Мы не можем рисковать нашими людьми. Вот мой приказ: напасть на них, перебить побольше народу и бежать обратно.
Командир Райан некоторое время стоял в раздумье. Наконец он заговорил:
- Мне самому все это очень странно, но, кажется, эти странные приемы могут действительно сработать. Нашим ребятам все это сначала не понравится, но приказ они выполнят. Я им все объясню, и тогда, я уверен, они это воспримут лучше. Я сам прежде не слыхал ни о чем подобном, но я уверен, что и Противник тоже. - Он наконец улыбнулся. - Что ж, думаю, они здорово удивятся, это уж точно.
Кэлен облегченно вздохнула:
- Хорошо! Я рада, что командир галеанского войска... Что командир галеанского войска Срединных Земель верит в успех дела. А теперь я прошу принести и набелить мои седло и упряжь. И поставь охрану около моей палатки, пока я буду внутри.
Он изумленно посмотрел на нее:
- Твое седло?!.. Но как же, Мать-Исповедница?.. Неужели ты?..
- Я не требую от своих людей того, что не делала бы сама. В первой битве ими должен кто-то командовать. Я возьму это на себя.
Командир Райан пришел в ужас.
- Мать-Исповедница... но ведь ты... женщина, - пробормотал он. - И ты... не дурнушка. - Он, как бы невольно, оглядел ее, - Мать-Исповедница, прошу меня извинить. - Он умолк.
- Не забывай, командир Райан: воины должны выполнять задание. Он покраснел.
- Но они же - молодые мужчины, Мать-Исповедница... Нельзя же от них ожидать... Они еще молодые... - Он никак не мог подобрать нужные слова. - Они ничего не смогут поделать... Мать-Исповедница, прошу тебя... Это нарушит все правила приличия. - Он умолк, надеясь, что дальше можно не объяснять.
Она чуть заметно улыбнулась.
- Командир, слышал ли ты легенду о шахари? - Он покачал головой. - Так вот, когда шло объединение племен, которое завершилось созданием Д'Хары, то те, кто был инициатором объединения, захватывали земли чужих племен, примерно так же, как сейчас Имперский Орден. Они предлагали всем союз или покоряли их силой оружия. Племя шахари отказалось присоединиться к захватчикам. Люди этого племени сражались так яростно, что захватчики стали их бояться, хотя шахари было в несколько раз меньше. Эти люди любили сражаться больше всего на свете.
Они были бесстрашны до безрассудства и даже шли в бой обнаженными, в сильном возбуждении.
Райан слушал рассказ Кэлен, раскрыв рот. Она продолжала:
- Всем д'харианцам известна легенда о шахари. И все они боятся шахари по сей день. - Она помолчала немного. - Так что, если наши воины пойдут в бой вместе со мной, и... это произойдет... то тем сильнее испугаются люди Ордена.
Но я не думаю, что есть основания для беспокойства. У наших воинов будут заботы поважнее, например, как остаться в живых.
Опустив глаза, командир Райан ответил:
- Прошу меня простить, Мать-Исповедница, но все же мне это не очень нравится. Получается, что ты будешь подвергать себя опасности неизвестно ради чего.
- Это неправда. Есть и более серьезные причины для того, что я собираюсь сделать. Во-первых, когда ночью я бежала из вражеского лагеря, за мной погнались около пятидесяти человек. Д'харианцы не сомневаются, что эти воины настигли и убили меня.
Командир насторожился:
- Ты хочешь сказать, что эти пятьдесят человек до сих пор ищут тебя?
- Нет, они погибли, все до единого. Но те, кто остался в лагере Ордена, не знают об этом. Когда они увидят меня, всю белую, словно привидение, они, конечно, подумают, что я погибла, как и должно было случиться, а на них напал мой дух. Это напугает их еще больше.
- Неужели все пятьдесят... - пробормотал пораженный Райан. - А какая же вторая причина? Кэлен немного помолчала.
- Когда воины Ордена увидят меня, - начала она тихо, - то... не важно, примут ли они меня за привидение, или поймут, что я - голая женщина верхом на коне, они все равно будут смотреть на меня. А раз так, то они какое-то время не смогут убивать вас. Мы же сможем убивать их, пока они будут заняты другим. Для меня же главное - спасти как можно больше наших людей. Это - мой долг перед ними.
Некоторое время Райан смущенно молчал, опустив глаза. Потом он сказал едва слышно:
- Я и не думал, что Мать-Исповедница настолько преисполнена заботы о наших людях. - Он снова посмотрел на Кэлен. - Могу ли я как-то отговорить тебя ЦТ этой затеи?
Кэлен улыбнулась:
- В мире есть только один человек, который мог бы удержать меня, но это не ты. Если бы он узнал о моем намерении, то, конечно, запретил бы мне.
Любопытство командира Райана пересилило осторожность:
- Кто же это? Не твой ли супруг? - Кэлен покачала головой. - Так это тот, кого ты хочешь выбрать себе в супруги?
