Но стоп — женщина! Кажется, это была жена Алексея Николаевича Косыгина. Скорее всего она, такая уж неразлучная были пара. Сталин оглянулся на повышенные голоса: в чем дело? Вахтенный взял под козырёк:
— Женщины на военный корабль не допускаются.
— Плохая примета, — улыбнулся Иосиф Виссарионович. — Но может, сделаем исключение?
— Никак нет. Не положено!
Все присутствовавшие замерли в ожидании: что-то будет?
— Ви-и такой суеверный? — спросил Сталин.
— Традиция. Ещё в первом морском уставе царя Петра сказано: а женщин на корабле не имать, буде имать, то по числу команды, дабы…
— Что же вы замолчали, продолжайте.
— Дабы не разводить блядства на корабле, — дерзко отрапортовал капитан-лейтенант.
Кто-то испуганно ахнул. Несколько обескураженный, Сталин спросил:
— Прямо такими словами?
— Так точно!
— Что же нам делать? — пожал плечами Иосиф Виссарионович. — По числу команды у нас женщин не наберётся, да и разместить негде… Обойдёмся без них. Женщин можно отправить на самолёте или на пассажирском судне.
Все остались довольны: и моряки, и сам Иосиф Виссарионович. В кают-компании даже тост поднял «за смелых и находчивых офицеров этого крейсера, хранящих традиции русского флота».
Такое вот у него пристрастие к крейсерам, особенно к тяжёлым, а Кузнецов возражал, настаивая на строительстве авианосцев и подводных лодок. И не только по этому поводу проявились расхождения. Сталину пришла мысль увеличить количество флотов. Думаю, не сама по себе явилась, а подсказал адмирал Исаков Иван Степанович — Ованес Исакян. В октябре 1942 года он был ранен на Северном Кавказе, ему ампутировали ногу, с тех пор прочно «стал на якорь» в Москве и, являясь заместителем наркома ВМФ, координировал действия морских сил с сухопутными войсками. А поскольку Николай Герасимович Кузнецов часто бывал в отъезде, на флотах, то Сталин обращался за советами по морским делам к старому знакомому Исакову. Сам или через Анастаса Ивановича Микояна. А когда начались разногласия с Кузнецовым, вызвал Ивана Степановича к себе, предложил ему должность начальника Главного морского штаба, чтобы «навести там порядок».
— Товарищ Сталин, я ведь без ноги, мне трудно бывать на кораблях.
Иосиф Виссарионович подумал и произнёс фразу, получившую известность среди моряков:
— Лучше иметь на этом посту человека с головой и без одной ноги, чем с ногами, но без головы.
Кроме всего прочего эти слова означали, что Главный морской штаб, а следовательно, и нарком Кузнецов работали последнее время неудовлетворительно. Пришлось Исакову взяться за гуж. Тянул он его недолго: обострилась болезнь, потребовалась операция на культе, но кое-что сделать успел. За кабинетным столом сидючи и рассматривая морские карты, задумался-засомневался: а не мало ли у нашей великой морской державы оперативно-стратегических объединений? Всего четыре флота: Северный, Балтийский, Черноморский, Тихоокеанский, да две морские флотилии — Беломорская и Каспийская. Можно и побольше, посолидней.
Услышав такую идею от Сталина, адмирал Кузнецов сразу принял её в штыки. Вернее, не всю идею, а половину. Ну действительно, флот на Дальнем Востоке можно разделить на две части. Там огромные, тысячемильные просторы, затрудняющие управление, разные климатические условия, разнородные задачи. Северо-Тихоокеанскому флоту, опираясь на Камчатку, контролировать северную часть Великого океана. Южно-Тихоокеанскому флоту с базами в Советской Гавани и Владивостоке действовать в Японском море и, по возможности, в направлении экватора, в центральной части океана. Но какой же смысл делить надвое Балтийский флот, дислоцирующийся в замкнутой акватории, не имеющий свободного выхода в другие моря-океаны, а следовательно, перспектив роста?
— Вами владеет дух противоречия, — недовольно произнёс Сталин. — Вы подумайте, взвесьте.
— Балтийский морской театр невелик, там вполне достаточно иметь одного оперативного начальника.
— Соберите Военный совет, обсудите, — это уже приказ. — А мы посмотрим.
Между тем Берия не упускал ни одной возможности расширить трещину, образовавшуюся между Сталиным и Кузнецовым. Почти при каждой встрече с Иосифом Виссарионовичем пускал каплю яда. Сегодня: среди авиаторов нехорошие разговоры идут, почему это морской флот имеет свой наркомат, а у воздушного флота такового нет… Завтра: по непонятным причинам затягивает Кузнецов перегонку к нам военных кораблей, доставшихся по репарациям от Италии. Ссылается на нехватку людей. В войну хватало для спецкоманд, которые в Америке получали корабли по ленд-лизу, а теперь, видите ли, мало. Дождёмся, что итальянцы все ценное оборудование растащат, оставят одни железки. А ведь свой наркомат у моряков, своя рука — владыка.
