Раздались резкие выкрики, из палаток высыпали люди. Воины обнажали мечи, копьеносцы бежали по снегу на зов командиров. Лучники заняли свои позиции.
Между пришельцами и командирскими палатками выросла живая стена.
Кэлен и ее спутники остановились - она впереди, за ней Чандален, Приндин и Тоссидин с копьями.
Из самой большой палатки выбежал человек в коричневой шубе, видимо, главный. Его сопровождали еще двое. Все трое прошли сквозь ряды воинов и направились к Кэлен и ее спутникам. Когда командир приблизился к ней вплотную и остановился, тяжело дыша после быстрой ходьбы, Кэлен откинула капюшон.
- Что еще за... - начал командир, но замолчал, изумленно глядя на нее. Он и оба его помощника опустились на колени.
И остальные воины опустились на колени и склонили головы. Трое ее спутников обменялись удивленными взглядами. Прежде они не видели, чтобы кто-то, кроме людей Племени Тины, приветствовал Мать-Исповедницу. Наступила тишина, только ветер шумел.
- Встаньте, дети мои, - сказала Кэлен. Командир, поднявшись с колен, поклонился ей в пояс. Он был польщен этим визитом.
- Мать-Исповедница, какая честь!
У него были ясные голубые глаза, каштановые вьющиеся волосы, лицо приятное, даже, пожалуй, красивое, но его возраст озадачил Кэлен.
- Но ты еще мальчик... - прошептала она. Сотни таких же юношей с ясными глазами стояли в строю перед нею, не сводя с нее глаз. Кэлен вспыхнула и сжала кулаки. - Но вы же все еще дети! - повторила она. Юные воины молчали.
Большинству из них на вид было лет пятнадцать-шестнадцать. Командир несколько растерянно оглядел свое воинство.
- Мать-Исповедница, мы - новобранцы, но все мы - галеанские воины! ответил он.
- Вы слишком молоды! Слишком молоды для войны.
Вновь наступило неловкое молчание. Командир и оба его помощника переминались с ноги на ногу. Некоторые воины с любопытством поглядывали на Чандалена, Приндина и Тоссидина. Они прежде никогда не видели таких людей.
Кэлен схватила командира за рукав, оттащила его в сторонку, приказав всем разойтись по местам.
Воины стали вкладывать мечи в ножны, лучники - стрелы в колчаны, а Кэлен между тем увела их командира и его помощников на такое расстояние, чтобы их разговор не дошел до ушей подчиненных. Войдя в рощицу, она жестом велела командиру сесть на бревно, и он молча повиновался. Вновь наступило молчание.
Первой его нарушила Кэлен:
- Как твое имя, командир? Он поднял голову.
- Капитан Бредли Райан, Мать-Исповедница. А это мои помощники - Нолан Слоан и Флин Гобсон.
- Сколько же мальчишек в вашем войске, капитан Райан?
Он слегка изменился в лице.
- Мать-Исповедница, мы, может быть, моложе тебя, хотя и ненамного, и ты вольна считать нас мальчишками, но все мы - воины. Хорошие воины.
Кэлен с трудом сдерживала негодование.
- Хорошие воины, говоришь? Если вы действительно так хороши, то почему мне удалось незаметно пройти мимо ваших сторожевых постов? - Он покраснел, но ничего не ответил на это обвинение. - И есть ли у вас, - продолжала она, - хоть один воин, включая вас троих, который был бы старше восемнадцати?
Командир молча покачал головой.
- Вот я и спрашиваю, сколько всего мальчишек в вашем войске? - повторила Кэлен.
- Под моим командованием - четыре с половиной тысячи человек.
- А известно тебе, капитан Райан, что войско, которое сейчас стоит на вашем пути, в десять раз превосходит твое собственное?
На его лице появилась озорная улыбка.
- Мы не хотим, чтобы они "стояли на нашем пути", Мать-Исповедница! Мы их преследуем и, думаю, завтра настигнем.
- Завтра настигнете? - зло переспросила Кэлен. - Завтра, юноша, ты и твои "воины" погибли бы, если бы я сама вас не "настигла". Ты не представляешь себе, какая это страшная сила - те, на кого ты собираешься напасть.
- Представляю, - сказал он. - У нас, между прочим, есть разведчики, и мы получаем донесения. Кэлен вскочила, указывая рукой направо:
- Вон за той горой - войско в пятьдесят тысяч человек!
- В пятьдесят две тысячи, и еще - несколько сотен, - невозмутимо уточнил командир. - Мы не дураки, мы знаем, что делаем.
Она бросила на него гневный взгляд.
- О, конечно, вы знаете! А что вы собираетесь делать, когда их "настигнете"?
Райан самоуверенно улыбнулся, как человек, готовый доказать кому угодно, что он знает, что делает.
- Ну, они должны дойти до развилки. Мы пошлем туда наших людей, чтобы их окружили с двух сторон. Тогда враги подумают, что на них напало большое войско.
