Всем советую магазин Водолей
Работал я
с известной вам жидкостью, которую князь
Михаил звал «мерзкой поганью». Да зело задумался. На известную вам тему. В
зрыв был силен и безжалостен. Лаборатории у меня теперь нет. Как и половин
ы дома. Жальче всего библиотеку Ц пропала бесследно. Но это все вздор и пу
стяки. Как и ваши беды, прекрасная княгиня, о которых поведал мне Василий.
Вам ли бояться антов? Даже если их науськивает чья-то злая воля! Перед ваш
ей волей им все равно не устоять (это я по себе знаю). Советы вам давать труд
но Ц что я понимаю, не испробовав гривны? Но и мой жалкий опыт действия на
умы антов кое в чем может вам пригодиться. Василий передал, что вы затрудн
яетесь с подбором доводов в обоснование антам необходимости вашей оста
ваться в Киршаге. Пустое! Антам не нужны доводы, им нужно только говорить о
дно и то лее, все время одно и то же Ц тогда они поверят. Без всяких доводов
. Попробуйте, княгиня. У вас получится. Мне же хочется, чтоб вы дождались мо
его выздоровления и приезда в Киршаг. Просто как друга, с которым приятно
и интересно вести разговор. А я так соскучился по приятной и интересной б
еседе!
Каллистрат Оболыжский».
Ц Спасибо, Каллистрат, Ц улыбнулась я тому образу, который наблюдала в
воспоминаниях Василия. Бодрый тон письма не обманул меня: ожоги у Каллис
трата были серьезные и поправляться Оболыжскому предстоит еще долго. Но
совет его хорош!
Ц Почему бы нам и в самом деле не заняться нейролинг-вистическим програ
ммированием? Ц поинтересовалась я, не рассчитывая получить ответ. И не п
олучив его от озадаченного голутвенного, рассмеялась. Ц Иди, Василий, от
дыхай с дороги!
* * *
Следующая моя встреча с вечевым собранием была подготовлена совсем по-д
ругому.
Конечно, психологический настрой горожан нисколько не улучшился, граду
с ненависти даже возрос, но на сей раз я никому не дала возможности возбуд
ить толпу до открытой агрессии. Я сама взяла слово.
Ц Горожане! Ц обратилась я к ним с высоты вечевого пригорка. Ц Жители в
еликого и славного Киршага! Вы отличные рыбаки, замечательные мореплава
тели. Ваши товары ценятся во всем мире. Потому что делают их ваши прекрасн
ые руки, знающие все на свете ремесла. А развозят повсюду превосходные ки
ршагские товары ваши купцы Ц непревзойденные по смелости, отваге и нахо
дчивости! Только в таком дивном месте мог появиться такой великолепный к
нязь, как Михаил Ква-суров. Он столько говорил мне о вас, славных жителях К
ир-шага, что я не могла не приехать. И я приехала к вам. И я увидела, что все та
к и на самом деле: нет города лучше, чем Киршаг! А князя Ц лучше, чем Михаил
Квасуров! И хоть он ранен сейчас, но такой чудесный князь не может не попра
виться. Он обязательно поправится! Живой, здоровый, он выйдет к вам. И я ска
жу ему слова моего восхищения вами, прекрасные жители великого Киршага.
Я обязательно дождусь его выздоровления, потому что вы Ц самые лучшие л
юди во всем свете! И я обязательно должна это сказать вашему непревзойде
нному князю Михаилу! И тогда он скажет вам спасибо за то, что вы ждали его в
ыздоровления. И дважды спасибо скажет за то, что вы ждали его вместе со мно
й, потому что я должна была рассказать ему свое невыразимое восхищение в
ами. Вы будете продолжать свои славные дела: замечательно ловить рыбу, за
ниматься всеми вашими ремеслами, торговать со всем миром! А я вместе с вам
и буду ждать выздоровления вашего прекрасного князя, который скажет вам
: спасибо, мои верные жители Киршага, за то, что ждали вместе с княгиней мое
го выздоровления…
Речь моя длилась около двух часов. Я ходила по кругу, я перебрала все восто
рженные эпитеты по сто пятьдесят раз. От такой приторности, повторяемой
раз за разом, я уже сама себе напоминала рахат-лукум. Большой и одуряюще-е
л ад кий. Но результат Ц о, результат был налицо!
