- Вот сволочь! - пробормотал Скилл. - Даже умереть спокойно не дает!
Впрочем, он уже передумал умирать. Он обдумывал сложившуюся ситуацию.
Подобные неприятные истории с ним уже случались, бывало и хуже. Хотя нет,
хуже не бывало. И в песках Тсакума, и в Черном городе, и в лапах дэвов
была хоть крохотная надежда на спасение. Здесь этой надежды не было.
Если верить байкам магов, Говорящая пустыня находилась на краю
Солнечных земель. Никому никогда не удавалось пересечь ее, но маг Гутам
утверждал, что объехал пустыню на верблюде и что это заняло у него четыре
луны. Скилл прикинул в уме. Если Ариман забросил его в центр пустыни, а
кочевник почти не сомневался, что бог зла именно так и сделал, то для
того, чтобы выбраться из песков, ему потребуется целая луна. Это в том
случае, если ехать на верблюде и иметь воду. Но Скилл не имел ни воды, ни
верблюда. Что же делать? Сидеть и ждать чуда? Зарыться головой в песок,
торопя спасительное забвение? И слушать, как смеется, торжествуя, Ариман?
Скилл решительно поднялся. Он посмотрел на солнце и определил
направление. Он пойдет на запад, в земли арахозов. И, может быть, судьба
смилостивится над ним.
Минуло полдня пути. Солнце ушло за барханы, уступив небо луне и
звездам. Скилл размеренно шагал по песку. Он отдохнет утром, а ночь надо
использовать для ходьбы.
Встало солнце. Скилл улегся на песок и постарался забыть о
подступившей жажде. Вскоре он заснул.
Проснулся он с тайной надеждой на то, что дурной сон кончился. Скиф
пошарил рукой сбоку от себя и загреб ладонью полную горсть песку. Увы, сон
оказался явью, и эта явь продолжалась. Поскребя сухим распухшим языком по
обметанному коркой небу, Скилл решительно поднялся и продолжил путь.
Солнце нещадно палило голову. Пески пели свою заунывную песнь. И ни
одного живого существа. За день пути Скилл не видел даже мохнатого
тарантула, даже ящерку-геккона. Вот бы сейчас повстречать пустынного
дракона и напиться его крови. От неловкого шага лук ударил по спине,
словно напоминая, что он бесполезен. Отдав Скиллу оружие, Зеленый Тофис
забыл вернуть стрелы. Но Скилл был готов убить дракона голыми руками, а
затем выпить его теплую, противную, но такую живительную кровь. Скиф
невольно усмехнулся - точно о том же он мечтал, очутясь в песках Тсакума.
Ноги полезли вверх. Скиф поднял тяжелую голову. Дорогу ему
преграждала огромная песчаная гора. "В прошлый раз, - подумал Скилл, -
Черный Ветер взобрался на такой же холм, и мы увидели Черный Город. В
прошлый раз...". Оступаясь и с трудом переставляя скользящие ноги,
кочевник полез наверх. Вот он достиг вершины, стер капельку липкого пота
и...
- Мираж, - сообщил сам себе Скилл, но ноги уже несли его вниз.
Это был типичный мираж - крохотное озерцо в окружении двух десятков
финиковых пальм, но ведь и Черный Город поначалу показался миражом.
Скилл бежал быстрее и быстрее, боясь, что мираж исчезнет, а вместе с
ним исчезнет и надежда. Ноги заплелись, и скиф покатился по песчаному
склону. Проделав несколько лихих кульбитов через голову, Скилл
распластался на песке. Холм закончился, мираж не исчез.
Он был шагах в двадцати от Скилла и играл красками реальности. Собрав
остаток сил, кочевник пополз к воде. Шаг, еще, еще... Внезапно над Скиллом
нависла тень. Тень в Говорящей пустыне, которая не знала ни капли дождя,
могла означать лишь одно - появился еще один мираж, страж первого миража.
Скилл поднял голову.
- Ничего страшного, - шепнул он сам себе, но сердце заледенело от
ужаса. Перед ним стояла женщина с телом льва, а лучше сказать - огромный
лев с лицом женщины. Статую подобного чудовища Скилл однажды видел на
фризе одного из милетских храмов. Эллины называли этого монстра сфинксом.
Сфинкс улыбнулся (улыбнулась?) [родовое естество сфинкса
неопределенно; у греков сфинкс - существо женского рода, у многих других
народов - мужского]. Кочевник растянул в ответ губы и сел на отощавший
зад. Едва ворочая непослушным языком, он промямлил:
- Хороший сегодня денек, а?
Сфинкс махнул хвостом.
- Да, великолепный. Правда, немного жарковато. Не самое удачное время
года для пеших прогулок.
Голос существа был мелодичен и походил на женский.
Не расставаясь с вымученной улыбкой, Скилл заискивающе произнес:
- Мне бы попить...
Сфинкс также продолжал улыбаться.
- Я не возражаю, но есть условие. Если мы договоримся, я не возражаю.
- Какое условие?
