Дарендорф), «дъявольское влияние» коммерческой организации общества (К.Лоренц), даже «оскаленная пасть эгоизма» (Э.Шредингер), «атомистического», индивидуалистического порядка и пр., т.е. господство именно экономических отношений, что не плохой или хороший, а объективно все тот же «изм», капитализм, сколько бы он не благоденствовал. И при всех его же многообразиях от сытых США до нищей Гаити, хотя это стороны одной и той большущей медали».
Любые формы государственного регулирования капиталистической экономики, обремененной противоречием между интересами труда и капитала (будь то индикативное планирование или регулирование перераспределительных процессов), не могут дать искомого результата. Дело в том, что экономика, нацеленная на максимизацию прибылей предпринимателей, а не на максимизацию удовлетворения потребностей членов общества, всегда будет обречена на социальные конфликты как в рамках отдельных государств, так и в масштабах мирового хозяйства. Такую систему всегда будут сопровождать кризисы. А социальное противостояние всегда генерировало и впредь будет генерировать идеи о более справедливом общественном устройстве. А коли так, то совершенно естественным является и появление самых различных концепций, критикующих или оправдывающих (защищающих) данное общественное устройство.
Однако вернемся к вышеприведенному определению посткапитализма, которое дано В.Иноземцевым. Можно ли его назвать экономической системой, идущей вслед за капитализмом, сменяющей его? Чем оно, по мнению В.Инозмецева, отличается от капитализма? И в чем не отличается?
Не отличается «посткапитализм» от капитализма тремя главными признаками:
*тем, что обе системы основаны на наемном труде;
*товарным характером производства;
*извлечением прибавочной стоимости.
Однако современный капитализм, который называют посткапитализмом (или как-то иначе) отличается от раннего капитализма некоторыми чертами. Рассмотрим их по порядку.
1). Как утверждает В.Иноземцев, в посткапитализме частично преодолено отчуждение непосредственных производителей от средств производства. Однако факты, приводимые самим В.Иноземцевым, опровергают это утверждение. Он пишет: «Рассредоточение акционерного капитала крупных компаний и широкое распыление акций среди мелких держателей (в Англии, например, в 1988 году акциями владели 23 процента граждан), равно как и развитие программы участия работников в капитале собственных предприятий, не имели того значения для изменения структуры собственности, какое придавалась этим процессам в 70-е годы. В США работники получили, таким образом, контроль над не более чем 3 процентами общего объема фондов американских компаний…». О чем говорят эти цифры? Да о том, что высокий процент населения, владеющего акциями, еще не означает их контроля над собственностью компаний. Широкое распространение акций среди населения можно рассматривать как одну из форм привлечения капитала, а не как факт, свидетельствующий об отчуждении «непосредственных производителей от собственности».
2). Экономическое принуждение непосредственного производителя к труду, считает В.Иноземцев, сменилось социальным принуждением. Если под социальным принуждением понимать общественное осуждение неработающих или, наоборот, моральное поощрение работающих, то такие формы принуждения, может быть, и имеют место, однако при капитализме они вряд ли широко распространены. А вот экономическое принуждение к труду, действительно, никуда не исчезло, так как наемные работники вынуждены и сегодня, как двести лет назад, продавать свою рабочую силу, чтобы существовать. Все рассуждения В.Иноземцева о том, что люди идут работать только ради самореализации своей личности, ради саморазвития, являются фантазией.
3). Отличается посткапитализм от капитализма уровнем развития производительных сил, приближающимся к автоматическому производству. Мы уже ранее рассмотрели этот аргумент и пришли к выводу, что ни автоматизация производства, ни его компьютеризация, ни применение новейших технологий и новых видов материалов, ни возрастание энерго- и фондовооруженности труда, которые действительно имеют место, не приводят к изменению сущности экономических отношений. Под воздействием развития производительных сил меняются формы и методы организации производства, его структура, возрастает необходимость планирования как на уровне фирм, так и в масштабах общества, усиливается значение государства как регулятора воспроизводственных процессов, однако базовые экономические отношения (создание прибавочной стоимости и закон накопления капитала) остаются прежними. Никакой трансформации капитализма в качественно новое общество при этом не происходит.