Первые тридцать минут толпа до конца не могла уяснить сути моего восхище
ния. После какого-то по счету повтора до присутствующих наконец дошло, чт
о я хвалю их самих. И хвалю в том числе за то, что они так верны князю, что буд
ут ждать его сколько угодно времени. Ждать, чтобы я ему сказала спасибо и ч
тобы он им сказал спасибо. И, таким образом, я оказывалась совершенно необ
ходимым элементом ожидания.
Когда на пятидесятой минуте эта мысль овладела умами собравшихся на веч
е, я уже ясно видела, как в их головах мои слова устремились по иссохшимся
каменистым руслам любви к своему господину Ц живительной влагой призн
ания важности Служения Господину, столь необходимой каждому анту. И исто
чником этой животворной жидкости оказалась для них я. Включенная в проце
сс Служения Господину, я из страшного врага чудесным образом трансформи
ровалась в друга, в верную поддержку для их рабской любви.
На этом можно было бы и завершить свою речь, но я не рискнула. Еще битый час
я закрепляла достигнутое, славя нас: их, их князя, их любовь к нему, а также н
аше совместное ожидание княжеского выздоровления.
В том, что это выздоровление наступит, мог теперь сомневаться только тот,
кто на самом деле князя ну нисколечки не любит! То есть только враг любого
честного анта. А я таким врагом не являлась. И потоки моих сладких слов смы
ли последние завалы предубеждения, возведенные в их головах.
Когда на исходе второго часа я почувствовала, что окончательно теряю гол
ос, то заверила их напоследок:
Ц Теперь каждую неделю мы будем собираться на вече! Потому что мне прост
о не терпится видеть вас снова и снова! Таких замечательных, таких восхит
ительных людей, так прекрасно любящих своего князя! Ура князю!… Ц прошип
ела из последних сил и замахала руками толпе.
Ц Ура! Ц грянуло вече мне в ответ.
Они искренне были благодарны мне. За то, что я вижу их любовь к господину, з
а то, что хвалю эту их любовь и на следующей неделе вновь скажу им о том, как
все это хорошо и замечательно. Они улыбались мне и радовались, как дети ку
ску торта.
Я снова шла через толпу, но это было совершенно не похоже на мое шествие не
дельной давности. Теперь меня любили Ц не так, как князя, но как их верную
союзницу в любви к князю. Все сословия, все ремесла, от самых богатых Ц до
самых бедных. Я была им нужна. И даже их ненависть ко мне, которую кто-то иск
усно раздувал, оказалась оборотной стороной тоски по любви к господину.
Тому господину, что не мог сейчас быть с ними.
Войдя в ворота кремля на ногах, подгибающихся от нервного и физического
истощения, я шепнула Бокше:
Ц Воды!
Он помчался выполнять пожелание своей обожаемой госпожи, а я, едва доков
ыляв до своей комнаты, рухнула на кровать
Ц Вода, госпожа княгиня! Ц прошептал Бокша из-за двери.
Ц Давай! Ч каркнула я пересохшим горлом, думая о том. что на следующее ве
чевое выступление надо будет захватить по меньшей мере бутыль этой стол
ь нужной для оратора жидкости.
Я хлебала ее и понимала: никакой щербет не сравним по сладости с чистой ро
дниковой водой. Последнее, что я услышала, проваливаясь в сон, это был гром
кий восхищенный голос Никодима, который, захлебываясь от восторга, крича
л на Ани-кандра:
Ц Я же говорил тебе Ц она госпожа! Настоящая госпожа! А ты не верил!…
И столько преданности было в его голосе, что я не сомневалась: завтра же он
попросит у меня разрешения присягнуть цветам рода князей Шагировых.
* * *
Но назавтра этого не произошло. И не потому, что Никодим передумал, Ц про
сто не нашлось времени на это.
