помня ежеминутно, что
взял он место для счастия других, а не своего. Напротив, в последнее время,
как бы еще нарочно, старался русский человек выставить всем на вид свою
щекотливость во всех родах и мелочь раздражительного самолюбия своего на
всех путях. Не знаю, много ли из нас таких, которые сделали все, что им
следовало сделать, и которые могут сказать открыто перед целым светом, что
их не может попрекнуть ни в чем Россия, что не глядит на них укоризненно
всякий бездушный предмет ее пустынных пространств, что все им довольно и
ничего от них не ждет".
В статье "Нужно проездиться по России" Гоголь, с грустью пишет:
"...Велико незнание России посреди России. Все живет в иностранных
журналах и газетах, а не в земле своей. Город не знает города, человек -
человека, люди, живущие за одной стеной, кажется, как бы живут за морями".
В статье "Что такое губернаторша" пишет жене какого то губернатора:
"...Вот однако же кое-что вперед и то не для вас, а для вашего
супруга: попросите его прежде всего обратить внимание на то, чтобы
советники, губернского правления были честные люди. Это главное. Как только
будут честные советники, тот же час будут честные капитан-исправники,
заседатели, словом - все станет честно".
"...Храни вас Бог даже и преследовать. Старайтесь только чтобы
сверху было все честно: снизу будет все честно само собою."
XXX
Нельзя унывать при виде неустройства современной жизни, ибо
"человеку везде, на всяком поприще, предстоит много бед, что нужно с ними
бороться - для того и жизнь дана человеку - что ни в каком случае не нужно
унывать" (Выбр. места. Письмо VII). В Письме XXX Гоголь пишет: "Но вспомни:
призваны в мир мы вовсе не для праздников и пирований - на битву мы сюда
призваны; праздновать же победу будем там. А потому мы ни на миг не должны
позабыть, что вышли на битву, и нечего туг выбирать, где поменьше
опасностей: как добрый воин, должен бросаться из нас всяк туда, где пожарче
битва".
"...Проступков нет неисправимых, и те же пустынные пространства,
нанесшие тоску мне на душу, меня восторгнули великим простором своего
пространства, широким поприщем для дел. От души было произнесено это
обращение к России: "В тебе ли не быть Богатырю, когда есть место где
развернуться ему?" Оно было сказано не для картины или похвальбы: я это
чувствовал; я это чувствую и теперь. В России теперь на всяком шагу можно
сделаться богатырем. Всякое и звание и место требует богатырства. Каждый из
нас опозорил до того святыню своего звания и места (все места святы), что
нужно богатырских сил на то, чтобы вознести их на законную высоту". (Второе
Письмо по поводу "Мертвых душ".)
Ту же тему о необходимости вглядеться в печальное положение России и
дружно помочь Царю и правительству бороться с темными сторонами ее жизни,
Гоголь развивает и в Письме XXVI "Страхи и ужасы России". "В России еще
брезжит свет, есть еще пути и дороги к спасению, и слава Богу, что эти
страхи наступили теперь, а не позже". "Но я теперь должен, как в
решительную священную минуту, когда приходится спасать свое отечество,
когда всякий гражданин несет все и жертвует всем, я должен сделать клич..."
"Дело в том, что пришло нам спасать свою землю, что гибнет земля наша не от
нашествия двунадесяти языков, а от нас самих, что мимо законного управления
образовалось другое правление, гораздо сильнейшее всякого законного. И
никакой правитель, хотя бы он был мудрее всех законодателей и правителей,
не в силах поправить зла, как ни ограничивай он в действиях дурных
чиновников, приставлением надзирателем других чиновников. Все будет
безуспешно, покуда не почувствует из нас всякий, что он также, как в эпоху
восстания народов... должен восстать против неправды. Как русский, как
связанный с вами единокровным родством, одной и той же кровью, я обращаюсь
к вам. И приглашаю рассмотреть ближе все дело и обязанность земной своей
должности и потому что все это нам темно представляется."
"...Не бежать на корабле из земли своей, спасая свое презренное
земное имущество; но спасая свою душу, не выходя вон из государства, должен
всяк из нас спасать себя самого в самом сердце государства. На корабле
своей должности, службы, должен теперь всяк из нас выноситься из омута,
глядя на Кормщика Небесного. Кто даже не в службе, тот должен теперь
вступить на службу и ухватиться за свою должность, как утопающий хватается
за доску, без чего не спастись никому."
Гоголь указывает, что наступило время битвы "не за временную нашу
свободу, права и привилегии, но за нашу душу..." (Письмо XXXI).
