Десталинизация страны означала переход от сталинского волюнтаризма с системой сверхвласти, стоявшей над партийно-государственным аппаратом, и вождистской организацией управления к приспособленческому режиму с системой сверхвласти в рамках партийного аппарата и партийно-государственной системой управления. Хрущевская попытка сохранить волюнтаристский режим личной диктатуры не удалась. Брежневский режим сложился как своего рода демократия в противовес «тоталитаризму» сталинского образца». А.Зиновьев прав, когда пишет, что «брежневизм» не был продолжением сталинизма, или «сталинщины», по выражению А. Антонова-Овсеенко. Однако А.Зиновьев не прав, когда утверждает, что мы имеем дело с двумя типами т.н. «сверхвласти». И при И.Сталине, и при Н.Хрущеве, и при Л.Брежневе, и при всех последующих генсеках тип власти оставался неизменным - диктатура партийно-государственного аппарата. Все генсеки были ставленниками этого аппарата и опирались на его поддержку и мощь. Различия в стиле управления были вызваны лишь индивидуальными качествами того или иного руководителя. Однако качественное отличие послесталинских разновидностей диктатуры партийно-государственного аппарата от «сталинщины», пожалуй, состояло только в том, что все они не были столь чудовищно репрессивными. Все эти разновидности диктатуры, не исключая и брежневского периода, отличались волюнтаризмом, однако мера его была различной.
М.Горбачев своей перестройкой замахнулся на базовые принципы системы, пытаясь радикально расширить поле реформ с тем, чтобы создать общество демократического социализма. Цель была правильной, но он пошел по неверному пути, ибо, повторяю, просто не знал, где он, этот верный путь.
Большевики в 1917 году были вооружены теоретически хорошо проработанной программой действий и только благодаря этому они смогли, завоевав доверие и поддержку масс, успешно совершить социалистическую революцию. Программа большевистской партии в полной мере отражала коренные интересы рабочих и крестьян. Одержав победу в Гражданской войне и приступив к строительству основ социализма, партия большевиков опиралась на нэп - научно обоснованную программу действий. Успехи, достигнутые в 1920 годах, целиком и полностью покоились на нэпе. И.Сталин, начиная с 1929-1930 годов, отказался от нэпа, заменив его волюнтаристским администрированием, диктатурой аппарата как в экономике, так и в других сферах жизни. Такая порочная практика управления обществом продолжалась (с некоторыми корректировками) вплоть до горбачевской перестройки. М.Горбачев, начав ее, сформулировал концепцию перестройки, опираясь, как ему тогда казалось, на научный анализ ситуации в стране. Вот что он писал в 1987 году: «Еще до апрельского Пленума группа партийных и государственных деятелей занялась комплексным анализом состояния экономики. Этот анализ и был затем положен в основу документов перестройки. Мы использовали рекомендации ученых, специалистов, имевшийся потенциал, все то лучшее, что создала общественная мысль, и подготовили основные идеи и выход на политику, которую потом начали реализовывать». Так оно и было. Но беда состояла в том, что официальная общественная мысль не смогла выйти за узкие рамки установившейся политической системы. Она могла предложить частичные, косметические меры по совершенствованию этой системы, но не стратегию ее замены на принципиально иных, подлинно социалистических основаниях. Именно это обстоятельство и обрекло политику перестройки на неудачу. Разрушив цитадель диктатуры партийно-государственного аппарата, перестройка не нашла альтернативы ей, чтобы создать общество демократического социализма, как это было провозглашено М.Горбачевым.
«Гордыня сыграла превратную роль в судьбе Горбачева, - писал Анатолий Уткин в «Независимой газете» (1995 г.), - когда он в своем уже почти нечеловеческом самомнении начал переходить с твердой почвы реальности на зыбкую трясину умозрительных иллюзий. Две иллюзии закрыли его умственный горизонт: советская экономическая наука знает чудодейственные рецепты; западный и незападный мир суть единое интеллектуально-моральное пространство с общими интересами.
Первая иллюзия оставила его в 1988 году, когда он, освободившийся от оппозиции, став демиургом отечественной истории, твердо и самозабвенно бросился в скоростное реформирование, не утруждая себя вопросом - что будет, если эти реформы, разрушив старое, не послужат созидательным целям?
