Все верно, лежать здесь, как я уже выя
снила, можно. И достаточно свободно.
Ну и что же мы, княгиня Наталья Вениаминовна Шагирова, здесь, в столь уныло
м месте, забыли?
От этой мысли я быстро вернулась к двум остальным вопросам: «кто?» и «заче
м?» Ц столь же трудным, как и первый.
А долго ли мне еще задаваться этими вопросами? Такая неприятная думка вд
руг осеняет меня. Ведь пещерка, судя по всему, крепко-накрепко закрыта. И п
робыть в ней Ц без еды и воды Ц можно, конечно. Но не долго.
А без воздуха? Что, если она не только закрыта, но и запечатана?
Легкая дрожь, которую я стараюсь считать признаком недоумения, начинает
потряхивать меня. Опять предстоит задохнуться? Ой, что-то не хочется…
В связи с этим у меня быстро возникает (и еще быстрее крепнет) желание позн
акомиться с моим таинственным пере-таскивателем. Неплохо бы еще попроси
ть его оттащить меня в местечко получше…
Чтоб слегка размяться, я начинаю легонько поклаиивать зубами. Вовсе не о
т испуга, убеждаю себя я. Просто это гимнастика такая. Раз уж нет возможнос
ти попрыгать-побегать, так хоть покланаю…
Кажется, издаваемые мною звуки не проходят незамеченными. Я замечаю, что
им начинает аккомпанировать некий посторонний звук. Нечто вроде «пух-пу
х-пух». Подключились дополнительные ударные инструменты? Кажется, собир
ается интересный оркестрик!
И тут вдруг кто-то хватает меня за руку. Какая бестактность!
В первый момент я свою руку испуганно отдергиваю. Однако сразу возвращаю
ее на место. Потому что здравая мысль посещает ушибленную голову: ведь тр
огать меня, наверно, может только тот, кто и приволок в это дивное местечко
. А не я ли буквально только что страстно желала познакомиться с этим «кем
-то»?
Рука дружбы, протянутая мною в неизвестность, натыкается на маленькую мя
гкую ручонку. Почти лапку.
Дикая мысль посещает меня: я попала в подземное царство к волшебным гном
ам. Впрочем, в этом мире существ, похожих на гномов, величают, кажется, нечи
стью? Не называется ли это из огня да в полымя? Из рук Георга Ч да прямиком
в лапы нечисти?
Впрочем, выбирать не приходится.
Ухватившая меня лапка тянет туда, где я чуть раньше вроде бы не нащупывал
а ничего, кроме бугристой поверхности быстро снижающегося свода.
Я Ц по-прежнему на четвереньках Ц покорно следую в указанном направле
нии. И Ц о чудо! Никакого свода впереди нет!
Как нет и оснований для бурной радости. Потому что, во-первых, вместо холо
дного, но все-таки твердого свода меня встречает нечто, подозрительно на
поминающее сыпучий песок Киршаговой пустохляби. А во-вторых, нежная теп
лая лапка вдруг превращается в бронированный кулак, совершенно стально
й на ощупь.
Я притормаживаю в некоторой легкой задумчивости: а тем ли мы путем идем, д
орогие товарищи? Сакраментальный вопрос получает все тот же весьма трив
иальный ответ: выбирать не приходится.
Весьма утешенная результатами раздумья, я вновь принимаюсь ползти на че
твереньках за неким небольшим сушеством, успешно исполняющим роль пров
ожатого.
Почему на четвереньках? Потолка-то ведь над головой уже, кажется, нет?
Эта крамольная мысль начинает гордо поднимать меня вверх, разгибая, дела
я не тварью ползучей, но человеком прямоходящим! Гомо, если так можно выра
зиться, эректус!
Столь славная затея, однако, заканчивается полным фиаско. Выпрямившись в
о весь рост, я убеждаюсь, что не могу сделать ни шагу. Будто погруженная вн
езапно в непреодолимую резиновую массу, давящую со всех сторон.
Я застываю, судорожно ловя ртом воздух. Даже дышать становится труднее! М
уха в янтаре Ц вот адекватное сравнение. И это сравнение мне вовсе не нра
вится.
Поэтому я резво опускаюсь вниз, вновь принимая позу не столь, может быть, э
ффектную, но зато гораздо более функционально-действенную. И лишь перев
едя дух, задаюсь наконец вопросом: а как мне удается переводить дух в песч
аной толще Киршаговой пустохляби? В том, что я именно в пустохляби, сомнен
ий у меня нет.
В полном смятении я хватаю себя за лицо, ощупываю нос, рот Ц все вроде на м
есте. Да и в легкие, судя по вполне свободному дыханию, песка не насыпалось
. Шелестение мириад песчинок, все время взаимопроникающих и перекристал
лизо-вывающихся, каким-то волшебным образом обходит меня стороной. То са
мое шелестение, которое так тревожило и раздражало во время несостоявше
йся смерти. Тех самых песчинок, которыми пугал меня мерзкий лыцар Георг К
авустов.
