! Что я теперь? Н
ичто. И должна вернуться в ничто. Это произойдет еще до наступления вечер
а!»
Приняв такое решение, она стала прислушиваться к разговору и поняла, что
ошиблась. Нет! Дело не в Сиксте V. Это Монтальте в одиночку, ценой какой-то г
нусности, на которую он героически согласился, совершил чудо и вырвал ее
из лап папы римского и самой смерти. Она тотчас же увидела, какую выгоду мо
гла бы извлечь из такой преданности. Но к чему? Она хотела, она обязана уме
реть!
Однако, невзирая ни на что, она все-таки с интересом слушала то, что говори
лось рядом с ее ложем. Что это был за документ? Какое отношение имеет к ней
этот пергамент? Она почувствовала, что кто-то прикасается к ее плечу... усл
ышала чьи-то обращенные к ней слова. Она открыла глаза и взглянула на Эспи
нозу. И мало-помалу ее разум стал опровергать се собственные доводы.
Ее сын? Да! Ее мысль уже обращалась к этому невинному созданию. Он жив... Он с
вободен... Это Ц самое важное... что же до всего остального, то лучше его мат
ери умереть, чем быть погребенной в темнице. Но внезапно, словно удар гром
а, раздались роковые слова, эхом отозвавшиеся в ее затуманенном мозгу: Ц
Пардальян жив! Два слова, воскрешающие в памяти прошлое... и опьяняющую стр
асть... и смертельные схватки! Прошлое, которое казалось ей таким далеким и
которое, однако, было так близко Ц ведь всего несколько месяцев миновал
о с того дня, когда она захотела погубить Пардальяна в пожаре Палаццо-Рид
енте! Пардальян, столь ненавидимый... и столь любимый!..
Что же осталось в прошлом?
Она Ц богатая, некогда могущественная и обожаемая властительница Ц по
беждена, разбита, унижена; все ее замыслы потерпели крах.
Он Ц бедный дворянин, не имеющий ни кола ни двора и, тем не менее, силой сво
его гения и своего щедрого сердца побеждающий любые интриги.
И высшее унижение для нее: ее любовью пренебрегли...
Пардальян жив! И, значит, для Фаусты смерть будет означать бегство от прот
ивника! Для Фаусты, которая никогда не отступала! Ну нет, она не хочет умир
ать!.. Она останется жить, чтобы продолжить трагическую дуэль и выйти нако
нец победительницей из этой великой схватки.
Тут в темнице вновь появился Монтальте.
Пока он склонялся над ней, она скользнула по нему быстрым и уверенным взг
лядом, оперлась спиной о подушку и величественно произнесла Ц так, слов
но она по-прежнему была грозной властительницей, желавшей с самого нача
ла обозначить непреодолимую границу, разделяющую их. Итак, эта странная
женщина, не ведающая, казалось, ни слабостей, ни усталости, спросила:
Ц Вы желаете говорить со мной, кардинал? Я слушаю вас.
И ее черные глаза, необычайно серьезные и исполненные внимания, встретил
ись с глазами Монтальте.
Монтальте, который, быть может, мечтал покорить ее, побежденный первым же
ее взглядом, склонился еще ниже, почти пал ниц в безмолвном обожании. Фаус
та поняла, что он безоглядно отдает ей душу и тело, и улыбнулась ему, ласко
во повторив:
Ц Говорите, кардинал.
И Монтальте тихим, дрожащим голосом сообщил ей, что она свободна.
Не выразив ни удивления, ни волнения, Фауста сказала:
Ц Значит Сикст V меня помиловал?
Монтальте покачал головой:
Ц Папа не помиловал, сударыня. Папа уступил воле, оказавшейся более силь
ной, чем его собственная.
Ц Вашей... не так ли?
Монтальте поклонился.
Ц Но в таком случае он отменит помилование, подписанное им по принужден
ию.
Ц Нет, сударыня, ибо одновременно с этим я получил от Его Святейшества до
кумент, который станет вам защитой.