За неоперативную якобы работу по получению репараций адмирал Кузнецов получил выговор от Совета Народных Комиссаров. Лаврентий Павлович удовлетворённо потирал пухлые руки.
На Военном совете, который приказал созвать Сталин, по его поручению присутствовали Жданов и Микоян. Несмотря на это, Совет принял решения, не оправдавшие надежд Иосифа Виссарионовича. Все голосовавшие поддержали мнение Кузнецова. При молчаливой поддержке Жданова. Воздержался только Исаков.
И грянул гром. Наркомат ВМФ был упразднён. Кузнецов из наркома превратился в главкома одного из родов войск. Сталин дал понять, что и на этом посту адмирал может не задержаться. А тут, как раз прямо ко времени, поступило письмо от сотрудника одного из военных научно-исследовательских институтов капитана 1-го ранга Алфёрова. С сообщением о том, что в трудные дни войны командование ВМФ передало тогдашним нашим союзникам секретную документацию по артиллерийскому вооружению, навигационные карты, а главное — образцы новой авиационной (парашютной) торпеды. Таким образом, был нанесён ущерб обороноспособности нашего государства. Нарком Кузнецов и его приспешники адмиралы Алафузов, Степанов и Галлер вели двойную игру, работая на американцев. Перечислены факты, названы даты.
На доклад к Сталину (а письмо было адресовано Иосифу Виссарионовичу) Берия пошёл вместе с Булганиным. Аргументы настолько убедительные, что Лаврентий Павлович мог позволить себе держаться в тени. Своё он сделал, а о кознях моряков пусть сообщит вождю Булганин — адмиралы теперь в его подчинении.
Сталина донос не порадовал. Он ведь не намеревался остаться без нашего лучшего флотоводца. Одёрнул, ограничил полномочия, показал ему его место — и ладно. А донос давал делу другой поворот, осложняя положение. Без последствий не оставишь, без расследования не обойтись. И была ещё одна сторона, о которой автор письма мог не знать, а Берия умалчивал. Ещё в 1942 году между Советским Союзом, Великобританией и Соединёнными Штатами было заключено соглашение о взаимном обмене информацией и предметами вооружения, потребными той или другой стороне. Что и практиковалось. А парашютные торпеды и некоторые навигационные карты были переданы союзникам с разрешения Сталина — в рамках имевшейся договорённости. Письменного одобрения не требовалось. Кузнецов просто поставил в известность Верховного. Иосиф Виссарионович не возражал — это он помнил. Кузнецов, конечно, тоже. Как он теперь поведёт себя… Решение, принятое Сталиным, было почти соломоновым:
— Для отстранения адмиралов не вижу пока достаточных оснований. Тем более для отстранения Кузнецова. Он нам нужен. Но судить будем. Судом чести. Узнаем, что скажут люди, какое мнение у моряков. — Помолчал, посопел сердито: — Выясним, что за человек Кузнецов, какое у него нутро.
Вряд ли Берия и Булганин обратили особое внимание на последнюю фразу Сталина. А я хорошо понял её. Иосиф Виссарионович хотел проверить, возьмёт ли адмирал Кузнецов ответственность на себя или будет отнекиваться, ссылаться на Сталина. Экзамен на преданность, на надёжность. А поняв это, счёл своим долгом предостеречь Николая Герасимовича от возможной ошибки, чтобы он, человек честный и откровенный, не навредил сам себе.
Связываться с Кузнецовым напрямик не хотелось. В сложившейся ситуации он, конечно, привлекал особое внимание бериевской агентуры. Поехал к своему младшему тёзке, Николаю Алексеевичу Вознесенскому. Сказал, что надо побеседовать с Кузнецовым без посторонних глаз и ушей. Вознесенский сразу позвонил адмиралу: в Совмине, мол, возникли вопросы по кораблестроительной программе. Булганин против закладки больших кораблей, за мелкий, «москитный» флот — стоит дешевле. Надо посоветоваться. Прямо сейчас. Николай Герасимович приехал, а я «случайно» зашёл в кабинет Вознесенского, потом проводил адмирала по коридору, по лестнице до подъезда. Посоветовал ему при любом расследовании, при любых обстоятельствах не упоминать фамилию Сталина, не ссылаться на него.
— Таких намерений не было, — ответил Николай Герасимович. — Да и документов подтверждающих нет.
— Даже если появятся. Не ставьте Иосифа Виссарионовича в неловкое положение, он этого не забудет.