Только любовь и преданность и исполнение каждым своего долга
указывает Гоголь, - "вызовет нам нашу Россию - нашу русскую Россию, не ту,
которую показывают нам грубо какие-нибудь квасные патриоты, и не ту,
которую вызывают к ним из-за моря очужеземившиеся русские, но ту, которую
она извлечет из нее же". (Письмо XXI").
XXXI
...невзирая на запрет, при виде
Змеи ползущей к вам с разъятым жалом.
Необходимо было б разбудить вас,
Чтоб ядовитый гад не превратил
Той роковой дремоты в вечный сон.
В. Шекспир. Генрих IV.
Великий патриот и печальник России, Гоголь призывал не к красивым
мечтам и словам, а к красивым делам, к неустанной сознательной борьбе за
улучшение жизни в России. Он звал любить не будущих людей воображаемого
прекрасного будущего, а существующих, бороться не за счастье грядущих
поколений, а за счастье уже существующего. "Кто с Богом, тот глядит светло
вперед и есть уже в настоящем творец блистающего будущего" (Выбр. места.
Письмо XXVII).
"Мы еще растопленный метал, - предостерегает Гоголь, - не отлившийся
в свою национальную форму". Свою "Авторскую исповедь" Гоголь заканчивает
следующим выводом: "...Итак, после долгих лет и трудов, и опытов, и
размышлений, идя видимо вперед, я пришел к тому, о чем уже помышлял во
время моего детства: что назначенье человека - служба и вся жизнь наша есть
служба. Не забывать только нужно того, что взято место в земном государстве
затем, чтобы служить на нем Государю Небесному, и потому иметь в виду Его
закон. Только так служа, можно угодить всем: Государю, и народу, и земле
своей".
Без любви к России, к духовным основам национальной жизни, по мнению
Гоголя невозможно истинное служение народу. "Каждый русский должен
возлюбить Россию. Полюбит он Россию и тогда полюбит он "все, что ни есть в
России". "Ибо не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не
полюбивши братьев, не возгореться вам любовью к Богу... не спастись Вам"
(Выбр. места. Письмо XX).
Идея, что вся жизнь человека - служба Богу и своему народу, эта
древняя русская идея - является излюбленной идеей Гоголя. "Россия - это
монастырь и все живущие в ней монахи, которые обязаны ежедневно пещись о
помощи ближним и украшении и укреплении своего монастыря."
В Письме XIX "Нужно любить Россию", Гоголь пишет гр. А. П. Т..му,
что у многих из русских мало настоящей, действительной любви к России.
"Но прямой любви еще не слышно ни в ком - ее нет таки и у Вас. Вы
еще не любите Россию: вы умеете только печалиться да раздражаться слухами о
всем дурном, что в ней ни делается; в вас все это производит только одну
черствую досаду и уныние. Нет, это еще не любовь, далеко вам до любви, это
разве только одно слишком отдаленное ее предвестие. Нет, если вы
действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собою та
близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже умных
людей, то есть будто в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для
России, и будто они ей не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе
вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с нею можно все сделать. Нет,
если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей; не в
губернаторы, не в капитан-исправники пойдете, последнее место, какое ни
отыщется в ней, возьмете, предпочитая одну крупицу действительности на нем
всей вашей бездейственной и праздной жизни. Нет, вы еще не любите России. А
не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши братьев,
не возгореться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не
спастись вам".
Мысли о том, что все русские должны не на словах, а на деле бороться
за лучшую Россию Гоголь развивает и в следующем Письме к гр. А. П. Т...му:
"Нет, для Вас также, как и для меня, заперты двери желанной обители.
Монастырь Ваш - Россия! Облеките же себя умственно рясой чернеца и, всего
себя умертвивши для себя, но не для нее, ступайте подвизаться в ней. Она
теперь зовет своих сынов крепче, нежели когда либо прежде. Уже душа в ней
болит, и раздается крик ее душевной болезни. Друг мой! Или у Вас
бесчувственное сердце, или Вы не знаете, что такое для русского Россия.
Вспомните, что когда приходила беда ей, тогда из монастырей выходили монахи
и становились в ряды с другими спасать ее. Чернецы Ослябя и Пересвет с
благословения самого настоятеля, взяли в руки меч, противный христианину, и
легли на кровавом поле битвы, а вы не хотите взять поприще мирного
гражданина, и где же? в самом сердце России." "Что ж? Разве мало мест и
поприщ в России? Оглянитесь и осмотритесь хорошенько, и вы его отыщите".
