Однако сокол почему-то не трогал Нат. Быть
может, он уважал мужество, быть может был неравнодушен к белому цвету. Шло
время, серые мышки одна за другой исчезали в клюве сокола, а Нат
по-прежнему весело суетилась меж камней. И однажды серые призадумались:
почему кровожадный сокол не трогает Нат? Быть может, он будет благосклонен
и к ним, если они оденутся в белое. Они пошили себе снежные шубки, но
когда пришло время облачаться в них и отправляться за тутовыми ягодами, ни
одна из серых мышек не отважилась сменить свою одежку. Ведь они так
свыклись с нею, столь удобной и почти неприметной. Как страшно было
облачиться в новый яркий цвет и явить себя взору сокола. Они так и не
решились одеть новые шубки и потому возненавидели Нат. Они поняли, что она
не просто мышка, а Белая Мышка. И тогда ночью они вымарали ее шубку золой,
а наутро Нат склевал не узнавший свою любимицу сокол. Вот так грустно
закончилась история моей любимой белой мышки.
- Почему ты рассказал мне эту притчу? - спросил мудрец, когда царь
закончил говорить.
- Мы приближаемся к гнезду сокола. Но этот сокол ненавидит белый
цвет.
Пегас перестал махать крыльями и, превратив их в две белоснежные
лопасти, стал медленно планировать вниз. В этот миг блеснул яркий луч и
сраженный насмерть Беллерофонт рухнул с коня на землю.
Был день, но люди видели, как с неба упала яркая звезда.
Боги потом сказали им, что безумец Беллерофонт осмелился бросить
вызов небу. Глупцы поверили, немногие, кого отличала мудрость, поняли, что
Герой бросил вызов вовсе не богам, а серым мышкам, которых так много
расплодилось на земле. И это открытие ужаснуло их, так как они считали
себя праведниками и заботились о спокойствии умов. И нашли они хромого
слепца и уговорили его назваться Беллерофонтом. И долгие годы бродил по
земле несчастный калека, заученно твердя, что он - дерзкий Герой
Беллерофонт, понесший божью кару за то, что дерзнул замахнуться на
небожителей. Ведь так легко измазать белую шубку золой!
Но все же был день и люди видели, как с неба упала ослепительно белая
звезда...

Добро и зло.
Хорошее и плохое.
Герой и Антигерой.
Где грань и почему? И кто определяет эту грань? Кто проводит границу
между Героем и отщепенцем. Насколько правомерна проведенная этим некто
грань? Мы попытаемся разобраться в этом через осознание образов мифических
персонажей Эллады, воплотивших в себе всю гамму человеческих деяний - от
Эдипа и Сизифа до Орфея и Алкмены.
Прежде всего коснемся двух сторон проблемы, имеющих первенствующее
значение для определения облика Героя и Антигероя. Это МЕСТО и ВРЕМЯ.
Любой Герой или Антигерой должен быть четко привязан к месту. Как
правило, он является таковым лишь в определенной области, локализуемой
проживанием того или иного народа. К примеру русские былинные богатыри
Илья Муромец со товарищи - Герои лишь для русского народа, для половцев
они являются ярко выраженными Антигероями. Подобных примеров можно
привести множество. Ричард Львиное Сердце вряд ли мог быть Героем для
сарацин, Писарро - для инков, генерал Роммель - для английских солдат. Они
Герои лишь в сознании народа, во имя которого творили подвиги. Это верно в
случае, если Герой совершает свои деяния вне рамок национального
пространства, соприкасаясь с враждебными его народу силами. В том случае,
если Герой соотносится с ним, побеждая зло родной земли, например Робин
Гуд или Иванушка-дурачок, то определяющим критерием является оценка
данного Героя соплеменниками - как современниками, так и потомками. (Здесь
фактор места постепенно уступает первенство временному фактору). Оценка
эта может быть далеко не однозначной. Так Кортес в глазах испанца времен
великой американской конкисты безусловно Герой, жители Пиренеев века
двадцатого воспринимают его не столь однозначно. Напротив, князь Александр
Невский был для современников противоречивой личностью, до потомков же
дошел почти иконописный облик Героя. Оценка может и совпадать, если Герой
не преступал традиций и норм морали, признаваемых и древними, и
современным обществом, а кроме того благодаря исторической традиции - что
происходит гораздо чаще. Так эпоха рыцарства воспринимается нами как
героическая эпоха. Меж тем даже не слишком внимательный анализ позволяет
заметить, что рыцари менее всего были Героями, а прежде насильниками,
убийцами и конкистадорами наживы. Но общественное мнение той эпохи сочло
их героями и мы не без помощи романтических образов Вальтера Скотта и
компании переняли эту традицию.
