соотношение между ними составляло примерно 4:1. Оно резко изменилось уже в 1988 году, когда на 4 материалистов приходилось 3 постматериалиста…». Разъясняя понятие термина постматериалист, Р. Инглегарт пишет, что «…постматериалисты имеют более высокий уровень образования, отличаются большей целеустремленностью и проявляют более высокую политическую активность, чем материалисты <…> Как правило, постматериалисты имеют лучшую работу, солидное образование и более высокие доходы, нежели материалисты; однако для ценностей, на которые ориентируются постматериалисты, характерен отказ от акцента на экономический успех. Они уделяют второстепенное внимание экономическому росту по сравнению с качеством жизни, а в своей личной жизни делают акцент не столько на обязательную занятость и высокий доход, сколько на работу интересную, осмысленную, осуществляющуюся в контакте с близкими им по духу людьми. Поскольку они имеют лучшее образование, чем материалисты, постматериалисты зарабатывают, как правило, больше; однако они стремятся к повышению скорее своего статуса, чем доходов». Как абсолютное, так и относительное увеличение т.н. постматериалистов обусловлено сдвигами в отраслевой структуре экономики, когда все большая доля наемных работников занята вне непосредственного материального производства, а в сфере услуг. Это означает, что в обществе меняется соотношение между рабочими и служащими. И те и другие являются наемными работниками в капиталистических предприятиях (частных или государственных), однако структура их потребностей, безусловно, существенно различается, как и психология. Т.н. постматериалистов можно отнести к представителям среднего класса. Отсюда проистекает важный вывод - социальный прогресс в обществе в современных западных странах в значительной мере определяется идеологическими и политическими установками постматериалистов.
Вместе с тем следует отметить, что у охранительной, превентивной социальной политики буржуазии имеется и обратная сторона медали: вливания государственных финансовых ресурсов в социальные проекты чреваты «эффектом бумеранга», ибо они могут вступать в конфликт с интересами накопления капитала и максимизации нормы прибыли, а также «развращать» массы иждивенчеством. Любые попытки в последующем сократить финансирование в социальную сферу вызывают недовольство «развращенных» масс, способствуют поляризации общества, проявляющегося, в частности, с одной стороны, в антикапиталистическом движении, а, с другой стороны, - в подъеме сил правого экстремизма - фашизма, захватывающего в орбиту своего влияния и деклассированные слои общества.
Из сказанного напрашивается вывод: благодаря постоянно совершенствующимся методам регулирования экономики, хорошо сконструированной государственной машине, оказывающей мощное воздействие не только на экономику, но и на общественное сознание, отлаженному аппарату нейтрализации различных выступлений недовольных граждан, а также религии создана манипулируемая «демократия», которая позволяет капитализму, как общественной системе, существовать неопределенно долгое время (хотя и не бесконечно). Противоречия, существующие между классом буржуазии и классом наемных работников, гасятся еще до возникновения каких-либо кризисных ситуаций благодаря четырем мощным силам, находящимся в распоряжении капиталистов: государству, СМИ, религии и подкупу.
Но процесс идет, а жизнь не стоит на месте. Даже такой маститый реакционер, как З.Бжезинский, вынужден констатировать, что процесс глобализации меняет расклад социальных сил в мировом сообществе. Он пишет: «Теперь положение принципиально изменилось. Распространение грамотности и особенно воздействие средств коммуникации привели к беспрецедентному росту уровня политического мышления широких масс, сделав их несравненно восприимчивее к эмоциональному потенциалу национализма, социального радикализма и религиозного фундаментализма. Притягательность этих идеологий поддерживается окрепшим сознанием различий в материальном благосостоянии, возбуждающих вполне понятные чувства зависти, возмущения и враждебности. Еще больше ее усиливает утешительное для самолюбия и формулируемое в культурно-религиозных понятиях презрение к тому, что именуется гедонизмом привелигированной части человечества. В таком контексте демагогическая обработка и мобилизация слабых, бедных и угнетенных становится все более легким делом.» Со всем, что сказано З.Бжезинским, можно согласиться, кроме того, что он назвал просвещение масс «демагогической обработкой».