Ц Что это за документ?
Ц Вот он, сударыня.
Фауста взяла пергамент и прочла:
«Мы , Генрих , милостью Бо
жьей король Франции , Господом нашим направляемый
, устами нашего духовного отца ,
Святейшего папы римского , желая укрепить и со
хранить в нашем королевстве католическую апостольскую римскую церковь
, учитывая , что Господу было у
годно , во искупление грехов наших ,
лишить нас прямого наследника , полагая
, что Генрих Наваррский не способен править во Французск
ом королевстве как еретик и зачинщик ереси , всем св
оим добрым и верным подданным объявляем: Его Величество Филипп
II , король Испании , есть е
динственный , кто может наследовать нам на француз
ском троне , будучи супругом Елизаветы Французской
, нашей возлюбленной сестры ,
преставившейся ранее , и призываем наших подданных
, оставшихся верными сынами Святой матери Церкви
, признать его нашим воспреемником и
единственным наследником.»
Ц Сударыня, Ц сказал Монтальте, когда увидел, что Фауста закончила чтен
ие, Ц слово короля имеет во Франции силу закона, и посему это воззвание т
олкает в партию Филиппа две трети Франции. Таким образом, Генрих Беарнск
ий, покинутый всеми католиками, обнаружит, что его надежды рухнули навек.
Его армия сократится до кучки гугенотов, и ему не останется ничего друго
го, как поспешно вернуться в свое Наваррское королевство, да и то если Фил
ипп согласится ему его оставить. Тот, кто принесет Филиппу этот пергамен
т, доставит ему, таким образом, и корону Франции... И если этот человек облад
ает таким выдающимся умом, как вы, сударыня, он может вести переговоры с ис
панским королем, отнюдь не забывая и своих интересов... В Италии ваша власт
ь свергнута, сама ваша жизнь здесь в опасности. При поддержке Филиппа вы с
можете обрести такое могущество, которое наверняка пришлось бы по душе ч
естолюбивейшему из честолюбцев. Я отдаю этот пергамент в ваши руки и про
шу вас о помощи: доставьте его Филиппу!
Фауста опустила в задумчивости голову.
Ее сын? Он был под охраной Мирти, и Сиксту V до него не дотянуться... Позже она
сможет разыскать его.
Пардальян?.. Его она также отыщет немного погодя.
Монтальте?.. Что касается его, то решать надо было немедленно. И она решила:
«Ах, этот? Да он попросту станет моим рабом!»
Вслух же сказала:
Ц Если человек зовется Перетти, у него должно быть довольно честолюбия,
чтобы действовать себе во благо... Для чего вы вырвали для меня это помилов
ание у Сикста?.. Для чего помешали мне умереть?.. Зачем открываете передо мн
ой это блистательное будущее?
Ц Сударыня... Ц пробормотал Монтальте.
Ц Я скажу вам: потому что вы любите меня, кардинал!
Монтальте упал на колени, умоляюще протянув к ней руки.
Повелительным жестом она остановила страстные излияния, которыми гото
в был разразиться молодой человек:
Ц Молчите, кардинал. Не произносите непоправимых слов... Вы любите меня, я
знаю. Что ж, пусть так. Но я, кардинал, не полюблю вас никогда.
Ц Почему? Почему? Ц простонал Монтальте.
Ц Потому, Ц серьезно отвечала она, Ц что я уже люблю, кардинал Монтальт
е, а Фауста не может любить одновременно двоих.
Монтальте гневно выпрямился:
Ц Вы любите?.. Любите?! И вы говорите это мне?!
Ц Да, Ц просто ответила Фауста, глядя ему прямо в глаза.
Ц Вы любите! Но кого?.. Пардальяна, ведь так?..
И Монтальте яростным жестом выхватил кинжал. Фауста, недвижно лежавшая н
а кровати, спокойно посмотрела на него и голосом, от которого у Монтальте
похолодело сердце, сказала:
Ц Вы сами произнесли это имя. Да, я люблю Пардальяна... Но, поверьте мне, кар
динал, вам лучше убрать кинжал... Если кто-то и должен убить Пардальяна, то н
е вы.
