Ч Где же Клубов?
Ч В штабе. Готовится к вылету Ч завтра поведет группу.
Я позвонил в штаб, приказал Александру немедленно отправиться спать.
На рассвете загудели моторы: пришел приказ вылетать. Бомбардировщики тя
жело поднимаются в воздух и берут курс на городок Роман. Мы идем следом за
ними, чтобы на маршруте обогнать их и первыми нагрянуть на аэродромы.
Самолетов в небе много. Куда ни глянешь Ч наткнешься взглядом на нашего
… Идут на запад громить немецкую авиацию.
Я смотрю на карту, нахожу на ней Роман и испытываю гордость за свою дивизи
ю, за нашу крылатую силу. Было время, когда я один летал на блокировку этог
о аэродрома, а потом мы даже не могли о ней думать: не было никаких возможн
остей. Было время, когда вражеские истребители заставляли нас прижимать
ся к стенкам укрытий и ожидать, когда кончится их штурмовка. Теперь мы иде
м целой армадой на Роман, на Хущи, чтобы жечь, расстреливать «мессершмитт
ы», «фоккеры», «юнкерсы», по-хозяйски расположившиеся на румынской земл
е. Нет, теперь мы не дадим взлететь ни одному вражескому истребителю.
Роман. Городок только проснулся. Аэродром тоже. Огненным смерчем проноси
мся над рядами немецких самолетов, бьем и по вражеским зениткам, которые
пытаются огрызаться. Их сейчас намного меньше, чем было в начале войны. Вы
ше нас идет эшелон «Петляковых». Теперь мы можем посторониться. Пусть гр
янут удары расплаты!
Когда мы возвратились на свою базу, оказалось, что кое-кому из нас все-так
и попало от зениток Ч два подбитых самолета сели на другом аэродроме. Сд
елав разбор вылета и наметив группы для последующих заданий, я поехал в ш
таб дивизии.
По пути встретился наш дивизионный автобус. Остановились.
Ч Куда едете? Ч В автобусе были работники политотдела.
Ч На аэродром.
Ч Не поздновато ли?
По шлемофону, который был при мне, они догадались, что полет уже состоялся
, и приуныли.
Я посоветовал политотдельцам впредь раньше подниматься, а сейчас продо
лжать намеченный путь: работы на аэродроме много, сражение нашей авиации
с вражеской на этом фронте только разгорается.
Автобус поплыл дальше.
В начале июня, на исходе третьего года войны, союзники, наконец, высадили д
есант на севере Франции. Фронтовики восприняли эту весть радостно, но бе
з особого ликования. Мы, летчики, ожидали этой активной поддержки от союз
ников много раньше. В дни отступления на Украине и на Северном Кавказе, ко
гда поединки в воздухе часто кончались не в нашу пользу, я слышал от товар
ищей, сам спрашивал: «Где же второй фронт? Почему союзники не высаживаютс
я на берегах Франции?» Мы думали об этой помощи, подчас обтирая свои окров
авленные лица. А теперь мы сами успешно били оккупантов, изгоняя их с наше
й земли и из других захваченных ими государств. Правда, мы надеялись, что п
ротивник немедленно оттянет с Восточного фронта часть своих сил и нам ст
анет легче драться, меньше будем терять людей и техники. Но и этого не случ
илось. Бои с немецкой авиацией оставались такими же напряженными и трудн
ыми.
В дни открытия второго фронта нас радовали лишь действия полка «Норманд
ия Ч Неман». Это была деловая, конкретная помощь нам со стороны французс
ких летчиков.
В июне Ч июле 1944 года, когда загремели бои на западе, грозя фашистской Герм
ании, Красная Армия осуществляла крупные наступательные операции на се
вере страны, у Петрозаводска и Выборга, а также громила группу армий «Цен
тр» в Белоруссии.
На участке фронта Яссы Ч Кишинев противник продолжал удерживать свои п
озиции. Наша дивизия, действовавшая в направлении Ясс, непрерывно летала
на прикрытие своих наземных войск от вражеских бомбардировок. В период
контрнаступления противника в этом районе дивизия сбила над Молдавией
и Румынией более сотни немецких самолетов, потеряв своих пять. Личный сч
ет Клубова увеличился на девять самолетов. Приумножили свои успехи Дмит
рий и Борис Глинки, Речкалов, Трофимов, Старчиков, Сухов, Вахненко, Лихачев
, Гурченко, Вильямсон, Труд, Жердев. Здесь мы потеряли Петухова и Ершова.
Во время напряженных боев под Яссами в 16-й полк приехали представители во
енного трибунала. Они объявили, что интересуются Клубовым. Все забеспоко
ились: неужели опять с ним что-то неладно? Юристы пригласили весь полк на
заседание. Лишь когда оно открылось, товарищи Клубова облегченно вздохн
ули Ч с него хотят снять судимость. И ее сняли без каких-либо оговорок Ч
гвардии капитан Клубов искупил свою вину подвигами. Присутствовавший з
десь «пострадавший» механик подошел к нему, и они крепко пожали друг дру
гу руки.
