Она посмотрела на Ричарда, изобразив подобие улыбки.
- Надеюсь, это не нарушит нашего перемирия? - С этими словами она ушла прочь.
В зале по-прежнему царило молчание. Ричард посмотрел на сестру Верну, но она стояла, никого не замечая, глядя в одну точку. Между ними встала Паша.
- Верна не должна больше интересовать тебя, - резко сказала она. - У тебя рука в крови, и я обязана о тебе позаботиться. - Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. - Сегодня в твою честь устроен торжественный ужин. Возможно, после него ты почувствуешь себя лучше. Все хотят поприветствовать тебя. - Она погрозила ему пальчиком. - А ты должен вести себя хорошо, наш юный гость!
- Я не голоден, - ответил он. - Покажи мне мою тюрьму, девочка.
Она сжала кулаки и зло посмотрела на него.
- Хорошо. Будь по-твоему. Отправляйся спать без ужина, как гадкий ребенок.
- Она повернулась. - Следуй за мной.
Глава 50
Сестра Верна дернула бронзовую ручку. Комната была закрыта. Она вздохнула и постучалась. Из-за тяжелой двери донесся приглушенный голос:
- Войдите.
Дверь отворилась, и сестра вошла в приемную. По обе стороны от дверей, ведущих в соседний кабинет, за столами сидели две женщины. Обе что-то писали в толстых тетрадях.
- Я слушаю, - сказала одна из женщин, не поднимая головы от работы. - Я пришла сдать путевой журнал, сестра Улиция.
- Хорошо, положи его на стол. - Сестра Улиция перевернула страницу. Разве тебе не следовало быть на торжественном ужине в честь вашего прибытия?
Мне казалось, ты захочешь повидаться с друзьями.
- У меня есть более важные дела, чем посещение торжественных ужинов, ответила сестра Верна. - Я должна вручить путевой журнал лично аббатисе. Я желаю поговорить с нею, сестра Улиция.
Обе женщины оторвались от работы.
- Но аббатиса не собиралась беседовать с тобой, сестра Верна, - сказала сестра Улиция. - Она очень занята, и ее нельзя беспокоить по незначительным вопросам.
- Незначительным?! У меня не незначительный вопрос.
- Не следует повышать здесь голос, сестра Верна, - предупредила вторая женщина.
Верна шагнула вперед. Воздух замерцал и уплотнился. Незримый щит заслонил дверь в кабинет.
- Аббатиса занята, - повторила сестра Улиция. - Если она сочтет нужным, она сама пошлет за тобой. Положи на мой стол путевой журнал, и я передам его ей.
Стиснув зубы, Верна постаралась говорить спокойно.
- Меня понизили до послушницы. - Обе женщины разом посмотрели на нее. Да, понизили до послушницы, хотя я выполняла указания аббатисы. Несмотря на все мои просьбы, она не позволила мне выполнить свой долг, и теперь я наказана за свое послушание. Я должна хотя бы узнать, почему это произошло.
Сестра Улиция повернулась ко второй женщине.
- Сестра Финелла, отправьте рапорт наставнице послушниц, что послушница Верна Совентрин пришла в приемную аббатисы без разрешения и без приглашения и позволила себе высказывания, неподобающие послушнице, которая надеется стать сестрой Света.
Сестра Финелла недовольно посмотрела на Верну.
- Однако, послушница Верна, в первый же день твоего вступления на путь послушания - письменное замечание! Я надеюсь, ты научишься себя вести как следует, если хочешь стать сестрой Света.
- Это все, послушница, - присовокупила сестра Улиция. - Ты свободна.
Верна повернулась к ним спиной, но, услышав щелканье пальцев, оглянулась и увидела, что сестра Улиция стучит ладонью по столу.
- Не забудь про путевой журнал. И разве так должна уходить послушница, когда сестры отпускают ее?
Верна вытащила из-за пояса черную книжицу и положила ее на стол.
- Нет, сестра, не так. - Она сделала реверанс. - Спасибо, сестры, что уделили мне внимание.
Тихонько вздохнув, Верна вышла, закрыв за собой дверь.
Она шла по залам и коридорам, опустив глаза, глядя в пол. И вдруг, свернув за угол, едва не столкнулась с кем-то. Подняв голову, она увидела того, кого не слишком надеялась увидеть.
Он улыбнулся такой родной, знакомой улыбкой.
- Верна! Какая встреча!
Совсем молодой, с пухлыми по-детски щеками, он, кажется, совсем не изменился. Разве что каштановые волнистые волосы стали чуть длиннее, а плечи чуть шире. Она с трудом удержалась, чтобы не броситься к нему на шею, и лишь приветливо склонила голову.
- Джедидия! Ты все так же красив. Так же... как прежде. Время не властно над тобой.
- А ты выглядишь... я бы сказал... э...
- Постаревшей, ты хочешь сказать?
- Э, Верна... Несколько морщин и несколько лишних фунтов не в состоянии уменьшить твою красоту!