Примерно то же можно сказать и про древнеэллинских мифических героев,
яркие образы которых есть сочные и достоверные слепки реальных лиц,
участников реальной эпохи со своими законами и традициями. Герой в понятии
эллинов - это человек, совершающий подвиги, как правило кровавые, не
преступающий при этом моральных норм, установленных архаичным обществом.
Нормы эти сильно разнятся от моральных установок современного общества.
Для древних эллинов убийство, пиратство, разбой, работорговля были обычным
делом и потому подобные деяния не могли бросить пятно на репутацию Героя.
Мы воспринимаем древнеэллинских Героев, руководствуясь более исторической
традицией, механистически воспринимаемой нами, а не анализом реальных
деяний того или иного Героя. Между тем стоит присмотреться к ним
внимательней и подавляющее большинство их вряд ли подойдет под понятие
Героя, как его понимаем мы. Впрочем и на солнце есть пятна и люди до сих
пор склонны восторгаться удачливыми корсарами, разбойниками и
конкистадорами, окружая их романтическим ореолом.
Определив роль времени и места перейдем непосредственно к теме нашего
повествования - Герои и Антигерои Эллады. Попытаемся дать анализ этих двух
понятий, опираясь на образы двенадцати мифологических персонажей, четверо
из которых отнесены античной традицией к Героям, четверо - к Антигероям.
Четверых последних, обладающих чертами как Героя, так и Антигероя, назовем
условно Бунтарями.
Итак, Герои.
Безусловно, величайшим Героем Эллады единодушно признается Геракл. Он
совершил множество подвигов, но ряд его деяний даже по моральным оценкам
того времени следует отнести к преступлениям. Так во время Истмийских игр
Геракл предательски убил ни в чем не повинных, но не понравившихся ему
сыновей Актора, напав на них из засады. Жертвой жестокой "шутки" стал
мальчик-виночерпий Киаф, которого Герой убил, щелкнув по голове. И это
далеко не все примеры. Однако ни один из подобных поступков не выходит за
рамки традиций, четко определяющих грань между Героем и Антигероем. Геракл
забавлялся, убивая и насилуя, но он никогда не святотатствовал, не
восставал против богов, хотя не раз вступал в борьбу с некоторыми из них,
например с Аполлоном. Но это не было проявлением богоборчества,
считавшегося тягчайшим преступлением. Просто происходило столкновение
отдельного божества с Героем, почти равным богам по силе, а также по праву
родства. Подобное деяние не квалифицировалось как бунт против богов.
Геракл лишь однажды решился изменить предначертанное судьбой - вступил в
борьбу с Танатосом за душу Алкмены. Но здесь он выступает скорее не как
Герой, а как сын Юпитера. Изменить предначертанное в рамках одной
человеческой судьбы вполне под силу верховному богу. Ведь хотя мойры и не
зависят от него, но все же они его порождение. Зевс через посредство
Геракла играет здесь роль рока. Но повторимся еще раз - подобное было
дозволено не каждому Герою, а лишь богоравному, который в скором будущем
будет причислен к сонму небожителей. За подобное деяние Сизиф будет
жестоко наказан - что дозволено Юпитеру, не дозволено быку!
Другим Героем, взятым нами в качестве примера, является Тидей. Это
типичный Герой своего времени - кровожадный, жестокий,
яростно-неукротимый. Однако в отличие от Геракла Тидей убивал лишь в
честном бою. Ему было уготовано стать бессмертным, однако стоя на краю
могилы он осквернил себя каннибализмом - непростительное (уже
непростительное!) деяние с точки зрения морали того времени. Потому боги
не дали Тидею бессмертие, однако не сочли его поступок серьезным
преступлением, оставив Тидея в числе Героев.
Героями признаются и два наиболее ярких участника Троянской войны -
Ахилл и Одиссей. На их совести целый букет преступлений, не считавшихся
впрочем в то время таковыми.
Я кораблями двенадцать градов разорил многолюдных;
Пеший одиннадцать взял на троянской земле многоплодной;
В каждом из них и сокровищ бесценных и славных корыстей:
Много добыл...
Так описывает Ахилл свои подвиги. Историческая традиция признает этих
норманнов античности Героями и мы соглашаемся с ней.
