22 июня 1941 года, сразу после того, как по радио прозвучало сообщение о нападении гитлеровцев, митрополит Сергий собственноручно написал обращение ко всем пастырям и верующим, благословляя православных на защиту священных границ нашего Отечества. Разосланное по всем приходам обращение высшего духовного лица сыграло заметную роль в сплочении населения перед нависшей угрозой. Вот лишь несколько фраз из этого важного документа: «Жалкие потомки врагов православного христианства хотят ещё раз попытаться поставить наш народ на колени перед неправдой, голым насилием, принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему Отечеству. Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью, и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении потому, что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своём долге перед родиной и верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им по плоти и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить Отечеству в тяжкий час испытаний всем, чем каждый может… Господь нам дарует победу».
Воистину — святые слова! Как и последовавшие за ними дела Патриаршего Местоблюстителя, подававшего пример пастве. В начале октября, когда немцы приблизились к Подмосковью, когда танки Гудериана рвались от Орла Туле, митрополит Сергий обратился к Сталину с предложением освятить район предстоящих сражений, пронести по московской оборонительной линии икону Смоленской Божьей Матери, ту самую икону, с которой в 1812 году шли русские воины против французов на Бородинском поле. Несмотря на физическую немощность, Сергий хотел сделать это сам. Однако Сталин, охотно приняв предложение, настоятельно попросил архипастыря не участвовать в осуществлении замысла, опасаясь за его жизнь и здоровье. Дело доверено было, если не ошибаюсь, Ленинградскому и Новгородскому митрополиту Алексию, находившемуся тогда в столице. Во всяком случае, икону Божьей Матери на самолёте провезли вдоль подмосковного оборонительного рубежа, как бы с неба благословляя места предстоящих битв. Пару кругов сделал самолёт над Бородинским полем, где буквально через несколько дней развернулось сражение, во многом решавшее судьбу столицы. И опять повторилось там то, что произошло в 1812 году. Наши войска не потерпели поражения, добились успеха, нанеся большой урон басурманам, но в силу сложившихся обстоятельств вынуждены были покинуть свои позиции, уйти с легендарного поля. Отошли, правда, недалеко, на считанные километры, чтобы перекрыть там путь к Москве. В связи с начавшейся эвакуацией и опять же по просьбе Сталина, митрополит Сергий 14 октября покинул столицу в сопровождении близких ему священнослужителей, избрав местом пребывания город Ульяновск — он ведь сам родом с берегов Волги. В пути Сергий тяжело занемог, вероятно, простудился, была очень высокая температура. С одной из станций, через которую проходил поезд, поступило сообщение, что Сергий принял предсмертное причастие. Узнав об этом, Иосиф Виссарионович произнёс известную фразу: «Это очень большая утрата. Это ведь он спас православную церковь от обновленческого раскола». Имелось в виду, что именно Сергий в своё время призвал верующих быть терпимыми к советской власти, чем предотвратил борьбу между государством и церковью, что имело бы гибельные последствия.
К счастью, митрополит Сергий, поборов недуг, благополучно прибыл в Ульяновск. Отказавшись от большого особняка, окружённого садами, архипастырь поселился в обычной квартире неподалёку от прибрежных откосов, именуемых местными жителями Старым венцом. И уже 30 ноября провёл первую службу в церкви Воскресения, вознося молитвы о победе российского воинства. Как раз в тот день, когда было в основном остановлено вражеское наступление на Москву.
С берегов Волги по всей стране расходились вдохновляющие послания и призывы Патриаршего Местоблюстителя, обращённые к верующим, к братьям-славянам, в том числе и к тем, кто оказался на оккупированной территории. Послания эти укрепляли силу, утешали скорбящих христиан, вселяли надежду. И как всегда непримиримо, твёрдо боролся Сергий против раскольников, перевёртышей, христопродавцев. По его настоянию были отлучены от сана изменники, переметнувшиеся во вражеский стан и вносившие смуту в православную церковь: архиерей Сергий Воскресенский из Прибалтики, Поликарп Сикорский с Западной Украины и Николай Амасийский из Ростова-на-Дону.
А сколько средств на строительство танков и самолётов собрали по призыву архипастыря верующие и священнослужители! Помню, как дрогнуло моё сердце, когда в конце войны возле Берлина увидел я колонну могучих танков, на каждом из которых светлой краской было начертано: «Построен на средства Православной церкви». Люди добрые отдали все, что имели, и мы дошли до логова фашистского зверя, чтобы испепелить его!
