Не дай бог, если попадались жалобы, что на чьё-то письмо не ответили или отделались отпиской.
По его поручению я вёл корреспонденцию, поступавшую от военнослужащих или касавшуюся военного ведомства, военной промышленности. А порой он просил просмотреть почту за весь день.
Вот в моих руках письмо с одного из заводов, работавших на оборону. Человек, подписавшийся неразборчиво, сообщил, что у них обвинены во вредительстве и арестованы два старых опытных инженера, что обвинения — сплошная ложь и подтасовка фактов. Местные руководители прикрывают клеветой собственное головотяпство, пострадали чётные люди, а предприятие скоро без инженеров останется, кто будет продукцию выпускать? Одними лозунгами оборону не укрепишь. Я дал это письмо Иосифу Виссарионовичу и, получил его напутствие, сам поехал на завод, благо он находился поблизости от Москвы. Директором оказался бывший матрос, балтийский «братишечка», во время гражданской войны «давивший контру» под Архангельском и в Сибири. Потом кто-то вспомнил, что он был торпедоносцем на эсминце, следовательно «подкован» в технике. Подучили малость на краткосрочных курсах и очутился он красным директором на большом и сложном предприятии. Чувствовал себя здесь очень неважно, так как не разбирался ни в экономике, ни в организации производства, и сам, честный человек, признавал это.
Мой мандат произвёл на него внушительное впечатление. Поговорили без обиняков и сразу стала ясна картина. Вышел из строя один из трех дорогостоящих станков, купленных за границей. Золотом было плачено. Работавший на нем молодой парень, вопреки требованиям инженера, хвастая перед приятелями своей «лихостью», значительно превысил допустимое число оборотов. Инженер ещё раз предупредил, что станок может не выдержать, но парень «отбрил» специалиста: «Это по вашим буржуазным нормам не выдержит, а по нашим только давай». Ну и случилось то, что должно было произойти: пока инженер разыскал начальника цеха, в станке «полетела» шестерня, ещё какие-то детали.
— При чем же тут инженер? — спросил я. — Он может нести ответственность лишь за то, что не настоял на своём… Есть инструкция о работе на данном станке. Она висела на стене перед глазами рабочего. Кроме того, этот парень прошёл соответствующее обучение и сдал технический минимум.
— А если инженер по злобе сунул в станок какую-нибудь железку? — отвёл взгляд директор.
— Доказано? Железки нашли?
— Как докажешь: никто ничего не видел. Но рабочий говорит — мог сунуть. Долго возле станка стоял.
— Что же ему издали, с другого конца цеха надо было парня уговаривать? Да ведь этот инженер сам станок-то отлаживал… Вы гадаете на кофейной гуще, без всяких оснований льёте грязь на человека, а явный преступник, наглый невежда, вдвое превысивший число оборотов в станке, ходит по заводу, задрав нос.
— Не привлекать же его к ответственности… — вздохнул директор.
— Обязательно привлечь в назидание другим.
— Да поймите же, дорогой товарищ, инженер тот не наш, а парень всего год из деревни, активист комсомольской ячейки! Как же я с ним!
— А вы понимаете, что своими действиями дважды и трижды усугубляете ошибку?! Виновный — не наказан. Безвинный — пострадал. Звание комсомольца запятнано, ваше имя — тоже. Что теперь думают о вас? Выгораживаете, мол, своих, а беспартийных топите. Народ видит. Письма вот пишут. А станок стоит, потому что специалист, способный его наладить, упрятан за решётку.
— Хрен тут поймёшь, — выругался бывший матрос. — У меня самого от этой катавасии голова кругом идёт. А сверху звонят — не давай комсомольца в обиду.
Я высказал своё сочувствие директору, оказавшемуся меж двух огней.
Разобраться с другим инженером было ещё проще, стоило подойти к делу объективно, без Предвзятости. По его вине якобы сорвалось выполнение важного заказа, его участок не выдал своевременно одну из главных деталей. Но почему? Да потому, что не поступил металл, необходимый для изготовления этой детали, а нарушить технологию опытный специалист категорически отказался, считая, что надёжность детали значительно уменьшится, будут возможны аварии.
Опять вроде бы все ясно: заказ сорван по вине снабженца, не обеспечившего доставку требуемого металла. Но снабженец-то свой, выдвиженец из низов, постоянный оратор на всех собраниях. Поговорив с ним, я убедился: человек совершенно не разбирается в производстве. Он искренне недоумевал, с чего это заартачился балда-инженер, какая муха его укусила?
