А теперь мне очень хотелось бы запихнуть ее в пустой мешок и
з-под иголок.
Если судить по древнему термометру, прибитому гвоздями к стене гаража, т
емпература в час дня поднялась еще на пару градусов. В два часа спина у мен
я уже не разгибается, и я объясняю мисс Берди, что должен отдохнуть. Она гр
устно смотрит на меня, затем медленно поворачивается и изучает взглядом
нисколько не уменьшившуюся груду белых мешков. Мы сделали в этой громаде
едва заметную вмятину.
Ц Ну, если это так обязательно.
Ц Только часок, Ц умоляю я.
Она смягчается, но в три тридцать я снова толкаю перед собой тачку, а мисс
Берди наступает мне на пятки.
После восьми часов изматывающей работы я высыпал семьдесят девять мешк
ов иголок, меньше трети всего их количества.
Вскоре после ленча я намекнул в первый раз, что ровно в шесть вечера меня ж
дут в «Йогисе». Я, конечно, соврал. Мои часы работы в баре с восьми до закрыт
ия. Однако мисс Берди этого не узнает, а я твердо намерен освободиться от и
голок еще до наступления темноты. Но в пять я просто все бросаю и говорю, ч
то с меня достаточно, что спина у меня отваливается, а мне еще работать веч
ером, и тащусь вверх по лестнице, а мисс Берди печально смотрит мне вслед.
Она может отказать мне в жилье, но мне это уже безразлично.
Поздним утром в воскресенье я просыпаюсь от величественного грозового
раската и лежу, словно оцепенев, под шум проливного дождя, барабанящего п
о крыше. Голова у меня в порядке Ц заступив вчера на работу в баре, я не пил
. Однако все тело словно залито бетоном, и я не в силах пошевелиться.
Малейшее движение причиняет мучительную боль. Мне даже трудно дышать.
В какой-то момент вчерашней пытки мисс Берди спросила, не пойду ли я с ней
сегодня в церковь. Посещение церковной службы не было включено в список
обязательных условий моего здесь проживания, но почему бы, подумал я тог
да, не пойти.
Если одинокая старая леди хочет, чтобы я посетил с ней службу, то это самое
малое, что я могу для нее сделать из чувства благодарности. И уж мне это, ко
нечно, никак не может повредить.
Поэтому я поинтересовался у нее, какую церковь она посещает. Церковь Бла
годати Господней, отвечает она, что в Далласе. Живи, опираясь на помощь бли
жних, Ц такой принцип исповедует она вместе с досточтимым Кеннетом Чэн
ддером в храме и среди собственных стен.
Сегодня я вымаливаю возможность остаться дома. Она, по-видимому, недовол
ьна, но быстро смиряется.
Когда я был маленьким, еще задолго до того, как отец пристрастился к алког
олю и решил послать меня в военное училище, я от случая к случаю ходил в це
рковь вместе с матерью. Отец тоже бывал с нами пару раз, но все время ворча
л и брюзжал, и мы с матерью предпочитали, чтобы он оставался дома и читал г
азеты. Это была маленькая методистская церковь с дружелюбно настроенны
м пастором, достопочтенным Хауи, который рассказывал разные забавные ис
тории и умел внушить каждому, что он желанный и любимый прихожанин.
Я помню, как мама всегда была довольна его проповедями. В воскресной школ
е училось много ребят, и я не возражал, когда раз в неделю утром меня скреб
ли мочалкой, надевали на меня рубашку с накрахмаленным воротничком и вел
и в церковь.
Однажды у матери была какая-то незначительная операция и она провела в б
ольнице три дня. Конечно, все дамы-прихожанки знали об интимных деталях о
перации и в течение трех дней в дом потоком изливались приношения: печен
ое, тушеное, жареное, пирожные, пироги и тому подобное. Приносились горшки
и блюда с таким количеством еды, которое нам с отцом и за год было не съест
ь. Дамы организовали дежурство у нас в доме. Они поочередно надзирали за п
орядком в кухне, убирали там, мыли, встречали все увеличивающееся количе
ство посетительниц, которые приносили все больше кастрюль со съестным. В
те три дня, что мать пробыла в больнице, и три дня после возвращения у нас в
доме жила по крайней мере одна из дам, и мне казалось, что они сторожили ед
у.
