Время от времени он оборачивался и шипел на своих спутников.
Кэлен буквально наступала Ричарду на пятки.
- И пусть лучше не пробует опять напустить на меня своих змей! - бормотала она. - Никаких змей! Я не шучу!
- Как будто у тебя есть выбор, - проворчал Ричард. Когда они дошли до деревни, уже почти стемнело. Деревня казалась вымершей. Все жители сбились в кучку на площади, окруженные кольцом воинов, стоящих плечом к плечу.
Кэлен знала, что Племя Тины панически боится ведьмы. Здесь даже не осмеливались вслух произносить ее имя.
Собственно говоря, все, кто хоть раз встречался с Шотой, боялись ее - в том числе и Кэлен. В тот памятный день, в Пределе Агаден, Шота убила бы ее, если бы не Ричард: ведьма пообещала исполнить любое его желание, и он воспользовался этим, чтобы спасти Кэлен. Было весьма сомнительно, что она предложит ему исполнить еще одно желание.
Самюэль провел их к дому духов с такой уверенностью, словно прожил в деревне всю жизнь. Смех его напоминал бульканье. Он то и дело подпрыгивал и ухмылялся своими бесцветными губами. Время от времени Ричард грозил ему мечом, на что Самюэль недовольно шипел и сверкал желтыми глазами.
Наконец они подошли к дому духов, Самюэль ухватился своими длинными пальцами за засов, но открывать не спешил.
- Красивая госпожа подождет здесь. И Самюэль тоже. Хозяйка хочет видеть только Искателя.
- Ричард, я пойду с тобой, - твердо сказала Кэлен. Он искоса взглянул на нее и повернулся к Самюэлю:
- Открывай.
С неприязнью взглянув на него, Самюэль отодвинул засов. Держа меч наготове, Ричард вошел в дом. Следом за ним вошла Кэлен. Дверь со скрипом захлопнулась, и кислая рожа Самюэля исчезла из виду.
Посередине дома духов стоял высокий, изящный трон, освещенный факелами.
Отблески пламени играли на резных позолоченных изображениях роз, змей, кошек и прочих тварей, покрывающих каждый дюйм его поверхности. Над троном нависал тяжелый парчовый балдахин, украшенный золотыми кистями. Основанием трону служили три беломраморные плиты, образующие высокие ступеньки. Трон был сплошь покрыт плотным алым бархатом. Все это огромное сооружение выглядело весьма величественно. Кэлен не могла представить себе, как его умудрились втащить в узкие двери и сколько для этого понадобилось мужчин.
На троне с царственным видом восседала Шота. Ее миндалевидные глаза бесстрастно смотрели на Ричарда. Вальяжно откинувшись на алый бархат, она положила руки на широкие подлокотники в виде золотых горгулий. Горгульи сразу же принялись лизать ей запястья, а ведьма невозмутимо постукивала по подлокотникам накрашенными ноготками. Ее пышные, отливающие янтарем волосы каскадом спадали на плечи.
Шота перевела взгляд своих древних глаз на Кэлен. Этот тяжелый, как скала, и столь же непроницаемый взгляд пронзил Кэлен насквозь. Она не могла двинуться с места. С балдахина соскользнула покрытая разноцветными полосами змея и, зашипев, коснулась Кэлен раздвоенным языком. Потом змея вползла на колени хозяйке и свернулась там, словно довольная кошка.
Это был намек на то, какая судьба ждет незваную гостью, если она осмелится прогневить ведьму. Кэлен сглотнула комок в горле, стараясь сделать это незаметно. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Шота, убедившись, что намек понят, снова не мигая уставилась на Ричарда.
- Убери меч, Ричард. - Голос ведьмы был столь же мягок, как бархат, покрывающий трон. Кэлен подумала, что несправедливо впридачу к красоте иметь еще и голос, способный растопить сердце любого мужчины.
- Помнится, во время нашей последней встречи ты обещала убить меня. Голос Ричарда тоже был на удивление спокойным.
