Ц Я как неживая.
Ц И все-таки надо жить... А иначе завтра, когда я приведу его к тебе, ты будеш
ь усталой и покажешься ему уродливой.
И говоря это, несчастный улыбался!
У девушки хватило жестокости сказать карлику:
Ц Ты прав. Я пойду отдохну. Я не хочу выглядеть уродиной.
Ц А что ты будешь делать, когда он вернется? На что ты надеешься, Хуана?
Она вздрогнула и страшно побледнела.
И вправду, на что она надеялась?
Она не задавала себе этого вопроса. Малышка Хуана увидела французского с
еньора Ц такого красивого, храброго, блестящего и к тому же доброго. Ее ма
ленькое целомудренное сердечко учащенно забилось, и она вся отдалась но
вому неизведанному чувству, не понимая, какие опасности могут подстерег
ать ее в будущем.
Лишь услышав прямой и четкий вопрос Чико, девушка осознала Ц но не слишк
ом ли поздно? Ц куда завело ее безрассудство. Она вся сжалась от горя и от
чаяния. Конечно, не могло;быть и речи о браке между дочерью трактирщика вр
оде нее и этим французским сеньором, посланным с поручением от одного ко
роля, и какого короля Ц властелина Франции! Ц другому королю! Было бы чи
стейшим безумием поверить в такое хоть на минуту.
Тогда на что же она могла надеяться?
Разве француз уделял ей много внимания? Это был настоящий сеньор, и у него
, надо полагать, имелись очень серьезные и важные дела, которые ему следов
ало уладить. Разумеется, она не существовала для него, а если он и обратилс
я к ней с несколькими словами заурядных любезностей, то лишь из чистой об
ходительности Ц он ведь не гордый и такой добрый. Но загораться какой-то
надеждой Ц нет, это совершеннейшее сумасбродство! Хуана поняла, что ее л
юбовь навсегда обречена быть смиренной и униженной... как любовь Чико к не
й.
Ее отчаяние перед безмерностью своего горя раскрыло ей, наконец, какую б
оль должен был испытывать Чико Ц ведь по отношению к ней он находился в т
ом же положении, в каком она была по отношению к Пардальяну; она поняла, на
сколько она, сама того не осознавая, была жестока с карликом. Сделав над со
бой невероятное усилие (у девушки было очень доброе сердце), она слабо улы
бнулась и произнесла полушутливым тоном:
Ц Приведи его сюда Ц это единственное, о чем я прошу. Что же до всего оста
льного, то я отлично знаю Ц мне надеяться не на что. Господин де Пардальян
вернется к себе в страну, а я утешусь и понемногу позабуду его.
Попытавшись хоть частично загладить причиненное ею зло, Хуана захотела
пойти еще дальше и t чисто женским лицедейством, а может быть, и искренне
Ц настолько велика была в тот момент ее жалость к Чико Ц добавила:
Ц Но ведь у меня останется мой Чико, и я буду любить его... Никто не заслужи
л этого больше, чем ты.
Эта надежда, поданная ему девушкой, которая, возможно, и сама в это не вери
ла, мгновенно наполнила душу Чико радостью; а Хуана, словно желая окончат
ельно свести его с ума, наклонилась к нему, запечатлела на его губах целом
удренный поцелуй и сказала, тихонько подталкивая к выходу:
Ц Ступай, Чико. Сделай, что сможешь. А я, дожидаясь тебя, постараюсь чуточк
у отдохнуть.

Глава 24
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ЧИКО

Карлик шел мелкими шажками, низко опустив голову и погрузившись в размыш
ления, которые занимали его целиком. Он шел, не испытывая никакого страха.
Да и кого ему было бояться? Все самые отъявленные висельники Севильи (одн
ому Богу известно, сколько их было) хорошо знали Чико и считали своим. Банд
иты всегда предпочитали вместе выступать против какого-нибудь общего «
врага» Ц припозднившегося путника или пьяницы с толстым кошельком, Ц
а не ввязываться в распри друг с другом.
Итак, маленький человечек ничего не боялся, разве только встречи с ночны
м дозором. Но у него были острое зрение и тонкий слух, сам он был легким на н
огу и проворным, будто обезьянка, а малый рост позволял ему, в случае трево
ги, превратить в укрытие все, что бы ни встретилось на пути: тумбу, ствол де
рева или просто яму. Там, где присутствие обычного человека было бы неизб
ежно обнаружено, он всегда находился в безопасности.
Да, он ничего не боялся, но пребывал в крайней растерянности.
Потрясенный до глубины души скорбью Хуаны, сказавшей, что она умрет, если
умрет Пардальян, Чико, не осознав все значение своих слов, пообещал найти
француза и привести его в «Башню», дав таким образом понять, что он уверен
, будто шевалье жив.
Однако все обстояло совсем наоборот. У Чико имелись вполне веские причин
ы полагать, что тот, кого он считал своим соперником, был уже отправлен в л
учший мир. И поэтому, шагая под усыпанным звездами небом, он в ярости бормо
тал:
Ц И надо же мне было обещать отыскать его! Что же мне теперь делать? В этот
час тело француза уже наверняка несут воды Гвадалквивира, и так ему и над
о! Так ему и надо! Вот оно как! Зачем он явился сюда? Чтобы похитить сердце Ху
аны?