4). По В.Иноземцеву, исчезает поляризация классовой структуры, зато происходит стратификация общества по различным социально-сословным группам. Что касается стратификации общества по социально-сословным группам, то это не новое явление, иначе говоря, она не появляется впервые в каком-то качественно новом состоянии общества. Стратификация общества по социально-сословным группам существует и при капитализме, как существовала она и в предыдущих общественно-экономических формациях. А в отношении исчезновения поляризации современного капиталистического общества В.Иноземцев снова витает в облаках, выдавая желаемое за действительное. Достаточно утром раскрыть газету и прочесть о том, где и как бастуют, как профсоюзы конфликтуют с предпринимателями, о чем говорят политики и т.д., чтобы убедиться в том, что классовые интересы наемных работников и капиталистов по-прежнему диаметрально противоположны.
5). Выдуманный В.Иноземцевым посткапитализм характеризуется в отличие от капитализма тем, что в нем общество в целом осуществляет контроль (посредством определенных институтов) за общественными пропорциями, за сознательным регулированием производства в масштабах этого самого общества. В.Иноземцев, правда, не сообщает - каковы же эти институты. Узнаем мы только то, что они определенные (как будто бывают и неопределенные). Однако хорошо известно, что в т.н. западных демократиях не существует механизма прямого представительства членов общества для того, чтобы осуществлять контроль за ходом дел в этом самом обществе, а тем более за установлением пропорций и регулированием производства. В лучшем случае, через регулярно избираемый парламент можно осуществлять контроль за деятельностью правительства, но этот контроль носит чисто политический характер, а его направленность определяется партийным составом депутатов. И ни одно государство Запада до сих пор сознательно не устанавливало общественных пропорций, а регулирование экономики сегодня мало чем отличается от того, что имело место пару десятилетий назад.
В завершение анализа позиции В.Иноземцева следует сказать, что существует на свете логика вещей, которой нельзя манипулировать, а тем более пренебрегать, по желанию того или иного ученого. Ведь это очевидно, что три признака, общие для капитализма и т.н. посткапитализма, совершенно несовместимы с пятью признаками, выдаваемыми В.Иноземцевым за некие важные различия между этими двумя типами общества (одно из которых является фантазией). Кипяток не может быть льдом!
Обратимся теперь к рассмотрению второй группы концепций об эволюционной трансформации капитализма - к различным вариантам теории конвергенции. Основная идея данной теории - это идея о синтезе двух систем, капиталистической и социалистической, в результате их сближения (схождения). Впервые идею о «гибридизации общества» выдвинул в 50-х годах ХХ века Питирим Сорокин, утверждавший, что в результате сложения ценностей капитализма и коммунизма образуется новый интегральный тип общества - нечто среднее между ними. В процессе конвергенции будет якобы происходить освобождение от недостатков каждого типа общественного устройства. Со временем сформировались четыре школы, отстаивающие тот или иной вариант теории конвергенции.
Рационалистическая школа видела возникновение оптимума в том, что некое общество будущего воспримет у каждой из систем по три принципа и откажется от одного. При капитализме будут восприняты: 1) частная собственность; 2) мотив получения прибыли; 3) рыночная система. При социализме соответственно: 1) принцип большего равенства; 2) рабочий контроль над условиями производства; 3) экономическое планирование. При капитализме необходимо отказаться от принципа государственного невмешательства в экономику, а при социализме - от принципа общественной собственности. Как видно из логики рассуждений авторов этой школы, за основу конвергенции было принято капиталистическое общество. При заданной логике во время «сближения» должно было вновь появиться капиталистическое общество, ибо в основе экономических отношений сохранялась бы частная собственность на средства производства.