От великого до смешного, по мнению Наполеона, один шаг. От могущества, уверенности, упоения, эйфории до крутого спуска вниз последнего Генерального секретаря лежали пять ступеней, быстро пройденные - в незабвенном восемьдесят восьмом: 1) образование дефицита бюджета; 2) «Закон о государственном предприятии»; 3) ликвидация промышленных отделов КПСС; 4) переход СЭВа к расчетам в твердой валюте; 5) отсутствие реакции (положительной, отрицательной) на провозглашение Эстонии суверенной. Все остальное, вплоть до 26 декабря 1991 года, когда над Кремлем был спущен флаг его страны, было лишь следствием бури, порожденной в лучезарном 88-м. И, как всегда, соратники отступили, ученики предали».

2.3.7. А был ли в СССР социализм?
«…сила вещей ведет нас, по-видимому, к результатам, которые не приходили нам в голову».
Луи Сен-Жюст
«Правда сама по себе не открывается, если мы убираем неправду.»
Рой Медведев

Итак, за период между концом Гражданской войны (1921 г.) и началом Великой Отечественной войны (1941 г.), т.е. в течение двух десятилетий, были заложены краеугольные камни фундамента экономики, а также социально-политического устройства общества нового типа, который стал называться социализмом. В последующие 50 лет эта система неоднократно реформировалась, постепенно совершенствуясь в рамках господства государственной собственности и диктатуры партийно-государственного аппарата. В 1991 году Советский Союз как государственное образование прекратил свое существование, а социалистическая система была демонтирована, и на ее развалинах стал процветать дикий капитализм.
В последующих двух главах будут проанализированы достоинства и недостатки общественного устройства, существовавшие в СССР до контрреволюции 1991 года, а также причины его развала. В данном параграфе мы попытаемся ответить на вопрос - какая общественно-политическая система сложилась в СССР в 20-30-х годах прошлого века и была ли она на самом деле социализмом?
К.Маркс и Ф.Энгельс вряд ли в своих даже самых смелых предположениях могли предвидеть даже малейшую теоретическую возможность перехода от капитализма к социализму в таких невероятно сложных и неблагоприятных условиях, которые существовали в России в 1917 году. Для них было очевидно, что объективные предпосылки и условия для совершения социалистической революции могут возникнуть только в тех капиталистических странах, которые обладают самыми развитыми производительными силами, где уровень обобществления производства настолько высок, что он уже несовместим с функционированием экономики в капиталистической оболочке. К таким странам они относили государства Западной Европы и США. Однако история пошла по пути, непредусмотренному марксистской теорией. Прорыв плотины вековой эксплуатации произошел в самом слабом звене мировой капиталистической системы - в отсталой России. Большевики во главе с В.Лениным решились, вопреки классической теоретической схеме, не только на захват власти, но и на осуществление социалистических преобразований. В.Ленин спустя почти 6 лет после Октябрьской революции в статье «О нашей революции» писал: « Что если полная безвыходность положения, удесятеряя тем самым силы рабочих и крестьян, открывала нам возможность иного перехода к созданию основных предпосылок цивилизации, чем во всех остальных западноевропейских государствах? Изменилась ли от этого общая линия развития мировой истории?.. а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму?» Правда, справедливости ради необходимо заметить, что В.Ленин, поведя пролетариат и крестьянство на штурм буржуазно-помещичьей цитадели в России, был абсолютно уверен в том, что вскоре социалистические революции произойдут в Германии и других странах Западной Европы, а российские коммунисты выступают в роли застрельщиков мировой социалистической революции.
Итак, приступая к рассмотрению проблемы, обозначенной в заголовке данного параграфа, следует начать с констатации того неоспоримого факта, что в ходе революции 1917 года была осуществлена национализация земли и основных средств производства в промышленности, на транспорте, в банковской сфере, внешней торговле, экспроприация собственности помещичьего класса, что позволило создать объективные предпосылки для организации процесса общественного воспроизводства на принципиально новой, социалистической основе. Исчезли классы крупной буржуазии и помещиков, изменилась структура первичного распределения национального дохода за счет уничтожения непроизводительного потребления эксплуататорских классов. Стало не только возможным, но даже и необходимым плановое управление процессом всего общественного производства.