- Нет. Я хочу стать женой этого человека. По крайней мере я надеюсь на это. Он сам попросил меня об этом. - Она снова улыбнулась, заметив его смущение. - Его зовут Ричард. Он - Искатель Истины.
Райан был потрясен.
- Прости меня, Мать-Исповедница, если я... спрашиваю о запретном, но я думал, что все Исповедницы... что их магическая сила... Словом, я не знал, что Исповедницы могут выходить замуж.
- Да, не могут. Но с Ричардом - случай особый. У него есть дар, и моя власть не может повредить ему. Райан наконец тоже улыбнулся:
- Я рад... Я счастлив за тебя, Мать-Исповедница!
- Однако, - предостерегла его Кэлен, - если ты с ним когда-нибудь встретишься, не смей рассказывать ему об этой истории с... перевоплощением в призрака. Если ты скажешь, что позволил мне скакать на коне голой, впереди тысячи воинов, он, пожалуй, зарубит тебя!
Она улыбнулась, увидев его встревоженное лицо.
- Командир, мне нужен меч, - сказала она. - Меч? Ты что же, собираешься еще и сражаться? - вскричал он.
- Командир Райан, - сказала она тихо, - как ты думаешь, если я буду скакать на коне голой и кто-то из д'харианцев захочет обесчестить меня, то смогу ли я защититься без меча?
- Ах да. Я понял.
Некоторое время Райан обдумывал ее слова, потом вдруг улыбнулся - видимо, ему пришла в голову счастливая мысль. Он вынул из ножен свой меч и протянул его Матери-Исповеднице. Это было старинное оружие, с желобом на клинке.
- Этот меч, - сказал он, - вручил мне принц Гарольд, когда я стал командиром. Он сказал мне тогда, что это - меч его отца, короля Вайборна, что король сражался этим мечом в битве. Ну, ты, конечно, знаешь: у королей обычно несколько мечей, и почти все они хоть раз служили королям на войне. Поэтому нельзя сказать, что этот меч такой уж ценный. Но для меня было бы великой честью, если бы ты приняла его, приняла в подарок. Если ты - дочь короля Вайборна, это будет правильно. Может быть, этот меч - волшебный и поможет тебе защитить свою жизнь.
Кэлен бережно взяла у него старинный меч.
- Благодарю тебя, Бредли. Этот меч много значит для меня. Ты не прав: это очень ценное оружие. Я с гордостью буду носить его. Но я не возьму его навсегда. Когда придет время отправляться в Эйдиндрил, я верну его тебе, и тогда у тебя будет меч, которым сражался с врагами не только король, но и МатьИсповедница.
Он просиял, услышав о такой возможности.
- А теперь я прошу тебя, - сказала она, - поставить часового у моей палатки и собрать поскорее меченосцев.
Он приложил руку к груди. - Будет исполнено, Мать-Исповедница!
Когда Кэлен входила в теплую палатку, он уже вернулся с тремя воинами и приказал:
- Пока Мать-Исповедница будет мыться, стойте у входа в эту палатку и никого не пускайте. Ясно?
- Будет сделано, командир, - ответили все трое хором.
Войдя в палатку, Кэлен прислонила меч к кадке, сняла свою накидку и разделась догола. Она смертельно устала, у нее кружилась голова, и ее подташнивало. Известковый раствор в кадке оказался горячим, словно вода в ванне. Но, увы, это была не ванна. Кэлен залезла в кадку и погрузилась в молочно-белую воду. Закрыв глаза, расслабившись, она на несколько минут представила себе, что моется по-настоящему.
Кэлен делала все это ради того, чтобы спасти одних и убить других. Она снова будет в белом, как и должно быть на Матери-Исповеднице, но на этот раз белым будет не платье.
Кэлен взяла меч своего отца и, повернув его острием вниз, сжала рукоять.
Она осторожно расставила ноги, чтобы не пораниться о клинок. Зажав нос свободной рукой и зажмурившись, она набрала в грудь воздуха и погрузилась в раствор с головой.
Глава 42
Ричард и сестра Верна ехали по узкой тропе среди деревьев, вдыхая насыщенный влагой воздух. Они поднимались в гору, туда, откуда доносилась мелодия флейты. Ветви деревьев были оплетены лианами, стволы покрыты мхом. В лесу царил полумрак.
Вдоль тропы стояли невысокие стены - видимо, их построили, чтобы препятствовать дальнейшему проникновению буйной растительности. Но лианы пробивались сквозь трещины в каменной кладке, и сами стены походили на живое существо, опутанное щупальцами огромного зеленого спрута.
Только на человеческих черепах, установленных по сторонам дороги на квадратных замшелых камнях на расстоянии около трех футов друг от друга, не было лиан. Ричард потерял счет этим черепам, взиравшим на путников пустыми глазницами.
Наконец тропа расширилась, и сразу стало светлее. Впереди показалась странная полосатая желто-коричневая пирамида. Ричард никак не мог понять, что это за сооружение. Издали казалось, что оно раза в два выше человеческого роста.