В Письме XXVIII "Занимающему важное место" Гоголь пишет: "Во имя
Бога берите всякую должность, какая бы ни была вам предложена, и не
смущайтесь ничем. Придется вам ехать к черкесам на Кавказ, или по-прежнему
занять место генерал-губернатора - вы теперь нужны повсюду. Что же до
затруднительностей, о которых вы говорите, то теперь все затруднительно;
все стало сложно; везде много работы." "...Теперь в глазах моих все
должности равны, все места равно значительны, от малого до великого, если
только на них взглянешь значительно, и мне кажется, что если только хотя
сколько-нибудь умеешь ценить человека и понимать его достоинство, которое в
нем бывает даже и среди множества недостатков, и если только при этом хоть
сколько-нибудь имеет истинно-христианской любви к человеку и, в заключение,
проникнут точно любовью к России, - то, мне кажется, на всяком месте можно
сделать много добра". (Авторская исповедь.)
В Письме XIII Гоголь пишет: "Я вас, между прочим, еще побраню за
следующие ваши строки, которые здесь выставлю вам перед глаза: "Грустно и
даже горестно видеть вблизи состояние России, но впрочем не следует об этом
говорить". "Мы должны с надеждой и светлым взором смотреть в будущее,
которое в руках Милосердного Бога". "В руках милосердного Бога все: и
настоящее, и прошедшее и будущее. От того и вся беда наша, что мы не глядим
в настоящее, а глядим в будущее. От того и беда вся, что иное в нем
горестно и грустно, другое просто гадко; если же делается не так, как нам
хотелось, мы махнем на все рукой и давай пялить глаза в будущее. От того
Бог и ума нам не дает; от того и будущее висит у нас у всех точно на
воздухе: слышат некоторые, что оно хорошо, благодаря некоторым передовым
людям, которые тоже услышали его чутьем и еще не проверили законным
арифметическим выводом; но как достигнуть до этого будущего никто не
знает..."
"Безделицу позабыли: позабыли, что пути и дороги к этому светлому
будущему сокрыты именно в этом темном и запутанном настоящем, которого
никто не хочет узнавать; всяк считает его низким и недостойным своего
внимания и даже сердится если его выставляют на вид всем".
XXXII
Вместе с Павлом I умерла и идея создания в России
духовно-политического Ордена, который возглавил бы духовно-политическую
борьбу с масонами, вольтерьянцами, со всеми врагами Православия и
Самодержавия. Орден Мальтийских Рыцарей, с разрешения Павла I, после
захвата Мальты Наполеоном, а затем англичанами, обосновавшийся в России,
после убийства Павла I масонами постепенно захирел.
Из важного и нужного замысла Павла I ничего не вышло. А нужда в
создании религиозно-политической организации которая объединяла бы всех кто
стремился бы положить в основу исторического развития России чисто русские
политические традиции была велика. Только организация, ведущая непрерывную
борьбу за возрождение самобытных русских традиций, то есть за возрождение
идей Третьего Рима - могла создать почву для возникновения вновь настоящего
национально-консервативного слоя. Но такой организации, после того, как в
силу разнообразных причин. Орден Мальтийских Рыцарей не выполнил
возлагавшихся на него Павлом надежд, создано не было ни Александром I, ни
Николаем I.
Запрещение масонства Николаем I значительно оздоровляло духовную
атмосферу в России, но не означало конца идейной борьбы. На запрещение
масонства европеизировавшиеся окончательно слои дворянства ответили
созданием Ордена Русской Интеллигенции. А Ордену Русской Интеллигенции не
было противопоставлено никакой политической национально-консервативной
организации.
В результате царская власть, имела опору только в лице бюрократии,
которой она тоже не могла, как мы это увидим дальше, всецело доверять. В
силу указанных выше причин, ни в царствование Николая I, ни в следующие
царствования, не было настоящего национально-консервативного лагеря. Были
только отдельные консерваторы, более или менее приближавшиеся к подлинному
национальному мировоззрению и, в большей или меньшей степени, понимавшие
какие проблемы необходимо разрешить, чтобы вернуться на национальный путь
развития. И таких было мало.
В сложнейшей политической обстановке, возникнувшей после петровской
революции, не всякий кто стоял за "старину", мог считаться представителем
национально-консервативного лагеря. Возникал вопрос - "за какую старину он
ратует? За русскую старину? или за "старину петровскую?". Европейские
новшества, насильно навязанные России Петром, давно уже для многих стали
"русской стариной".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201