Технологическая школа высказывает идеи, практически совпадающие с содержанием теории индустриального общества. Различие, может быть, состоит в предположении о том, что структуры экономики и формы управления производством при социализме аналогичны тем, которые сложились и в капиталистической экономике. Другими словами, идеологи технологической школы исходят из того, что уровень развития производительных сил автоматически определяет и формы организации общества; следовательно, при более или менее одинаковой степени индустриального развития не может быть и существенных различий в социальной организации общества. Главной ошибкой авторов этой концепции является то, что они игнорируют различия в экономических отношениях, причем, как и в рационалистической школе, в основе логической конструкции лежит капиталистический способ воспроизводства.
Менеджерская школа утверждает, что и в капиталистическом, и в социалистическом обществе власть находится в руках менеджеров. Именно этот важнейший признак и является общим знаменателем обеих систем. Спору нет, менеджеры как при капитализме, так и при государственном социализме обладают огромной властью, однако они не являются собственниками тех предприятий, которыми они управляют. Сами менеджеры находятся в плену тех экономических отношений, которые и определяют сущность того или иного способа производства.
И, наконец, школа, которая за основу своей концепции принимает идею о сближении в методах регулирования экономики. В связи с развитием производительных сил и усложнением процесса управления производством возрастает как при капитализме, так и при социализме роль планирования, благодаря чему экономика становится все более организованной. С другой стороны, параллельно действует тенденция все более широкого использования рыночных методов в социалистических странах. Тенденция, проявляющаяся в сочетании рыночных отношений с методами планирования, якобы и сближает капитализм с социализмом. То, что при капитализме применяются методы планирования, еще не приводит его к трансформации в некое новое общество, а тем более - в социализм. То, что при социализме применяются рыночные методы, не превращает его в капитализм. Повторяю, в основе того или иного способа производства лежат экономические отношения между людьми, а не формы хозяйствования. К слову сказать, если вопрос о ценности планирования особых сомнений не вызывает, то в отношении рыночных методов этого сказать никак нельзя. «…Чрезмерная вера в рынок, - пишет Д.Сорос, - ошибочна по трем причинам. Во-первых, сама структура рынка не позволяет ему решать справедливо вопросы распределения; он принимает существующее распределение богатства за должное.
Во-вторых, рынок никак не отражает интересы общества. Цель корпораций состоит не в том, чтобы обеспечивать занятость населения; они нанимают людей (по возможности меньше и дешевле) единственно для того, чтобы получать прибыль. Компании, работающие в сфере здравоохранения, занимаются бизнесом не для того, чтобы спасать человеческие жизни, а опять-таки для того, чтобы получать прибыль <…> Фирмы вступают в конкурентную борьбу ради получения прибыли. А вовсе не ради сохранения конкуренции, и, если дать им волю, они попросту искоренят любую конкуренцию. Карл Маркс говорил об этом еще 150 лет тому назад.
И, в-третьих, финансовые рынки по природе своей нестабильны <…> Без вмешательства Федеральной резервной системы глобальная финансовая система рухнула бы, и именно это вмешательство до сих пор держит экономику на плаву. МВФ действовал менее успешно, и страны с развивающимися рынками заплатили за это большую цену». Думается, вряд ли стоит в этом вопросе спорить с таким великолепным знатоком капиталистического хозяйства, как Д.Сорос.
Абсолютизация методов регулирования экономики с неизбежностью привела Питера Бергера к искаженной трактовке классификации различных типов экономики. Он считал, что капитализм - это идеальный тип, до сих пор вообще не реализованный в истории. Такой идеальный капитализм находится на одном конце широкого спектра экономических систем, а на другом его конце - идеальный социализм, которого также еще не существовало. Первый тип (идеальный капитализм) подчинен принципу laissez-faire и не ограничен никакой государственной регуляцией, тогда как второй тип (идеальный социализм) подчинен планированию, тотальному контролю, при котором экономическая деятельность регламентирована до самой последней мелочи. Все реально существовавшие системы представляют собой «смешанные» типы этих двух полюсов. Такая трактовка типов экономического устройства ошибочна не только методологически, но и не соответствует исторической действительности. «Идеального капитализма» в трактовке Бергера, действительно, не было и не могло быть, ибо изначально государство в той или иной форме принимало участие в экономических процессах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120