Но как же так? Я разочарована и почти что обижена! Меня игнорируют. Уж кому-
кому, а простым песчаным массам это не по чину Ц я ведь все-таки княгиня!

Столь явная демонстрация княжеского высокомерия пугает меня саму. И, пор
азмыслив, я замечаю в своей логике огромную прореху: обижаться на то, что о
сталась жива?.. Вряд ли это мудро и достойно благородного княжеского зван
ия!
Впрочем, и эта логика меня чем-то не вполне удовлетворяет. Но тут я вообще
начинаю сомневаться в возможности построения стройных логических сист
ем в положении на четвереньках. Посему и оставляю это занятие до лучших в
ремен.
Но что же все-таки с этим песком? Может, есть более простые объяснения его
нежеланию забиваться мне в нос и рот?
В виде эксперимента я открыла рот и попыталась схватить зубами хотя бы н
есколько песчинок. Кажется, это мероприятие закончилось неудачей. Язык,
во всяком случае, никакого песка не почувствовал.
Может ли мой язык ошибаться? И насколько такая ошибка способна уязвить к
няжескую гордость?
Я чуть было вновь не занялась построением логического обоснования «нев
лияния ошибок части тела князя на всю княжескую честь», но вовремя вспом
нила, что из этого все равно ничего путного выйти не может. И просто провер
ила наличие песчинок во рту с помощью пальца.
Проверила весьма неудачно. В том смысле, что проверка и вовсе не состояла
сь.
Вместо того чтобы свободно проникнуть в ротовую полость, мой указательн
ый палец захандрил, забастовал, замер и, дойдя до губ, дальше идти никак не
соглашался.
Увлекшись борьбой с собственным пальцем, который демонстрировал явное
неуважение к моей княжеской воле, я неожиданно столкнулась с еще более о
твратительно революционным поведением некоторых других членов моей кн
яжеской телесности. Как-то: двух коленок и ладони левой руки.
Эти бунтари выдумали подкузьмить меня в самый неподходящий момент.
Как уж они договорились между собой Ц не знаю. Но вместо того чтобы покор
но делать то, что от них требовала моя княжеская воля, Ц а требования ее б
ыли не столь уж и тираничны всего-то обеспечивать беспрерывное движение
всей моей княжеской телесности вслед за поводырем, коего этой телесност
и предоставила судьба в настоящий момент… Так вот, вместо исправной рабо
ты во имя моего княжеского величия, эти бунтари начали цепляться друг за
друга с очевидной целью унизить все мое существо в целом.
И это им удалось Мое княжеское величие вместо того, чтобы продолжать дви
жение, внезапно повалилось на бок и осталось пребывать в этом неловком п
оложении, вовсе не совместимом с моим высоким саном!
До глубины души возмущенная поведением бунтарей, я тут же, конечно, прика
зала этим наглецам поднять мою телесность в прежнюю позу (тоже, впрочем, н
е слишком совместимую с моим достоинством). Однако эти трое, демонстриру
я показное рвение, на деле не произвели ожидаемого деяния, на четвереньк
и я так и не поднялась
Пораженная до самой глубины души чудовищной циничностью их демарша, я бы
ло совсем уж собралась задать негодлям хорошую трепку. При помощи правой
руки. Но вспомнила, что та, замерев возле моего рта, так и не выполнила зада
ния по проникновению в указанное отверстие! То есть сама взбунтовалась!
Вспомнила я и то, что именно это неповиновение и было первым проявлением
нелояльности целой группы органов из тех, что составляют мою телесность!

Эти воспоминания разжигали мой гнев, и не знаю, насколько ужасным стало б
ы возмездие бунтовщикам, но мне вовремя передали срочное донесение от со
всем небольшой, но вполне законопослушной группы клеток и чувствительн
ых рецепторов на кончике указательного пальца мятежной правой руки.
Из донесения следовало, что указанная рука не выполнила моей княжеской в
оли только потому, что встретила на своем пути непреодолимое препятстви
е. О препятствии же сообщалось следующее: оно твердое, гладкое и, начинаяс
ь от нижнего края верхней губы, имеет место на всем протяжении ротового о
тверстия вплоть до верхнего края нижней губы включительно.
Тщательно проанализировав полученную стратегическую информацию, мое к
няжеское величество сделало важнейший и мудрейший вывод о возможности
существования подобных препятствий около других естественных отверст
ий моей телесности, прямо назвав их: ноздри и уши. И тут же послав пальцы пр
авой руки по указанным адресам для проверки гениальной догадки (намного
, заметим, опередившей время и заслуживающей самой искренней и глубокой
признательности со стороны потомков).
Надо ли говорить, что сия смелая догадка подтвердилась во всей полноте! И
в одной ноздре, и в другой, и в правом ухе, и в левом Ц везде, где только можн
о, обнаружились гладкие и твердые препятствия, не позволяющие презренны
м песчинкам осквернить своим посещением телесные дыры столь важного и б
лагородного существа, каким является княгиня Шатрова!