Сначала я заблудилась. Прямо в кремле. Площадь его была не столь уж и велик
а, но помещения уходили и вверх Ц под самые шпили сторожевых башен, и вниз
Ц в глубокие скальные катакомбы.
Вот в этих катакомбах я и заплутала.
Мы с Бокшей обследовали вдвоем глубинные коридоры. Он нес факел, я запоми
нала дорогу. Да, видно, запоминала не слишком добросовестно. Или вчерашни
й стресс сказался.
О стрессе я подумала, когда мы после очередного поворота вышли не к ступе
нькам, ведущим наверх, к жилым помещениям, а к залу с самыми настоящими ста
лактитами и сталагмитами. Эхо капающей воды громко отдавалось под его об
ширными сводами. Посреди зала имелся даже ручеек, собиравший все эти кап
ли и тут же исчезавший с ними в трещине стены. Было сыро и знобко.
Ц Давай-ка попробуем вернуться, Ц предложила я Бокше, но тут же раздума
ла это делать: в колыхании факельного пламени за одним из сталагмитов бл
еснуло нечто золотистое.
Бокша покорно поплелся за мной в ту сторону. Это оказалась большая арка в
сером граните, отделанная, и правда, старой, местами облупившейся, золото
й окантовкой. За такую арку грех было не заглянуть.
Заглянули. Обнаружили прямой, ровный коридор, теряющийся в темноте.
Раз прямой, значит, нет опасности заплутать в поворотах.
Ободренные этим рассуждением, мы ступили в коридор, но не успели пройти и
половины его, как сзади ахнуло тяжким грохотом.
Я вздрогнула. Бокша даже ухом не повел.
Ц Бокша, ты слышал? По-моему, нас завалило? Ц промямлила я.
Ц Что слышал, госпожа княгиня? Все тихо! Ц успокоил меня ант.
После такого ответа я разволновалась еще больше Ц не начались же у меня
в самом-то деле слуховые галлюцинации!
Ц Вернемся и посмотрим! Ц приказала я, слегка заикаясь от неприятного п
редчувствия.
Бокша как ни в чем не бывало повернул назад. Я осторожно жалась за его спин
ой.
Он спокойно топал по прямому коридору к золоченой арке, а мне с каждым шаг
ом становилось все тоскливее и тревожней. Когда долгожданная арка забли
стала впереди, а за ней проглянул зал с ручейком, мой ужас был уже просто п
аническим.
Ц Бокша, там все нормально, ничего не обвалилось, мы увидели, проверили, п
ошли назад! Ц цепляясь за его руку, забормотала я.
И вдруг обнаружила, что не слышу мыслей моего анта. Это был очень опасный з
нак. До сих пор такое бывало только в зоне действия тетарта, активированн
ого нубосом, Ц не дальше трех-четырех метров от него. Но здесь, на бог знае
т какой глубине?
Бокша послушно повернул обратно в коридор, не выразив никакого протеста
. Он по-прежнему повиновался мне! Это как раз был хороший знак. Я сделала вы
вод о непричастности тетарта к моей внезапной телепатической глухоте.
Но теперь геометрически правильные линии коридора уже не казались мне с
толь успокаивающими. Мы плелись во мраке по его ровному полу, идущему чут
ь под уклон, пока не уперлись в стену. В тупик, раздваивающийся направо и н
алево на чер-нильно-темные отверстия боковых проходов.
Бокша вопросительно на меня взглянул.
Ц Сюда! Ц решительно показала я налево.
Пошли налево.
Два крутых поворота закончились дверью. Довольно необычной для этого по
дземелья дверью. Высокой, с большой, как в правительственных зданиях, мат
ово отблескивающей металлической ручкой.
Разумеется, я потянула за эту ручку. Дверь и не подумала открываться.
Я потянула снова, приказав Бокше:
Ц Помоги!
Но и наши совместные усилия не дали результата.
Когда я осмотрела дверь чуть внимательнее, то поняла почему.
Это была имитация двери, вырубленная в скальном граните. Ни щелочки, ни за
зора Ц одна насмешка. У ее создателя было сомнительное чувство юмора.
