "Бакунин
старый, гнилой мешок бредней, ему легко детей хоть в нужник нести".
Бакунин звал молодежь проповедовать разрушение существующего
политического" и социального строя. Анархическое учение Бакунина еще более
заостряет Нечаев, открыто провозгласивший, что во имя всесокрушающей
революции - "Все позволено". Нечаев основал тайное общество "Народная
расправа" и призывал убивать всех, кто в той или иной форме поддерживает
существующий строй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201