Отец бесился. Он не мог потихоньку слинять и выпить в укромном уголке, нел
ьзя же заниматься подобным, когда в доме с полдюжины богобоязненных дам.
Мне кажется, они знали, что ему хочется приложиться к бутылке, и, раз уж им у
далось ворваться к нам, они решили не допустить этого. Причем подразумев
алось, что он неизменно будет радушным хозяином, а мой отец ну никак не год
ился на такую роль.
После первых двадцати четырех часов он стал проводить большую часть дня
в больнице, но вовсе не хлопоча возле страждущей жены. Он пребывал в комна
те для посетителей, смотрел телевизор и потягивал колу с джином.
Я с удовлетворением вспоминаю об этих днях. Никогда в нашем доме не царил
а такая теплая атмосфера, никогда не было столько замечательной, вкусной
еды. Дамы суетились и дрожали надо мной, словно мать умерла, я наслаждался
всеобщим вниманием. Они все были для меня добрыми тетушками и бабушками,
которых я никогда раньше не знал. Вскоре после того как мать выздоровела,
достопочтенный Хауи попался на каком-то неприличном поступке, сути кото
рого я так до конца и не понял. В церкви разыгралась настоящая буря, все ра
зделились на два лагеря. Кто-то оскорбительно отозвался о матери, и больш
е мы в церковь не ходили. Но, кажется, они с Хэнком, ее вторым мужем, иногда т
ам бывают.
Некоторое время я по церкви скучал, а затем отвык от посещений. Мои друзья
иногда приглашали пойти с ними вместе, но я вскоре ко всему этому очень ох
ладел. Моя подружка в средней школе иногда брала меня с собой на мессу, осо
бенно в субботу вечером, но я убежденный протестант и не понимаю сути эти
х ритуалов.
Мисс Берди робко упомянула о желательности работы в саду сегодня после л
енча, но я объяснил ей, что нельзя работать в «святое воскресенье», когда Г
осподь отдыхал от трудов праведных.
И она не нашлась что ответить.

Глава 14

Три дня без перерыва идет дождь, решительно отменяя мои обязанности подр
учного садовника. Во вторник в сумерках я прячусь в своем мезонине и гото
влюсь к предстоящим экзаменам, когда вдруг раздается телефонный звонок.

Это Дот Блейк, и я понимаю: что-то неладно. Иначе она бы не позвонила.
Ц Только сейчас говорила по телефону с мистером Барри Ланкастером, Ц с
ообщает она. Ц Он сказал, что он мой адвокат.
Ц Это верно. Он очень большая шишка в моей фирме и ведет со мной ваше дело.
Ц Полагаю, Барри потребовалось проверить какие-то детали.
Ц Но он не так говорит. Он позвонил узнать, не можем ли мы с Донни Реем прие
хать завтра к нему в офис, чтобы подписать еще какие-то бумаги. Я спросила
про вас. А он ответил, что вы у них не работаете. Я хочу знать, в чем дело?
И я тоже хочу это знать. Секунду я что-то мычу, потом говорю, что это недораз
умение, но желудок у меня словно стягивается в тугой узел.
Ц Дот, это большая фирма. А я новый служащий, понимаете? Он попросту забыл
обо мне.
Ц Нет. Он о вас помнит. Он сказал, что вы работали у них, но больше не работа
ете. Знаете, это все здорово непонятно, правда?
Согласен. Я падаю на стул и стараюсь привести мысли в порядок. Уже почти де
вять вечера.
Ц Послушайте, Дот, успокойтесь. Я сейчас же перезвоню мистеру Ланкастер
у и узнаю, что он имеет в виду. И через минуту снова свяжусь с вами.