Мы заставим их отступать вон по той дороге. Они вернутся сюда, а мы устроим им в ущелье засаду. Мы разделимся на две части и подпустим их поближе, так, чтобы для них не осталось выбора. В самом узком месте ущелья будут ждать наши копьеносцы. По флангам я выставлю лучников, так, чтобы не дать врагам отклониться в ту или другую сторону. Эту часть нашего войска мы называем "наковальней". Наши отряды, которые будут гнать врагов оттуда, мы называем "молотом". Тут мы и разобьем их! Это - древний тактический прием, - добавил он с гордостью.
Кэлен уставилась на него, как на человека, который не понимает, что говорит.
- Я знаю, как это называется, юноша. Это действительно очень хороший прием... при определенных условиях. Но если противник численно превосходит вас в десять раз, то применять его - безумие. Мышь вознамерилась сцапать кошку! Где это видано!
- Ничего подобного, - парировал он. - Нас ведь учили побеждать не числом, а мужеством и умением. Небольшое войско, состоящее из хороших воинов, в такой местности, как эта...
- Из хороших воинов? Вы что же, возомнили себя всемогущими? - перебила Кэлен. - Нельзя палкой сдвинуть валун. Чтобы заставить врагов отступить, надо по-настоящему испугать их. А ведь это - опытные воины, закаленные в битвах! Они полжизни только и делают, что воюют. Как, по-вашему, они ничего не знают про "молот и наковальню"? Или если они враги, то, значит, болваны?
- Нет вообще-то, но я думал...
- А хочешь, - снова перебила Кэлен, - я сама тебе расскажу, как все произойдет, командир? Слушай. Когда ты пошлешь своих людей, чтобы окружить врагов, они сделают вид, что уступили, и немного отойдут назад, когда же ваши люди продвинутся вперед, они сами окружат вас с флангов. Этот прием называется "орехоколка", а кто будет играть роль ореха, ты, думаю, уже угадал. А после этого они начнут наступать на вашу "наковальню", они будут рваться вперед, как охотничьи псы, почуявшие запах крови. И после уничтожения вашего "молота" их уже ничто не удержит. У них достаточно опыта, и они хорошо знают свое дело. Их "клин" отрежет копьеносцев от меченосцев, которые должны их поддерживать.
Вражеская тяжелая кавалерия обрушится на ваших лучников и сметет их. Вы будете храбро сражаться, но у них окажется численное превосходство раз в двадцать, ведь вы намерены пожертвовать частью ваших сил ради "молота", а все, кому достанется роль "молота", обречены на гибель. Чтобы сражаться с превосходящими силами, надо уничтожать их по частям, постепенно. Вы же собираетесь поступить совсем наоборот. Вы сами хотите разделиться на два отряда, чтобы им было легче вас уничтожить.
- Ты еще нас не знаешь, - не хотел уступать командир. - Мы еще себя покажем! Мы - не какие-то там молокососы.
- Все мальчишки, которыми ты сейчас командуешь, погибнут, - спокойно сказала Кэлен. - А ты видел, как это бывает? Это совсем не так, как умирает старик в своей постели. Вас будут протыкать пиками, рубить на куски мечами, вспарывать животы. Ты увидишь лица своих друзей, искаженные ужасом, увидишь, как они захлебываются кровью. Раненые будут тщетно взывать о помощи, а враги будут топтать их, колоть и рубить, но не добьют, чтобы они дольше мучились. Тех же, кто сдастся в плен, потом казнят, а ваши враги при этом будут петь и плясать, торжествуя победу.
Райан наконец поднял голову. Два его помощника стояли, не поднимая глаз.
- Ты говоришь совсем, как принц Гарольд, Мать-Исповедница. Он не раз говорил нам подобные вещи.
- Принц Гарольд - искусный полководец.
- И все же я не изменю решение, - сказал Райан. - В нашем положении ничего лучше, чем "молот и наковальня", не придумаешь. Мы должны добиться успеха, у нас просто нет другого выхода.
Чандален наклонился к Кэлен и сказал на своем языке:
- Мать-Исповедница, эти люди ищут смерти. Надо держаться от них подальше, чтобы их глупость нас не погубила. Они умрут все до единого.
- Он сказал, что завтра вы все умрете, - сообщила Кэлен командиру, стараясь говорить потише.
Райан смерил Чандалена пренебрежительным взглядом.
- Что он понимает в военном деле, этот дикарь?
- Дикарь?! - переспросила Кэлен. - Он очень умный человек и говорит на двух языках - на своем и на нашем. - Командир Райан поперхнулся. - И он участвовал во многих битвах, - продолжала Кэлен. - Он не раз убивал врагов. А скольких убил ты, Бредли?
- Э-э... ни одного. - Он посмотрел на своих помощников. - Я сожалею. Я вовсе не хотел никого обидеть. Но все же и мы кое-что смыслим в военном деле.
- А что вы знаете о войне, ребята? - тихо спросила Кэлен.