Пришлось поворачивать обратно и идти уже правым ходом.
Здесь все оказалось гораздо легче. Коридорчик хоть и был узким, невысоки
м, петлистым, но вел вверх.
Ц Бокша, победа! Ц крикнула я, выходя на солнечный свет.
Свет был оранжево-желтый. Лучи косо падали на гладь Киршаговой пустохля
би, безмолвно лежащей у самых наших ног. Ц А ведь это уже закат! Ц с удивл
ением констатировала я. И добавила от полноты чувств: Ц Ничего себе! А как
же обед?
Я-то думала, что плутали мы минут сорок. Ну час. Но не весь же день!
Бокша отсутствием обеда тоже был удивлен, и я с радостью поняла, что вновь
без всяких помех читаю его мысли.
Ц Ну давай хоть на ужин попытаемся успеть, Ц предложила я, карабкаясь н
а склон к подножию кремля, выходящего сюда одним из заброшенных хозяйств
енных дворов.
Ц Надо бы сюда еще вернуться. В первый раз вижу, чтобы скальные лабиринты
Киршагского кремля выходили не во внутренние помещения, а наружу, Ц под
елилась я своим наблюдением.
То ли от восхищения моей наблюдательностью, то ли из-за усталости, накати
вшей в связи с пропущенным обедом, мой ант выронил из руки погашенный фак
ел. Который тут же резво покатился вниз, в пустохлябь.
Факела хозяйственному Бокше было жалко, он кинулся вдогонку и догнал бег
леца у самой песчаной границы. Поднял, повернул обратно Ц и его удивлени
е, эхом отдавшееся в моей голове, заставило остановиться и оглянуться.
Ц Что стряслось? Ц поинтересовалась я сверху.
Ц Княгиня, Ц расстроенно сообщил ант. Ц Ход, которым мы вышли, пропал.
Ц Как это? Ц не поверила я, хотя отлично видела глазами Бокши пустой скл
он и саму себя почти на самом верху этого склона. Ц Ты, наверно, не туда смо
тришь!
Пришлось вернуться.
Мы смотрели уже вдвоем. Потом лазили, осторожно ступая, чтоб не сверзнуть
ся в пустохлябь, вдоль склона Ц и вправо, и влево. Ничего! Никакой дырки ил
и хотя бы намека на нее!
Ц Чудеса! Ц подвела я итог. Ц Что ж, пошли ужинать…
* * *
Ц Княгиня! Ц встретил меня запыхавшийся Никодим. Ц Мы вас везде ищем! Т
ам, в часовне… Мы вас искали на обед, заглянули туда, в часовню, а там…
Я его уже не слушала Ц мчалась в часовню. Неужто сбудется? Князь Михаил по
днимется живой, здоровый, и мы… Дальше фантазия отказывалась работать но
рмально и подсовывала мне видения совершенно неподобающие высокому зв
анию княгини.
Часовня была полна княжеских дружинников. Все стояли на коленях, преклон
ив голову, как на молитве.
Боже! А что если все наоборот Ц Михаил умер?!
Немилосердно расталкивая коленопреклоненных, я ринулась к нубосу княз
я.
«Пылающий нубос» целиком и полностью оправдывал свое название. Разноцв
етные сполохи безостановочно сновали по его поверхности, будто прируче
нное северное сияние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
с известной вам жидкостью, которую князь
Михаил звал «мерзкой поганью». Да зело задумался. На известную вам тему. В
зрыв был силен и безжалостен. Лаборатории у меня теперь нет. Как и половин
ы дома. Жальче всего библиотеку Ц пропала бесследно. Но это все вздор и пу
стяки. Как и ваши беды, прекрасная княгиня, о которых поведал мне Василий.