Революционное сознание масс созревает не в одночасье, а постепенно, в процессе ежедневного осмысления накопившихся в обществе неразрешимых противоречий. Каждый человек в данном, конкретном обществе ежечасно сталкивается с чем-то, что он считает несправедливым и неприемлемым для себя, для своих близких, друзей и знакомых. Накапливая жизненный опыт, осмысляя и обобщая его, он вырабатывает свое мнение об общественном устройстве, в котором живет. Человек получает информацию от других членов общества и СМИ о событиях и явлениях, происходящих вокруг. Эта информация еще больше обогащает его понимание общественного устройства. Если сумма негативных оценок переваливает через определенный рубеж, он начинает протестовать (пассивно или активно), включаясь в той или иной форме в политическую борьбу. Число лиц, которые руководствуются духовными, нравственными ценностями в результате воздействия тех процессов, о которых шла речь выше (изменение характера труда, структуры производства материальных и духовных ценностей, повышение уровня образования людей, увеличение свободного времени и т.д), будет непрерывно возрастать. Об этом, в частности, свидетельствуют движения антиглобалистов и «зеленых», уменьшение числа лиц, принимающих участие в фарсе «демократических» выборов в своих странах, нарастание антиамериканских настроений, борьба за сохранение национальных культурных традиций вместо проникновения бездуховной поп-культуры и многое другое. Однако для созревания революционной ситуации недостаточно лишь несогласия людей с существующим порядком вещей, отрицания ими данных общественных институтов. Необходимо еще понимание целей, к которым следует стремиться, а также соответствующая организация людей.
Нельзя не замечать и того обстоятельства, что будущее того или иного общества и вообще человечества в условиях глубокого кризиса представляется людям по-разному. Кто-то смотрит в будущее с оптимизмом, веря в приход лучших времен, надеясь на победу идей гуманизма и справедливости. Кто-то, наоборот, предрекает человечеству катастрофы и гибель цивилизации. Например, Френсис Фукуяма предсказывает конец истории человечества. Он считает, что за последние четыре десятилетия произошла серьезная деградация моральных основ общества. Это выражается в растущей преступности, девальвации семейных ценностей (возросло число разводов) и уменьшении доверия людей к государственной власти.
Обоснован ли столь мрачный прогноз в отношении будущего рода человеческого? Действительно ли цивилизация на этой планете приближается к своему концу?
Теоретически исключить возможность глобальной катастрофы сегодня невозможно. И если такая катастрофа произойдет, то виной тому будет глобальный капитализм, завершающий эпоху эксплуататорских формаций, а также неспособность общечеловеческого разума разрешить противоречия экономических, политических, идеологических, нравственных отношений между людьми и их сообществами.
Еще в первой половине ХХ века угрозы глобальной катастрофы не существовало; она появилась в конце минувшего столетия.
Обратимся к результатам исследований, проведенных в советскую эпоху в Академии Наук СССР. Академик Никита Николаевич Моисеев в третьей главе своей книги «Судьба цивилизации. Путь разума» перечислил пять факторов, которые могут вызвать экологическую катастрофу. Они следующие:
потепление климата из-за выбросов в атмосферу СО2 и других «парниковых» газов;
непрерывное сокращение биоразнообразия, что чревато уменьшением стабильности биосферы как сложной системы;
урбанизация, потребление наркотиков и т.д., ухудшающие генофонд человечества;
нехватка ресурсов для производства достаточного количества продовольствия;
« но самым опасным и трагичным для человека может оказаться потеря стабильности биосферы (нарушение извечного хода событий), возможность перехода в новое состояние, в котором ее параметры исключают возможность существования человека.»
