Ц Да ты что, не понимаешь что ли? Вымойся сначала. Стой! Ц Кладовщик вскоч
ил, схватил просителя за руку, но тот, не обращая никакого внимания, стал н
апяливать на себя чистую рубаху. Ц Стой! Не положено! Куда?!
Ц Куда, куда? Глупые ты вопросы задаешь, Ц Урдаган стряхнул с себя паска
яка. Ц Куда же рубаху надевать, как не на себя?
Несмотря на крики кладовщика, бессмертный стал натягивать поверх своих
старых, прожженных штанов новые. Они затрещали и стали разлезаться по шв
ам, но Урдаган все-таки надел их полностью. Толстоногий, он прошелся по кл
адовой:
Ц Хорошо, тепло. Да ты не убивайся так.
В комнату заглянул обеспокоенный причитаниями кладовщика воин. Замети
в бессмертного, он решил не связываться и исчез. Урдаган нацепил плащ, выш
ел во двор. Было прохладно. По голубоватому небу трещинами рассыпались к
роны голых деревьев. Паскаяк вспомнил просьбу кладовщика, наклонившись,
взял пригоршню снега, вывалил себе за шиворот, растер по спине. Помывшись,
бессмертный двинулся из дворца в город. Весь остаток дня он бродил по ули
цам, а на ночь забрался в оставленную кем-то телегу с рыбой. Она была несве
жей, и от неё исходил неприятный запах тухлятины, но зато спать, зарывшись
в нее, было тепло, и, проснувшись утром, бессмертный, не поднимаясь, сразу у
довлетворил свой голод.

***

28-го весмеса центральные улицы Хафродуга были украшены лентами, наспех п
ротянутыми по крышам домов и голым ветвям низкорослых деревьев. Было хол
одно, снег лежал густо, но в воздухе парил аромат весны, и, радостный в пред
чувствии перемен, ветер трепал ленты.
Переговоры Гостомысл решил провести в хорошо сохранившемся Главном Хр
аме. По обеим сторонам улиц, ведущих к нему, выстроились солдаты. Кое-где п
опадались хмурые, выползшие из своих домов, жители.
Шествие началось от дворца, где остановился повелитель людей. Гостомысл
ехал во главе свиты на белом коне, глухо закутанный в светлые одежды. Он за
метно выделялся из темного клубка своих военачальников, приковывая к се
бе всеобщее внимание, вызывая подобострастные крики восхищения и слепо
го поклонения.
Однако бессмертный не радовался. Тусклыми глазами он смотрел на ряды сол
дат: сейчас они славят его, но, лишь колесо фортуны отвернется, покинут. Вс
е бросят его. Кроме одного человека, который по-настоящему понимает его. А
нисим Вольфрадович был единственным другом Гостомысла. Единственным в
о всем мире.
Анисим Вольфрадович в это время находился в колонне, возглавляемой Ульр
игом, которая двигалась к Храму с противоположной стороны.
Король паскаяков ожил. Властно держа в руках поводья, он чувствовал себя
монархом, словно правил не скакуном, а целым государством.
К Храму первым подъехал Гостомысл. Недовольный тем, что оказался раньше
и следовательно вынужден унизить себя ожиданием, бессмертный остался в
седле. Крики паскаяков, жителей Хафродуга, приближались: "Да здравствует
Ульриг! Наддай им!" Гостомысл криво улыбнулся: "Пусть думают, что их король
ещё силен и на что-то способен". Завидев белого всадника, Ульриг замахал р
укой, крикнул:
Ц Здравствуй, Гостомысл, по прозвищу Ужасный!
Ц Да воссияет солнце над твоей головой! Ц ответил бессмертный. Ц Пуст
ь жизнь твоя будет долгой, как Великая Река.
Они одновременно спешились: Ульриг, по-молодецки спрыгнув наземь, Госто
мысл, опираясь на плечо подбежавшего стремянного.
Бывший царь Слатии и король Вахспандии вошли в Храм.
Во время взятия Хафродуга некоторые жрецы были убиты, другие бежали, и Гл
авный зал, где полгода назад венчался Удгерф пришел в запустение: священ
ный огонь погас, его углубление нелепым провалом зияло в полу и слепым гл
азом укоряюще взирало на короля, не уберегшего свою державу от позора.
Гостомысл велел расставить в зале скамьи, оставив свободное пространст
во только в центре. Люди разместились с одной стороны, паскаяки Ц с друго
й. Кочевники и варвары улыбались, указывали на хмурые заросшие лица напр
отив. Скелеты, сидевшие между людьми, как существа более разумные, реагир
овали на происходящее бесстрастно, лишь светились в полумраке зала их бо
льшие глаза.
Когда все успокоились, двое кочевников вышли на середину заговорили: оди
н, обращаясь к паскаякам, другой Ц к своим:
Ц Сегодня, 28-го весмеса 147 года по взаимному соглашению бессмертного, кол
дуна, ученого и повелителя людей Северного континента Гостомысла, по про
званию Ужасного, и короля Вахспандии Ульрига Третьего начинаются перег
оворы, целью которых прекратить кровопролитие и подвести итоги войны.
Ц Итожить вас Ортаког будет! Ц выкрикнул кто-то из паскаяков.
На мгновение кочевники запнулись, но тут же продолжили:
Ц Для законности принимаемых решений, кроме правителей, на переговорах
присутствуют их приближенные. Равное число свиты Ц по тридцать имените
йших сановников и доблестнейших героев с каждой стороны Ц залог справе
дливости происходящего здесь.
Ц Все доблестнейшие герои теперь уже в Небесном Чертоге у Ортакога! Ц в
новь раздался дерзкий возглас.
Кочевники, стараясь не обращать внимания, стали опрашивать имена и титул
ы собравшихся. На это ушло много времени, но Гостомысл в угоду своей приро
дной аккуратности решил сделать подробный список делегатов. Имея такой
документ, он смог бы держать всех оставшихся в Хафродуге героев на привя
зи, ведь, если они письменно подтвердили свое присутствие на переговорах
, значит, вынуждены будут согласиться со всеми решениями, вынесенными на
совете.
Прошел час, пока писчие записали имена всех собравшихся и кочевники нача
ли рассказывать о положении, сложившемся в Вахспандии:
Ц Несмотря на героические усилия короля Ульрига, паскаяки проиграли Ха
фродугское сражение. Причиной тому явилось предательство принца Удгер
фа. Гостомысл, по прозванию Ужасный, занял Хафродуг Ц сердце Вахспандии,
а мятежный принц, распылившись и упустив свою армию, как песок сквозь пал
ьцы, остановился в Морфине. Силы его слишком незначительны, чтобы бороть
ся с великим воинством Гостомысла, ибо армия бессмертного вобрала в себя
сынов и холодной Слатии, и дикой Шгарии, и непроходимых верховий Великой
Реки, и вольных степей. Король Ульриг Третий, находящийся здесь, правител
ь державы, созданной Крейтером Великим, ты один отвечаешь за судьбу свое
го королевства. В твоих силах остановить войну и спасти мятежных соплеме
нников!
Ульриг поднялся, широко махнув рукой. Однако кочевники продолжили свою р
ечь, и король, поняв, что вылез не вовремя, крякнул, смущенно опустился.
Ц Признаешь ли ты свою власть над Вахспандией?
Ц А как же? Ц удивился Ульриг абсурдности вопроса. Ц Я ведь король.
Ц Король, пока голова на плечах сидит, Ц поддержали паскаяки.
Ц Является ли вождем гордых вахспандийцев кто-либо иной? Ц поинтересо
вался кочевник.
Ц Кто? Какой такой иной?
Ц Например, принц Удгерф.
Ц Какой Удгерф? У него ещё молоко на губах не обсохло! Ц вскипел Ульриг.

