4) бороться с леностью;
5) умерять строгость уголовных законов;
6) присуждать преступника к исправлению того вреда,
который он причинил обществу своим преступлением> .
Дидро дает общую оценку различным видам наказа-
ний. Он считает, что позорящие наказания должны быть
редкими, а денежные наказания, наоборот, должны при-
меняться чаще всего. <Наказания смертью должны быть
немногочисленны: из того, что один человек убит, еще ие
следует, что нужно убивать другого; убийца, когда он каз-
ней, уже ни к чему не годен, а между тем имеется много
Д. Дпдро. Собрание сочинений, т. X. ГИХЛ, 1947, стр. 510
Там же, стр. 441-442.
общественных работ, к которым оп мог бы быть пригово-
рен> . Здесь почти дословно приводится известное поло-
жеппе Вольтера о том. что нецелесообразно применять
смертную казнь. Следует отметить, что Дидро - в мень-
шей степени противник смертной казпп, нежели Бек-
карпа. о чем он и сам говорит. Но оспаривая гуманного
характера трактата Беккарпа, Дидро не видит в смертной
казни столь большого зла, как об этом говорил
автор книги <О преступлениях п наказаниях>. Но он воз-
1ражает против особо мучительных способов смертной
казпп.
Дпдро резко отрицательно отиосится к копфпскацпп
как мере наказания, ибо она дричиняет страдания нп в чем
НРПОВПННЫМ членам семьи наказанного. Конфискацию
можно применить лишь тогда, когда виновный - совер-
шенно одинокий человек.
В своих воззрениях па применение наказания Дидро
несколько отличается от своих современников. Он сторон-
ник индивидуализации наказания в рамках, предусмот-
ренных законом. Оп, кроме того, считает необходимым,
чтобы закон содержал несколько <тайных статей>, кото-
рые позволяли бы судье смягчить наказания. <Я предпо-
чел бы тайное несоблюдение закона публичному обнаро-
дованию помилования. Публичное оглашение помилования
стоит в формальном противоречии с целью наказания.
Помилование всегда делает человека стоящим выше зако-
на, между тем он во всех случаях должен был бы стоять
ниже законов>. В этой же связи Дидро говорит о непри-
менении наказания к тем, кто после совершения преступ-
ления в течение длительного времени ведет безупречный
образ жизни.
Дидро уделил большое внимание вопросу относительно
соразмерности наказания п тяжести престуилсния. <Соот-
ношение между преступлелнем и наказанием должно из-
меняться в силу самих условий жизни, так как в зависи-
мости от них изменяется п природа преступлений> .
Дпдро различает преступлеппя, посягающие па общество.
п преступления, посягающие на отдельных лиц.
Во всех случаях необходимо, по его мнению, <учиты-
вать различные обстоятельства и мотивы, а также и харак-
Там же, стр. 443.
"Ї Там же, стр. 414.
Там же, стр. 445. .
тер человека>. Соразмеряя наказанпс с преступлением.
110ооход11110 вместе с тем учитывать смягчающие и отягча-
ющие обстоятельства: <Одна н та же вина влечет различ-
ные наказания, в зависимости от места, границ, обстоя-
тельств, нравов, характера, системы правления>.
Дидро особо останавливается на вопросе о том, как
же соразмерить наказания с преступлениями? <Произволь-
но установленным является лишь первое наказание; далее
оно определяет собою все остальные, и если уголовный
кодекс составлен хорошо, то при совершении одного ка-
кого-либо преступления и при назначении за него нака-
зания можно узнать, является ли закон снисходительным
или суровым>".
Дидро, вслед за Беккарпа, развивает мысль о быстроте
исполненпя наказания. <Быстрота исполнопия приговора
усиливает мысль о неизбежности наказания. Видящий
преступление и тут же видящий казнь содрогнется. В соз-
нании всех укрепится мысль об их совместности. Если бы
закон был летающим по воздуху мечом, разящим пре-
ступника в момент совершения им преступления, то
преступлений не существовало бы, кроме разве тех, кото-
рые рождены гневом или местью и, быть может, любовью
и отчаянием> ".
Дидро затрагивает большой вопрос относительно пробе-
лов закона и права судьи восполнить эти пробелы. Он
отмечает, что <ни один закон не в состоянии охватить все
возможные случаи; нет ни одного закона, который был бы
одинаково применим ко всем виновным,- в противном
случае мы допустим несправедливость. Бывают обстоя-
тельства, совершенно не предусмотренные законом; дажэ
в тех случаях, которые предусмотрены законом, встреча-
ются обстоятельства, отягчающие или смягчающие пре-
ступление> "Ї. Дидро указывает на два возможных вари-
анта решения этого сложного вопроса: требовать от судьи
безоговорочного применения закона или предоставить
судье нра;во восполнять законы. И то и другое решение во-
проса представляется Дидро чреватым серьезными по-
следствиями. Он не решает этого вопроса и лишь указыва-
ст. что <даже лучшие законы окажутся тщетными, если
судьи будут плохими, II самые дурные законы могут быть
исправлены хорошими судьями> ".