Здесь можно возразить, что в древности понятие "Герой" имело
несколько иной смысл. Назначение Героя - совершать подвиги, под которыми
подразумевались почти исключительно военные победы, при этом совершенно не
задумываясь над моральной оценкой того, что делает и во имя чего он делает
это - ради спасения родного очага или ради наживы. И в том, и в ином
случае он считался Героем. Убийства, грабежи, насилия не бросают тени на
облик Героя, так как не выходят за рамки общепризнанной морали.
Но вот он пытается вырваться из них и в тот же миг превращается в
Антигероя. Эллада имела четырех абсолютных Антигероев. Это Сизиф, Тантал,
Иксий и Титий. Им четверым боги определили особо жестокую кару, подвергая
их в Тартаре пыткам, которые скорее присущи христианскому аду, нежели
тоскливому и скучному потустороннему миру эллинов. Что же вменяется им в
вину.
Знай эллины такое понятие как грех, они верно признали б Сизифа
величайшим грешником античности. Будучи приближен Олимпийцами, он не
оправдал их доверия и вознесся слишком высоко, что само по себе величайшее
преступление. Кроме того - об этом античная традиция вспоминала неохотно,
- Сизиф подсмотрел как Зевс совращает Эгину. Хотя эллины, так же как и
Олимпийцы, не обращали внимания на подобные "мелочи", но Сизиф очевидно
пытался использовать этот факт для упрочения своего положения на Олимпе,
за что и поплатился, перестав пользоваться благорасположением богов. Но он
не успокоился на этом, продолжив череду своих преступлений. Завершил
великий преступник свою жизненную карьеру тем, что дважды обманывал
смерть, что справедливо считается вершиной его злодеяний. Злодеяние? С
точки зрения античных эллинов - да. Но скажите, кто не мечтал обмануть
смерть? Так что никакого явного криминала с точки зрения нашей морали мы
не найдем. Он, конечно, действовал лишь в своих интересах, но не во вред
прочим. Однако для древних Сизиф был ужасным преступником, ведь он пытался
изменить предначертанное судьбой. Потому и наказание, назначенное Сизифу
схоже с неотвратимым роком. Он катит в гору камень, который ОБРЕЧЕН не
достичь вершины. Работа, не имеющая ни смысла, ни конца.
Второй Антигерой, Тантал, куда менее симпатичен. Он осквернил себя
каннибализмом, причем каннибализмом преднамеренным. Но быть может убийство
собственного сына и изготовление из его тела страшной трапезы было бы
прощено богами - они прощали и не такое! - однако Тантал попытался
накормить этим блюдом врагов, подвергая тем самым сомнению их дар
всевидения и делая их причастными к человеческим прегрешениям. Этого ему
не простили. Как не простили и гордыни. Ведь желая похвастать своей
близостью к богам Тантал:
...похитил у вечноживущих
Для сверстных себе застольников
Нектар и амвросию,
В которых было бессмертье.
[из Пиндара]
Иксий и Титий пострадали за гордыню. Оба Антигероя имели дерзость
возжелать богинь, что не было богоборческим бунтом, но считалось
величайшим кощунством. Хотя они не смогли осуществить задуманного, боги
заключили их в Тартар, назначив страшное наказание.
Но заметим. Антигерой хотя и совершает омерзительные поступки, но все
же он не преступает определенных границ. Он может противопоставить себя
богу, но не идет против рока - в понимании эллинов это не одно и то же,
ибо боги сами зависят от рока. Стоит человеку восстать против уготованной
ему мойрами судьбы и он мгновенно превращается в Бунтаря, который нередко
отвержен от общества еще в большей степени, нежели Антигерой. Типичный
пример этому - Беллерофонт. Поначалу - отважный, удачливый и любимый
богами Герой, победитель химеры, солимов [солимы - мифический народ] и
амазонок. Действуй он и далее в том же духе и быть ему в одном ряду с
Гераклом, Тесеем и Персеем. Но Беллерофонт внезапно совершает поступок,
резко меняющий его судьбу. Он решает сокрушить косность традиций, нарушив
покой Олимпийцев в их собственном доме. Он отваживается на это, хотя
прекрасно знает, какая судьба постигла Ота и Эфиальта [От и Эфиальт -
внуки Посейдона; славились непомерной силой и гигантским ростом; угрожали
богам взгромоздить на Олимп Оссу и Пелион и достичь таким образом неба;
были убиты Аполлоном], решивших поспорить с Олимпом. Беллерофонт предстает
пред нами как богоборец в самом чистом смысле этого слова, хотя цель его
состоит вовсе не в свержении богов, а в возвышении человека до бога,
создании богочеловека, равного олимпийскому человекобогу. Может быть, это
была первая мечта о сверхчеловеке, что будет так сильно волновать умы
потомков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164