Он хочет, чтобы я прибыл завтра в офис к девяти утра, чтобы обсуди
ть один пункт в законодательстве и сделать по нему краткое резюме для те
кущего судебного разбирательства по делу о провозе наркотиков. Я отвеча
ю, что буду.
Мне бы очень не понравилось, знай я заранее, что мой адвокат черпает закон
отворческое вдохновение, шумно опрокидывая стаканчики в стриптизном б
аре.
Но Брюзер и есть мой адвокат.
В десять часов я остаюсь в одиночестве. Гриль-бар работает всю ночь, так ч
то кассир не обращает на меня внимания. Я утопаю в лексике и фразеологии, к
оторые приняты на предварительных судебных слушаниях, когда вдруг слыш
у деликатное чиханье. Я поднимаю глаза и в двух столиках от себя вижу моло
дую женщину в кресле на колесиках, единственную посетительницу, кроме ме
ня. Правая нога у нее от колена до низа в гипсе и поэтому выставлена вперед
, так что я вижу ее алебастровую пятку. Гипс, насколько я могу судить на дан
ной стадии моего больничного отчета, кажется, свежий.
Она очень молода и необыкновенно хорошенькая. Ничего не могу поделать с
собой и смотрю на нее несколько секунд, прежде чем уткнуться в свои запис
и. А потом опять буравлю ее взглядом, и дольше, чем в первый раз. Волосы у нее
темные и свободно падают сзади на шею. Глаза карие и кажутся влажными. У н
ее твердые черты лица, которые привлекают своей красотой, и ее не портит б
ольшой синяк на челюсти слева.
Нехороший синяк. Такие появляются после удара кулаком. На девушке больни
чный белый халат, и под ним она кажется тоненькой, почти хрупкой.
Старик в розовой куртке, один из бесчисленных добряков, которые безвозме
здно обслуживают пациентов в больнице Святого Петра, бережно ставит пер
ед ней на стол пластиковый стаканчик с апельсиновым соком.
Ц Вот, Келли, Ц говорит он, словно самый добрый на свете дедушка.
Ц Спасибо, Ц отвечает она с мимолетной улыбкой.
Ц Значит, говоришь, тридцать минут? Ц спрашивает он.
Она кивает, закусив нижнюю губу.
Ц Да, тридцать.
Ц Еще что-нибудь?
Ц Нет, спасибо.
Он ласково треплет ее по плечу и выходит из бара.
Мы остаемся вдвоем. Я стараюсь на нее не глазеть, но это выше моих сил. Я упо
рно, пока их хватает, смотрю в книгу, а потом медленно поднимаю взгляд так,
чтобы она попала в поле зрения. Она сидит ко мне не прямо лицом, а отвернув
шись под углом почти на девяносто градусов. Вот она поднимает стакан, и я з
амечаю бинты на обоих запястьях. Она еще не видит меня. В сущности, она сей
час никого не увидела бы, даже если бы в баре было полно народу. Келли суще
ствует в своем маленьком личном мирке.
Наверное, у нее перелом лодыжки. Синяк на лице удовлетворил бы требовани
я Дека о нанесении множественных травм, хотя кровавого рубца там нет. Уди
вительно, что у нее повреждены также оба запястья.
Но какой бы она ни была, я не хочу делать ее объектом адвокатской охоты. Ви
д у нее очень грустный, и я не желаю умножать ее печали. На ее левом безымян
ном пальце тоненькое обручальное кольцо. Но ей никак не больше восемнадц
ати!
Я стараюсь сосредоточиться на изучаемом законе по крайней мере пять мин
ут подряд, но вижу, как она прикладывает бумажную салфетку к глазам. Голов
а ее слегка склоняется набок, и текут слезы. Она тихонько пошмыгивает нос
ом.
Я сразу понимаю, что плачет она совсем не от боли в сломанной лодыжке. Прич
ина слез не физическое страдание.
Мое бойкое адвокатское воображение мчится во всю прыть.
