Ц Мы должны сегодня же подать в суд на «Дар жизни», Ц говорю я серьезно и
мрачно, Ц потому что практически Барри Ланкастер прибрал дело к рукам, и
я думаю, что он тоже вот-вот оформит его в суде.
Брюзер вперяет в меня сверкающий взгляд черных глаз.
Кажется, мне удалось завладеть его вниманием, и мысль привлечь саму лейк
овскую фирму к судебному следствию ему нравится.
Ц А как быть с клиентами? Ц спрашивает он. Ц Ведь они подписали контрак
т с фирмой Лейка.
Ц Да. Но я собираюсь срочно повидаться с ними. Они меня послушают. Ц Я вын
имаю из кейса черновик судебного иска к «Дару жизни», тот самый, над котор
ым мы с Барри изрядно попотели несколько часов. Брюзер его внимательно ч
итает.
Затем я подаю ему письмо, напечатанное на машинке и адресованное Барри Л
анкастеру о прекращении с ним легальных отношений, которое должно быть п
одписано всеми тремя Блейками. Он медленно читает и его.
Ц Неплохо сработано, Руди, Ц одобряет он, и я чувствую себя законченным
крючкотвором и мошенником. Ц Дайте-ка подумать. Сегодня днем вы подадит
е дело на судебное слушание, а потом копию заявления отвезете Блейкам. По
кажите им, что процесс пошел, и заставьте подписать письмо о прекращении
контракта с Лейком и Ланкастером.
Ц Точно. Мне только понадобится ваше имя и подпись на документах, подава
емых в суд. Все остальное я беру на себя, но действовать буду от вашего име
ни.
Ц Мы здорово прищемим хвост фирме Лейка, правда? Ц Он раздумывает над м
оими словами и дергает себя за ус. Ц Мне это по нутру. Я вас познакомлю с Де
ком Шиффлетом, одним из моих служащих. Ему приходилось работать с больши
ми страховыми компаниями, и он делает для меня сводки продаваемых ими по
лисов.
Ц Это здорово!
Ц Его кабинет находится через холл от вашего. Перепишите все набело, пос
тавьте мое имя, и мы сегодня же все это подадим в суд. Я чертовски уверен, чт
о клиенты будут заодно с нами.
Ц Клиенты с нами заодно, Ц заверяю я его и мысленно вижу, как Бадди погла
живает кошек и давит слепней в «ферлейне». Дот сидит на пороге, смолит оче
редную сигарету и смотрит на почтовый ящик так, словно сию же минуту прин
есут чек от «Дара жизни». Я вижу, как сгорбился Донни Рей, поддерживая ладо
нями отяжелевшую голову. Ц Немного о другом, Ц говорю я, откашлявшись,
Ц ничего не слышно насчет копов?
Ц Ровным счетом ничего, Ц заверяет Брюзер самодовольно, словно фокусн
ик, который опять блестяще продемонстрировал свое мастерство. Ц Я кое с
кем поговорил, кого знаю, и они даже сомневаются, что это вообще поджог. Пр
ойдет несколько дней, пока установят причину.
Ц Так что они не арестуют меня глубокой ночью?
Ц Нет-нет. Они обещали позвонить, если вы им понадобитесь, и я обещал им, ч
то вы сами явитесь, если надо, словно письмо по почте, и так далее. Но до этог
о не дойдет. Так что расслабьтесь.
И я действительно расслабляюсь. Я верю в способность Брюзера заставить п
олицию пообещать, что ему надо.
Ц Спасибо, Ц говорю я.
За пять минут до закрытия я вхожу в дежурную приемную подаю судебный иск
на четырех страницах к страховой компании «Прекрасный дар жизни» и Бобб
и Отту, исчезнувшему агенту, который продал Блейкам полис.