- Мы все добровольцы. Я служу уже три года, и тут у нас почти все служат хотя бы по году. Нас учил сражаться сам принц Гарольд, а он сражаться умеет. Мы несколько раз побеждали в учебных боях. В этот поход нас послали, чтобы мы прошли последнее испытание. До этого мы провели в полевых условиях около месяца. Мы молоды, но это не значит, будто мы не умеем воевать. Мы - сильные, закаленные воины. Чандален засмеялся:
- Вы - закаленные? Но вы путешествуете, как женщины. То есть как некоторые женщины, - поправился он, перехватив недовольный взгляд Кэлен. - Вы ездите в повозках. А это делает вас изнеженными. Завтра вы погибнете.
Кэлен повернулась к Райану и его помощникам и сказала:
- Мой друг ошибается. Вы не погибнете завтра. Лицо командира прояснилось.
- Значит, ты веришь в нас? Она покачала головой:
- Вы не погибнете завтра потому, что я вам этого не позволю. Я отправлю вас назад, к вашим главным силам. Это приказ, командир. Я сама отправляюсь в Эйдиндрил, чтобы решить все эти дела. Я остановлю это войско убийц.
Капитан Райан помрачнел:
- Нам не давали приказа возвращаться. Мы проводили учения, когда в Эбиниссии случилось все это. Теперь мы преследуем тех, кто это учинил, и не намерены отступать.
- Защитников Эбиниссии было в несколько раз больше, чем вас, - возразила Кэлен. - Но они были разгромлены теми, за кем вы гонитесь.
- Это мы знаем. Погибшие были нашими учителями, нашими товарищами. Среди них были друзья, братья и отцы наших ребят. - Капитан Райан старался говорить спокойно, но ему это давалось с трудом. - Мы должны были быть там, вместе с ними, сражаться плечом к плечу.
Кэлен повернулась к ним спиной. Закрыв глаза, она стала растирать виски, чтобы избавиться от головной боли. С тоской думала она о том, что эти ребята завтра отправятся на верную смерть, погибнут, как их товарищи, родные и близкие, защищавшие родной город. И вновь Мать-Исповедница вспомнила лица тех.
Повернувшись к молодому командиру, Кэлен посмотрела ему в глаза. Кажется, она уже видела его прежде.
- Это ведь ты, - прошептала она. - Ты закрывал двери во дворце. Двери, которые вели в покои придворных дам королевы.
Капитан кивнул, на глазах заблестели слезы, губы задрожали.
- Почему они так поступили с нашим народом?
- Цель вражеских военачальников - заставить противника делать глупости, тихо ответила Кэлен. - Надо, чтобы противник был или слишком запуган, или слишком разозлен и не мог трезво мыслить. Они сделали это, чтобы вас запугать, но это не главное, а главное - разозлить и заставить делать глупости, которые вас и приведут к гибели.
- Мы преследуем именно тех, кто сделал все это с нашим городом, - сказал командир. - У нас не было приказа возвращаться. Теперь наше задание преследовать их.
- Это и есть та глупость, которой от вас добиваются враги, - возразила Кэлен. - Вы выполните другой приказ. Вы не должны вступать в бой с этим войском.
- Мать-Исповедница, я воин, и я поклялся служить моей родине и Срединным Землям. Я не так долго живу на свете, но до сих пор у меня не было и мысли о том, чтобы не подчиниться моим командирам, моей королеве или МатериИсповеднице. Но в этом случае я не могу подчиниться твоему приказу. Если пожелаешь, можешь применить ко мне свою власть, но иначе тебе не добиться выполнения приказа.
Тут в разговор вступил его помощник Слоан:
- А потом тебе придется применять свою власть и ко мне, потому что я займу его место и поведу наших в бой.
- А после Слоана командиром стану я, и тебе придется подчинить себе меня, - добавил помощник Гобсон.
- А потом, - сказал Райан, - тебе придется по очереди подходить к каждому из наших воинов, старших и младших, и применять к ним свою власть. Ведь если останется хоть один, он все же пойдет завтра в бой и умрет.
- Я отправлюсь в Высший Совет и сама позабочусь о прекращении убийств, ответила Кэлен. - А то, что вы собираетесь делать, - самоубийство, и ничего больше.
- Мать-Исповедница! Мы должны на них напасть!
- Зачем? Ради славы? Вы хотите умереть, как герои, отомстить за убитых?
- Нет, Мать-Исповедница. Мы видели, что они сделали с нашей Эбиниссией.
Мы видели, что они делают с пленными. Мы знаем, как они поступили с женщинами и детьми, с матерями и сестрами наших ребят. Мы никогда не забудем зло, причиненное нашему народу. - Он выпрямился и посмотрел ей в глаза. Это был взгляд человека, который не отступит от своего решения. - Мы хотим воевать не ради славы, Мать-Исповедница. Мы знаем, что мы - самоубийцы. Но мы одиноки, и у нас нет семей. Мы хотим воевать, потому что знаем: наши враги придут в другой город и сделают там то же самое, что у нас в Эбиниссии. Мы должны попытаться остановить их. Мы поклялись защищать свой народ и не можем изменить клятве. Нужно постараться остановить их, чтобы они не начали снова убивать ни в чем не повинных людей. Я молю добрых духов, чтобы они помогли твоему делу в Эйдиндриле, но все это займет слишком много времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136