Подтверждением назревающей катастрофы является рост концентрации углекислой кислоты в атмосфере Земли в течение ХХ века более чем на 20%. И как считал Н.Моисеев, поскольку в то же время не произошло ожидаемого увеличения общего объема фитомассы, то это является свидетельством того, что на планете стали ослабевать компенсационные механизмы биоты. Словом, равновесие биосферы на нашей планете уже безвозвратно нарушено и этот процесс развивается по экспоненте. И никто не знает - можно ли уже восстановить равновесие и на каком уровне. Каковы будут характеристики этого нового равновесного состояния? Окажется ли оно пригодным для жизни людей? На эти вопросы у человечества пока ответа нет. Назревающий глобальный экологический кризис, является по выражению Н.Моисеева, «проклятием современных цивилизаций». Но не он один. Не менее грозной является возможность самоуничтожения человечества в результате ядерной войны или же применения других видов оружия массового поражения. Как показало моделирование крупномасштабной ядерной войны, на Земле наступит «ядерная ночь» и «ядерная зима», в результате которых биосфера потеряет свою стабильность и перейдет в качественно новое состояние, непригодное для жизни человека и высших животных. «Человечество уже не одиножды сталкивалось с тяжелейшими кризисами, - писал Н.Моисеев, - но механизмы самоорганизации, или, если угодно, - стихия самоорганизации, всякий раз помогала людям найти выход и сохранить себя в составе биосферы. Однако суть происходящего людьми не осознавалась, и каждый раз за перестройку своего образа жизни, за возможность развиваться в новом канале эволюции человечество должно было платить огромную цену, связанную прежде всего с недостатком ресурса, необходимого для поддержания установившегося образа жизни. Но в нынешний век ядерного оружия эти стихийные механизмы вряд ли «сработают». Выход из кризиса для биосферы в целом будет найден - она будет и дальше развиваться, но для нас, для людей, это станет «концом истории», в составе биосферы человечества уже не будет.»
Н.Н.Моисеев видел выход из создавшегося положения в целенаправленной системе действий, состоящих из двух составляющих: во-первых, технико-технологического перевоооружения и во-вторых, преобразования самого человека, утверждение в сознании людей новой нравственности в качестве заслона против действия биосоциальных законов.
Что касается первого направления стратегии выживания, то программа разработки и внедрения безотходных и энергосберегающих технологий, развития электроники, биотехнологии и т.д., может носить только предупредительный характер и как охарактеризовал Н.Н. Моисеев в своем послании «Думая о будущем, или напоминание моим ученикам о необходимости единства действий, чтобы выжить», она ориентирована на «тайм-аут, который необходим человечеству для переустройства общества и самого себя!» Парадокс и диалектика развития Homo Sapiens состоит в том, что человечеству приходится нейтрализовывать отрицательные последствия научно-технического прогресса средствами той же науки, техники и технологии. Но в действительности все значительно сложнее, хотя бесспорно - с отрицательными последствиями научно-технического прогресса возможно бороться только прибегая к нему же. Сложность проблемы состоит в том, в каких целях и каким образом люди используют новейшие достижения науки и технического прогресса. Как указывал в своем Послании Н.Н.Моисеев, «… технологические программы должны сопрягаться с программами социальными. В противном случае технологические усовершенствования могут приводить к дополнительным и очень опасным напряжениям.»
«Но где гарантия, - вопрошал Н.Н.Моисеев, - что люди захотят принять разумные и даже, может быть, единственно возможные нормы своего поведения, своих действий и захотят перестроить свое общество? Ведь для этого нужны усилия и лишения.» Отвечая на этот вопрос, Н.Н.Моисеев в своем Послании выражал веру в то, что «человечество сможет найти разумные программы технического и технологического перевооружения общепланетарной цивилизации. Я думаю также, что общепланетарный интеллект сможет справиться и с разработкой представления о том, какими могут быть новые состояния равновесия биосферы и общества и сформировать систему ограничений и действий, выполнение которых необходимо для перехода человечества в режим коэволюции с биосферой. Гарантию я вижу в том, что многое уже делается в нужном направлении.»
Общество, в котором достигается коэволюция человечества с биосферой, Н.Н.Моисеев назвал обществом ноосферы.
Теоретически нельзя исключить возможность существования такого вида глобального сообщества даже при господстве во многих странах земного шара капитализма. Однако для возникновения глобального общества ноосферы должен быть достигнут, по выражению Н.Н. Моисеева, цивилизационный компромисс. Вместе с тем он тут же в своем Посланиии выражает сомнение в возможности достижения такой кардинальной “моральной перестройки самого духа и смысла человеческой культуры, обретения нового смысла существования…Я полагаю необходимым четко заявить о том, что никакого “устойчивого развития” (sustainable development) в том примитивном смысле, в каком этот термин вошел в официальные документы и в решения в Рио-де-Жанейро), в нынешних условиях быть не может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120