Прежняя судоходная компания, образованная на закате викторианской эпо
хи, владела небольшим флотом грузовых пароходов, ходивших в Африку и в ст
раны Востока. Компания никогда особенно не процветала, и накануне второй
мировой войны Таг приобрел ее за чисто символическую цену. Однако прибы
ли, полученные за время войны, позволили Гаррисону открыть несколько нов
ых подразделений, занимавшихся самой различной деятельностью. И в насто
ящее время БМСК котировалась на Лондонской бирже как одна из наиболее мо
щных финансовых и инвестиционных компаний.
Весьма чувствительный к причудам общественного мнения, сэр Питер был вс
егда чрезвычайно озабочен репутацией компании в глазах широкой общест
венности. Он улавливал изменения в настроениях публики так же быстро, ка
к и колебания на мировых сырьевых и финансовых биржах. Именно этим объяс
нялись его неизменные и фантастические успехи в бизнесе.
Ц Сегодня заметное давление на всех оказывают «зеленые», Ц заявил он п
римерно месяц назад на совете директоров. Ц Да, да, именно «зеленые». И не
важно, согласны мы с их чрезвычайно трепетным отношением к природе и окр
ужающей среде или нет, мы вынуждены признать их существование. Но наша об
язанность состоит также в том, чтобы периодически укрощать эти «зеленые
» волны.
Гаррисон сидел в кабинете на втором этаже своего дома в Холланд-Парке, од
ном из самых престижных районов Лондона. Дом сэра Питера возвышался в це
нтре квартала в окружении столь же роскошных и величественных особняко
в. Панели кабинета, выполненные из дерева прекрасных твердых пород, ему д
оставили из Нигерии, где БМСК принадлежала крупная концессия.
Эти деревянные панели подобрали и отполировали так, что выглядели они, к
ак настоящий мрамор. В комнате висело всего две картины, впрочем, этого бы
ло вполне достаточно, ибо рисунок панелей являл собой такое же произведе
ние искусства, только сотворенное самой природой. Со стены напротив пись
менного стола смотрела «Мадонна с младенцем» Поля Гогена, написанная ху
дожником во время его первого пребывания на островах Тихого океана. Втор
ая картина, за спиной Гаррисона, была работой Пикассо Ц обнаженная женщ
ина и бык, Ц считавшейся откровенно эротической и богохульной, ибо в ней
по-язычески грубо и вульгарно воплотились святые образы Богоматери и ее
Сына.
У дверей посетителей встречали носорожьи рога. Один из них был до блеска
отполирован прикосновениями сэра Питера. Каждый раз, входя или покидая к
абинет, он поглаживал рог, и с течением десятилетий это превратилось в не
кий ритуал. Дело в том, что именно носорог принес Гаррисону первую большу
ю удачу, и он никогда не забывал об этом.
Когда-то давно, еще восемнадцатилетним парнем, без гроша в кармане, но с о
тличным ружьем и горстью патронов, он охотился в Судане. Однажды Питер, пр
еследуя носорога, загнал его в пустыню, незаметно удаляясь от берегов Ни
ла. И он завалил этого зверя километрах в пятидесяти от реки, попав ему пул
ей прямо в голову. Кровь из разорванной мозговой артерии хлынула на песо
к, образовав в нем крошечную траншейку, и со дна этой неглубокой ямки Гарр
исон поднял какой-то стеклянный камушек, тускло блеснувший у него на лад
они.
С этого алмаза все и началось. Носорог принес ему сказочную удачу, и с тех
самых пор он хранил его рога и каждый раз поглаживал, проходя мимо. Для нег
о они значили гораздо больше, чем любая из тех известных и дорогостоящих
картин, что висели рядом.
Гаррисон родился в трущобах Ливерпуля во время первой мировой войны у гр
язной пьянчужки, подносившей товар торговцам на рынке. В шестнадцать лет
он сбежал из дома на одном из судов, уходивших в открытое море. Скрываясь
от жестоких сексуальных домогательств первого помощника, в Дар-эс-Сала
ме ему пришлось перебраться на другое судно, которое, как он вскоре обнар
ужил, направлялось в загадочную, прекрасную и многообещающую Африку. Афр
ика с лихвой оправдала его надежды. Сокровища, найденные им в бесплодных
землях Африки, сделали его богачом, входившим теперь в сотню самых состо
ятельных людей мира.
За одной из раздвижных панелей кабинета был умело спрятан телевизор, а к
нопки дистанционного управления вынесены на пульт внутреннего перегов
орного устройства, возвышавшегося у него на письменном столе. Как и боль
шинство чрезвычайно занятых людей, он не тратил время на просмотр немысл
имого количества пустых и ненужных передач, ограничив свой выбор лишь не
сколькими программами, главным образом новостями и хроникой текущих со
бытий.
Однако все, что касалось Африки, входило в сферу его непосредственных ин
тересов. Отметив в программе передачу под названием «Умирающая Африка»,
он завел электронный будильник.