- Если мне придет в голову убить тебя, мой мальчик, меч тебе не поможет.
Внезапно Ричард вскрикнул и, словно обжегшись, выронил меч. Он изумленно уставился на него, тряся обожженной рукой.
- А теперь вложи меч в ножны, - все так же ласково сказала Шота.
Исподлобья взглянув на нее, Ричард подобрал меч и вложил его в ножны.
Довольная улыбка тронула полные губы Шоты. Она убрала с колен змею и встала, пристально глядя на Ричарда. Потом она наклонилась вперед, и при этом движении ее пышная грудь едва не вывалилась из глубокого выреза воздушного серого платья. Почему этого не произошло, Кэлен так и не поняла. Из ложбинки между грудей выскочил небольшой флакончик на изящной серебряной цепочке.
Кэлен поморщилась, глядя, как Шота грациозно спускается по трем мраморным ступеням. Подол ее платья вздымался и опадал, словно от легкого ветра. Но в доме духов не было никакого ветра. Эта ткань, подумала Кэлен, слишком тонка для одежды. Она представила в этом платье себя и покраснела.
Спустившись на землю, Шота вынула из флакончика пробку. Трон за ее спиной расплылся, словно подернувшись легкой дымкой, и внезапно превратился в серое облако. Облако закружилось, все быстрее и быстрее, а потом свилось в тонкий жгут и втянулось во флакончик. Шота заткнула флакон пробкой и отправила на прежнее место. Кэлен шумно вздохнула.
Взгляд ведьмы опустился на расстегнутую рубашку Ричарда. Казалось, она поражена, но вместе с тем и довольна. Ричард смутился.
- Какое восхитительное нарушение приличий! - улыбнулась Шота. Ее длинный накрашенный ноготок коснулся его обнаженной груди и опустился ниже, до самого живота. - Застегни пуговицы, Ричард, иначе я могу забыть, зачем я здесь.
Лицо его стало пунцовым. Он начал застегивать рубашку, а Кэлен инстинктивно придвинулась ближе к нему.
- Шота, - сказал Ричард, заправляя рубашку в штаны. - Я должен поблагодарить тебя. Может, ты этого и не знаешь, но ты мне очень помогла.
Помогла мне раскрыть тайну.
- Я, собственно, и хотела тебе помочь.
- Нет, ты не понимаешь. Я имею в виду себя и Кэлен. Ты помогла мне понять, как мы можем быть вместе. Раскрыть тайну любви. - Он улыбнулся. - Теперь мы поженимся.
На мгновение в воздухе повисло ледяное молчание.
- Это правда, - сказала Кэлен, стараясь держать голову выше. - Мы любим друг друга... И теперь можем быть вместе... Всегда. - Она ненавидела себя: какая-то ведьма заставляет ее объясняться и чуть ли не оправдываться!
Шота пристально взглянула на Кэлен, и улыбка медленно исчезла с ее лица.
Кэлен опять почувствовала комок в горле.
- Вы просто дети, - прошептала Шота, покачав головой. - Глупые, невежественные дети!
Ричард почувствовал прилив гнева.
- Быть может, мы кое-чего и не знаем, но мы не дети. Мы любим друг друга.
И собираемся пожениться. Я надеялся, что ты порадуешься за нас, ведь в этом отчасти есть и твоя заслуга.
- Разве не я говорила тебе, мой мальчик, что ее нужно убить?
- Но все уже позади, - возмутилась Кэлен. - Мы справились с этой задачей, и теперь все будет хорошо. У нас все будет в порядке.
Кэлен охнула, почувствовав, что отрывается от земли. Их с Ричардом швырнуло через всю комнату, и от удара о стену у Кэлен перехватило дыхание. Они повисли, прижатые к глиняной стене, на высоте в добрых три фута. Кэлен обнаружила, что может двигать только головой, да и то с трудом. Даже ее плащ был распластан по стене, словно она лежала на полу.