Ц Тогда вели ему, как отец и монарх, сложить оружие.
Ц Ах, вот как? Ц Король осел. Ц Ну, это его дело.
Ц Пусть он сложит оружие. Отправь ему гонца.
Ц А если он сражается за правое дело? Ц Вдруг врезался в разговор один и
з паскаяков.
Ц Разве правое дело выступать против солнцеподобного повелителя?
Кочевник замолчал, увидев, что бессмертный хочет взять слово. Гостомысл
подался вперед:
Ц Осмелюсь дать волю мыслям, дабы они, выйдя из установленного разумом р
усла, сделали дерзкое предположение, что Удгерф направил свое оружие за
правое дело. У него слишком мало воинов. Они подобны горсти песчинок пере
д пустыней моего войска. Непреклонность молодого принца равносильна са
моубийству. Мне жаль его, как отцу должно быть жаль идущего на плаху сына.
Ульриг, прошу тебя, отговори Удгерфа. Убеди сдаться на милость победител
я, если он тебе дорог.
Ц Это ещё кто победитель?
Ц Удгерф достаточно силен! Ц загудели паскаяки.
Ульриг насупился, потом вдруг гаркнул:
Ц Король я или не король?! Я ему отец Ц как скажу, так и сделает!

***

Граф Роксуф прохаживался по кабинету, поглаживал аккуратную эспаньолк
у, прилепившуюся под самодовольно выпяченной губой. Единственный глаз в
ице-короля глядел милостиво, с любовью останавливаясь на каждом предмет
е в интерьере кабинета. Иногда он взирал на карту Вахспандии, которая уже
несколько дней не покидала стола. Там, в том северном краю, решались событ
ия, от которых зависело будущее благополучие Антимагюра. Одолеет Гостом
ысл вахспандийцев Ц будет устранен один из серьезнейших противников; п
обьют бессмертного Ц паскаяки устремятся в степи и увеличат свою силу.
Тогда не миновать войны. Варвары в окрестностях Фгера ещё помнили столкн
овения с антимагюрцами и с началом боевых действий, несомненно, поддержа
т Вахспандию, осадят город.
Однако пока настроение у вице-короля было радостное, как и в день, когда с
тало известно о сдаче Хафродуга. Гонец из Вахспандии привез хорошие вест
и: Гостомысл не только взял столицу и начал переговоры с паскаяками, но ем
у удалось ещё и стравить отца-короля с сыном-принцем, расколоть вахспанд
ийцев на два лагеря. Как бессмертный все ловко придумал! Захватил столиц
у и южные земли, а сопротивление в северных подавит руками самих паскаяк
ов. Братоубийственная война захлестнет их королевство, и они сами изничт
ожат друг друга. А люди будут стоять в стороне и наблюдать. Прекрасное зре
лище! Плоды умелой дипломатии! Роксуф улыбнулся: "Глупые паскаяки думают,
что сила и мужество на поле боя хоть что-нибудь значат. Нет. Судьбы госуда
рств решаются не на полях битв и не тысячами наивных дураков, а в тихих каб
инетах, несколькими опытными мужами. Бесспорно, Гостомысл Ц один из опы
тнейших".