Вам ли бояться антов? Даже если их науськивает чья-то злая воля! Перед ваш
ей волей им все равно не устоять (это я по себе знаю). Советы вам давать труд
но Ц что я понимаю, не испробовав гривны? Но и мой жалкий опыт действия на
умы антов кое в чем может вам пригодиться. Василий передал, что вы затрудн
яетесь с подбором доводов в обоснование антам необходимости вашей оста
ваться в Киршаге. Пустое! Антам не нужны доводы, им нужно только говорить о
дно и то лее, все время одно и то же Ц тогда они поверят. Без всяких доводов
. Попробуйте, княгиня. У вас получится. Мне же хочется, чтоб вы дождались мо
его выздоровления и приезда в Киршаг. Просто как друга, с которым приятно
и интересно вести разговор. А я так соскучился по приятной и интересной б
еседе!
Каллистрат Оболыжский».
Ц Спасибо, Каллистрат, Ц улыбнулась я тому образу, который наблюдала в
воспоминаниях Василия. Бодрый тон письма не обманул меня: ожоги у Каллис
трата были серьезные и поправляться Оболыжскому предстоит еще долго. Но
совет его хорош!
Ц Почему бы нам и в самом деле не заняться нейролинг-вистическим програ
ммированием? Ц поинтересовалась я, не рассчитывая получить ответ. И не п
олучив его от озадаченного голутвенного, рассмеялась. Ц Иди, Василий, от
дыхай с дороги!
* * *
Следующая моя встреча с вечевым собранием была подготовлена совсем по-д
ругому.
Конечно, психологический настрой горожан нисколько не улучшился, граду
с ненависти даже возрос, но на сей раз я никому не дала возможности возбуд
ить толпу до открытой агрессии. Я сама взяла слово.
Ц Горожане! Ц обратилась я к ним с высоты вечевого пригорка. Ц Жители в
еликого и славного Киршага! Вы отличные рыбаки, замечательные мореплава
тели. Ваши товары ценятся во всем мире. Потому что делают их ваши прекрасн
ые руки, знающие все на свете ремесла. А развозят повсюду превосходные ки
ршагские товары ваши купцы Ц непревзойденные по смелости, отваге и нахо
дчивости! Только в таком дивном месте мог появиться такой великолепный к
нязь, как Михаил Ква-суров. Он столько говорил мне о вас, славных жителях К
ир-шага, что я не могла не приехать. И я приехала к вам. И я увидела, что все та
к и на самом деле: нет города лучше, чем Киршаг! А князя Ц лучше, чем Михаил
Квасуров! И хоть он ранен сейчас, но такой чудесный князь не может не попра
виться. Он обязательно поправится! Живой, здоровый, он выйдет к вам. И я ска
жу ему слова моего восхищения вами, прекрасные жители великого Киршага.
Я обязательно дождусь его выздоровления, потому что вы Ц самые лучшие л
юди во всем свете! И я обязательно должна это сказать вашему непревзойде
нному князю Михаилу! И тогда он скажет вам спасибо за то, что вы ждали его в
ыздоровления. И дважды спасибо скажет за то, что вы ждали его вместе со мно
й, потому что я должна была рассказать ему свое невыразимое восхищение в
ами. Вы будете продолжать свои славные дела: замечательно ловить рыбу, за
ниматься всеми вашими ремеслами, торговать со всем миром! А я вместе с вам
и буду ждать выздоровления вашего прекрасного князя, который скажет вам
: спасибо, мои верные жители Киршага, за то, что ждали вместе с княгиней мое
го выздоровления…
Речь моя длилась около двух часов. Я ходила по кругу, я перебрала все восто
рженные эпитеты по сто пятьдесят раз. От такой приторности, повторяемой
раз за разом, я уже сама себе напоминала рахат-лукум. Большой и одуряюще-е
л ад кий. Но результат Ц о, результат был налицо!
Первые тридцать минут толпа до конца не могла уяснить сути моего восхище
ния. После какого-то по счету повтора до присутствующих наконец дошло, чт
о я хвалю их самих. И хвалю в том числе за то, что они так верны князю, что буд
ут ждать его сколько угодно времени. Ждать, чтобы я ему сказала спасибо и ч
тобы он им сказал спасибо. И, таким образом, я оказывалась совершенно необ
ходимым элементом ожидания.