Будильник запикал в строго указанное время, чем и отвлек Питера от очере
дного финансового отчета. Таг нажал кнопку, и панель в стене напротив пис
ьменного стола раздвинулась.
Отрегулировав звук, он устроился в кресле поудобнее и приготовился смот
реть фильм. Едва на экране появился старый слон, бредущий по рыжей равнин
е, и сверкающий снежный пик, как Питер мысленно перенесся на суровый Афри
канский континент, где он впервые оказался пятьдесят лет тому назад. Он п
росмотрел фильм до самого конца, не отрываясь ни на секунду, и лишь когда м
елькнул последний кадр, потянулся рукой к пульту. Экран погас, и темные па
нели сомкнулись бесшумно, словно веки.
Какое-то время Таг Гаррисон сидел неподвижно в полной тишине. Потом взял
со стола свою авторучку с золотым пером 720-й пробы и на листке для заметок в
ывел имя: Дэниел Армстронг. После чего повернулся в своем крутящемся кре
сле и вытянул из книжного шкафа за спиной один из томов «Кто есть кто».
От Шеперд-Буш до Холланд-Парка Дэниел шел пешком. То, что он очень скоро, во
зможно, станет миллионером, вовсе не означало, что следует сорить деньга
ми и выбрасывать пять фунтов ради удовольствия прокатиться в такси. Выда
лся теплый и ясный денек, на деревьях и кустарниках в скверах и парке зеле
нела нежная листва, какая бывает только в это чудесное время года, когда л
ето еще по-настоящему не началось, а весна уже как будто закончилась.
Неторопливо шагая по аллее, Дэниел рассеянно оборачивался на девушек, ма
шинально оценивая их прелести, скрытые под тонкими платьями и короткими
юбочками. На самом деле он думал о приглашении Тага Гаррисона.
С того самого момента, как Элна Маркем передала ему по телефону приглаше
ние Гаррисона, он был заинтригован. Разумеется, он знал имя этого человек
а. Щупальца концерна Гаррисона протянулись по всему Африканскому конти
ненту, начиная от Египта и до самых берегов Лимпопо.
Дэниел знал о богатстве и мощи БМСК и о том, каким влиянием она пользовала
сь в Африке, но о человеке, руководившем компанией, ему было известно край
не мало. Питер Гаррисон принадлежал к числу тех удачливых бизнесменов, к
оторые без особого труда избегали различных публичных скандалов и вним
ания «желтой» прессы вообще.
В каком бы уголке Африки ни путешествовал Дэниел, влияние Питера Гаррисо
на ощущалось буквально всюду; признаки его присутствия, наподобие следа
старого льва, вышедшего поохотиться, обнаруживались без труда. Следы-то
он оставлял, но так же, как и хищника, увидеть его самого удавалось немноги
м.
Дэниел размышлял о причинах необычайного успеха Гаррисона в Африке.
Ясно, что Гаррисон знал и чувствовал африканцев гораздо лучше, чем други
е белые. Еще мальчишкой он не боялся охотиться в самых глухих и диких мест
ах Африки, и компанию ему в этих опасных вылазках неизменно составляли а
фриканцы. Он свободно разговаривал на десятке африканских диалектов, но
что гораздо важнее, Таг понимал тонкости характера и мотивы поведения эт
их людей. Он любил своих чернокожих друзей и чувствовал себя среди них ле
гко и непринужденно, зная, как можно добиться их расположения.
В своих многочисленных поездках по Африканскому континенту Дэниел не р
аз встречал мулатов, чьи матери Ц сами родом из племен туркан, шона или ки
куйю Ц хвастались, что отец их отпрысков не кто иной, как Таг Гаррисон. Ни
каких доказательств, естественно, они привести не могли, однако очень и о
чень часто именно их дети занимали весьма важные посты и вовсе не были бе
дняками.
Фотографии Гаррисона, наносившего визит в ту или иную страну Африки, ино
гда мелькали на страницах газет. И его личный реактивный самолет довольн
о часто появлялся на запасных полосах аэродромов в Лусаке, Киншасе или в
Найроби.
Ходили слухи о том, что Гаррисона не раз принимали в качестве почетного г
остя и доверенного лица в мраморных дворцах Мобуту и в личной резиденции
Кеннета Каунды в Лусаке. Поговаривали также, что он принадлежал к числу т
ех немногих, кто имел контакты с неуловимыми партизанскими отрядами РЕН
АМО в Мозамбике, а также с партизанскими лагерями в Савимби в Анголе. Вмес
те с тем его вполне доброжелательно принимали представители тех законн
ых режимов, с которыми эти самые партизаны вели борьбу. Болтали, что в любо
е время суток этот человек мог поднять трубку телефона и через минуту ра
зговаривать хоть с самим Де Клерком, Мугабе или Дэниелом Араком Муа.
Гаррисон сам себе был и брокером, и консультантом, и банкиром, а также иниц
иатором или посредником каких-либо срочных переговоров.