Наверное, она попала в автомобильную катастрофу, и ее муж погиб, а она полу
чила травмы. Она еще слишком молода, чтобы заводить детей, а родные живут г
де-нибудь далеко отсюда, и вот она сидит одна-одинешенька и горюет о поги
бшем муже. Наверное, на этом материале можно сварганить неплохое дельце.

Но я гоню прочь нечестивые мысли и стараюсь сосредоточиться на раскрыто
й передо мной книге. Девушка продолжает шмыгать носом и плакать. Время от
времени входят редкие посетители, но никто не присаживается за мой или е
е столик.
Я осушаю чашку, тихо встаю и прохожу перед ней к стойке бара. Я смотрю на не
е, а она на меня. Наши взгляды на долгую секунду встречаются, и я почти наты
каюсь на металлический стул. Когда я расплачиваюсь за кофе, руки у меня сл
егка дрожат. Я делаю глубокий вдох и останавливаюсь у ее столика.
Она медленно поднимает свои прекрасные влажные глаза.
Я с трудом сглатываю слюну и говорю:
Ц Послушайте, я не из тех, кто лезет в чужие дела, но не могу ли я вам помочь?
Ц И киваю на гипс.
Ц Нет, Ц отвечает она едва слышно и затем одаривает меня потрясающей ми
молетной улыбкой. Ц Но все равно спасибо.
Ц Не стоит, Ц говорю я. Я смотрю на свой столик, который меньше чем в двад
цати шагах отсюда. Ц Я сижу вон там и готовлюсь к экзамену на адвоката, ес
ли что понадобится. Ц И пожимаю плечами, словно не уверен, как поступить
дальше, но ведь я такой замечательный, внимательный, заботливый парень, п
оэтому, простите, пожалуйста, что несколько вышел из границ формальной в
ежливости. Но мне действительно не все равно. Ко мне можно обращаться, есл
и что-нибудь понадобится.
Ц Спасибо, Ц повторяет она.
Я сажусь на свое место, таким образом дав понять, что я здесь тоже на почти
законных основаниях. Я штудирую толстые книги в надежде скоро примкнуть
к представителям благородной профессии юристов. И это, конечно, производ
ит на нее некоторое впечатление. Я углубляюсь в науки, как будто совершен
но позабыв о ее страданиях.
Бегут минуты. Я переворачиваю страницу и одновременно взглядываю на нее
. Она тоже смотрит на меня, и сердце мое дает перебой.
Я совершенно игнорирую ее, пока могу, и затем снова бросаю взгляд в ее стор
ону. Она опять погрузилась в пучину страданий Ц теребит в пальцах бумаж
ную салфетку, а слезы струятся по ее щекам.
Сердце у меня просто разрывается, когда я вижу, что она так страдает. Как б
ы я хотел сесть рядом и, может быть, даже обнять ее и поболтать о всякой вся
чине. Но, если она замужем, где же, черт возьми, ее муж? Она смотрит в мою стор
ону, но, мне кажется, не видит меня.
Ее сопровождающий в розовой куртке появляется ровно в десять тридцать, и
она поспешно старается овладеть собой.
Он ласково поглаживает ее по голове, говорит какие-то утешительные слов
а и осторожно разворачивает кресло. Уезжая, она очень медленно поднимает
глаза и улыбается мне сквозь слезы.
Я чувствую искушение пойти за ней, держась на некотором расстоянии, и узн
ать, в какой она палате, но беру себя в руки. Позже я думаю, что хорошо бы най
ти человека в розовой куртке и выспросить у него хорошенько разные подро
бности. Но я не двигаюсь с места. Я пытаюсь позабыть о ней.
Ведь она еще просто ребенок.

* * *

На следующий вечер я прихожу в гриль-бар и сажусь за тот же столик. Я присл
ушиваюсь к той же деловой болтовне тех же самых постоянно спешащих людей
. Я навещаю ван Ленделов и ухитряюсь дать удовлетворительные ответы на в
се их бесчисленные вопросы. Я наблюдаю за другими акулами, раздобывающим
и корм в этих мутных водах, и не обращаю никакого внимания на немногих воз
можных перспективных клиентов, которые, кажется, только и ждут, чтобы на н
их напали добытчики.