Когда они подъехали поближе, Ричард увидел, что пирамида сложена из человеческих останков. Полосы были образованы рядами черепов и костей. Он содрогнулся. Сестра Верна никак не проявила своих чувств. Несмотря на любопытство и страх, охватившие его, Ричард все так же хранил молчание. Со времени их последнего спора они с сестрой Верной не разговаривали. По ночам он даже не спал на стоянке, а уходил в лес поохотиться и повозиться с гаром.
Ричард и сестра Верна, насколько позволяло положение, старательно не замечали друг друга.
За пирамидой из костей открывался вид на мрачный город, окруженный густыми лесами. Впереди виднелась обширная площадка, на которой все деревья были выкорчеваны, совсем как на террасированных полях, оставшихся позади. Местные жители уже обработали землю для посева. Поле было только что вспахано, и Ричарда это удивило: ведь зимой в его краях никто ничего не сеял.
Лес кончился, но город казался даже более мрачным, чем окруженная тропической чащей тропа. Дома с плоскими крышами были покрыты грязно-коричневой штукатуркой. На каждую стену приходилось по одному маленькому окошку. Двух-, трех-, четырехэтажные дома не отличались друг от друга ничем, кроме разве что высоты. Густой черный дым из труб поднимался к небу.
В центре этого странного поселения была площадь с колодцем - кажется, единственное открытое место во всем городе. От нее во все стороны расходились узкие, темные улочки, похожие на горные ущелья. Некоторые улицы были вымощены булыжником, но большинство было просто покрыто жидкой грязью. Жители города в темных, поношенных одеждах ходили босиком по грязным, узким улицам, стояли у стен, глазея на прохожих, или сидели у входов в свои жилища. Несколько женщин, несших на голове глиняные кувшины, посторонились и прижались к стенам, чтобы дать дорогу всадникам.
***
Ричард заметил стариков в темных шляпах без полей, с плоским верхом и с какими-то странными цветными пятнами, словно кто-то нанес их на шляпы, окунув пальцы в краску. Мужчины курили длинные, тонкие трубки. При виде Ричарда и сестры Верны горожане мгновенно умолкали, провожая их долгими любопытными взглядами.
Выехав на широкую мощеную улицу, сестра Верна остановила коня и повернулась к Ричарду:
- Здешний народ именует себя маженди. Они населяют ,эти обширные леса, и страна их имеет форму полумесяца. Чтобы попасть во Дворец, нам придется проехать через их земли. Эти люди поклоняются духам, а черепа, которые мы видели, - память о многочисленных жертвоприношениях. Хотя они исповедуют не настоящую веру, а глупые суеверия, мы бессильны что-либо изменить. Нам надо, чтобы они пропустили нас, а потому тебе придется поступать, как они велят, иначе к той груде костей, что ты видел, добавятся и наши.
Ричард ничего не ответил. Он молча сидел в седле, пока сестра наконец не отвернулась от него. Они поскакали дальше.
Вскоре перед ними открылась еще одна площадь, много больше первой. Здесь собралось не меньше тысячи человек. У всех мужчин в левой мочке висели длинные серьги. Все они были вооружены короткими мечами, все брили головы и не носили шляп.
Посреди площади, на высоком помосте, вокруг толстого столба, спиной к толпе, скрестив ноги, сидели воины. Оттуда и доносилась странная мелодия.
Вокруг воинов, лицом к толпе, сидели женщины в черных одеждах.
У столба стояла дородная женщина в пышном черном платье. Увидев Ричарда и сестру Верну, она дернула за шнур. Раздался колокольный звон. Толпа замолчала.
B тишине еще громче звучала мелодия флейты. Сестра Верна резко натянула поводья. Ричарду пришлось последовать ее примеру.
- Это - предупреждение, - сказала сестра. - Предупреждение духам о том, что пришельцы могут быть их врагами, и сигнал воинам - тем, кто собрался на площади, что они должны быть готовы выполнить приказ. Таков ритуал, производимый перед жертвоприношением. Если она позвонит в колокол второй раз, мы умрем.
Воины взяли под уздцы их лошадей. Женщины на помосте встали и начали танцевать под быструю музыку. Ричард демонстративно проверил, легко ли вынимается из ножен меч. Сестра Верна, поглядев на него, тяжело вздохнула и спешилась. Услышав ее раздраженное покашливание, Ричард тоже слез с лошади.
- Земли народа маженди, - заговорила она, следя глазами за пляской женщин в черном, - с двух сторон окружает болотистый край, в котором обитает многочисленное племя дикарей - врагов маженди. Эти дикари никому не позволяют проезжать через их землю, и уж тем более - не дают проводников. Если мы попадем туда, то, даже избежав встречи с дикарями, очень быстро заблудимся в лесах и болотах. Поэтому единственный путь во Дворец Пророков лежит через страну маженди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136