Когда на пятидесятой минуте эта мысль овладела умами собравшихся на веч
е, я уже ясно видела, как в их головах мои слова устремились по иссохшимся
каменистым руслам любви к своему господину Ц живительной влагой призн
ания важности Служения Господину, столь необходимой каждому анту. И исто
чником этой животворной жидкости оказалась для них я. Включенная в проце
сс Служения Господину, я из страшного врага чудесным образом трансформи
ровалась в друга, в верную поддержку для их рабской любви.
На этом можно было бы и завершить свою речь, но я не рискнула. Еще битый час
я закрепляла достигнутое, славя нас: их, их князя, их любовь к нему, а также н
аше совместное ожидание княжеского выздоровления.
В том, что это выздоровление наступит, мог теперь сомневаться только тот,
кто на самом деле князя ну нисколечки не любит! То есть только враг любого
честного анта. А я таким врагом не являлась. И потоки моих сладких слов смы
ли последние завалы предубеждения, возведенные в их головах.
Когда на исходе второго часа я почувствовала, что окончательно теряю гол
ос, то заверила их напоследок:
Ц Теперь каждую неделю мы будем собираться на вече! Потому что мне прост
о не терпится видеть вас снова и снова! Таких замечательных, таких восхит
ительных людей, так прекрасно любящих своего князя! Ура князю!… Ц прошип
ела из последних сил и замахала руками толпе.
Ц Ура! Ц грянуло вече мне в ответ.
Они искренне были благодарны мне. За то, что я вижу их любовь к господину, з
а то, что хвалю эту их любовь и на следующей неделе вновь скажу им о том, как
все это хорошо и замечательно. Они улыбались мне и радовались, как дети ку
ску торта.
Я снова шла через толпу, но это было совершенно не похоже на мое шествие не
дельной давности. Теперь меня любили Ц не так, как князя, но как их верную
союзницу в любви к князю. Все сословия, все ремесла, от самых богатых Ц до
самых бедных. Я была им нужна. И даже их ненависть ко мне, которую кто-то иск
усно раздувал, оказалась оборотной стороной тоски по любви к господину.
Тому господину, что не мог сейчас быть с ними.
Войдя в ворота кремля на ногах, подгибающихся от нервного и физического
истощения, я шепнула Бокше:
Ц Воды!
Он помчался выполнять пожелание своей обожаемой госпожи, а я, едва доков
ыляв до своей комнаты, рухнула на кровать
Ц Вода, госпожа княгиня! Ц прошептал Бокша из-за двери.
Ц Давай! Ч каркнула я пересохшим горлом, думая о том. что на следующее ве
чевое выступление надо будет захватить по меньшей мере бутыль этой стол
ь нужной для оратора жидкости.
Я хлебала ее и понимала: никакой щербет не сравним по сладости с чистой ро
дниковой водой. Последнее, что я услышала, проваливаясь в сон, это был гром
кий восхищенный голос Никодима, который, захлебываясь от восторга, крича
л на Ани-кандра:
Ц Я же говорил тебе Ц она госпожа! Настоящая госпожа! А ты не верил!…
И столько преданности было в его голосе, что я не сомневалась: завтра же он
попросит у меня разрешения присягнуть цветам рода князей Шагировых.
* * *
Но назавтра этого не произошло. И не потому, что Никодим передумал, Ц про
сто не нашлось времени на это.
Сначала я заблудилась. Прямо в кремле. Площадь его была не столь уж и велик
а, но помещения уходили и вверх Ц под самые шпили сторожевых башен, и вниз
Ц в глубокие скальные катакомбы.
Вот в этих катакомбах я и заплутала.
Мы с Бокшей обследовали вдвоем глубинные коридоры. Он нес факел, я запоми
нала дорогу. Да, видно, запоминала не слишком добросовестно. Или вчерашни
й стресс сказался.
О стрессе я подумала, когда мы после очередного поворота вышли не к ступе
нькам, ведущим наверх, к жилым помещениям, а к залу с самыми настоящими ста
лактитами и сталагмитами. Эхо капающей воды громко отдавалось под его об
ширными сводами. Посреди зала имелся даже ручеек, собиравший все эти кап
ли и тут же исчезавший с ними в трещине стены. Было сыро и знобко.