Несколько часов отдаюсь наукам. Я очень сосредоточен.
Никогда еще я не испытывал такого непреодолимого желания овладеть знан
иями.
Смотрю на часы. Время приближается к десяти, и мое рвение ослабевает. Начи
наю глазеть по сторонам. Я стараюсь сохранять спокойствие и усердие, но к
аждый раз вздрагиваю, когда кто-нибудь входит в гриль-бар. За одним из сто
ликов ужинают две санитарки. Одинокий служитель читает книгу.
Ее вкатывают в пять минут одиннадцатого, и тот же благородный старик ост
орожно подвозит ее кресло к тому месту, которое она показывает. Келли выб
ирает тот же столик, что вчера, и улыбается мне, пока старик пристраивает е
е поудобнее.
Ц Апельсиновый сок, Ц просит она. Ее волосы так же распущены, как накану
не, но, если я не ошибаюсь, она наложила немного косметики на лицо и подвел
а карандашом глаза. Она даже подкрасила бледно-розовой помадой губы. Эфф
ект потрясающий. Вчера я не понял, что она совершенно не накрашена. А сегод
ня чуть-чуть макияжа делает ее ослепительно прекрасной. Глаза у нее ясны
е, блестящие и совсем не грустные.
Ее сопровождающий ставит перед ней апельсиновый сок и повторяет то же, ч
то вчера:
Ц Вот, Келли. Значит, говоришь, через тридцать минут?
Ц Можно и через сорок пять, Ц отвечает она.
Келли потихоньку потягивает через соломинку сок и рассеянно посматрив
ает на другой конец столика. Я сегодня много думал о ней и давно составил п
лан действий. Выжидаю несколько минут, притворяясь, что не замечаю ее при
сутствия, и усиленно листаю «Адвокатское обозрение Элтона», а затем медл
енно встаю, словно собираюсь выпить чашечку кофе. Я останавливаюсь у ее с
толика и говорю:
Ц А сегодня вы лучше выглядите.
Она явно ожидала услышать нечто подобное.
Ц Но я и чувствую себя сегодня гораздо лучше. Ц Она улыбается чудесной
улыбкой, обнажающей совершенные зубы. Какое великолепное лицо, даже несм
отря на безобразный синяк!
Ц Вам принести что-нибудь?
Ц Да, я хотела бы выпить кока-колы. Сок горчит.
Ц Конечно. Ц Я ухожу, вне себя от радостного возбуждения.
У автомата самообслуживания я наливаю два больших бокала с безалкоголь
ными напитками, расплачиваюсь, ставлю их на ее столик и смотрю, как бы в со
вершенной растерянности, на стул, стоящий напротив нее.
Ц Пожалуйста, садитесь, Ц приглашает она.
Ц А можно?
Ц Пожалуйста, мне надоело разговаривать только с санитарками.
Я сажусь и наклоняюсь в ее сторону.
Ц Меня зовут Руди Бейлор. А вас Ц Келли…
Ц Келли Райкер. Приятно познакомиться.
Ц Взаимно. Ц На нее одно удовольствие смотреть и с расстояния двадцати
шагов, но сейчас, когда я в четырех, я просто балдею. Глаза у нее бархатно-ка
рие, и в них сверкает насмешливая искорка. Она изысканно хороша.
Ц Извините, если я вас побеспокоил вчера вечером, Ц говорю я, очень волн
уясь, как бы разговор не оборвался. Мне нужно узнать о ней многое.
Ц Но вы меня не побеспокоили. Извините, что я сделала из себя настоящее з
релище.
Ц Почему вы сюда приезжаете? Ц спрашиваю я, словно она не имеет никаког
о отношения к больнице, а я здесь свойский парень.
Ц Чтобы не сидеть все время в палате. А вы почему здесь?
Ц Я готовлюсь к экзаменам на адвоката, а здесь тихо.
Ц Так, значит, вы собираетесь стать адвокатом?
Ц Точно. Несколько недель назад я окончил юридический колледж и получи
л работу в одной фирме. Как только сдам экзамен, смогу приступить к обязан
ностям.