Ц Не я? Но кто же тогда?! Ц прорычал Монтальте, побледнев как полотно.
Ц Я!
Ц Господи, почему?
Ц Потому что я его люблю, Ц холодно отвечала Фауста.

Глава 5
ПОСЛЕДНЯЯ МЫСЛЬ СИКСТА V

После ухода племянника Сикст V долго сидел, задумавшись, за письменным ст
олом. Его размышления прервал приход секретаря Ц тихим голосом тот сооб
щил, что граф Эркуле Сфондрато настойчиво просит удостоить его аудиенци
и; секретарь добавил, что граф казался чрезвычайно взволнованным.
Имя Эркуле Сфондрато, внезапно ворвавшееся в размышления папы, блеснуло
для Сикста ярким лучом, и он прошептал:
Ц Вот человек, которого я искал!
И добавил Ц уже громче:
Ц Пригласите графа Сфондрато.
Мгновение спустя появился верховный судья; он вошел решительным шагом и
молча остановился перед папой по другую сторону стола; черты лица его бы
ли искажены, вся поза выдавала бушевавшие в нем чувства.
Ц Итак, граф, Ц сказал Сикст, пристально глядя на него, Ц что вы желаете
сообщить мне?
Вместо ответа Сфондрато торопливо расстегнул камзол, приподнял кольчу
гу и показал отметину на груди, оставленную кинжалом Монтальте.
Папа взглядом знатока осмотрел рану и холодно произнес:
Ц Отличный удар, клянусь честью! И если бы не стальная рубаха...
Ц Вот именно! Ц сказал Сфондрато. мрачно улыбнувшись.
Затем, приведя свой костюм в порядок, он презрительно передернул плечами
и процедил сквозь зубы:
Ц Удар кинжала Ц это пустяки... Я, может быть, и простил бы его тому, кто его
нанес. Но есть нечто, чего я не прощу ему никогда, что порождает во мне смер
тельную ненависть, что заставит меня преследовать его везде и повсюду, п
ока мой кинжал не пронзит его сердце... Мы оба любим одну и ту же женщину!
Ц Прекрасно, Ц невозмутимо сказал Сикст. Ц Но к чему вы говорите мне эт
о?
Ц Потому, святой отец, что это близко касается вас, потому что женщина, кот
орую я люблю, носит имя Фауста, а человек, которого я ненавижу Ц это Монта
льте!
Сикст V коротко глянул на него и холодно проронил:
Ц Я оценю по достоинству полученные от вас сведения.
Папа взял со стола пергамент и твердой рукой начал писать.
Сфондрато стоял, не шелохнувшись; он думал: «Он, верно, прикажет бросить ме
ня в какую-нибудь темницу, но, клянусь преисподней, горе тому, кто посмеет
прикоснуться к верховному судье!..»
Сикст V заполнил наконец пергамент.
Ц Вот вам бальзам на вашу рану, Ц сказал он. Ц Вы ведь просили у меня гер
цогство Понте-Маджоре и Марчиано. Это грамота на владение.
Пораженный Сфондрато машинально взял документ и спросил:
Ц Может быть, вы не расслышали, Ваше Святейшество?.. Человек, которого я со
бираюсь убить... Монтальте... Монтальте! Ваш племянник! Тот самый, на кого вы
указали конклаву как на вашего преемника!
Папа поднялся; теперь он уже не казался сгорбленным. На его лице появилос
ь выражение несказанной горечи. Он произнес:
Ц Мало просто поразить кинжалом этого Монтальте, ибо я хочу куда больше
го. Надо нанести удар по его начинаниям, по его любви, похитив у него Фауст
у... Поверьте мне, это будет гораздо надежнее любого кинжального удара!
Ц О! Ц вскричал Сфондрато, задыхаясь от волнения. Ц Какое же преступле
ние должен был совершить Монтальте, если вам, его дяде, пришла в голову под
обная мысль?