Все это я доложил Иосифу Виссарионовичу, присовокупив, разумеется, свои выводы. Настоящих инженеров и техников, получивших капитальное образование, имевших опыт, у нас кот наплакал. Именно они — опора нашего производства, а не те полуграмотные скороспелки, которых мы готовим теперь в спешном порядке. Не издеваться надобно над специалистами, не унижать их, а всемерно беречь, заботиться. Любого балбеса за год можно превратить в хорошего слесаря, а инженеры выковываются десятилетиями, да и то не из всех. А уж если кто и вредители, так те, кто ломает станки, а вину сваливает на других, дискредитируя таким образом партию и комсомол.
— Всех вредителей мы будем карать без пощады. А они у нас есть, — сказал Сталин.
На том заводе, разумеется, порядок был наведён. Инженеров освободили, вернули в цеха, директора сняли, лихого работничка-парня отдали под суд. Партийным и комсомольским руководителям тоже было воздано должное. Однако это лишь частный случай и, как принято говорить, не типичный для того времени. Почта все чаще приносила письма о вредительстве и вредителях, эти слова упоминались в разговорах, мелькали на страницах печати. Порой казалось, что врагами наводнена вся страна. Может, были случаи вредительства или сопротивления скрытых врагов, то есть такие случаи наверняка даже имели место в период индустриализации и коллективизации, но от чрезмерной подозрительности во много раз больше пострадало людей случайных, допустивших самые обычные ошибки, просчёты, без которых не бывает ни одного дела. А то и ничего не допустивших, ставших козлами отпущения за чужое неумение, чужие грехи. И, может быть, не желая того, немалую роль сыграл при этом Иосиф Виссарионович, задавая тон своим стремлением обязательно найти конкретного виновника, ответчика, не понимая того, что порой повинны бывают не отдельные люди, а обстоятельства.
Сам очень добросовестный, живущий только ради дела, ради идеи, он не способен был понять тех, кто работает для личных благ, для денег, квартиры, совершенно не терпел расхлябанности, лени, равнодушия, отсутствия инициативы, считая все это чуть ли ни преступлением. Вот твой участок, вот твои обязанности: сделай все добросовестно и как можно скорее, без ссылок на трудности и объективные причины — другого подхода для него не существовало.
Иосиф Виссарионович, бесспорно, был несколько прямолинеен. Вот, предположим, новая стройка. Готов проект, назначены руководители, определено место, выделены средства, даже специалисты приглашены из-за границы. Так, дорогие товарищи, все предусмотрено? Ничего не забыли? Тогда приступайте. К такому-то сроку стройка должна быть завершена. Спросим с вас по всей строгости.
Все вроде бы правильно. А жизнь — гораздо сложней и полна неожиданностей. Руководители, хорошие организаторы, хорошие знатоки в одной отрасли — ничего не смыслят в другой, в новой. Оборудование запаздывает. Рабочие, набранные по деревням, умеют только землю копать, да тяжести таскать, в лучшем случае плотничать — их надо обучать соответствующим специальностям. А бараки дырявые, иной раз половина людей простужена, лежит на нарах, особенно, когда свирепствует грипп. Вокруг голая степь, ни дров, ни угля на зиму. С продуктами перебои. Да мало ли ещё что. И буксует, замедляет темпы важная стройка. А Иосиф Виссарионович, на стройплощадках сам не бывавший, удивлён и рассержен: в чем же дело, товарищи? Вам созданы все условия, а вы не справляетесь, срываете план. Что это? Безответственность? Непонимание партийной линии? Или козни классовых врагов? Пусть органы разберутся…
Вскрывать настоящие причины трудно, скучно, особенно для молодых, энергичных людей. Да и знания нужны, чтобы вскрыть-то, дать объективный анализ, наметить пути к успеху. Гораздо проще и эффективней «разоблачить» вредительское гнездо, особенно, если там какой никакой пожаришко был или взрыв, хотя бы случайный. Сразу видны конкретные виновники. А руководителям стройки, если они не попали в число вредителей, есть на кого свалить неудачи, прикрыть собственное головотяпство.
Для Иосифа Виссарионовича, считавшего, что классовая борьба не затихает, а обостряется, что враги разных мастей, как внутренние так и внешние, стараются сорвать все наши начинания, версия о вредительстве звучала убедительно, вполне укладывалась в схему, подтверждала его теоретические изыскания. Для местных руководителей, для неудачливых организаторов производства ссылка на вредителей стала панацеей от многих бед, удобным громоотводом. Всегда найдётся какой-нибудь подозрительный кулак, нэпман, бывший поп, офицер или чиновник. Для трудящихся — понятное, убедительное, конкретное объяснение. Если плохо — вот вам вредитель. Если хорошо — да здравствуем мы!