- Я вижу, ты все такой же мастер говорить комплименты. - Она посмотрела на его простой коричневый балахон. - Еще я вижу, что ты был прилежным учеником и достиг успехов. Я горжусь тобой, Джедидия!
Не обращая внимания на ее слова, он попросил:
- Расскажи мне о новичке, которого ты привела. Верна нахмурилась:
- Ты не видел меня двадцать лет, с тех пор, как я отправилась в путешествие и нам пришлось расстаться. И вот о чем ты меня спрашиваешь в первую очередь! Не о том, как, у меня дела. Не о том, думала ли я о тебе все это время. Не о том, встретила ли я кого-то еще. Видно, ты был так поражен, заметив мои морщины, что все эти вопросы тебе и в голову не пришли? Он лукаво улыбнулся:
- Верна, ты ведь не девочка! Не могла же ты думать, что теперь, спустя столько лет, мы с тобой...
- Разумеется, я не питаю иллюзий! Я только надеялась, что смогу рассчитывать на больший такт и понимание. Он пожал плечами:
- Прости, Верна. Я полагал, что ты всегда была за искренность и против словесной мишуры. - Он задумчиво добавил:
- Знаешь, я так много узнал о жизни... с тех пор, как повзрослел.
- Доброй ночи, Джедидия, - сказала она, не глядя на него.
- Как же насчет моего вопроса? - настойчиво напомнил он. - Что он собой представляет, этот новенький?
- Ты же был там, я тебя заметила. Ты сам видел, что такое этот Ричард.
- Да, я там был. Я все видел. У меня появилось кое-какое влияние среди сестер. Возможно, я смогу чем-то помочь тебе. Если ты будешь со мной откровенна и удовлетворишь мое любопытство, может, я и помогу тебе выйти из неприятного положения.
Она пошла прочь, бросив через плечо:
- Доброй ночи, Джедидия.
- Мы еще увидимся во Дворце, Верна, - сказал он ей вслед. - Подумай над моими словами.
Она сама удивилась, насколько превратными были все это время ее представления о знакомых. Верна помнила Джедидию как человека искреннего и отзывчивого. Что у нее с памятью?
А может, она сейчас просто слишком занята собой и сама не дала ему возможности проявить доброту? Она, наверно, ужасно выглядит. Прежде чем увидеться с ним, следовало привести себя в порядок, причесаться, надеть красивое платье. Но ведь у нее на это не было времени.
Если бы она коснулась его лица, может, это пробудило бы в нем воспоминания? Может, он вспомнил бы, как плакал в день расставания? Вспомнил бы свои обещания... Хотя она даже тогда не слишком верила этим обещаниям.
Дойдя до коридора, который вел в комнаты послушниц, Верна остановилась.
Она устала. А работа в конюшнях будет очень тяжелой. Но прежде чем отправиться спать, ей надо сделать еще одно дело.
Паша остановилась перед дубовой дверью между двумя каменными колоннами, увитыми искусно вырезанной лозой.
- Вот твоя тюрьма, - сказала она Ричарду.
- Тюрьма? Я не вижу засова. Как же вы меня здесь запрете?
Пашу, видимо, удивил его вопрос.
- Но мы не запираем наших мальчиков. Ты волен идти, куда захочешь. Ричард нахмурился:
- Ты хочешь сказать, я могу свободно бродить по Дворцу?
- Нет, вообще везде, где захочешь. Хочешь - по Дворцу, хочешь - по городу.
Наши ученики много времени проводят в городе. - Она слегка покраснела и отвела глаза.
- А как насчет пригородов? Паша пожала плечами:
- Ну разумеется. Не знаю, зачем тебе идти за город, никто из наших мальчиков туда не ходит, но препятствий к этому нет. Только ты должен держаться подальше от Хагенского леса. Это ужасно опасное место. Тебя предупреждали по пути во Дворец? Ричард кивнул.
- Как далеко я могу отойти от города? - спросил он.
- Рада-Хань не позволит тебе уйти слишком далеко. Мы всегда должны иметь возможность найти тебя. Но на несколько миль от Дворца Пророков ты отойти сможешь.
- На сколько миль?
- Даже дальше, чем захочешь. Почти до самой земли дикарей.
- Ты хочешь сказать, земли бака-бан-мана? - Она кивнула. - Без охраны?
- Ты вверен моей опеке, и пока я буду всюду сопровождать тебя, - ответила Паша. - Со временем, когда ты здесь освоишься, ты сможешь гулять по городу и сам.
- А могу я прогуляться сам по вашему Дворцу?
- Конечно, ведь здесь твой дом. К тому же ты должен посещать занятия. С тобой буду заниматься не только я, но и другие сестры. Сначала мы будем учить тебя, как призвать свой Хань.
- А почему разные сестры? Почему не одна из них или не ты?
- Потому, что иногда с чужим Хань легче справиться совместно. И у сестер больше знаний и опыта, чем у меня. Когда с тобой позанимаются разные сестры, мы сможем понять, с кем тебе лучше работать.
- А среди этих сестер будет сестра Верна? Паша нахмурилась.