Ц Этот человек, Ц отвечал папа с леденящим душу спокойствием, Ц мне бо
льше не племянник. Монтальте Ц мой враг. Монтальте Ц враг нашей церкви! О
н Ц заговорщик! Он вырвал из моих рук оружие, которое может разрушить пап
ское могущество, и Фауста, помилованная папой, Ц да-да, помилованная мно
ю! Ц Фауста, живая и свободная, сама отвезет это оружие проклятому испанц
у.
Ц Фауста помилована! Ц воскликнул пораженный Сфондрато.
Ц Да, Ц подтвердил Сикст, Ц Фауста свободна!.. Не пройдет и нескольких ч
асов, как она, быть может, покинет Рим и отправится под охраной Монтальте в
Эскуриал, дабы вручить Филиппу документ, отдающий ему французский трон.
Вот каково преступление Монтальте, ставшего послушным служителем вели
кого инквизитора!
Ц Фауста свободна! Ц Сфондрато заскрежетал зубами. Ц Фауста уезжает с
Монтальте! Пока я жив, этому не бывать. Клянусь преисподней!
Он решительно бросил на стол грамоту, только что пожалованную ему Сиксто
м и делавшую его герцогом:
Ц Возьмите обратно эту бумагу, святой отец, освободите меня от обязанно
стей верховного судьи, но взамен сделайте начальником вашей полиции. Не
больше чем через час я верну вам сей важный документ... Эшафот готов, палач
ждет. И пусть я умру от невыносимой муки, но эта женщина принадлежит палач
у, и ее голова упадет с плеч! Я схвачу Монтальте и обреку его на смерть как б
унтовщика и богохульника; что же до великого инквизитора, то одного удар
а кинжалом будет достаточно, чтобы навсегда избавить вас от него... Я жду, с
вятой отец, приказывайте!
Ц Если я соглашусь с вами, Ц мрачно сказал папа, Ц я не проживу и трех дн
ей!
Сфондрато, в изумлении взглянув на него, попятился, а Сикст пояснил:
Ц Неужели вы думаете, что Монтальте, Фауста да и сам великий инквизитор м
ного значат, когда Сикст V взвешивает их жизни в своей ладони? Клянусь кров
ью Господней, стоит мне только сжать кулак, и я раздавлю их! Но над великим
инквизитором стоит Инквизиция! Перед нею я бессилен. Если я нанесу им уда
р... если попытаюсь вернуть себе этот документ, инквизиция убьет меня... А я п
ока не хочу умирать... Мне нужно прожить еще два или три года, чтобы обеспеч
ить окончательное торжество папской власти!.. Понимаете ли вы теперь, поч
ему Монтальте, Фауста и Эспиноза должны свободно покинуть мое государст
во?
Новый герцог Понте-Маджоре слушал с напряженным вниманием, а когда папа
кончил, сказал:
Ц Ну что ж, святой отец, пусть они едут... Но как только они окажутся за пред
елами вашей страны, я нагоню их, и Ц клянусь вам! Ц в тот же миг их путешес
твие закончится.
Ц Может быть! Однако же все знают, что вы служите мне, так что... К тому же, ге
рцог, уверены ли вы в своих силах?
Ц Я не испугаюсь и сотни Монтальте! Ц вскричал новоиспеченный герцог.

Ц А великий инквизитор?
Ц Дайте приказ Ц и он умрет!
Ц А Фауста?
Ц Фауста! Ц пробормотал Сфондрато и стал белее мела.
Ц Да! Фауста, несчастный! Она же убьет вас! Сломает вас точно так же, как я л
омаю это перо!
Резким движением пальцев Сикст V переломил перо, которое машинально верт
ел в руке, и, отвечая на безмолвный вопрос герцога, властно заявил:
Ц Нет, нет, помимо себя я знаю лишь одного-единственного человека, спосо
бного противостоять Фаусте... и победить се.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59