В конце августа 1943 года, когда я находился в Поволжье с инспекцией запасных полков, меня разыскал по телефону ВЧ Поскребышев и передал поручение Сталина отправиться в Ульяновск и посмотреть, как идёт подготовка к возвращению в столицу Патриаршего Местоблюстителя с его свитой. Обеспечить помощь, если таковая потребуется. Однако у тамошних властей все шло без сучка без задоринки, моё содействие не понадобилось. Тем более что смиренный архипастырь по скромности своей не просил для переезда ничего лишнего, ограничиваясь лишь самым необходимым. Семидесятишестилетний митрополит, совершенно седой, с аккуратной белой бородой, чувствовал себя вполне сносно. Военные успехи наши, давшие возможность вернуться в Москву, питали энергию Сергия. Ум его был ясен и быстр. Изъяснялся он, кстати, на всех европейских языках. Глуховат стал, вслушивался с некоторым напряжением, глядя на губы собеседника.
Вечером 4 сентября 1943 года Председатель Совнаркома СССР Сталин принял в Кремле трех владык Русской Православной Церкви: митрополита Московского и Коломенского Сергия, митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия и Экзарха Украины митрополита Николая. Присутствовал первый заместитель Председателя Совнаркома Молотов. Обоюдное согласие сторон было полным. Встреча продолжалась долго и явилась предтечей важнейшего события в православном мире. А именно: 8 сентября в Москве состоялся епископский Собор. Девятнадцать церковных иерархов, съехавшихся с разных концов страны, избрали Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Им стал блаженнейший архипастырь Сергий (в миру Страгородский). Доселе Патриарший Местоблюститель, он первым после долгого перерыва принял столь высокий сан. Причём принял в трудное время, требовавшее объединения всех сил для борьбы за честь и независимость Родины. Государство и церковь становились крепче от взаимной поддержки, Сергий и Сталин хорошо понимали это. Воистину: престол царя — опора алтаря, алтарь — опора царского престола.
Интронизация состоялась в Богоявленском (Елоховском) кафедральном соборе. Но, увы, недолго пришлось состоять Сергию в высочайшем церковном сане. Он скончался менее чем через год, успев сделать за долгую жизнь очень много для укрепления русского православия.
Отпевали Святейшего в том же Елоховском соборе, сохранённом его стараниями, в котором часто правил службу он сам. А в стране праздновалась Пасха, бушевало цветение майских садов, и на горизонте алела уже заря Победы, в достижение которой немалую лепту внёс Патриарх.
Находясь среди тех, кто провожал Сергия в последний путь, с волнением слушал я прощальные слова митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия:
— Христос Воскресе! Мы веруем, что пред лицом Воскресшего Господа нет умерших, а все живые, в видимом ли, или невидимом мире, и для всех Он Един есть и воскресение и жизнь. В муках скорби глубокой и тяжкой стоим мы у гроба Святейшего Отца нашего и Патриарха и провожаем дух его «в путь всея земли». Не только отца лишились мы с кончиною Святейшего Патриарха, мы лишились в нем доброго пастыря и мудрого Кормчего корабля церковного. На короткое время судил ему Господь восприять высокое звание Патриарха Московского и Всея Руси, главы Церкви Российской, как бы для того только, чтобы дать ему полноту славы церковной в воздаяние его великих заслуг церковных, и для того, чтобы увенчать его церковные заслуги. Не только Русская Церковь, но и весь православный Восток приветствовали его избрание и свидетельствовали об его высоких достоинствах. Когда страну нашу настигло испытание вражеского нашествия, тогда с особой силой проявилась в почившем Патриархе присущая ему горячая любовь к Родине. В многочисленных посланиях к пастырям и пастве он призывал всех русских людей стать на защиту любимой Родины. Он раскрывал всю ложь и сатанинскую мерзость фашизма, все величие подвига любви, какой совершают на поле брани наши доблестные воины. Он призывал всех приобщиться к их великому делу…
По завещанию Святейшего патриарха Сергия высшее руководство Русской Православной Церкви перешло к митрополиту Алексию (в миру — Симанский). Возведённый в сан, он стал Патриархом Алексием I, достойным и настойчивым продолжателем славных дел своего мудрого предшественника! Приведу ещё одно высказывание Алексия, характерное для него, разделившего со своей паствой ужасы Ленинградской блокады, — высказывание праведное, не утратившее своего значения на многие годы:
«Война есть страшное и гибельное дело для того, кто предпринимает её без нужды, без правды, с жаждою грабительства и порабощения; на нем лежит позор и проклятие неба за кровь и за бедствия своих и чужих. Но война — священное дело для тех, кто предпринимает её по необходимости, в защиту правды, отечества. Берущие оружие в таком случае совершают подвиг правды и, приемля раны и страдания и полагая жизнь свою за однокровных своих, за родину, ищут вслед мучеников к нетленному и вечному венцу. Потому-то Церковь и благословляет эти подвиги и все, что творит каждый русский человек для защиты своего Отечества».
