е. были «сняты» разногласия внутри предприятия, различающиеся интересы слиты воедино и предприятие выступало как полноценный субъект экономических отношений, представляющий экономические интересы обеих сторон - трудового коллектива и государства. В этом смысле государственное предприятие было одновременно формой существования как дискретной части общенародной собственности, так и коллектива работников данного предприятия.
При этом следует иметь в виду, что поскольку коллектив работников не являлся субъектом собственности, находящейся на балансе данного предприятия, доход от реализации произведенной продукции также не принадлежал работникам предприятия. Он принадлежал всему обществу в лице его организации - государства.
Естественно, возникает вопрос - на каком основании коллектив работников, не являясь субъектом собственности, находящейся в распоряжении предприятия, мог быть в определенном смысле интерпретирован как субъект экономических отношений?
Когда мы утверждаем, что коллектив работников предприятия являлся самостоятельным субъектом экономических отношений, то имеем в виду то, что он являлся носителем и выразителем общих, интегрированных интересов всех его членов, а не только простой механической совокупности их индивидуальных экономических интересов. Например, интегрированный интерес всех членов коллектива в повышении заработной платы, в развитии социальной инфраструктуры предприятия (столовая, дом отдыха, пионерлагерь и т.п.), улучшении условий труда, соблюдении правил техники безопасности и т.д. Однако специфика бытия коллектива работников как субъекта экономических отношений состояла в том, что он существовал только в форме государственного предприятия, т.е. во внешней экономической среде трудовой коллектив был представлен в форме государственного предприятия. Иными словами, экономические интересы данного коллектива работников могли быть представлены и реализованы в народном хозяйстве только посредством деятельности предприятия и его администрации, которая назначалась государством и не была выборным органом коллектива работников. Полное тождество между трудовым коллективом и предприятием существовало бы, во-первых, в том случае, если бы предприятие было кооперативом, т.е. его работники являлись бы его сособственниками, или, во-вторых, в случае существования государственного предприятия, если бы члены трудового коллектива принимали реальное участие в управлении делами данного предприятия.
Однако следует иметь в виду, что в системе государственного социализма экономические интересы членов данного коллектива не были тождественны экономическим интересам государства, представленного администрацией данного предприятия, в силу неизбежных различий между целым и его частью, а также из-за несовпадения государственной политики с потребностями народа и работников данного коллектива. Самым характерным проявлением несовпадения экономических интересов данного коллектива работников с экономическими интересами государства было, к примеру, разногласие о размерах заработной платы. Работники предприятия стремились к максимальному ее увеличению, а администрация предприятия, выполняя предписания государства, ограничивала рост заработной платы, применяя различные потогонные системы оплаты труда, например, «сдельщину».
Администрация предприятия, отражая требования членов своего коллектива, была заинтересована в увеличении размера заработной платы, добиваясь этого в своем министерстве, но, выполняя функцию низового государственного управленческого аппарата, вынуждена была проводить в жизнь общегосударственную политику в области оплаты труда. Короче говоря, поведение администрации государственного предприятия было внутренне противоречивым, непоследовательным в силу того объективного обстоятельства, что она была одновременно выразителем экономических интересов как коллектива работников, так и государства. Положение директора предприятия, скажем прямо, было незавидным: с одной стороны, он должен был проводить в жизнь приказы и установки вышестоящих государственных органов (для этого он и назначался сверху), а с другой стороны, он должен был считаться с мнением трудового коллектива, пользоваться заслуженным авторитетом людей, а не быть держимордой. Кстати, нелишне отметить, что в 20-е годы вопрос об уровне заработной платы на предстоящий год определялся коллективным договором администрации предприятия с профсоюзом. «Этот порядок был отменен в тридцатых годах, причем не только профсоюз, но и предприятие, и даже отраслевой промышленный наркомат не могли уже решающим образом влиять на уровнь заработной платы - все решалось в едином центре, не несущем прямой ответственности за ход производства…»
Итак, государство в СССР, будучи носителем формы общенародной собственности, т.е. социалистического начала, в то же время вынуждено было в силу неразвитости производительных сил руководствоваться буржуазным правом при оплате труда работников - сособственников общенародных средств производства, т.е. было проводником буржуазных принципов, буржуазного права.