Мои клиенты Блейки требуют уплаты издержек в двести тысяч долларов и штр
афа в размере десяти миллионов. Понятия не имею, сколько стоит сама компа
ния «Дар жизни», и пройдет много времени, прежде чем я узнаю. Я взял цифру с
потолка, потому что она очень приятно звучит. Судебные адвокаты всегда т
ак поступают.
Разумеется, мое имя нигде не упомянуто. От лица истца выступает Дж. Лаймен
Стоун, и его броская подпись украшает последнюю страницу заявления, прид
авая ему авторитетную весомость. Я вручаю дежурному клерку чек фирмы как
гонорар за принятие иска к судебному рассмотрению, и, таким образом, дело
закрутилось.
Мы официально предъявили исковое требование «Прекрасному дару жизни».

Потом на рысях я пускаюсь в северный район Мемфиса, в Грейнджер, где нахож
у своих клиентов примерно в том же положении, в каком оставил их нескольк
о дней назад. Бадди в машине, Дот приволакивает Донни Рея из его комнаты.
Мы трое сидим за круглым кухонным столом, и они приходят в восторг при вид
е своей копии искового заявления.
Большие цифры производят на них очень сильное впечатление. Дот все время
повторяет «десять миллионов» с таким видом, словно держит в руках выигр
ышный лотерейный билет.
Я вынужден рассказать им, что произошло у меня с этими ужасными людьми из
лейковской фирмы. Мы не сошлись на стратегии. С моей точки зрения, они слиш
ком затягивали подачу документов в суд, а мне это не по нраву. Я предпочита
ю жестокий бескомпромиссный подход к делу. И так далее и тому подобное.
Но вообще-то все это им безразлично. Дело передано в суд, и они держат в рук
ах подтверждающий документ. Они могут сколько угодно читать и перечитыв
ать его втроем. Они хотят знать, что произойдет потом и как скоро я их об эт
ом оповещу. И какие шансы на быстрое улаживание дела. Все это меня жутко уг
нетает. Я-то знаю, что пройдет очень много времени, прежде чем дело решитс
я, и чувствую себя злодеем, поскольку скрываю это от них.
Я улещиваю их, чтобы они подписали письмо Барри Экс Ланкастеру, своему пр
ежнему адвокату. В письме в жестких выражениях ему дается отставка. Есть
также новый контракт с фирмой Дж. Лаймена Стоуна. Я быстро тарахчу, объясн
яя, к чему эта новая бумага. С тех же самых мест за кухонным столом, что в про
шлый раз, мы с Донни Реем наблюдаем, как Дот печатает шаг через сорняки и о
пять бранится с мужем, чтобы выудить у него подпись.
Когда я уезжаю, настроение у них лучше, чем при моем появлении. Они весьма
удовлетворены фактом преследования по суду компании, которую так давно
ненавидят. Они наконец-то нанесли ответный удар. Их топтали ногами, они и
меня убедили, что с ними поступили несправедливо. И теперь они примкнули
к миллионам американцев, которые предъявляют иски каждый год, и даже в ка
ком-то смысле слова они чувствуют себя патриотами.
Я сижу в своем прожаренном маленьком автомобиле, продвигаясь с потоком м
ощного уличного движения, и думаю о безумных двадцати четырех часах, кот
орые только что пережил. Я подписал поспешный договор о найме на работу. Т
ысяча долларов в месяц Ц такая жалкая сумма, но она меня пугает. Это же не
заработная плата, а деньги, данные мне взаймы, и я не представляю, как осущ
ествлять Брюзеровский план по выколачиванию гонораров. Если я что-то и п
олучу на блейковском деле, то через много месяцев. Некоторое время я еще п
оработаю в «Йогисе». Принс по-прежнему платит мне наличными, пять доллар
ов в час, плюс обед и пара банок пива.
В нашем городе есть фирмы, которые желают, чтобы их служащие ежедневно но
сили элегантные костюмы, ездили в добротных машинах, жили в красивых дом
ах и даже тусовались в модных загородных клубах. Конечно, они платят им, че
рт возьми, на порядок больше, чем Брюзер мне, но эти фирмы и взваливают на п
лечи своих юристов тяжкое бремя ненужных светских обязательств.