- Самое что ни на есть банальное. Ты должен ответить на три моих
вопроса. Ответив на первый, ты получишь воду. Сколько пожелаешь. Ответив
на второй - еду. Если же ты сумеешь ответить на третий, я верну тебя на то
место, откуда ты пришел.
- А если я не отвечу на твои вопросы? - поинтересовался Скилл.
- Тогда ты умрешь.
Кочевник хрипло рассмеялся.
- Ну, это не слишком страшно. За последние десять солнц я должен был
умереть по крайней мере шесть раз, не считая прочих мелких неприятностей.
Так что, валяй, задавай свои вопросы.
- Ты не совсем понял меня. - Сфинкс улыбнулся, показав ровные белые
зубы. - Тебе грозила материальная смерть...
- Куда уж материальней! - пробормотал Скилл. - Очутиться в желудках
дэвов!
- ...Я же оставлю твое тело целым и невредимым, но заберу душу.
- Как это?
- Очень просто. Насколько я понимаю, ты очутился здесь по прихоти
Аримана.
- Мне тоже так кажется.
- В общем, других здесь и не бывает. Люди боятся песков Говорящей
пустыни. Кстати, Говорящей ее называют потому, что ею владею я, большой
любитель поговорить.
- Любитель или любительница? - спросил Скилл, у которого были не
совсем ясные представления о половой принадлежности Сфинкса. Ведь эллины
считали, что сфинкс - она, парсы же полагали, что он обладает мужскими
достоинствами.
- Скорее любитель. - Сфинкс повернулся боком и, приподняв ногу,
продемонстрировал кочевнику нечто внушительное. - Хотя во мне есть и
женское начало. Но мы отвлеклись. Мы с Ариманом большие приятели или,
выразимся точнее, - партнеры. Он посылает ко мне людей, зная, что я умираю
от скуки и не прочь поболтать с каким-нибудь не в меру прытким магом или
сановником. К слову говоря, простой кочевник у меня впервые.
- Я польщен.
- Так вот, Ариман посылает ко мне людей, а я возвращаю ему их тела. А
душу оставляю себе. Эта душа будет развлекать меня долгими прохладными
ночами.
- Что значит душа? Ее же нет! - воскликнул Скилл.
- Ты неисправимый материалист. У меня однажды был такой. Великолепный
экземпляр! Он ухитрился ответить на все мои вопросы и успел удрать раньше,
чем я растерзала его своими когтями. Маг Кермуз. Может, слышал о нем?
Скилл кивнул головой.
- Слышал. Но как же уговор? Ведь ты должен был отпустить его, если он
разгадает твои загадки!
- Ну, должен... - Сфинкс почувствовал себя неловко и отвел взгляд в
сторону. - Ариман попросил, чтобы я не отпускала его. Мне трудно было
отказать в подобной просьбе. Хотя, надо признаться, это не совсем по
правилам. Но обещаю, с тобой все будет честно. Ты не ответишь на мои
вопросы, я оставлю себе твою душу, а тело возвращу Ариману.
- Но, если, как утверждают маги, душа - основная субстанция человека,
то как он может существовать без души?
- О, да ты не глуп! - обрадовался сфинкс. - Это приятно. Позволь
узнать, откуда кочевник знает такой мудрый термин как субстанция?
Скиф предпочел бы, чтобы собеседник считал его как можно более
глупым. Досадуя на непростительную ошибку, он неохотно признался:
- Я общался со многими магами, а кроме того, провел несколько лун в
школе натурфилософа Фегора.
- Вот как! Это весьма известный философ. Тебе повезло. И мне. -
Очевидно, придя в восторг оттого, что скиф явно превзошел его ожидания,
сфинкс несколько раз хлестнула себя по бокам хвостом. - К вопросу о том,
как человек может существовать без души... Ты будешь двигаться, пить,
есть, спать. Но не будешь думать, чувствовать боль и наслаждение. И ты
будешь во всем повиноваться Ариману, а твое холодное сердце будет точить
страшная тоска. Человек не испытывает при жизни и сотой доли той тоски,
что будет мучить тебя после того, как душа покинет свою бренную оболочку.
- Живой мертвец! - прошептал Скилл. Он вспомнил странную шестерку,
облаченную в балахоны. Их головы и тела крошились под ударами гранитных
глыб, но они поднимались вновь и вновь, направляя свои колдовские палки
навстречу взбунтовавшимся дэвам.
- Да, живой мертвец. Материализованная тень, не нашедшая пристанища в
темных пещерах Тартара. - В этом месте сфинкс немного смутился. - Извини
меня за эту не очень уместную метафору. Я так же, как и ты, получила
эллинизированное воспитание. Не по своей воле. Проклятые философы Гистиом
и Арпамедокл! Их вечно спорящие души не дают мне покоя. Я невольно
нахватался от них всяких идиотских побасенок. Ну вот, теперь ты знаешь,
что тебя ожидает. Готов ли ты к испытанию?
- А если я откажусь?
- Тогда умрешь здесь, в двух шагах от источника.
- Эх, - выдохнул Скилл, - если бы у меня только были стрелы!