Более того, указанное нечто Ц гладкого и твердого свойстваЦ облегало в
сю поверхность сиятельной княжеской телесности Делая ее совершенно не
досягаемой для столь мелких и ничтожных тварей, как поименованные выше п
есчинки.
Такова повесть о том, каким именно образом наивеличайшая и премногомудр
ейшая княгиня Шагирова успешно разрешила еще одну таинственную и непос
тижимую загадку, встретившуюся на ее славном пути.
Далее должна быть изложена повесть о том, как, разрешив сию загадку, княги
ня Шагирова в неизъяснимой доброте своей не стала подвергать наказанию
мятежные проявления таких видов своей телесности, как колени (числом два
) и ладонь (левой руки). А, наоборот, позволила им, а также и правой руке присо
единиться к усилиям тех трех, ранее поименованных проявлений телесност
и. Более того, именно личное руководство со стороны преславной княгини Ш
агировой обеспечило организацию успешного восстановления первоначал
ьной позиции и возможность беспрепятственного продвижения вперед на с
лавном и достойном всяческого восхищения пути великой и прекрасной, мно
гомудрой и великодушной княгини Шагировой!
Отдельного восславления заслуживает та своевременность, с которой ген
ий княгини обеспечил восстановление двигательной функции ее телесност
и. Поскольку именно в это время к ней из страшной темноты протянулась та д
лань, коея и ранее указывала…
Нет, не так.
…направляла…
И это не вполне уместное слово Ц ибо кто может направлять великую княги
ню, кроме нее самой?
…коея, по мере сил своих (не забыть добавить Ц слабых сил своих), оказывал
а некоторую помощь княгине в определении пути ея…
Вот это уже лучше!
Итак, помоляся перед сим важнейшим делом, направив мысли свои на благоче
стивое размышление, начнем же неспешную поэму о великом и необычайнейше
м путешествии знаменитой и прославленной во всех веках и народностях св
етлой княгини Шагировой по непроходимой хляби…
Стоп, что это я мелю?
Вокруг по-прежнему не было видно ни зги, но я поняла, что мы с моим проводни
ком выбрались из песчаных недр на воздух.
Неумолчный шелест песчинок исчез. Я смогла подняться с карачек, выпрямит
ься во весь рост. И даже дышать стало совсем легко.
Проведя рукой по лицу, я убедилась, что никакая защитная пленка меня боль
ше не окружает, все естественные отверстия телесности открыты, и вообще
Ц тьфу!… Что это на меня нашло Ц там, в глубине пустохляби, Ц что я заняла
сь вдруг мысленным самовосхвалением? Взахлеб! Да еще и разделение там бы
ло какое-то: на меня великую и пресветлую… тьфу ты, опять! В общем, разделен
ие на меня и мою телесность. Это что еще за фокусы?
Тонкая слабенькая ладошка ткнулась в мою. Высокий детский голосок произ
нес:
Ц Ди!
В полной темноте существо вновь потянуло меня вперед. Даже вперед и ввер
х Ц мы явно поднимались выше, шагая по неровной, усеянной острыми камешк
ами тропинке. Было холодно и как-то промозгло Ц Ось! Ц предупредил голо
сок, но я не успела среагировать и больно задела бедром за острый камень.

Ц О, черт, больно! Ц поделилась я новостью со своим проводником, потирая
ушибленное место.
Ц Бобо, Ц согласились со мной.
Потрогав камень, посягнувший на великую и пресветлую… Ну вот же привяжет
ся такое! Короче, прикосновение к углу убедило меня, все правильно, мы в пе
щере. Наверно, одной из тех, которые тянутся под Киршагским кремлем на мно
гие километры. И где мы, сравнительно недавно, так замечательно путешест
вовали с Бокшей.
Ц Эх, Бокша, Бокша, Ц со вздохом проговорила я.
Успел ли ты в кремль, спас ли моего сына? Судя по тому, что к нам из Киршага с
пешили всадники, Ц успел. Но хотелось бы знать наверняка Ц Бок-ша, Ц ста
рательно и почти правильно произнес голосок из темноты.
Ц Ты знаешь Бокпгу? Ц заинтересовалась я. Ц Или просто повторяешь за м
ной?
Ц Ди! Ц голосок прозвучал весьма требовательно, и меня потянули дальше.
Ц Ну, идем, идем, Ц согласилась я, стараясь быть вежливой с незнакомым су
ществом.
Четыре крутых поворота миновали мы в молчании. Я только тихонько ойкала,
вновь сталкиваясь с каменными преградами.
Вдруг существо дернуло меня за ладонь и приказало:
Ц Льзи!
Ц И что сие слово должно обозначать? Ц спросила я. Ц Не имею ничего прот
ив, но против чего?
Ц Льзи, Ц повторили мне. Голос, несомненно, выдавал раздумье.
Уже хороший показатель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78