Лазарь Моисеевич Каганович, занимавший самые высокие партийные и хозяйственные посты, любил повторять: «Каждая авария на производстве, каждая ошибка и каждое вредительство имеют своё имя, отчество и фамилию. Виновных — к самой строгой ответственности!» С этим нельзя не согласиться, но виновных-то надо было искать без предвзятости, объективно. Да ведь и преступление преступлению рознь. По глупости, но неумению вывел из строя станок, ну и получи свои пять лет. Но столько же получал и человек, нанёсший стране гораздо больше ущерба, несоизмеримо больше. Известно, что вывоз сырья за рубеж не выгоден государству, разорителен для государства. Шли на это, скрепя сердце, чтобы приобрести за валюту хотя бы те же станки. Но ведь что и как продавать?! Вывоз круглого леса, например, это прямой ущерб, это явное вредительство! Изготовь из этого леса пиломатериалы — и получишь в десять раз больше. Работа — элементарная. Но ведь надо организовать, усилия приложить. А кругляк грузи и гони через границу. Такие горе-руководители, такие «дельцы», грабившие государство, заслуживают самой высшей меры наказания, расстрела с конфискацией имущества. Но они получали по пять-шесть пет, а то и вообще ничего не получали, если считались людьми своими, надёжными — хотя бы в представлении того же Кагановича. Я говорил об этом Иосифу Виссарионовичу, он разделял мою точку зрения, но решительных действий не предпринимал. Для него экономика была лишь частью политической борьбы, одним из рычагов укрепления своей власти.
Ещё раз повторяю, враги давали себя знать. То появлялась какая-то Промпартия, то удалось раскрыть подпольную организацию буржуазных специалистов в Шахтинском районе Донбасса. Не берусь судить, насколько сплочены и опасны были эти наши противники, во всяком случае подобные факты имели место, хотя, разумеется, не в том баснословном количестве, как о них писали и говорили. В раздувание подозрительности, в «разоблачение» всякого рода вредителей изрядную лепту внесли деятели литературы и искусства средней руки, создатели произведений того уровня, который доступен был для самой широкой массы населения, преодолевавшей сложные барьеры на пути интеллектуального развития. Писать о трудовых буднях нелегко, да и читать не велика охота. У большинства людей работа однообразна. Ну, какой-то порыв можно изобразить: трудовой штурм, борьбу со стихийным бедствием, из ряда вон выходящие случаи. Но на них одних далеко не уедешь. К тому же ещё и сюжет нужен, столкновения, схватки. Интрига, кульминация, развязка. Как тут обойтись без тайных врагов, без вредителей. Конструкция элементарная. Вчерашний рабочий или крестьянин-бедняк, прошедший фронтовую закалку, ведёт за собой на трудовые подвиги народную массу. Он — носитель всего передового, хорошего, доброго. А старый техник или инженер (в деревне бывший богатей) — это ядовитая змея, затаившаяся и выжидающая момента, когда выгодней укусить. Но бдительные работники разоблачают этого паразита чуть раньше или чуть позже укуса. Таков расхожий стандарт (с вариациями) для романов и повестей, для поэм и сценариев. Только география, колорит был разным. От Амура до Днепра, от хутора до столицы. Задумывались ли эти культурно-литературные деятели, торжествуя победы над врагами, какой вред приносят они, сея рознь и насторожённость, отвлекая массу людей от размышлений, от анализа, от поисков правильного пути?!
16
Программа индустриализации нашей страны, кратко и чётко сформулированная Иосифом Виссарионовичем в шести пунктах, не вызывала у меня никаких сомнений. Все в ней было обдумано, верно, весомо. Действительно, существо индустриализации состоит не в простом росте промышленности вообще, а прежде всего в росте её сердцевины — машиностроения, ибо только это обеспечит увеличение материальной базы, поставит нашу страну в независимое от капиталистов положение. Разве не так?
Коренными задачами в борьбе за индустриализацию являются: повышение производительности труда, снижение себестоимости продукции, борьба за трудовую дисциплину, режим экономии. Сие тоже бесспорно. Ну и так далее.
Радоваться бы надо такой программе, которая, кстати, предусматривала неуклонное улучшение материального положения трудящихся. Радоваться и работать. Но сколько же появилось скептиков. Одни говорили, что сами не осилим, все равно надо идти на поклон к западу. Другие вопрошали: а зачем это? Не лучше ли оставаться нам страной аграрной, развивая лёгкую промышленность для народных нужд, а не замахиваться на тяжёлую индустрию, требующую напряжения всех сил?! Иосиф Виссарионович спорил, отстаивая свою точку зрения.
Гуляя в парке, я слышал, как подвыпившая компания пела частушку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344