В ходе индустриализации и коллективизации преобладающей формой производительных сил стали крупные предприятия, применяющие машинную технологию. Наряду с процессом концентрации производства шел процесс специализации предприятий, в силу чего общенародные средства производства с неизбежностью должны были иметь дискретный характер, распределяясь, дробясь по отдельным производственным единицам, между которыми налаживались экономические отношения. В их основе лежали межотраслевые кооперационные технологические связи.
Совокупности предприятий образовывали отраслевые и региональные комплексы, между которыми происходил обмен информацией, продуктами и услугами в соответствии со складывающейся системой общественного разделения труда. Другими словами, субъекты второго уровня являлись элементами громадных экономических образований - отраслей народного хозяйства и промышленности - и одновременно все они входили в состав региональных комплексов, имевших определенный административный статус. Отрасли и регионы, образовывали третий уровень субъектов экономических отношений в стране. И, наконец, четвертый уровень субъектов экономических отношений составляли классы и социальные группы, а также народ в целом. Ниже приводится таблица, обобщающая вышесказанное о структуре субъектов экономических отношений в СССР: Таблица 1
Уровень Виды субъектов экономических отношений Форма организации субъектов Представители субъектов
I Члены общества: а) работающие б) иждивенцы Семьи, индивиды Глава семьи или сам индивид
II Коллективы работников: а) в сфере материального производства б) в непроизводственной сфере Предприятия, хозяйства, учреждения, организации Дирекция
III а)Отраслевые совокупности предприятий б)Региональные совокупности предприятий Отрасли народного хозяйства и промышленности. Республики, края, области Министерства и ведомства. Высшие органы управления административно-территориальными образованиями.
IV Народ. Классы и социальные группы. Государство Высшие органы управления страной
Следует отметить следующие взаимосвязи между элементами и уровнями субъектов экономических отношений. Во-первых, субъекты более низкого уровня входили (в той или иной форме) в состав субъектов более высокого уровня. При этом интеграция экономических интересов всегда происходила как диалектический процесс разрешения («снятия») противоречий между ними (внутри предприятий, между предприятиями в рамках отраслевых и территориальных образований, между последними и государством). Во-вторых, субъекты имели определенную форму своей организации и свои органы представительства экономических интересов в хозяйственной системе и в сфере управления, причем было бы неверно отождествлять сами субъекты и органы, их представляющие. Например, нельзя ставить знак равенства между отраслью и министерством, ее представляющим и возглавляющим.
Противоречия экономической системы. Общенародной собственности были свойственны одновременно и дискретность, и непрерывность. Дискретность заключалась в том, что общенародная собственность была распределена между предприятиями, министерствами, ведомствами, административно-территориальными образованиями, т.е. она не была монолитной. Непрерывность характеризовалась общегосударственным планированием, единым законодательством, единой системой учета и статистики, ценообразования, регулирования финансовых потоков и денежного обращения. Всю экономику пронизывало централизованное административное управление, подчиненное той политике, содержание которой определяло высшее руководство страны.
Взаимодействие дискретности и непрерывности проявлялось в бесчисленных противоречиях на всех уровнях экономической системы. Каждое предприятие, каждое министерство и ведомство, каждое административно-территориальное образование стремилось к максимизации удовлетворения своих потребностей, что в условиях неизбежной (из-за недоразвитости производительных сил) ограниченности ресурсов приводило к постоянному столкновению экономических интересов субъектов общественного воспроизводственного процесса.