Дидро считает необходимым, чтобы религиозное обра-
зование юношества обязательно сочеталось с ооразопаыи-
см юридическим, чтобы население было хорошо осведом-
лено в законах, чтобы оно не путало законы божественные
и законы человечсскпс.
В своих <Замечаниях> Дидро останавливается и на
вопросах уголовного судопроизводства. Он считает, что
оправданному должна быть предоставлена компенсация
того материального ущерба, который был причинен ему
неосновательным тюремным заключением. Дидро выска-
зывается против теории формальных доказательств. Он
резко критикует инквизиционный процесс, называя его
способом создания, а не обнаружения виновных.
Дидро написал ряд примечаний к книге Беккарпа
<О преступлениях и наказаниях>, которые были помещены
во французском переводе этой книги, в издании, предпри-
нятом Морелле, впервые опубликованном в 1766 г. Эти
комментарии касаются не всей книги Бекка)риа, а лишь
отдельных ее положений.
Остановимся на наиболее важных замечаниях Дидро,
причем в некоторых из них он делает шаг назад по срав-
нению с Беккариа.
Дидро, например, возражает против безоговорочного
отрицания Беккариа пытки как способа получения при-
знания обвиняемого.
Так как наказание оправдывается необходимостью пре-
дупреждать преступление, то в тех случаях, когда нельзя
иначе открыть соучастников разбоя, убийства, как прибег-
нув к пытке, <пытка будет справедлива, как и другое на-
казание по той же причине>.
Дидро, далее, несколько умеряет категоричность ут-
верждения Беккариа относительно принципа гуманности
наказания. Он считает, что устрашительные наказания
всегда будут иметь предупредительную силу и люди
" Д. Дидро. Собрание сочинений, т. X, стр. 458.
" Там же, стр. 458.
" Там же, стр 460.
" Там же, стр 453.
92
Д. Дидро. Собрание сочинений, т. X, стр. 453.
" <ТгаН" Деэ (10111:5 е1 (108 ретев, раг Вессапа, 1га(1и11 с1е
ГНаИсп раг Ап(1ге МогеПеЦ. Р., 1797.
Примечания Дидро приведены в сносках на стр II-12, 24-
25. 30-31, 46, 47, 4-49, 50, 54, 67-68, 71, 72-73, 76-77, 81-82,
87-88, 95, 109-110 упомянутого издания.
<никогда не привыкнут к мысли иметь изломанные костп п
умереть п подобных мучениях>.
Точно так же Дидро более сдержанно говорит об отме-
не смертной казни. В этой связи он пишет: <От того. что
жизнь есть величайшее из всех благ, все согласились, что-
бы общество имело право отнимать ее у того. кто вздумал
бы отнять ее у других... Очень легко понять, что человек,
говорящий "я согласен, чтобы у меня отняли жизнь, если
я покушусь па жнзнь других", говорит сам себе: ,,Я не по-
кушусь па нее, п закон будет, за меня, а не цротпв меня"...
Что же касается справедливости этого наказания, то она
основана на договоре п общественной пользе. Если оно
нужно, то, следовательно, оно справедливо, следует только
знать, нужно ли оно?>
Соглашаясь с Беккариа в том, что целесообразно чаще
применять тюремное заключение вместо смертной казни,
Дидро приводит аргументацию, отличную от той, которую
приводил Беккарпа. Он отмечает, что Беккариа отсту-
пает от принципа гуманности, предлагая долгосрочное тю-
ремное заключение. Преступник, находясь в оковах, в тю-
ремной клетке, подвергаясь ударам, этим не завершает, а
лишь начинает свои мучения- <Картина эта ужаснее коле-
са, п наказание, ею представляемое, на самом деле явля-
ется более жестоким, чем жесточайшая казнь. Но так как
оно дает частные н наглядные примеры, то по своей дейст-
вительности должно предпочитаться смертной казни, кото-
рая продолжается одно мгновение и на которую отчаянные
преступники очень часто решаются. Вот, по моему мне-
нию, сильная причина для того, чтобы предпочесть про-
должительную п тягостную неволю лишению жизни чело-
века>. Эти мысли Дидро развивает несколько дальше (в
примечаниях к книге Беккарна к па1раграфу о смертной
казни). Оп делает вывод, что <жестокая и суровая неволя
есть наказание, которое значительно лучше смертной каз-
ни, единственно потому что пример ее сильнее; еще необ-
ходимо заметить, что эта неволя становится ужасным нака-
занием только в том государстве, где положение народа
будет спокойным п приятным. Если жо состояние невин-
ных будет столь же тягостным, как и преступников, то му-
чение последних не было бы наказанием, н несчастные,
столь же достойные сожалсипя. по страшились бы его>.