Сам того не замечая, он перенял у молодой девушки множество жестов, поз и в
ыражений. Хуана была приблизительно в два раза выше его, но это вовсе не оз
начало, что она была высокого роста. Напротив, Хуана считала себя слишком
маленькой, очень злилась на судьбу и всегда носила высокие каблуки и дер
жалась очень прямо, вскинув голову и расправив плечи, что добавляло очар
ования ее грациозной фигурке, гибкой и тонкой.
Эль Чико, не подозревая того, тоже задирал голову и гордо расправлял груд
ь и плечи, чтобы как-то увеличить свой рост десятилетнего мальчика. Хуана
имела привычку топать ногами, если ей перечили или если она приходила в я
рость; карлик, сам того не замечая, делал то же самое.
Сполна выразив свои чувства по отношению к сопернику, Эль Чико вернулся
к своим размышлениям.
«Я не какой-нибудь дурачок! Я прекрасно понял, что люди Центуриона устрои
ли засаду в доме, куда я его привел. Вот оно как! Если дон Сезар ничего не наш
ел, стало быть, тело бросили в реку. Это уж точно, вот оно как! Принцесса нико
гда бы с такой готовностью не позволила осматривать ее дом, если бы не при
няла все необходимые меры. Разве только...»
Секунду он размышлял, приложив указательный палец к губам, на которых иг
рала хитрая улыбка.
«Разве только француза заперли в одном из тайных укрытий в доме. Вот оно к
ак! Впрочем в этом доме столько тайников, а мне известны далеко не все. Но з
ачем его заперли? Что с ним собираются сделать? Кто знает, может, его и выпу
стят на днях!»
Эта мысль показалась ему совершенно нелепой. Он пожал плечами и продолжа
л: «Ну, нет! Принцесса заманила его к себе в дом не для того, чтобы выпустить
обратно! А если я, Чико, буду настолько глуп, чтобы пойти к этой красивой пр
инцессе и задать ей этот вопрос, как я было вознамерился, когда увидел пла
чущую Хуану, то что со мной станется?.. Меня попросту бросят к французу: сос
тавить ему компанию, вот и все! Значит, я не пойду туда. Я не настолько глуп,
вот оно как.»
Он на секунду остановился, раздираемый сомнениями.
«Но ведь я же обещал Хуане. Что же мне теперь делать? Пойти осмотреть все и
звестные мне тайники?.. А если, к несчастью, я найду француза и притом живым
!.. Стало быть, придется взять его за руку и отвести к маленькой хозяйке?.. И э
то сделаю я!.. Да возможно ли такое?..»
Выражение неизъяснимой тоски исказило его лицо, и он подумал в ожесточен
ии: «Настоящему мужчине мужество может и изменить. А я маленький и слабый
и, значит, не имею права трусить и отступать! Я справлюсь со своими чувства
ми, я заглушу голос своего сердца, я не стану обманывать Хуану и говорить,
что не нашел француза... Я пойду туда!.. Но как же все это несправедливо! Я вед
ь тоже мужчина, вот оно как! Я ведь не святой!»
Однако эти рассуждения все же не убедили его окончательно, и он задумчив
о прошептал:
Ц Я мужчина, и я теперь богат; мне сказали, что я хорошо сложен и, кроме мое
го маленького роста, во мне нет никакого изъяна или уродства. Почему бы я н
е мог приглянуться какой-нибудь женщине? Хуана, такая высокая рядом со мн
ой, говорят Ц увы! Ц совсем маленькая. Если бы она захотела, я бы сделал ее
самой счастливой женщиной на всем белом свете. Я так ее люблю! Я бы так бал
овал ее! Да, но я маленький, вот в чем дело! И потому никому я не нужен, ни ей, и
никакой другой женщине. Почему? Потому что мир стал бы смеяться над той, ко
торая посмела бы взять себе в мужья карлика!.. Стоит только кому-нибудь пр
оизнести слово «карлик» Ц и все лица расплываются в улыбках... Неужели я о
бречен никогда не быть любимым? Никогда не иметь своего домашнего очага?
Ну что ж, пускай! Я согласен. Но по крайней мере пусть у меня, как и раньше, ос
танется моя хозяйка. И пусть она не просит меня, чтобы я сам ей привел ее ка
валера. Нет! Это уж слишком! Не могу!
Он прижал свои маленькие кулачки к глазам, словно желая скрыть от себя са
мого страшное видение: его милая Хуана в объятиях ненавистного француза
. И снова в его усталом мозгу закружился хоровод мыслей.