Суд чести состоялся в актовом зале Главного штаба ВМФ. Собраны были морские офицеры, адмиралы. Выступали свидетели и эксперты — последние явно подготовленные заранее. Председательствовал маршал Говоров Леонид Александрович, привлечённый для объективности «со стороны», из сухопутных войск, известный своей справедливостью и независимостью суждений (в партию вступил лишь в сорок втором году, будучи уже командующим Ленинградским фронтом). На такого не надавишь ни с какой стороны. С моряками знаком был по Ленинграду, где вместе с Балтфлотом защищал северную столицу. Хорошо знал заместителя Кузнецова адмирала Галлера Льва Михайловича, других соратников Николая Герасимовича Кузнецова, оказавшихся теперь перед судом чести. Мог оценить их беспристрастно и разносторонне — так, по крайней мере, считалось.
Адмиралы вели себя очень достойно и порядочно, вызывая уважение. Не сваливали «вину» с одних плеч на другие. На вопрос «кто основной виновник передачи за рубеж документов и оружия» отвечали так: «Могу определить только степень своего участия». Кузнецов не ссылался на секретное соглашение между нашим правительством и бывшими союзниками. На Сталина и намёка не было. Адмиралы подтвердили, что парашютные торпеды и некоторые навигационные карты действительно были переданы американцам и англичанам. Не из-за потери бдительности, а в обмен на то, что нужно было для нас. Кузнецов подчеркнул: авиационная (парашютная) торпеда давно уже рассекречена, книга с её описанием и чертежами продаётся в магазинах и киосках.
— Теперь рассекречена, а раньше военной тайной была. А навигационные карты используются и будут использоваться нашими возможными противниками, — привёл свои доводы самый активный обвинитель вице-адмирал Н. Кулаков.
Конечно, «сухопутному» маршалу Говорову трудно было разобраться во всех тонкостях. Да это и не входило в его обязанности. Суд чести должен был установить и установил степень виновности Кузнецова, Алафузова, Галлера и Степанова в «совершении антигосударственного и антипатриотического поступка». И принял решение ходатайствовать перед Советом Министров о предании виновных суду Военной коллегии Верховного суда СССР.
Между Сциллой и Харибдой оказались члены Военной коллегии. С одной стороны, не покарать адмиралов нельзя. Вот факты, вот мнение военной общественности. С другой — понимание того, что адмиралы действовали с одобрения самой высокой власти. Осудив адмиралов, не осудишь ли того, кто стоял за ними, чью фамилию боялись даже произнести?! Всяко могло повернуться.
Приговор Военной коллегии был настолько мягок по тем временам и настолько обтекаем, что из него трудно было понять, за что же наказаны адмиралы. Получалось, вроде бы за утрату бдительности.
Пострадали главным образом непосредственные исполнители, Алафузов и Степанов. Им дали по 10 лет с лишением званий и наград. Галлеру — 4 года. Кузнецов был оправдан. Однако по предложению Военной коллегии он, носивший гордое звание Адмирала Флота Советского Союза, был разжалован в контр-адмиралы, то есть до низшего адмиральского чина. Ею отправили на Тихий океан координировать там действия военно-морских сил Дальнего Востока.
Пройдёт несколько лет, и Сталин осознает, какую ошибку он допустил, отринув честного скромного человека, знатока флотских дел, одного из авторитетнейших моряков мира. Жизнь покажет, что Николай Герасимович был прав во всем, от необходимости строить авианесущие корабли и подводные лодки до целесообразности иметь в государстве самостоятельный руководящий орган военно-морских сил. Признав свою оплошность, Сталин в 1950 году вернёт Кузнецова в Москву и поручит ему возглавить воссозданное министерство ВМФ. И не вставлял больше морякам палки в колёса.
Спустя три сода были полностью реабилитированы и возвращены на прежние должности Алафузов и Степанов. А вот Галлер, осуждённый на небольшой срок, освобождения не дождался. Слабый здоровьем, он умер в тюрьме. И никто не знает, где похоронен бывший командующий Балтийским флотом, бывший начальник Главного морского штаба и заместитель наркома ВМФ. Родных у него не было — всю жизнь провёл в корабельных каютах или в комнатке при служебном кабинете.
А Кузнецова «доконает» пришедший к власти Никита Хрущёв, одержимый необузданным стремлением ломать, переиначивать, перестраивать. Не обделил он своим вниманием и вооружённые силы, принявшись реформировать и сокращать их. Морякам приказано было резать на металлолом большие надводные корабли. Расчётливые американцы ставили свои линкоры, авианосцы и крейсера на консервацию, а наши моряки со слезами на глазах уничтожали то, что не по вкусу было новому московскому «стратегу». (Через четверть века, когда потребует обстановка, американцы расконсервируют свои корабли и пошлют их к берегам Азии, в Средиземное море, в Персидский залив. — В. У.)
Николай Герасимович Кузнецов, принципиально несогласный с Хрущёвым, резко выступит в защиту нашего флота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344