Свои критические замечания по поводу книги Бекка-
риа Дидро завершает следующими словами: <Вот все то,
чему я счел неооходимым возразить в этом прекрасном со-
чинении, псполненном великого ума и добродетели. Чело-
вечество заинтересовано в том, чтобы оно было написано
более совершенно п чтобы от начала и до конца доступно
простому человеку, ибо полезные истины должны прохо-
дить через простых людей, чтобы достигнуть, как голос
парода, до ушей правительства>.
Выдающийся представитель французского Просвеще-
ния, философ-материалист Клод Адрпен Гельвеций в своих
философских произведениях уделил большое внимание во-
просам социологии, политики п юриспруденции, в част-
ности - уголовно-правовым вопросам.
Гельвецпй родился в начало 1715 г. в Париже в семье
В1рача, сочетавшего врачебную деятельность при королев-
ском дворе с научной работой в области медицины. Гель-
веций учился в иезуитском коллеже Людовика Великого.
У него рано проявился интерес к философии, в особенности
к произведениям Локка.
По окончании коллежа Гельвоций, которому испол-
нилось 23 года, получил должность генерального откуп-
щика, давшую ему значительные материальные средства.
Однако эта деятельность его не привлекала. Он заводит
связи с крупнейшими представителями науки и искусства.
Фонгенель, Вольтер, Бюфон, Монтескье, Гольбах, Дидро
и другие выдающиеся мыслители находятся в тесных от-
ношениях с Гельвецием. В 1751 г. Гельвеций отказался от
должности генерального откупщика и полностью отдался
научной деятельности. В 1758 г. был опубликован выдаю-
щийся труд Гельвеция <Об уме>. В связи с изданием этой
книги Гельвецпй подвергся ожесточенной травле. Римский
папа в своем послании требовал уничтожить эту книгу.
6 февраля 1759 г. парижский парламент приговорил к сож-
жению книгу Гельвеция наряду с произведениями других
прогреосивных авторов. Однако преследования, которым
подвергался Гельвеций, лишь способствовали успеху его
книги. В 1764 г. Гельвеций уехал в Англию, а в 1765 г.
прибыл в Германию. По возвращении из заграничной по-
оздки он усиленно работает над книгой <О человеке, его
умственных способностях и его воспитании>, которую за-
канчивает в 1769 г. 26 декабря 1771 г. Гельвеций умер.
Гельвеций исходит из предпосылки, что люди по своей
природе но являются пп дурными, ни хорошими. Им свой-
ственно стремление к счастью, и когда это стремление
встречает те или иные препятствия, люди пытаются их
преодолеть. Обстоятельства делают людей хорошими или
ду1риымп, добродетельными или преступными. Таким об-
разом, человеческие пороки п преступления обусловлены
не прирожденными свойствами людей, а несовершен-
ством законов, существующих в обществе, п царящим
в обществе невежеством.
Дурные, несовершенные законы присущи деспотизму;
они поощряют пороки п не .наказывают подлинные пре-
ступления. Хорошие разумные законы должны быть осно-
ваны на руководящем принципе общественной пользы. Ес-
ли в обществе действуют законы, лишенные этого качества,
то каждый человек может возвратиться к своим первона-
чальным правам и не соблюдать законов, вредящих ему.
Провозглашая принцип законности, Гельвеций указы-
вает, что сами законы подвергаются существенным изме-
нениям в зависимости от изменения интересов государст-
ва, но в основе законов всегда должен лежать принцип
общественной пользы, основанной на глубоком знании
природы. Так же изменчиво и понятие преступления, ибо
в его основе лежит критерий общественной пользы, на ко-
торую преступник посягает. Говоря об изменчивости этого
понятия, Гельвеций отмечает, что <нет преступления, ко-
торое не возводилось бы в разряд достойных поступков
обществами, которым это преступление было полезно, как
нет и полезного для людей поступка, который не был бы
осужден каким-либо отдельным обществом, которому этот
поступок был невыгоден> .
Гельвеций различает два вида преступлений: одни
являются преступными при любой форме правления, а
другие признаются преступными лишь при известных
условиях. Он уделяет большое внимание выяснению при-
чин преступности. Большая часть преступлений порож-
дается человеческими страстями, неудовлетворенностью
человеческих потребностей. Неравномерность распределе-
ния национального богатства, чрезмерное увеличение чис-
ла людей, лишенных всякой собственности, обостряют че-
ловеческие страсти II вызывают стремление удовлетворить
потроблостп любым путем, хотя бы и запрещенным зако-
ном. Таковы последствия попраппльной организации
общества, <когда нация разделяется на два класса, из кото-
рых один утопает в излишествах, а другой - нуждается
и необходимом> (стр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51