«Принцесса Ц а она ведь человек ученый Ц сказала мне, что людей можно ра
нить гораздо сильнее, если нанести удар не им самим, а тем, кто им дорог! Хуа
на сказал мне, что умрет, если этот проклятый француз не вернется. А ведь и
менно я отправил этого француза на смерть. Это меня, сама того не зная, Хуа
на назвала убийцей. Если Хуана умрет, как она сказала, значит, именно я убь
ю ее, и я стану дважды убийцей. Да разве такое возможно? Если Хуаны не стане
т, я тоже умру. Если же я приведу ей француза, она будет жить, а я, Ц я нет. Я ум
ру от отчаяния и ревности... Как бы я ни повернул дело, удар приходится по мн
е. Почему? За что? Какое преступление я совершил? Почему я проклят?»
Внезапно он решительно заключил: «Ну так нет!.. Если мне суждено умереть, я
умру, но только она не достанется другому, да еще с моей же помощью! Пусть п
роклятый француз исчезнет навсегда... Я не сделаю ничего, чтобы спасти его
... Или даже убью его своими слабыми руками!.. А потом Ц кто знает? В конце кон
цов Хуана сама сказала Ц она, может быть, его забудет и станет любить меня
, как раньше, она обещала. Большего я и не прошу, коли мне уж на роду написано
, что на большее мне надеяться нечего.»
Итак, маленький человечек вынес окончательный приговор Пардальяну.
Приняв это решение, он заторопился и вскоре достиг дома у кипарисов.
Он направился прямо к воротам и попытался осторожно их открыть. Но ворот
а не поддались. Карлик улыбнулся.
Ц Принцесса возвратилась, Ц прошептал он, Ц теперь все двери заперты,
и внутри есть люди. Надо быть поосторожней. Вот оно как! Мне вовсе не улыба
ется отправиться к французу на дно реки.
Эль Чико прошел вдоль стены, нагнулся и пошарил в темноте по земле. Когда о
н выпрямился, в руках у него была тонкая, длинная, прочная веревка с крюком
на конце. Он направился к тому кипарису, который рос у стены, раскрутил ве
ревку над головой и набросил ее на дерево. Со второй попытки крюк зацепил
ся за толстую ветку. Карлик потянул веревку Ц она держалась крепко.
Тогда он стал карабкаться по стволу с ловкостью молодой кошки и вскоре о
казался на вершине дерева. Затем он отцепил веревку, обмотал ее вокруг по
яса и соскользнул на землю по ту сторону стены.
Эль Чико осторожно направился к тому кипарису, где спрятал свое сокровищ
е. Он забрал мешочек Фаусты, прибавил к нему кошелек дона Сезара и спрятал
все это у себя на груди. Цель его экспедиции была достигнута, и несколько м
инут спустя он был уже за пределами сада.
Карлик вернул веревку на то место, где он ее взял, и направился к реке, но пр
едварительно огляделся, желая убедиться, что за ним никто не подсматрива
ет.
Внизу шумел, катя свои воды, Гвадалквивир. Крутой берег выглядел пугающе.
На небольшом расстоянии от поверхности земли, недоступное водяным брыз
гам, находилось отверстие, темная дыра, забранная железной решеткой с то
лстыми часто посаженными переплетающимися прутьями.
Эль Чико повис над обрывом как раз над этим отверстием и с ловкостью, кото
рая выдавала немалый опыт, уцепился за решетку. Он ухватил один из прутье
в, очевидно давным-давно подпиленный, и без усилия отвел его в сторону. Об
разовалась квадратная лазейка Ц даже худой и низкорослый человек не мо
г бы проникнуть через нее; но карлик легко проскользнул внутрь, после чег
о поставил прут на место, хотя без этой излишней предосторожности он мог
бы и обойтись.
Он очутился в проходе, посыпанном тонким песком; своды прохода были очен
ь низкими, хотя карлик мог идти в нем, не сгибаясь.
Когда-то, во времена владычества мавров, этот канал служил, должно быть, д
ля того, чтобы подводить воду к бассейнам владения.
Позже, когда дом перешел в руки какого-то христианского воина, канал смен
ил свое назначение. Его превратили в потайной ход, который в случае необх
одимости должен был служить убежищем. Естественно, его обустроили в соот
ветствии с отведенной ему новой ролью. В частности, в разных местах его пе
регородили толстыми стенами, предназначенными остановить непрошеных г
остей. Однако в каждой из этих стен имелись тщательно замаскированные пр
оходы, которые открывались, если нажать на скрытую пружину.
Затем тайна этих проходов была утеряна; надо полагать, Фауста ничего о ни
х не знала, иначе она непременно предприняла бы все необходимое, чтобы ог
радить себя от вторжений.
Эль Чико, по-видимому, превосходно знал все повороты и закоулки подземел
ья, а заодно и всевозможные способы открывания потайных дверей, ибо он ше
л вперед без малейших колебаний.
Откуда ему стали известны эти секреты? Наверное, благодаря случаю. Должн
о быть, карлик когда-то нечаянно открыл самую первую дверь. Слабый, как ре
бенок, одинокий, привыкший к насмешкам и издевательствам, он тотчас поня
л, что сможет создать себе здесь надежное убежище, о котором никто никогд
а не догадается. Он ни минуты не раздумывал и сразу же там поселился.
Будучи человеком умным и наблюдательным, Эль Чико вскоре заподозрил, что
здесь должно быть что-то еще, а не только открытый тупик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59