Проблема сочетания дискретности и непрерывности тесно связана с другой проблемой - централизацией и децентрализацией управления. Сначала важно понять суть самого процесса управления, смысл этого понятия в условиях социалистической экономики. Как показал анализ, управление огромной экономикой из одного центра невозможно, оно являлось одним из факторов ее гибели. Грубейшей стратегической ошибкой М.Горбачева и его команды было то, что ими не была проведена реформа управления, направленная на его децентрализацию, что позволило бы сбить волну сепаратизма и оптимизировать процесс регулирования экономикой. Как справедливо писал Н.Моисеев, «управляемой экономикой экономические процессы, протекающие в масштабах государства, быть не могут. Управляемая экономика - это лингвистический и управленческий нонсенс, противоречащий строгим выводам науки. А вот направляемой (курсив - В.П.) она необходимо должна быть. Эту возможность продемонстрировала история Советского Союза».
Современная экономика (как социалистическая, так и капиталистическая) должна быть регулируемой, направляемой. В противном случае она обречена на постоянно возникающие кризисы, ибо одни только рыночные механизмы не в состоянии обеспечить нормальный ход общественного воспроизводства. Общественный характер современного производства достиг такого уровня, когда взаимосвязи должны быть регулируемы не только в масштабах народного хозяйства отдельных государств, но и в мировой экономике.
Однако при этом неизбежно возникают вопросы - как добиться желаемого оптимального результата, как сочетать дискретность экономики с ее непрерывностью, обусловленной общественным характером производства? Этого можно достичь только путем нахождения динамически меняющегося оптимума между уровнем централизации и децентрализации планирования, понимаемого как регулирование, научно обоснованное направление экономических процессов. «Но при этом, - верно замечает Н.Моисеев, - следует иметь в виду, что децентрализация сама по себе не является еще панацеей и не делает систему управляемой. В самом деле, обретая самостоятельность, то или иное предприятие сразу же превращается в организм: у него возникают собственные цели и определенные возможности им следовать. Эти новые цели вовсе не обязаны совпадать с целями всего хозяйственного организма, они всегда будут иными - не антагонистическими, но другими». Насколько современные производительные силы функционируют как общественные и требующие управления из единого центра, несмотря на ту или иную оболочку собственности или национальной принадлежности, показывает, например, опыт работы крупных энергосистем и железных дорог. Даже после распада СССР на отдельные государства, до сих пор сохраняется необходимость межгосударственного регулирования деятельности этих важнейших объектов инфраструктуры: работают координационные советы и единые диспетчерские службы.
Рассмотрим теперь основные характерные черты феномена общенародной собственности.
Во-первых, следует отметить, что общенародной собственности как таковой в чистом монолитном виде вообще не существовало. Практически вся она была поделена между субъектами третьего уровня. Но эти субъекты, реально распоряжаясь соответствующими частями общенародной собственности, не являлись собственниками вверенных им основных и оборотных фондов. Центр, представленный ЦК КПСС, правительством СССР, общеэкономическими министерствами и ведомствами, диктовал отраслевым министерствам и ведомствам, а также республикам и областям правила распоряжения общенародной собственностью, осуществляя распределение и перераспределение материальных и финансовых ресурсов, обеспечивая тем самым непрерывность воспроизводственного процесса.
Во-вторых, массивы объектов собственности, которыми управляли отраслевые министерства и ведомства, а также административно-территориальные образования, в свою очередь были поделены между государственными предприятиями (субъектами второго уровня), которые, распоряжаясь выделенными им основными и оборотными фондами, также не являлись их собственниками.
В-третьих, специфика экономических отношений между субъектами третьего уровня состояла в том, что между органами управления осуществлялся обмен главным образом информацией, в то время как реальный товарообмен продуктами и услугами происходил между государственными предприятиями (субъектами второго уровня). Следовательно, между органами управления субъектов третьего уровня не существовало никаких рыночных отношений, как их не было и между субъектами третьего уровня и центральными органами управления, представлявшими субъект четвертого уровня (народ).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120