- Верна больше не сестра, она - послушница, и ее следует называть просто Верна. Послушницам, кроме той, которой это поручено, то есть кроме меня, не дозволено заниматься с тобой. Послушницы первой ступени, как Верна, не имеют права вообще разговаривать с нашими мальчиками. Их обязанность - учиться, а не учить.
Ричарду было странно называть сестру Верну просто Верной.
- А когда она станет снова сестрой? - спросил он.
- Она должна служить в качестве послушницы, продвигаясь вперед шаг за шагом, как остальные. Я сама начинала с того, что чистила котелки в кухне. Мне долго пришлось ждать, когда передо мной откроются нынешние возможности. Когда-нибудь, если Верна будет работать так же усердно, как и я, она тоже сможет стать сестрой Света.
Ричард вздрогнул. Все эти неприятности обрушились на сестру Верну из-за него. Он сменил тему.
- А почему нам дозволено свободно разгуливать?
- Потому, что вы не представляете опасности для населения. Когда ты овладеешь своим Хань, появятся определенные ограничения. Горожане боятся мальчиков, наделенных даром: в прошлом бывали несчастные случаи. Поэтому тех, кто свободно владеет Хань, просто так в город не отпускают. Когда же они становятся волшебниками, на них накладываются еще более суровые ограничения, и до тех пор, пока их обучение не закончится, им дозволено находиться лишь в строго определенных покоях и залах Дворца. Но ты пока сможешь гулять свободно.
Я все равно буду знать, где ты, благодаря Рада-Хань.
- Значит, по этой проклятой штуке меня сможет найти каждая сестра?
- Не каждая, а только та, которая тебе ее дала. Та, которая способна распознать ее силу. А поскольку я за тебя отвечаю, я тоже должна знать, где ты находишься. Поэтому мой Хань будет настроен на твой ошейник.
Паша вошла в темную комнату, и по мановению ее руки сразу зажглись все лампы.
- Ты должна научить меня этому фокусу, - пробормотал Ричард.
- Это не фокус. Это мой Хань. И это одна из самых простых вещей, которым я буду учить тебя.
Потолок в его комнате был богато расписан и украшен лепниной. На высоких окнах висели красивые темно-синие шторы, стены были отделаны светлыми деревянными панелями. По обе стороны большого камина стояли колонны. Ковры устилали деревянный пол. Вдоль стен стояли уютные диваны и кресла. Ричарду показалось, что эта комната гораздо больше его старого дома в Оленьем лесу. Он снял заплечный мешок и поставил его у стены, положив рядом лук и колчан со стрелами.
Направо, за стеклянной дверью, он обнаружил выход на просторный балкон, с которого открывался прекрасный вид. Ричард задумчиво смотрел вниз - на город, на равнину, на пологие холмы, с которых они с сестрой Верной начали сегодня утром свой путь.
- Отсюда здорово любоваться закатом, - тихо сказала Паша.
Но Ричарду было не до закатов. Он тщательно изучал расположение крепостных стен и ворот, мосты, дороги и караульные посты, стараясь получше все запомнить.
В другом конце комнаты была еще одна дверь, которая вела в спальню, размерами лишь немного уступавшую гостиной. Ричард еще никогда не видел такой широкой кровати. Здесь тоже была стеклянная дверь, которая вела на балкон, но отсюда открывался вид на берег моря.
- Какой дивный пейзаж! - воскликнула послушница. Заметив, что Ричард изучает постройки внизу, она пояснила. - Вон там - женские покои, в них живут сестры. - Она погрозила ему пальчиком. - От этих покоев, молодой человек, следует держаться подальше. Разве что какая-нибудь сестра сама пригласит тебя, - еле слышно добавила она.
- Как мне следует называть тебя? Сестра Паша? спросил Ричард. Она хихикнула:
- Нет, молодой человек. Я - послушница. Пока я не добьюсь успехов в работе a тобой, я просто Паша. Ричард зло покосился на нее.
- Меня зовут Ричард. Неужели так трудно запомнить?
- Послушай, ты поступил под мою опеку, и...
- Если тебе так трудно запомнить это, - перебил он, - ты никогда не станешь сестрой. Потому что, если ты будешь унижать меня, не желая называть по имени, я сделаю все, чтобы ты не справилась с испытанием. Ты поняла меня, Паша?
- Не надо повышать на меня голос, молодой... - она осеклась. - Не надо повышать на меня голос, Ричард.
- Так-то лучше. Спасибо.
Он надеялся, что Паша поняла: он не желает быть вежливым с ней, если она сама невежлива.
Так как на балконе больше ничего интересного для Ричарда не было, он вернулся в спальню.
Паша последовала за ним.
- Послушай, Ричард, или ты научишься себя вести, или...
Его терпение лопнуло. Он резко повернулся, и Паша остановилась, едва не столкнувшись с ним.
- Ты ведь никогда никем не руководила, верно? - спросил Ричард. Она стояла не шевелясь. - Я вижу, что тебе поручили такое дело впервые, и ты боишься провалить его. А поскольку ты неопытна, то надеешься с помощью внешней суровости обмануть людей, заставив их думать, что ты знаешь, что делаешь, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136