- Не поможет. Меня убьет лишь слово. Тем, кто ответил на три вопроса,
я могу задать четвертый. По их желанию. Если они ответят и на четвертый
вопрос, я окаменею, а души, захваченные мною, вернутся в свои тела, и те
найдут вечный покой. Но, поверь, для подобного случая я храню такую
загадку, разгадать которую не смог бы даже сам Ариман.
- Хорошо, - сказал после краткого раздумья Скилл. - Я готов отвечать
на твой первый вопрос.
Сфинкс облизнулся.
- Я слышу, как твой язык царапает небо. Не хочешь ли бокал воды?
- Не откажусь.
Монстр хлопнул лапами. В воздухе появилась большая золотая чаша. Она
лихо подлетела к водоему, черпнула воды и направилась к скифу. И вот она
покачивается у его лица, роняя на песок прозрачные капли. Скилл протянул
руку, но поймал лишь пустоту. Чаша исчезла, вода хлынула вниз и мгновенно
впиталась в песок. Сфинкс радостно рассмеялся.
- Шутка. Маленькая шутка. - Его лицо приняло жесткое выражение. -
Воду ты получишь только после того, как ответишь на первый вопрос. Но я
думаю, ты не получишь ее вовсе.
- Думай за себя! - процедил Скилл.
Но сфинкс не обратил на его слова ни малейшего внимания.
- Итак, вопрос первый... Чем пахнет пустыня?
Скилл задумался. Чем может пахнуть пустыня, где нет ни одного
растения или животного, где запах исторгает лишь обожженный солнцем песок,
переносимый ветром.
- Солнцем и ветром!
- Красивый ответ. - Сфинкс казалась довольной. - Но не совсем верный.
Пустыня пахнет еще и смертью.
Он сделал шаг к скифу, намереваясь вытянуть душу.
- Протестую! - завопил Скилл. - Достаточно того, что я назвал две
части ответа.
- Хм... - Монстр задумался. - В общем, ты прав. Я допустил
оплошность, признав, что пустыня пахнет солнцем и ветром. Я должен был
сразу сказать: смертью. Ну что ж, первый раунд ты выиграл. Пей сколько
хочешь.
Скифа не пришлось уговаривать, он в тот же миг бросился в озерцо.
Стоя по пояс в воде, он глотал живительную влагу, чувствуя, как к нему
возвращаются силы.
- Ух! - Скилл нырнул и, шлепая руками, пересек озерцо, чувствуя, как
ледяная вода растворяет негой наполненное солнечным жаром тело. - Ух!
Сфинкс дождался, когда гость вылезет на берег, и спросил:
- Ты готов отгадать вторую загадку?
- Пока еще нет. - Скиллу хотелось насладиться блаженством утоленной
жажды.
- Напрасно. Тогда я с твоего позволения перекушу.
Он хлопнул лапами, из воздуха появились шикарно сервированный стол и
высокое кресло. Ловко, по-человечески устроившись в кресле, сфинкс
повязала белую салфетку и начала неторопливо поглощать яства, перемежая
пищу глотками выдержанного вина.
Скилл почувствовал, как его рот наполняет голодная слюна, а в желудке
начинаются спазмы.
- Жаль, что ты не хочешь отобедать со мной, - проговорил сфинкс,
вкусно причмокивая.
- Ладно, дэв с тобой! Задавай второй вопрос.
- Чудненько.
Сфинкс поправил салфетку и задумался. Странное то было зрелище -
огромная желтая кошка с невинным девичьим лицом и повязанной вокруг шеи
салфеткой. Наконец он заговорил.
- Вторая загадка. Когда начинается ночь?
- Когда уходит день! - незамедлительно ответил Скилл.
Сфинкс казалась слегка озадаченной.
- Неплохой ответ. Пожалуй, получше моего: когда загораются звезды.
Что поделать? Садись.
Он хлопнул лапами. Появилось второе кресло, количество блюд
удвоилось. Скилл не заставил себя ждать и жадно набросился на пищу, время
от времени бурча:
- Хорошее мясо. Великолепное вино. Не будешь ли ты так любезен
передать мне вот ту тарелочку.
- Отменный аппетит, - заметил сфинкс. - Похоже, тебя не слишком
волнует, что вскоре я задам третий вопрос, самый трудный.
- Нет ни одной вещи, которая могла бы испортить мне аппетит.
- Похвально. Ну что ж, - сфинкс повернула голову к западу, в ее
глазах заиграли красные отблески, - солнце уже садится. Последнюю загадку
я оставлю на завтра. Хочется провести приятный вечер с приятным человеком,
а не с его рыдающей душой.
- Моя не зарыдает! - уверенно бросил Скилл.
Сфинкс пожал плечами.
- Другие тоже так думали.
Стол растаял в воздухе.
- Пойдем, я покажу тебе твое ложе.
Скилл прошел вслед за хозяином пустыни в тень финиковых пальм. Меж
деревьями были натянуты гамаки.
- Выбирай любой.
Кочевник послушно залез в один из гамаков и попытался заснуть. Но не
спалось, может быть, от волнения, может быть, от чего-то иного.
- Наверно, переел, - пробормотал скиф.
Тем временем стемнело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164