Она начинает пить колу через соломинку и делает легкую гримаску, немного
переменив положение тела.
Ц Тяжелый перелом, да? Ц спрашиваю я, кивая на ее ногу.
Ц Да, лодыжка. В нее вставили спицу.
Ц А как это случилось? Ц Вопрос мой столь естествен, что и ответ, конечно
, должен быть совершенно таким же.
Но не тут-то было. Она колеблется, и глаза сразу наполняются слезами.
Ц Это домашняя травма, Ц говорит она, словно уже затвердила это туманно
е объяснение.
Что, черт возьми, это значит? Домашняя травма? Она что, упала с лестницы?
Ц О! Ц откликаюсь я, будто мне что-нибудь ясно. Меня беспокоят ее запясть
я, потому что они оба забинтованы, а не в гипсе. Не думаю, что тут тоже перело
мы или вывихи. Может быть, они поранены.
Ц Это длинная история, Ц бормочет она в промежутке между глотками колы
и отворачивается.
Ц Вы давно здесь?
Ц Два дня. Врачи хотят посмотреть, как стоит спица. Если не прямо, будут вс
е переделывать. Ц Она замолкает и поигрывает соломинкой. Ц Разве не стр
анное это место для занятий?
Ц Да нет, честное слово. Здесь тихо и много кофе. И всю ночь открыто. А у вас
на руке обручальное кольцо. Ц Это обстоятельство волнует меня больше в
сего.
Она смотрит на кольцо так, будто забыла, что оно при ней.
Ц Ага, Ц говорит она и долго смотрит на соломинку. Кольцо простое, без по
лагающегося в таких случаях бриллианта.
Ц Где же тогда ваш муж?
Ц Вы задаете слишком много вопросов.
Ц Но я же без пяти минут адвокат. Нас натаскивают во время учебы.
Ц Зачем вам это знать?
Ц Странно, что вы все время одна, с травмами, а его рядом с вами не видно…
Ц Он приходил раньше.
Ц И теперь он дома с ребятишками?
Ц У нас нет ребятишек. А у вас?
Ц Нет. Ни жены, ни детей.
Ц А сколько вам лет?
Ц Теперь вы задаете много вопросов, Ц отвечаю я улыбаясь. Ее глаза свер
кают. Ц Двадцать пять. А вам?
Она с минуту раздумывает.
Ц Девятнадцать.
Ц Но вы ужасно рано вышли замуж.
Ц У меня не было выбора.
Ц О, извините.
Ц Да нет, ничего. Я забеременела, когда мне едва исполнилось восемнадцат
ь, вскоре вышла замуж; а через неделю после свадьбы случился выкидыш, и с т
ех пор все катится под откос. Ну вот, вы удовлетворили свое любопытство?
Ц Нет. То есть да. Извините, о чем вы хотели бы поговорить?
Ц О колледже. В каком колледже вы учились?
Ц Это колледж Остин-Пи. Юридический колледж при Мемфисском университе
те.
Ц Всегда хотела учиться в колледже, но не получилось. А сами вы из Мемфис
а?
Ц Я здесь родился, но вырос в Ноксвилле. А вы?
Ц В маленьком городке, час езды отсюда. Мы уехали, когда я узнала, что бере
менна. Моя семья чувствовала себя опозоренной. А его семья Ц просто рван
ь. Надо было уезжать.
Под всем этим скрываются какие-то тяжелые семейные обстоятельства, и я н
е хочу затрагивать больную тему. Она дважды упомянула о беременности, хо
тя дважды об этом можно было бы умолчать. Но она одинока, и ей хочется пого
ворить.
Ц И тогда вы поехали в Мемфис?
Ц Мы бежали в Мемфис, здесь нас поженил мировой судья, классная была цере
мония, а потом я потеряла ребенка.
Ц А чем сейчас занимается ваш муж?
Ц Чем подвернется. Много пьет. Он конченый игрок, который все еще мечтает
пробиться в большой бейсбол.
О таких подробностях я ее тоже не спрашивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81