Добавлю только: так было и так должно быть.
10 апреля 1945 года Патриарха Московского и Всея Руси Алексия принял Сталин. Состоялась откровенная дружеская беседа. Между церковью и государством установились нормальные доверительные отношения, которые продолжались, как я уже говорил, до смерти Иосифа Виссарионовича, до наступления пресловутой хрущёвской оттепели.
Необходимое пояснение автора. Разделяя восхищение Николая Алексеевича Лукашова деяниями Патриархов — патриотов Сергия и Алексия I, нельзя умолчать о церковных руководителях, ничем не украсивших, не возвысивших свой сан, а, наоборот, принизивших его величавость. Речь пойдёт о том, кто именуется Патриархом Алексием II (в миру — Ридигер). Чего больше в нем, святости или греха? Кому он служит, власти небесной или новоявленным хищникам — господам земным? Ему недостало совести и мужества в октябре 1993 года встать Божьим посредником между сторонниками законности, защитниками Конституции, осаждёнными в так называемом «Белом доме» — с одной стороны, и теми, кто по приказу кровавого диктатора расстреливал их из танковых пушек, продав души свои за доллары. А мог бы Патриарх выйти со святой иконой к враждующим людям, примирить соотечественников, прекратить братоубийство, используя дарованное ему свыше право «вязать и решать». Но не воспользовался, уклонился от решительного поступка, укрывшись в тихой больничной палате, за надёжными стенами привилегированного лечебного заведения.
Ещё более тяжкий грех лежит на Алексие II перед десятками миллионов погибших воинов, замученных в гитлеровских застенках страдальцев, перед умершими от голода и холода в военное лихолетье, перед неродившимися из-за войны младенцами. В то время, когда страна наша и весь мир отмечали пятидесятилетие Великой Победы и гибели исчадия ада, когда по Красной площади под красными победными знамёнами в последний раз прошли торжественным парадом чудом уцелевшие, дожившие спасители человечества от гитлеровской чумы, Алексий II отправился в Германию, дабы свершить там позорный глумительный акт самоуничижения и самопредательства. В евангелическом соборе Берлина на совместном молении он торжественно извинился за те «страдания многих немцев» от тоталитарного режима, который «пришёл на эту землю именно из нашей страны, а многие мои соотечественники поддержали его своими неправедными деяниями. За это я ныне прошу у вас прощения от имени многомиллионной и многонациональной паствы».
Вот те на! А мы-то, да и сами немцы, пятьдесят лет наивно считали, что как раз советские, русские, войска освободили народы Европы, в том числе и народ Германии, от страшного гитлеровского засилья, от превращения в рабов, от уничтожения. Какие же верующие или неверующие россияне уполномочили Алексия II на омерзительный акт самооплевывания? Да никакие! Только от самого себя произнёс он кощунственные извинения, практически приравняв наши «грехи» к преступлениям немецких фашистов, совершив предательство, от которого мертвецы перевернулись в гробах и братских могилах, содрогнулись оскорблённые ветераны-освободители и все патриоты земли Русской. Только Поместный собор, действительно представляющий многомиллионную паству, мог бы дать Патриарху полномочия на «покаяние» перед немцами. Но ни на одном Поместном соборе, в том числе и на последнем, который состоялся в 1990 году, даже не упоминалось ни о каком раскаянии или извинении. Так что это чистейшая самодеятельность Алексия II, а, если точнее сказать, — самодеятельность Алексея Ридигера, нарушившего один из канонов Святой церкви, который гласит: «Епископ или пресвитер, или диакон да не приемлет на себя мирских попечений. А иначе да будет извержен от священного чина». Это 6-е правило Святых Апостолов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344