Ричард был так же беспомощен. Оба они отчаянно крутили головами и пытались освободиться, но тщетно.
Шота подошла к ним. В ее глазах пылал опасный огонь. Она остановилась прямо напротив Кэлен.
- Так, значит, ему не нужно было убивать тебя? И теперь у вас все в порядке? Так или нет, Мать-Исповедница?
- Да. - Кэлен постаралась придать своему голосу уверенность.
- А тебе не приходило в голову, Мать-Исповедница, что у меня были причины сказать ему то, что я сказала?
- Да, но ведь все обернулось...
- И тебе не приходило в голову, Мать-Исповедница, что существуют причины, по которым среди Исповедниц не принято любить своих мужей? И что, возможно, это одни и те же причины?
Кэлен не знала, что на это ответить. Мысли у нее разбегались.
- О чем ты говоришь? - вмешался Ричард. Шота не обратила на него никакого внимания.
- Отвечай, Мать-Исповедница.
В горле у Кэлен пересохло, и она едва сумела прохрипеть:
- Что ты имеешь в виду? Какие причины?
- Ты уже спала с ним? Спала с человеком, которого любишь, Мать-Исповедница?
Этот вопрос вогнал ее в краску.
- Как ты смеешь спрашивать меня об этом?
- Отвечай, Мать-Исповедница, - прошипела Шота, - иначе я прямо сейчас сдеру с тебя кожу и сделаю себе какой-нибудь симпатичный сувенир. Впрочем, я и так уже подумываю об этом. Отвечай немедленно и не вздумай солгать!
- Я... Мы... Нет! Но в любом случае это тебя не касается!
Шота подошла ближе. Взгляд ее глаз обжигал.
- И дважды подумай, прежде чем лечь с ним, Мать-Исповедница!
- Что это значит? - выдохнула Кэлен, широко распахнув глаза.
Шота скрестила на груди руки. Голос ее стал угрожающим.
- Исповеднице не полагается любить своего супруга, ибо, если у них родится мальчик, она обязана приказать отцу убить ребенка. Человек, которого она коснулась своей властью, сделает все, что она пожелает. И не станет задавать вопросов.
- Но...
Шота подошла еще ближе. Глаза ее пылали.
- Если ты любишь его, сможешь ли ты потребовать от него такого? Сможешь ли ты попросить Ричарда убить собственного сына? И думаешь, он тебя послушается? А ты? Сможешь ли ты убить ребенка, рожденного тобой от любимого человека? Отвечай, Мать-Исповедница!
Слова ведьмы, словно клинок, вонзались в душу и сердце. У Кэлен хватило сил прошептать только:
- Нет.
Она видела, как рушатся все ее надежды. В радости от того, что может любить и быть любимой, Кэлен забыла о будущем. О последствиях. О детях.
Она думала только о том, что они с Ричардом могут быть вместе.
- А что потом, Мать-Исповедница? - Шота кричала ей прямо в лицо. - Вы его вырастите, так? И в мир придет Исповедник-мужчина! Исповедник-мужчина! Она сжала кулаки так, что побелели пальцы. - И опять наступят темные времена! Темные времена! Из-за тебя! Из-за того, что ты любишь этого человека! Ты даже не подумала об этом, ты, невежественная девчонка!
Кэлен уже не могла дышать. Ей хотелось бежать без оглядки, но она была не в состоянии даже пошевелить рукой.
- Не все Исповедники были воплощением зла, - едва нашла в себе силы прошептать она.
- Все как один! Все как один! - Шота, не глядя, ткнула пальцем в сторону Ричарда. - И ты собираешься рискнуть судьбами мира, потому что любишь его?
Рискнуть ввергнуть нас всех в пучину беззакония только потому, что тебе очень захочется оставить вашего сыночка в живых?