Ц Я желаю знать, в чем дело. Вы уже подали в суд на этих подонков?
Ц Я вам перезвоню ровно через минуту, о'кей? Пока. Ц Я вешаю трубку, затем
быстро набираю номер лейковской фирмы. У меня противное ощущение, что та
кое со мной уже было.
Телефонистка соединяет меня с Барри Эксом. Я решаю быть любезным, подыгр
ать ему, если потребуется, и говорю самым сердечным тоном:
Ц Барри, это я, Руди. Вы смотрели мое заключение?
Ц Да, здорово сделано. Послушайте, Руди, у меня возникли небольшие осложн
ения относительно вашей должности.
Горло у меня перехватывает от волнения. Сердце замирает. Легкие почти пе
рестают дышать.
Ц О… да? Ц выдавливаю я из себя.
Ц Да. Дело паршивое. Я виделся с Джонатаном Лейком сегодня к вечеру, и он н
е горит желанием одобрить мой выбор и принять вас.
Ц Почему же?
Ц Ему не нравится сама мысль, что адвокат находится на положении помощн
ика. И теперь, когда я все обдумал, мне это тоже в конечном счете не улыбает
ся. Понимаете, мистер Лейк думает, и я с ним согласен, что для дипломирован
ного адвоката будет естественно в его положении попытаться силком, испо
льзовав любую лазейку, пролезть в ряды полноправных служащих. Но мы не од
обряем такого образа действий.
Так поступать нехорошо.
Я зажмуриваюсь, мне хочется плакать.
Ц Не понимаю вас, Ц отвечаю я.
Ц Сожалею. Я старался изо всех сил, но он просто неумолим. Он правит фирмо
й железной рукой, и у него собственный метод. Говоря честно, он едва мне за
дницу не отъел за одну только мысль принять вас на работу.
Ц Я хочу поговорить с самим Джонатаном Лейком, Ц говорю я, как могу твер
до.
Ц Ничего не получится. Он слишком занятой человек, а кроме того, он не хоч
ет, и все тут. Он не собирается менять решение.
Ц Вы сукин сын.
Ц Послушайте, Руди, мы…
Ц Сукин сын! Ц кричу я в трубку и чувствую себя от этого лучше.
Ц Полегче, Руди.
Ц Лейк сейчас в офисе? Ц требую я ответа.
Ц Возможно. Но он не хочет…
Ц Приеду через пять минут! Ц снова ору я и шмякаю трубку на аппарат.
Через десять минут, взвизгнув тормозами, я резко останавливаюсь на площа
дке для парковки перед бывшим складом. Там стоят еще три машины, в здании г
орит свет. Барри не ждет меня у двери.
Я колочу в нее кулаками, но никто не открывает. Я знаю, что им слышно, как я с
тучу, но они слишком трусливы, чтобы выйти ко мне. И наверное, вызовут поли
цию, если я не уйду.
Но я не могу уйти. Я захожу с северной стороны и стучу что есть силы в другу
ю дверь, затем та же самая история повторяется у запасного выхода с тыльн
ой стороны здания. Я стою под окном кабинета Барри и осыпаю его руганью. В
кабинете горит свет, но он на меня не обращает никакого внимания. Я возвра
щаюсь к главному подъезду и опять колочу в дверь.
Из темноты выступает охранник и хватает меня за плечо.
Я смотрю вверх. Он по крайней мере шести футов и шести дюймов роста, негр в
черной фуражке.
Ц Тебе надо уходить, сынок, Ц говорит он мягко, басом. Ц Уходи-ка, прежде
чем я вызову полицию.
Я стряхиваю его руку со своего плеча и ухожу прочь.
Я долго сижу в темноте на продавленном диване, который мне пожертвовала
мисс Берди, и пытаюсь привести мысли в порядок, но мне это не удается. Выпи
ваю две банки теплого пива. Я проклинаю, ругаюсь и плачу. Я строю планы мес
ти.