В этот период у меня произошел серьезный разговор с Краевым. Потребность
в выяснении наших взаимоотношений назревала давно. Я уже точно знал, что
именно Краев послал сразу во все высшие штабы искаженное изложение прои
сшествия в 16-м полку. Именно он, где только мог, пытался и обо мне создать ло
жное, выгодное для него впечатление. Доходившие до меня факты неприглядн
ой деятельности Краева, я старался всесторонне проверять и очень остере
гался поспешных выводов. Скажу откровенно, когда меня возмущали его пост
упки, его трусость и безынициативность, я не сразу доверял себе, боялся, ка
к бы здравый смысл не захлестнула горечь прежних обид. Но факты вновь и вн
овь заставляли меня возвращаться к поведению Краева, к мысли о том, что на
ходиться рядом нам больше нельзя.
Однажды начальник штаба полковник Абрамович, который очень много помог
ал мне в первое время работы на новой должности, принес адресованную лич
но мне шифровку. Она была уже открытой.
Я спросил, кто читал ее. Начштаба ответил. Я пробежал глазами текст. Писали
из Москвы. Там стало известно, будто бы в нашей дивизии много нарушений ди
сциплины, что я, как командир, якобы защищаю и оправдываю преступников. Мн
е все стало ясно: Краев при поддержке еще кое-кого хочет опорочить всю див
изию, ее боевые успехи и тем самым лично меня. Тотчас я отправил в Москву о
твет: считаю информацию неправильной, в дивизии никаких нарушений нет, л
ичный состав ведет успешную боевую работу. Для проверки прошу прислать и
нспекцию.
Такое положение, когда за моей спиной сочиняются клеветнические доносы,
когда нет дружной работы командования, я дальше терпеть не мог. У нас с Кра
евым было совсем разное отношение к службе, к жизни, к людям.
Несколько дней спустя меня вызвал к себе командир корпуса. В его кабинет
е начальник штаба развернул на столе большую карту. Палец Утина останови
лся на одном из кружочков.
Ч Перебазируемся под Львов. Ваша дивизия, весь наш корпус включены во вт
орую воздушную армию.
Ч На Первый Украинский фронт? Ч спросил я.
Ч На берлинское направление, товарищ комдив! Ч обрадованно воскликну
л генерал.
Мы взволнованно переглянулись. В словах генерала было то, что каждый из н
ас уже давно считал самым заветным. Из Львова через Польшу, равно как из Бе
лоруссии, открывался путь в Германию. Мы готовились преследовать фашист
ские полчища до самого Берлина! Кто из нас, фронтовиков, мысленно не рисов
ал тот непостижимо радостный день, когда Красная Армия переступит грани
цу гитлеровского рейха?! Кто не мечтал о личном участии в таком наступлен
ии на главном направлении!
Ч Когда перелетаем? Ч спросил я, волнуясь.
Ч Там на днях начинается дело, если уже не началось сегодня. Мы должны бы
ть под Бродами завтра.
Уточнив место первого базирования, я уже собрался идти, но генерал меня о
становил:
Ч Командующий армией удовлетворил вашу просьбу. Краев переведен в друг
ой корпус. Будете обходиться пока без заместителя.
Ч Хорошо, Ч с нескрываемой радостью отозвался я, чувствуя, что с моих пл
еч свалилась всегда угнетавшая тяжесть.
Дома я Краева уже не застал, он не пришел проститься со мной. Значит, от дву
х лет нашей боевой службы, которые иногда связывают людей надолго, даже н
а всю жизнь, у него в душе не осталось никаких добрых воспоминаний. А мне в
се-таки хотелось еще повидаться с ним, поговорить…
Утром полки, взлетев, взяли курс на север. Я шёл в боевом строю 16-го полка. По
д крыльями проплывала украинская земля, ее поля, села, леса и реки. Стоял т
ихий, солнечный день. Под высокими белыми облаками небо было спокойным. М
ы летели навстречу большим, решающим сражениям на земле и в воздухе.

20. Граница уже позади

Даже тогда, когда до Берлина было еще далеко, летчикам казалось, что он уже
рядом. Мы не раз прикидывали в уме, сколько нам придется сменить аэродром
ов и карт в планшетах, чтобы появиться в небе над вражеской столицей.
А здесь, где приземлились полки и расположился штаб дивизии, наши летчик
и еще реальней, чем в Молдавии, ощутили свою близость к Берлину. Дело тут н
е только в расстоянии. Сосредоточенные в этом районе авиационные силы уб
едительно говорили о том, что мы готовимся к могучим завершающим ударам
по врагу.
Прибыв по вызову в штаб воздушной армии, я увидел здесь целое созвездие и
звестных боевых генералов Ч командиров авиационных корпусов и дивизи
й: В. Г. Рязанова, И. С. Полбина, Н. П. Каманина, Д. П. Галунова, П. П. Архангельского
, В. В. Нанейшвили, А. Н. Витрука, А. В. Утина…
Бомбардировщики Полбина… Этот генерал сам водит армады «Петляковых», и
по его команде на вражеские позиции обрушиваются сотни бомб. Он много вн
ес нового в тактику бомбардировочной авиации. Штурмовики Рязанова, Витр
ука, Каманина сражались под Белгородом, за освобождение Киева, правобере
жной Украины. Какая могучая ударная мощь в их руках! Я с восхищением смотр
ел на высокого худощавого Рязанова, крепко сложенного, плечистого Витру
ка, приземистого Каманина. Помнится, Каманин вместе с другими участникам
и челюскинской эпопеи приезжал в наше училище, мы слушали его рассказ и м
ечтали о подвигах. Несколько корпусов истребительной авиации на одном ф
ронте Ч это ли не доказательство нашего возмужания, преимущества нашей
авиации над люфтваффе агрессора!
Сияя бритой головой, добродушный и строгий командующий армией генерал С
. А. Красовский сначала кратко проинформировал командиров об обстановке
на Первом Украинском фронте, а затем перед каждым командиром соединения
поставил конкретные задачи. Нашему корпусу было приказано прикрывать с
воздуха боевые действия танковых армий.
Намечалось новое грандиозное наступление. Красная Армия должна была ос
вободить последние метры украинской земли, выйти на нашу государственн
ую границу и начать разгром оккупантов в Польше. Осознав размах предстоя
щих боевых действий, я почувствовал некоторую тревогу: сумею ли обеспечи
ть выполнение дивизией поставленных перед ней задач? Ведь по возрасту я
был юнцом среди собравшихся здесь командиров соединений.
Перед началом наступления нашей дивизии приказали перебазироваться на
новый аэродром, расположенный в нескольких километрах от переднего кра
я. Из штаба корпуса поступило дополнительное указание: перелетать парам
и, на предельно малой высоте, в сумерках, чтоб противник не смог нас обнару
жить и накрыть огнем артиллерии. Таких строгих условий раньше нам никогд
а не ставили.
Вечером я слетал на аэродром, осмотрел подходы к нему, маскировочные сре
дства. На второй день пригласил к себе командиров полков Ч Бориса Глинк
у, Лукьянова, Крюкова Ч и дал им необходимые указания. С наступлением сум
ерек начался перелет. Пары с ходу одна за другой приземлялись на новом аэ
родроме. Перебазирование заняло два вечера.
В ночь перед наступлением люди почти не спали, готовились. На рассвете у б
оевых машин состоялись митинги.
Битва началась буквально на наших глазах. Со своего аэродрома мы хорошо
видели, как после мощной артиллерийской подготовки, подкрепленной удар
ами с воздуха, лавиной двинулись вперед наши танки. С ходу прорвав вражес
кую оборону, они при поддержке артиллерии и пехоты стали развивать успех
.
Настал и наш черед действовать. Противник бросил в бой свою авиацию. Мы ри
нулись навстречу «юнкерсам» и «мессершмиттам».
Я вылетел на задание во главе двенадцати истребителей 16-го полка. Нужно б
ыло перехватить на пути к фронту группу «юнкерсов» и «хеншелей», насчиты
вающую более сорока самолетов.
Их прикрывали «фокке-вульфы». Облачность не позволяла нам строить манев
р по высоте, и я решил атаковать противника с ходу. Увидев нас, бомбардиров
щики встали в оборонительный круг. Но слабые стороны этого тактического
приема мне и моим коллегам были хорошо известны. Мы противопоставили вра
жеской тактике свою: врываясь в центр круга, обрушивали на бомбардировщи
ков неотразимые удары. Атаки следовали одна за другой.
Вот пошли к земле первые сбитые нами «юнкерсы». Когда я, расстреляв второ
го бомбардировщика, начал разворачиваться для очередной атаки справа, н
ад крылом сверкнула огненная трасса. Резким полупереворотом я уклонилс
я от нее. Трасса внезапно оборвалась. Сверху пронеслись Сухов и Жердев. Мо
лодцы! Это они выручили меня.
На одной высоте со мной появился «хеншель». Он прет прямо на меня. Я знаю, ч
то он бронирован, что снаряды его пушек длинные и острые, как игла, Ч прот
ивотанковые. А мне, чтобы дотянуться до «юнкерса», нужны считанные секун
ды. Но «хеншель» тоже вот-вот откроет огонь. Если он успеет дать очередь, т
о моя «кобра» разлетится на куски. Я нажал на гашетку, и трассы пошли в цел
ь. Раздался какой-то треск, и подо мной промелькнул силуэт «хеншеля». Неуж
ели он упредил меня с открытием огня? Нет, моя машина ведет себя пока норма
льно. Гляжу, ко мне приближается «пятидесятка» Голубева.
Ч Посмотри, нет ли пробоин в моей машине, Ч говорю ведомому.
Голубев подошел ближе и покачал крыльями: все в порядке.
Какие же звуки я слышал? Что случилось? Видимо, в момент нервного напряжен
ия я забыл снять палец с гашетки. Вначале все мое внимание было сосредото
чено на «юнкерсе» и прицеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65