Не то что у меня. Моя фирма не такая. Я могу носить что угодно и где угодно ту
соваться, никто и словечка поперек не cкажет. Интересно, как я сам прореаги
рую, когда впервые увижу. что кто-нибудь из служащих мчится через улицу бы
стренько насладиться напротив парой танцев живота.
Внезапно я чувствую себя свободным и принадлежащим только себе. Чудесно
е ощущение независимости охватывает меня, когда дюйм за дюймом я продвиг
аюсь вместе с потоком других машин. Я могу преодолевать трудности! Могу в
ыжить самостоятельно. Конечно, с Брюзером предстоят и тяжелые времена, н
о, наверное, работая с ним, я узнаю о законах гораздо больше, чем в обществе
благовоспитанных мальчиков там, в центре. Я претерплю насмешки, язвитель
но-удивленные взгляды и презрительное осаживание со стороны других за т
о, что, мол, работаю в такой несолидной фирме. Я перебьюсь. И это меня закали
т. Совсем недавно, когда я был уверен, что буду работать на старушку «Бродн
экс и Спир», а затем у Лейка, я держался слегка высокомерно, так что теперь
придется съесть немного дерьма.
Уже стемнело, когда я паркуюсь на Гринуэй-плаза. Большая часть машин исче
зла. Клуб «Амбра», через улицу, ярко освещен и уже привлек, как обычно, множ
ество пикапов и взятых напрокат автомобилей. На крыше клуба крутится нео
новое колесо и освещает окрестности.
В Мемфисе плотский бизнес процветает бурно, что трудно объяснить. Мемфис
Ц очень консервативный город со множеством церквей. Те, кто хочет получ
ить здесь вотум доверия, должны с готовностью подчиниться строгим морал
ьным принципам поведения, чтобы избиратели их соответствующим образом
вознаградили, и я вообразить не могу, чтобы избрали кандидата, проявляющ
его уступчивость к развлечениям подобного рода.
Я наблюдаю за тем, как из битком набитого автомобиля выгружаются поклонн
ики плотского бизнеса и, шатаясь, входят в «Амбру». Это американец с четыр
ьмя дружками-японцами. Они, несомненно, желают завершить день, полный дел
овых игр, несколькими стаканчиками спиртного и удовольствием от созерц
ания силиконовых прелестей по последней американской моде.
Уже играет громкая музыка. Места для парковки быстро заполняются.
Я быстро подхожу к входной двери и отпираю ее. Кабинеты пусты. Черт возьми
, они, наверное, все сбежали напротив.
Сегодня днем я отчетливо понял, что фирма Дж. Лаймена Стоуна не место для т
рудоголиков.
Все двери прикрыты и, полагаю, заперты. Никто здесь не верит никому. И я тож
е запру свой кабинет.
Я пробуду здесь пару часов. Необходимо позвонить Букеру и сообщить обо в
сех моих недавних приключениях. Мы с ним частенько пренебрегали подгото
вкой к экзаменам на звание адвоката. Три года имели возможность валять д
урака и подначивать друг друга на разные проделки. И поэтому экзамен стр
ашит меня как встреча с расстрельным взводом.

Глава 16

Я пережил эту ночь без ареста, но и, можно сказать, без сна. В какой-то момен
т, между пятью и шестью, я подчиняюсь бешеному темпу рваных мыслей, пронос
ящихся в голове, и вылезаю из постели. За последние сорок восемь часов я не
спал и четырех.
У меня записан телефонный номер, и за пять минут до шести я нажимаю кнопки
с цифрами. И подкрепляю силы второй чашкой кофе. Звонок раздается десять
раз, прежде чем сонный голос отвечает:
Ц Алло.
Ц Пожалуйста, Барри Ланкастера, Ц говорю я.