- Послушай, Шота, - вдруг на удивление спокойно сказал Ричард. - У Исповедниц, как правило, рождаются дочери. Не слишком ли рано ты забила тревогу? Может случиться так, что у нас вообще не будет детей. Бездетные пары - не редкость.
Неожиданно он съехал вниз по стене и оказался на полу. Шота в гневе ухватила его за ворот и несколько раз ударила о стену.
- Ты думаешь, я так же глупа, как ты? Я ведьма! Я способна видеть сквозь время! Я уже говорила тебе, что точно знаю, какие события произойдут, а какие - нет! У вас с Кэлен неизбежно родится мальчик. Она - Исповедница.
Дети Исповедниц всегда наследуют их дар. Всегда! А если ты осчастливишь ее ребенком, это обязательно будет мальчик!
Она снова ударила его о стену. Кэлен никогда не видела ведьму в таком состоянии. Шота всегда внушала ей ужас, но при этом оставалась спокойной и рассудительной. По крайней мере внешне. Сейчас она была сама на себя не похожа.
Ричард пока не пытался сопротивляться, но Кэлен видела, что в нем закипает гнев.
- Послушай, Шота...
Она снова ударила его о стену:
- Укороти язык, пока я тебе не укоротила его сама!
Гнев Ричарда сравнялся с яростью ведьмы.
- Ты уже не раз ошибалась, Шота! - выкрикнул он. - Ошибалась! Есть много путей, по которым могут пойти события! Если бы я послушался тебя в тот раз и убил Кэлен, Даркен Рал сейчас правил бы миром! Вот к чему привели бы твои дурацкие советы! Только благодаря ей мне удалось одолеть его. А поступи я по-твоему - все бы погибли! - Он тяжело дышал, с ненавистью глядя на ведьму. - Если ты пустилась в дорогу, только чтобы пугать нас пустыми угрозами, то зря потратила время. Я не послушался тебя тогда и не собираюсь слушаться сейчас! Я не убью Кэлен и не брошу ее, что бы ты ни говорила. И что бы ни говорил мне любой другой.
Несколько мгновений Шота молча смотрела на него, а потом опустила руки.
- Я пришла сюда не ради пустых угроз. И не затем, чтобы обсуждать вашу интимную жизнь, Ричард Рал.
Ричард отшатнулся, словно его ударили.
- Я не...
- Я пришла сюда потому, что сама готова убить тебя за то, что ты сделал, Ричард Рал. Ваш будущий ребенок - ничто по сравнению с тем чудовищем, которому ты уже дал жизнь.
- Почему ты меня так называешь? - прошептал Ричард.
Шота всмотрелась в его побледневшее лицо:
- Потому что тебя зовут именно так.
- Я Ричард Сайфер. Джордж Сайфер был моим отцом.
- Тебя воспитал человек по имени Сайфер. Но зачал тебя Даркен Рал. Он изнасиловал твою мать.
Ричард побледнел еще больше. Кэлен было больно за него, но теперь она поняла, что в глубине души всегда знала правду. Он был слишком похож на своего отца, Даркена Рала. Она старалась освободиться, чтобы встать рядом с ним, но не могла.
Ричард покачал головой:
- Нет. Это неправда. Этого не может быть.
- Может, - огрызнулась Шота. - Твоим отцом был Даркен Рал. Зеддикус З'ул Зорандер твой дед.
- Зедд? - прошептал Ричард. - Зедд - мой дедушка? - Он выпрямился. Даркен Рал... Нет, это невозможно. Ты лжешь.
Он обернулся и посмотрел на Кэлен. И прочитал в ее глазах истину. Он вновь повернулся к ведьме.
- Зедд должен был мне сказать. Должен. Я не верю тебе.
- Мне все равно, - устало сказала Шота. - Мне все равно, чему ты веришь.
Достаточно того, что я знаю истину. А истина в том, что ты незаконнорожденный сын незаконнорожденного. - В голосе ее вновь послышались нотки бешенства. - Все твои предки по этой линии были незаконнорожденными, и каждый имел дар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136