Подумываю даже о том, чтобы убить Джонатана Лейка и Барри Экса. Эти проныр
ливые, мерзкие подонки решили украсть у меня дело Блейков. И что мне тепер
ь сказать своим клиентам? Как объяснить им все это?
Я шагаю из угла в угол, ожидая, когда взойдет солнце. В прошлую ночь я бы вес
ело рассмеялся, если бы мне сказали, что я снова достану свой список фирм и
опять начну обивать пороги. Я весь извиваюсь от стыда и скрежещу зубами п
ри мысли, что опять придется звонить Маделейн Скиннер: «Это снова я, Мадел
ейн, и снова ищу работу».
Наконец я засыпаю на диване, и кто-то меня будит сразу после девяти утра. Э
то не мисс Берди. Это двое полицейских в штатском. Они показывают свои жет
оны, и я приглашаю их войти. На мне спортивные трусы и тенниска. Глаза у мен
я словно горят, я тру их и пытаюсь сообразить, почему я вдруг привлек внима
ние полиции.
Они могли бы сойти за близнецов, обоим около тридцати, не так уж намного ст
арше меня. На них джинсы, кроссовки, у обоих черные усы, и ведут они себя, как
пара посредственных телевизионных актеров.
Ц Нам можно сесть? Ц спрашивает один, выдвигая стул из-под стола и усажи
ваясь. Его товарищ делает то же самое, и вот уже оба расселись с удобствами
.
Ц Конечно, Ц отвечаю я с неподдельной живостью, Ц пожалуйста, присядь
те.
Ц И вы с нами, Ц предлагает один из них.
Ц А почему бы и нет? Ц Я сажусь между ними.
Оба наклоняются вперед, продолжая разыгрывать роль.
Ц А теперь расскажите, что, черт возьми, происходит?
Ц Вы знакомы с Джонатаном Лейком?
Ц Да.
Ц Вам известно, где находится его офис?
Ц Да.
Ц Вы были там вчера вечером?
Ц Да.
Ц В какое время?
Ц Между девятью и десятью часами.
Ц Какова была цель вашего посещения?
Ц Ну, это длинная история.
Ц У нас в запасе несколько часов.
Ц Я хотел поговорить с Джонатаном Лейком.
Ц Вы поговорили?
Ц Нет.
Ц Почему нет?
Ц Двери были заперты. Я не мог проникнуть в здание.
Ц Вы старались вломиться?
Ц Нет.
Ц Вы уверены?
Ц Да. Спросите у сторожа-охранника.
Получив ответ, они переглядываются. Что-то в моем ответе соответствует и
х ожиданиям.
Ц А вы видели охранника?
Ц Конечно. Он попросил меня уйти, и я ушел.
Ц Вы можете его описать? Его внешний вид?
Ц Могу.
Ц Тогда опишите.
Ц Высокий, широкоплечий чернокожий, наверное, шесть футов и шесть дюймо
в. В форме, фуражке, с револьвером и переговорным устройством. Да спросите
его, он вам подтвердит, когда приказал мне убираться.
Ц Но мы не можем спросить его. Ц И они снова смотрят друг на друга.
Ц Почему не можете? Ц спрашиваю я и чувствую, что надвигается нечто ужа
сное.
Ц Потому что он мертв. Ц Они внимательно следят, как я отреагирую на соо
бщение.
Я совершенно искренне потрясен, как любой бы на моем месте.
Ц Как это, почему он мертв?
Ц Он сгорел во время пожара.
Ц Какого пожара?
Они одновременно настораживаются, оба кивают и подозрительно опускают
взгляды на стол. Один вытаскивает из кармана блокнот, словно начинающий
репортер.
Ц А тот маленький автомобиль во дворе, «тойота», ваш?
Ц Но вы же знаете, что мой. У вас же есть компьютер.
Ц Вы на этой машине приезжали вчера вечером в офис?
Ц Нет, я ее притащил туда на плечах. Какой пожар?
Ц Давайте не умничать, ладно?
Ц Ладно. Идет. Не буду умничать, если вы не будете ловчить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81