Ц Давай-ка попробуем вернуться, Ц предложила я Бокше, но тут же раздума
ла это делать: в колыхании факельного пламени за одним из сталагмитов бл
еснуло нечто золотистое.
Бокша покорно поплелся за мной в ту сторону. Это оказалась большая арка в
сером граните, отделанная, и правда, старой, местами облупившейся, золото
й окантовкой. За такую арку грех было не заглянуть.
Заглянули. Обнаружили прямой, ровный коридор, теряющийся в темноте.
Раз прямой, значит, нет опасности заплутать в поворотах.
Ободренные этим рассуждением, мы ступили в коридор, но не успели пройти и
половины его, как сзади ахнуло тяжким грохотом.
Я вздрогнула. Бокша даже ухом не повел.
Ц Бокша, ты слышал? По-моему, нас завалило? Ц промямлила я.
Ц Что слышал, госпожа княгиня? Все тихо! Ц успокоил меня ант.
После такого ответа я разволновалась еще больше Ц не начались же у меня
в самом-то деле слуховые галлюцинации!
Ц Вернемся и посмотрим! Ц приказала я, слегка заикаясь от неприятного п
редчувствия.
Бокша как ни в чем не бывало повернул назад. Я осторожно жалась за его спин
ой.
Он спокойно топал по прямому коридору к золоченой арке, а мне с каждым шаг
ом становилось все тоскливее и тревожней. Когда долгожданная арка забли
стала впереди, а за ней проглянул зал с ручейком, мой ужас был уже просто п
аническим.
Ц Бокша, там все нормально, ничего не обвалилось, мы увидели, проверили, п
ошли назад! Ц цепляясь за его руку, забормотала я.
И вдруг обнаружила, что не слышу мыслей моего анта. Это был очень опасный з
нак. До сих пор такое бывало только в зоне действия тетарта, активированн
ого нубосом, Ц не дальше трех-четырех метров от него. Но здесь, на бог знае
т какой глубине?
Бокша послушно повернул обратно в коридор, не выразив никакого протеста
. Он по-прежнему повиновался мне! Это как раз был хороший знак. Я сделала вы
вод о непричастности тетарта к моей внезапной телепатической глухоте.
Но теперь геометрически правильные линии коридора уже не казались мне с
толь успокаивающими. Мы плелись во мраке по его ровному полу, идущему чут
ь под уклон, пока не уперлись в стену. В тупик, раздваивающийся направо и н
алево на чер-нильно-темные отверстия боковых проходов.
Бокша вопросительно на меня взглянул.
Ц Сюда! Ц решительно показала я налево.
Пошли налево.
Два крутых поворота закончились дверью. Довольно необычной для этого по
дземелья дверью. Высокой, с большой, как в правительственных зданиях, мат
ово отблескивающей металлической ручкой.
Разумеется, я потянула за эту ручку. Дверь и не подумала открываться.
Я потянула снова, приказав Бокше:
Ц Помоги!
Но и наши совместные усилия не дали результата.
Когда я осмотрела дверь чуть внимательнее, то поняла почему.
Это была имитация двери, вырубленная в скальном граните. Ни щелочки, ни за
зора Ц одна насмешка. У ее создателя было сомнительное чувство юмора.
Пришлось поворачивать обратно и идти уже правым ходом.
Здесь все оказалось гораздо легче. Коридорчик хоть и был узким, невысоки
м, петлистым, но вел вверх.
Ц Бокша, победа! Ц крикнула я, выходя на солнечный свет.
Свет был оранжево-желтый. Лучи косо падали на гладь Киршаговой пустохля
би, безмолвно лежащей у самых наших ног. Ц А ведь это уже закат! Ц с удивл
ением констатировала я. И добавила от полноты чувств: Ц Ничего себе! А как
же обед?
Я-то думала, что плутали мы минут сорок. Ну час. Но не весь же день!
Бокша отсутствием обеда тоже был удивлен, и я с радостью поняла, что вновь
без всяких помех читаю его мысли.
Ц Ну давай хоть на ужин попытаемся успеть, