Однако, коль скоро мы так з
аостряем на этом вопросе внимание, он готов высказать свое мнение. Рейск
и раскрывает руководство, составленное для отдела заявлений, и охотно ра
зъясняет присяжным некоторые его разделы. Все тут есть, черным по белому.
Расписано как по нотам!
От руководств они переходят к статистическим выкладкам. Драммонд спраш
ивает, успел ли свидетель ознакомиться с нужными цифрами. Рейски серьезн
о кивает и принимает из рук Драммонда знакомую всем компьютерную распеч
атку.
Да, отказов по заявлением, поданным в 1991 году, было у «Прекрасного дара жизн
и» и впрямь немало, однако на то наверняка имелись веские причины. И ничег
о удивительного в этом нет. И вообще не следует слепо доверять цифрам. Есл
и оценить положение с полисами за последние десять лет, то средний урове
нь отказов не превышал у «Прекрасного дара жизни» двенадцати процентов,
что вполне соответствует усредненным показателям по всей страховой от
расли.
Цифры сыплются как из рога изобилия, и мы быстро начинаем в них путаться, ч
его Драммонд и добивался.
Рейски сходит с трибуны и начинает тыкать указкой в многоцветные диагра
ммы. Он с умным видом читает присяжным настоящую лекцию, и мне невольно ка
жется, что ему это не впервой. Все цифры легко укладываются в рамки средни
х показателей.
По счастью, в половине четвертого Киплер объявляет перерыв. В коридоре я
забиваюсь в уголок вместе с Купером Джексоном и его друзьями. Советы эти
х стреляных воробьев приходятся весьма кстати. Мы приходим к выводу, что
Драммонд откровенно тянет время, рассчитывая на спасительный уик-энд.
В течение всего дневного заседания я сижу, словно воды в рот набрав. Рейск
и разглагольствует допоздна, а на закуску преподносит свое мнение: он сч
итает, что страховая компания вообще никаких серьезных нарушений не доп
устила. По лицам присяжных я вижу, как они рады, что Рейски наконец замолча
л. И я доволен Ц несколько лишних часов перед перекрестным допросом мне
отнюдь не помешают.

* * *

В обществе Купера Джексона и трех других адвокатов мы с Деком наслаждаем
ся продолжительным пиршеством в старомодном итальянском ресторанчике
«У Гризанти». Хозяин, «Долговязый Джон» Гризанти Ц весьма колоритная ли
чность, Ц усаживает нас в уютном кабинете, который здесь называют «ложе
й прессы». Гризанти сам приносит нам чудесное вино, которое мы даже не зак
азывали, и рекомендует блюда, которые нам следует отведать.
Вино восхитительно нежное, и впервые за долгое время мне удается стряхну
ть напряжение и расслабиться. Должно быть, этой ночью я сладко высплюсь.

Ужин обходится более чем в четыре сотни, но Купер Джексон буквально выхв
атывает счет из руки официанта. Слава богу! Пусть наша фирма и стоит на пол
пути к богатству, но в настоящее время мы находимся на грани нищеты.

Глава 47

На следующее утро Пейтон Рейски едва успевает угнездиться на свидетель
ском месте, как я вручаю ему копию «дурацкого» письма и прошу зачитать вс
лух. Затем спрашиваю:
Ц Скажите, мистер Рейски, можно ли, на ваш просвещенный взгляд, считать э
то письмо достойным и вразумительным ответом со стороны компании «Прек
расный дар жизни»?
Его, несомненно, предупредили.
Ц Нет, конечно. Это просто возмутительно.
Ц Чудовищно, да?
Ц Совершенно верно. Правда, насколько я знаю, автора этого письма уже уво
лили.
Ц Кто вам это сказал? Ц спрашиваю я, прикидываясь удивленным.
Ц Ну, точно не помню. Кто-то из служащих компании.
Ц А не поведал ли вам этот безымянный служащий заодно и причину увольне
ния мистера Крокита?
Ц Точно не скажу, Ц хмурится Рейски. Ц Кажется, она как-то связана с эти
м письмом.
Ц Кажется? Ц переспрашиваю я. Ц Вы все-таки уверены или просто строите
догадки?
Ц Нет, я не уверен.
Ц Благодарю вас. А не сказал ли вам заодно этот служащий, что мистер Крок
ит оставил свой пост за два дня до того, как должен был выступить свидетел
ем по этому делу?
Ц По-моему, нет.
Ц И точную причину его увольнения вы не знаете?
Ц Не знаю.
Ц Хорошо. У меня создалось впечатление, будто вы пытались намекнуть при
сяжным, что его уволили из-за написанного им письма. Это так?
Ц Нет.
Ц Благодарю вас.
Накануне вечером, потягивая восхитительное вино, мы с Джексоном и его пр
иятелями решили, что не стоит особо приставать к Рейски со злополучными
руководствами. По нескольким причинам. Во-первых, оба фолианта уже приоб
щены к делу в качестве вещественных доказательств. Во-вторых, присяжные
помнят, как эффектно я подловил Лафкина на отъявленной лжи. В-третьих, Рей
ски за словом в карман не лезет, и уличить его Ц задача не из простых. В-чет
вертых, времени на подготовку у него было предостаточно, и он будет оборо
няться до последнего. В-пятых, он наверняка воспользуется любой возможн
остью, чтобы попытаться сбить с толку присяжных. Но самое главное Ц я пот
рачу время. На дебаты с Рейски может уйти целый день, и в результате я ниче
го не выиграю.
Ц Скажите, мистер Рейски, кто выплачивает вам жалованье?
Ц Мои работодатели. Национальное страховое объединение. Сокращенно Ц
НСО.
Ц А кто финансирует НСО?
Ц Вся страховая отрасль.
Ц И в том числе «Прекрасный дар жизни»?
Ц Да.
Ц Какую сумму вносит эта компания в общий фонд?
Рейски косится на Драммонда, который уже, стоя, выкрикивает:
Ц Я протестую, ваша честь! Вопрос не имеет отношения к существу дела.
Ц Протест отклонен. На мой взгляд, вопрос задан по существу.
Ц Итак, мистер Рейски, Ц уже увереннее спрашиваю я, Ц какова же эта сумм
а?
Видно, что вопрос этот Рейски не по нутру. Он жмется, но наконец отвечает:
Ц Десять тысяч долларов.
Ц Иными словами, вам компания «Прекрасный дар жизни» платит больше, чем
Донни Рэю Блейку.
Ц Протестую!
Ц Протест принят.
Ц Прошу прощения, ваша честь, я беру свое замечание назад.
Ц Я ходатайствую об изъятии этой реплики из протокола, Ц сварливо заяв
ляет Драммонд.
Ц Поддерживаю.
Дожидаясь, пока страсти улягутся, я перевожу дыхание. Затем смиренно гов
орю:
Ц Извините, мистер Рейски. Ц Голос мой преисполнен раскаяния. Чуть помо
лчав, я задаю следующий вопрос:
Ц Скажите, все ли средства вашей организации поступают от страховых ко
мпаний?
Ц У нас нет иных источников финансирования.
Ц Сколько всего страховых компаний оказывают финансовую поддержку НС
О?
Ц Двести двадцать.
Ц И каковы объемы финансирования за прошлый год?
Ц Шесть миллионов долларов.
Ц И вы используете эти средства ради лоббирования интересов страховых
компаний?
Ц В том числе.
Ц Платят ли вам за участие в данном процессе?
Ц Нет.
Ц Тогда почему вы здесь?
Ц По просьбе руководителей компании. Меня попросили выступить свидете
лем.
Я медленно разворачиваюсь и указываю на Дот Блейк.
Ц Скажите, мистер Рейски, можете ли вы посмотреть на миссис Блейк, заглян
уть ей прямо в глаза, и сказать, что компания «Прекрасный дар жизни» обошл
ась с её сыном честно и справедливо?
Рейски непросто заставить себя взглянуть на Дот, но выхода у него нет. Он к
ивает, затем скрипучим голосом говорит:
Ц Да. Безусловно.
Разумеется, я спланировал это заранее. Надеялся столь драматичным образ
ом завершить допрос Рейски. Но того, что случится дальше, предвидеть я не м
ог. Миссис Беверди Хардэвей, коренастая темнокожая женщина пятидесяти о
дного года, наша присяжная номер три, которая сидит в середине первого ря
да, услышав абсурдное заявление Рейски, от неожиданности громко прыскае
т.
Смех звучит с ошеломляющей внезапностью и тут же обрывается. Провинивша
яся женщина обеими руками зажимает рот, стискивает зубы и испуганно огля
дывается по сторонам. Тело же её продолжает сотрясаться от сдавленного с
меха.
К огорчению миссис Хардэвей и великой моей радости, смех её оказывается
заразительным. Сначала смешинка попадает в рот мистеру Рэнсону Пелку, ко
торый сидит прямо за спиной хохотушки. Затем хихикать начинает миссис Эл
ла Фей Солтер, сидящая по соседству с миссис Хардэвей. Тут же смех подхват
ывает ещё кто-то, и в следующее мгновение от хохота покатываются уже букв
ально все присяжные. Некоторые, правда, поглядывают на миссис Хардэвей с
мягкой укоризной. Остальные же смотрят на Рейски, пожимают плечами и нед
оуменно качают головами.
Рейски предполагает худшее; что именно он Ц причина этого пандемониума
. Повесив голову, он понуро разглядывает пол. Драммонд строит хорошую мин
у при дурной игре, делая вид, что ничего не случилось. Его боевых орлят не в
идно Ц все сидят, попрятав носы и уткнувшись в свои записи. Олди с Андерхо
ллом сосредоточенно приводят в порядок дружно развязавшиеся шнурки на
туфлях.
Киплера тоже разбирает смех. Он дает всем высмеяться всласть, затем, дожд
авшись, пока шум поутих, стучит молоточком, как бы желая официально зафик
сировать: да, показания Пейтона Рейски и в самом деле развеселили присяж
ных.
Все это занимает считанные мгновения. Нелепый ответ, внезапный смешок, и
спуг, хихиканье и хохот, осуждающие покачивания головами. Но на лицах нек
оторых присяжных я читаю облегчение. Как будто, посмеявшись, хоть и недол
го, они тем самым высказали Рейски и «Прекрасному дару жизни» все, что о ни
х думают.
Для меня это воистину звездная минута. Я улыбаюсь присяжным. Мне улыбают
ся в ответ. Мои свидетели говорят правду, а вот драммондовским верить нел
ьзя ни на йоту.
Ц У меня все, ваша честь, Ц цежу я, всем своим видом показывая, сколь отвр
атителен мне этот лживый проходимец.
Драммонд уязвлен до глубины души. Он наверняка рассчитывал, что я провож
усь с Рейски целый день, пытая его про руководства и статистические данн
ые. Он шелестит бумажками, перешептывается с Т. Пирсом, затем встает во вес
ь рост и провозглашает:
Ц Наш следующий свидетель Ц Ричард Пеллрод.
Пеллрод в бытность Джеки Леманчик инспектором по заявлениям был её непо
средственным начальником.
Во время предварительных допросов Пеллрод меня здорово допек Ц вел себ
я заносчиво и вызывающе; словом, свидетелем был никудышным. Но появление
его здесь нисколько меня не удивляет Ц должны же прекраснодаровцы заки
дать Джеки грязью! Кому, как ни Пеллроду, её знать.
Ему сорок шесть лет, он среднего роста и сложения, с брюшком любителя пива
, изрядно поредевшей шевелюрой, неправильными чертами лица, испещренног
о вдобавок какими-то подозрительными пятнами. Переносицу украшают очки
в идиотской оправе, да и вообще привлекательности в нем не больше, чем у по
дгулявшего верблюда, но Пеллрода это мало заботит. Однако, если он заявит,
что Джеки Леманчик была обыкновенная потаскуха, которая сама пыталась е
го соблазнить, присяжные наверняка засмеют и его.
В общем, Пеллрод совершенно к себе не располагает, что, наверное, не должно
удивлять, учитывая, что он двадцать лет просидел в отделе заявлений. Симп
атичный как сборщик долгов, он органически не способен вызвать ни сочувс
твия, ни доверия у присяжных. Типичный заплесневелый бюрократ, всю жизнь
проторчавший в своей крысиной норе.
И ведь он ещё лучший, на кого может рассчитывать неприятель! Ни Лафкина, ни
Олди или даже Кили Ц Драммонд вызвать не рискнет, поскольку эти люди про
штрафились и вконец утратили доверие жюри. Правда, в списке у Драммонда ч
ислится ещё с полдюжины сотрудников «Прекрасного дара», но чутье мне под
сказывает: никого из них он не вызовет. Что они могут сказать? Что злосчаст
ные руководства Ц плод нашего воображения? Что в их страховой компании
не обманывают клиентов и не подтасовывают документы?
В течение получаса Драммонд с Пеллродом обмениваются заученными вопро
сами и ответами, разбирая сложный механизм прохождения бумаг через отде
л заявлений и пытаясь доказать, что в «Прекрасном даре жизни» ради клиен
тов идут на любые жертвы, но Ц все их ухищрения вызывают лишь безудержну
ю зевоту среди присяжных.
Судья Киплер решает покончить с этим занудством. Он прерывает Драммонда
на полуслове, предлагая:
Ц Послушайте, мэтр, а нельзя ли чуть повеселее?
Драммонд оскорблен в лучших чувствах.
Ц Но, ваша честь, я имею полное право подробно допросить этого свидетеля.

Ц Разумеется. Но почти все это присяжные уже слышали. Вы повторяетесь.
Драммонд просто не верит своим ушам. Он пожимает плечами, придает себе об
иженный вид и пытается создать впечатление, будто судья к нему придирает
ся.
Ц А вот адвоката истца вы что-то не торопили, Ц бурчит он.
Зря он это сказал. Не на того судью напал.
Ц Дело в том, мистер Драммонд, что в отличие от вас, мистер Бейлор присяжн
ых не усыплял. Продолжайте, пожалуйста.
Эта отповедь судьи и недавняя выходка миссис Хардэвей встряхнули прися
жных. В их рядах царит оживление, они готовы в любой миг посмеяться над защ
итой снова.
Драммонд меряет Киплера свирепым взглядом, как бы говоря, что, мол, сочтем
ся позже, и возвращается к допросу. Пеллрод сидит, похожий на жабу, глаза п
олуприкрыты, голова чуть наклонена набок. Да, совестливо признает Пеллро
д, случаются и в нашей работе мелкие недочеты, но крупных проколов не быва
ет. Что же касается данного дела, то, хотите верьте, хотите Ц нет, но больши
нство ошибок было допущено по вине Джеки Леманчик, не слишком благополуч
ной женщины.
На время они вновь возвращаются к делу Блейков, обсуждая какие-то пустяк
овые документы. Драммонд старательно умалчивает о письмах с отказами, тр
атя время на выяснение никому не нужных и не интересных подробностей о п
рочих бумагах.
Ц Мистер Драммонд! Ц вновь прерывает его Киплер. Ц Хватит ходить вокр
уг да около. Все эти бумаги уже давно приобщены к делу и присяжные с ними о
знакомлены. Другие свидетели рассказали нам о них все, что только можно б
ыло рассказать. Переходите к следующему пункту.
Драммонд уязвлен до глубины души. Враждебно настроенный судья вновь под
вергает его публичной порке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81