Ц Слушаю.
Ц Барри, это Руди Бейлор.
Он откашливается, и я мысленно вижу, как он неуклюже поднимается с постел
и.
Ц В чем дело? Ц спрашивает он уже гораздо резче.
Ц Извините, что звоню вам так рано, но мне просто надо сообщить вам пару н
овостей.
Ц Что такое?
Ц А то, что Блейки вчера начали дело против «Дара жизни». Я вам вышлю копи
ю заявления, как только вы, ребята, соорудите себе новый офис. Они также по
дписали отказ от ваших услуг, контракт с вами разорван, и вам нет необходи
мости беспокоиться о них дальше.
Ц А каким образом вы сумели подать дело в суд?
Ц Это вас совершенно не касается.
Ц Черта с два не касается!..
Ц Я вам вышлю копию нашего искового заявления, и вы все поймете. Вы же так
ой умный. У вас уже есть новый адрес или все еще пользуетесь старым?
Ц Наш почтовый ящик не пострадал.
Ц Хорошо. И как бы то ни было, я буду весьма признателен, если вы не станете
связывать мое имя с поджогом. Я к этому не имел никакого отношения. Однако
, если вы будете упорствовать и обвинять меня, придется подать в суд на теб
я, лживая ты задница.
Ц Ох, как страшно!
Ц Да, наверное. А сейчас перестань трепать мое имя направо и налево. Ц И в
ешаю трубку, не ожидая ответа.
Я смотрю пять минут на телефон, но он не звонит. Ну и трус.
Мне совершенно не терпится посмотреть, как обыгрывается пожар в утренне
й газете, поэтому я принимаю душ, одеваюсь и под покровом темноты быстро у
лепетываю из дома. Движение на пути к аэропорту не сильное, я еду на Гринуэ
й-плаза, где уже начинаю ощущать себя вполне как дома. Я паркуюсь на том же
самом месте, что семь часов назад. В клубе «Амбра» темно и тихо, стоянка ус
еяна отбросами и пивными банками.
Небольшое крыло рядом с той частью здания, где помещается, как я предпола
гаю, вся наша юридическая фирма, арендуется толстой немкой Труди, котора
я здесь открыла дешевую кофейню. Я познакомился с ней вчера вечером, когд
а зашел, чтобы перехватить сандвич. Она тогда сказала, что уже с шести утра
продает кофе и пончики.
Она заваривает кофе, когда я вхожу. Мы с минуту болтаем, пока она поджарива
ет мне тост и наливает кофе. За маленькими столиками уже сгрудилось с дес
яток человек, и Труди волнуется. Человек, приносящий из пекарни пончики, о
паздывает, и самые ранние покупатели их не получат.
Я беру газету и сажусь за столик у окна так, чтобы на него падал свет восхо
дящего солнца. На первой странице, где печатаются новости со всех концов
страны, снимок фирмы Лейка, объятой пламенем. Небольшая статья знакомит
с историей здания, сообщает, что оно совершенно уничтожено огнем и что са
м мистер Лейк оценивает убытки в три миллиона долларов. Обновление и пер
естройка склада длились пять лет, во что вложили всю душу. Репортер цитир
ует слова Лейка: «Я потрясен и тоже уничтожен».
Поплачь, поплачь, старичок. Я быстро проглядываю статейку, но не вижу, чтоб
ы упоминалось слово «поджог». Затем внимательно ее прочитываю. Полиция х
ранит молчание: дело еще расследуется и слишком рано высказывать какие-
то соображения. Пока комментариев нет. Обычная полицейская отговорка.
Я, конечно, не ждал, что будет упомянуто мое имя как возможного подозревае
мого, однако чувствую облегчение.

* * *

И вот я сижу в своем кабинете, создаю видимость усердия и размышляю, каким
же это образом я заработаю тысячу долларов на гонорарах в следующие трид
цать дней, когда шумно вторгается Брюзер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81