Поскольку социальная революция происходила в экономически слаборазвитой, малограмотной стране, в которой преобладало крестьянство, а также принимая во внимание колоссальные разрушения, причиненные Первой мировой и Гражданской войнами, строительство новой экономики на социалистических началах с неизбежностью поставило в повестку дня ряд труднейших задач.
1) Предстояло ликвидировать последствия разрухи, вызванной военными действиями, и восстановить экономику до довоенного уровня.
2) Необходимо было найти какой-то механизм сочетания централизованного управления национализированными основными средствами с наличием миллионов мелких крестьянских хозяйств.
3) Необходимо было создать промышленную базу, соответствующую научно-техническим достижениям ХХ века, способную самостоятельно удовлетворять потребности страны в средствах производства и предметах массового народного потребления.
4) Предстояло перевести на рельсы интенсивного, механизированного производства сельское хозяйство, решив при этом вопрос о судьбе миллионов мельчайших и мелких крестьянских хозяйств, имевших низкую или нулевую товарность, а также о месте в экономике страны класса крупных, зажиточных фермеров.
5) Надо было преодолеть культурную отсталость основной массы населения и создать мощный кадровый потенциал, способный обеспечивать расширенное воспроизводство с учетом новейших достижений в науке и технике.
6) Потребовалось организовать процесс расширенного воспроизводства таким образом, чтобы, осуществляя огромные инвестиции, необходимые для восстановления, реконструкции и развития народного хозяйства, одновременно повышать благосостояние трудящихся, в частности, ликвидировать безработицу.
7) Нужно было обеспечить защиту страны от угрозы новой интервенции капиталистических государств, для которых СССР стал главным идеологическим противником.
Решение перечисленных задач столь неимоверной сложности стало возможным только благодаря нэпу, а также планированию. Кроме того, мощнейшим рычагом подъема была глубокая культурная революция.
В процессе составления довоенных пятилетних планов пришлось решать сложнейшие проблемы формирования важнейших макроэкономических пропорций. Политико-экономическими критериями определения народнохозяйственных пропорций при составлении, например, первого пятилетнего плана были избраны четыре важнейших, а именно достижение «наиболее благоприятного сочетания следующих элементов: расширенного потребления рабочих и крестьянских масс; расширенного воспроизводства (накопления) в государственной индустрии на основе расширенного воспроизводства в народном хозяйстве вообще; более быстрого, чем в капиталистических странах, темпа народнохозяйственного развития и непременного систематического повышения удельного веса социалистического хозяйственного сектора, что является решающим и главным моментом во всей хозяйственной политике пролетариата».
Соблюдение данных критериев предполагало оптимизацию основных макроэкономических пропорций, что само по себе было сложнейшей задачей.
Ниже следует перечень главных макроэкономических пропорций с краткими комментариями по их формированию, содержавшихся в директиве по составлению первого пятилетнего плана, утвержденной ХV съездом ВКП(б).
1). В области международных экономических отношений был избран вариант максимально широких связей с капиталистическими странами (внешняя торговля, кредит, концессии, привлечение технических сил и т.д.) для увеличения хозяйственной мощи Союза. Альтернативными вариантами были: отмена государственной монополии на внешнюю торговлю или свертывание экономических связей.
2). Поскольку в области соотношения между производством и потреблением невозможно было исходить из одновременно максимальной цифры того и другого, ибо это была неразрешимая задача, то в директивах было записано, что следует исходить из оптимального сочетания этих моментов.
3). Относительно соотношения города и деревни, индустрии и крестьянских хозяйств съезд посчитал, что «неправильно исходить из требования максимальной перекачки средств из сферы крестьянского хозяйства в сферу индустрии <…> с другой стороны, неправильно было бы отказываться от привлечения средств деревни к строительству индустрии. Это в настоящее время означало бы замедление темпа развития и нарушение равновесия в ущерб индустриализации страны».
В директивах съезда были указаны основные диспропорции между промышленностью и сельским хозяйством, требующие разрешения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120