Дэниел с нетерпением ждал встречи с этой легендарной личностью. Он и ран
ьше делал попытки встретиться с ним, но абсолютно безуспешно. И вот тепер
ь в качестве гостя он стоял перед тяжелой входной дверью особняка Гаррис
она и немного нервничал. В африканских лесах такая нервозность служила е
му своего рода предупредительным сигналом, часто оберегая от встречи с к
аким-нибудь хищником или Ц что еще опаснее Ц с непорядочным человеком.

Дверь ему открыл чернокожий слуга в белоснежной длинной рубахе и красно
й круглой шапочке. Когда Дэниел вдруг бегло заговорил с ним на суахили, не
подвижная маска на лице этого человека моментально сменилась широкой б
елозубой улыбкой.
Слуга провел Дэниела вверх по широкой мраморной лестнице. В нишах по бок
ам стояли восхитительные фарфоровые вазы со свежими цветами. На стенах в
исели полотна Сислея, Дюфи, Матисса, известные многим коллекционерам Ц
знатокам живописи.
Перед высокими створчатыми дверями из красного родезийского тика слуг
а с поклоном пропустил его вперед. Дэниел прошел в комнату и остановился
посреди кабинета на мягком ковре.
Таг Гаррисон поднялся из-за стола, и сразу же стало ясно происхождение ег
о прозвища. Этого очень крупного и плотного-мужчину несколько стройнил
лишь прекрасный костюм в тонкую полоску, скрывая недостатки грубо скрое
нного торса и слегка выпиравший живот.
Серебристая полоса коротко стриженных седых волос превращала его глад
кую лысину в выбритую тонзуру монаха. Лицо, изрезанное глубокими морщина
ми, загорело там, где шляпа не защищала его от палящего тропического солн
ца. Чуть выдававшиеся вперед скулы придавали Гаррисону еще большую знач
ительность, а за пронзительным взглядом его внимательных глаз скрывалс
я недюжинный ум человека решительного и жесткого.
Ц Армстронг, Ц проговорил он негромко. Ц Рад, что вы не отказались от вс
тречи.
Для столь могучего мужчины голос у Гаррисона оказался неожиданно мягки
м и вкрадчивым. Он протянул руку через стол, вынуждая Дэниела приблизить
ся и тем самым словно подчеркивая свое положение и значимость.
Ц А я рад, что вы пригласили меня, Гаррисон, Ц подхватил тем же неофициал
ьным тоном Дэниел, давая понять, что и он знает себе цену. В глазах Гаррисо
на блеснул холодный огонек.
Обменявшись крепким рукопожатием, они несколько мгновений изучали дру
г друга, словно примеряясь, кто сильнее, а затем Гаррисон с улыбкой указал
Дэниелу на мягкое кожаное кресло под картиной Гогена и повернулся к слуг
е: Ц Letta chai, Селиби. Вы ведь не откажетесь от чашки чая, Армстронг?
Пока слуга разливал чай, Дэниел разглядывал носорожьи рога у дверей.
Ц Такие трофеи увидишь не часто, Ц проговорил он, и Гаррисон, неожиданн
о поднявшись из-за стола, подошел к двери и с нежностью погладил один из н
их.
Ц Верно, Ц согласился он. Ц Не часто. Я совсем еще мальчишкой подстрели
л их владельца. Преследовал его целых пятнадцать дней. Стоял ноябрь, и тем
пература к полудню поднималась до 40 градусов в тени. Я гнал этого зверюгу
по пустыне на протяжении почти трехсот километров. Ц Гаррисон в раздум
ье покачал головой. Ц В молодости мы иногда ведем себя как сумасшедшие.

Ц И когда становимся старше, совершаем поступки не менее безумные, Ц пр
одолжил Дэниел.
Ц Да, вы правы, Ц хмыкнул Гаррисон. Ц Жизнь становится невыносимо скуч
ной, если человек не склонен хоть к маленьким безумствам. Ц Он взял чашку
чая, поданную ему слугой. Ц Спасибо, Селиби, закрой за собой дверь.
Слуга вышел, и Гаррисон вернулся за письменный стол.
Ц Вчера вечером я посмотрел по четвертому каналу ваш фильм, Ц начал Гар
рисон.
Дэниел молча поклонился, ожидая, что он скажет дальше.
Гаррисон маленькими глотками отхлебывал чай. Тонкая фарфоровая чашка в
ыглядела в его больших ладонях необыкновенно хрупкой. Это были руки бойц
а, покрытые шрамами, обветренные и потемневшие под африканским солнцем,
руки, привыкшие к тяжелому физическому труду и жестоким мужским потасов
кам. Костяшки на ладонях, казалось, припухли, но ногти тщательно обрабаты
вались маникюршей.
Гаррисон осторожно поставил чашку на стол и снова посмотрел на Дэниела.

Ц Вы ни на йоту не погрешили против истины, Ц заметил Гаррисон. Ц Ни на
йоту.
Дэниел ничего не ответил, подозревая, что любой его скромный комментарий
покажется излишним.
Ц Вы сняли действительность, очень верно ее истолковав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84