***

Ц Пошел вон! Ц Удгерф вскочил с места, но резко потревоженная рана осад
ила его.
Схватившись за бок, он зажмурился, пытаясь превозмочь боль. Открыв глаза,
принц сказал уже спокойнее:
Ц Ступай. Мой ответ таков: как добродетельный сын, я должен подчиниться о
тцу, но, как наследник вахспандийского престола, обязан действовать во б
лаго державы и ослушаться. Интересы народа для меня превыше личных, а отт
ого я говорю: "Нет".
Посланник Ульрига потупился, хрипло спросил:
Ц Это последнее слово?
Он ещё ждал чуда и надеялся на то, что принц согласится с условиями короля
и Гостомысла. Однако Удгерф только ухмыльнулся, и гонец понял: наследник
не отступится, война продолжится.
Ц Да, это мое последнее слово. Мы не сложим оружия.
Ц Хорошо, Ц обреченно кивнул посланник.
Он уже представил себя лицо короля, когда тот узнает о неповиновении сын
а. Да что сына: половина народа против идет!
Удгерф поднялся, приблизился к гонцу, ласково потрепал его по плечу:
Ц Передай отцу, чтоб к лету готовился встречать меня в Хафродуге.
Паскаяк с недоверием взглянул на наследника, заметил его уверенную, само
довольную улыбку, покачал головой и вышел.
Удгерф подождал, потом повернулся, хлопнул ладонью по стене, захохотал:
Ц Ха, чего удумал, старый! Чтоб я сейчас сдался? Сейчас, когда весь народ на
моей стороне! Ц Принц вдруг перестал смеяться, посерьезнел. Ц Шиш тебе!
Довольно. Нацарствовался, натешился. Теперь моя очередь.

***

Переговоры в Хафродуге длились две с лишком недели. Гостомысл держал сит
уацию под контролем. Сначала Ульриг ещё изредка кипятился по мелочам, пы
таясь тем самым доказать свою независимость, однако после известия об от
казе сына сложить оружие и приехать в столицу перестал. Всегда надеявший
ся на помощь Удгерфа и считавший его существом подвластным, Ульриг вдруг
понял, что чего-то не заметил, что-то упустил. Лишившись и королевства, и п
рава называть Удгерфа своим настоящим сыном, король осунулся и постарел.

Видя это, многие паскаяки, ранее надеявшиеся на непоколебимость и силу с
воего монарха, разочаровались в нем и перешли на сторону принца. Кто тайн
о лелеял надежду на скорое наступление молодого полководца на Хафродуг.
Иные, решив не ждать, убежали в лагерь мятежников. С каждым днем переговор
ов бежало все больше. Народ перестал верить Ульригу. Однако Гостомысл ни
чего не мог сделать и лишь посылал в Антимагюр гонцов, которые радовали г
рафа Роксуфа известиями о благоприятном ходе переговоров.
Наконец настало 14-ое весера. Именно на этот день бессмертный назначил кон
ец переговоров. Он хотел растянуть их, для того чтобы убедить вахспандий
цев в их правдоподобности и напряженности, а следовательно в независимо
сти короля, но теперь этот план провалился, и тянуть далее стало бессмысл
енно.

***

Блестя золотом парчи, рослый кочевник вышел на середину зала, развернул
толстый свиток и, упершись ногами в пол, начал чтение. Его голос был на ред
кость глубокий и, казалось, заполнил собой все пространство Главного Зал
а. Он медленно, не торопясь, оглашал на двух языках текст соглашения, дости
гнутого в ходе переговоров:
Ц Король Ульриг от лица всего вахспандийского народа, правителем коего
он является, ручается впредь не иметь против людей никаких злых умыслов,
а следовательно, не поддерживать более сношений с врагом человечества Х
амраком. Король Ульриг так же обязуется прекратить наращивание войск, иб
о сила их уже достаточно велика, чтобы оборонить государство, а дальнейш
ий их рост может обратиться только во вред соседям Вахспандии Ц людям, ч
то по предыдущим пунктам данного договора является недопустимым. Кроме
того, вахспандийцы, как добрые союзники Гостомысла, должны ограничить чи
сленный состав своих армий до двух тысяч…
Паскаяки чесали затылки, морщили лбы. В течение всех переговоров они всл
ед за своим правителем бездумно соглашались с требованиями Гостомысла,
и теперь, когда наконец настал день подведения итогов, не могли спокойно
признать, что сами допустили подобное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65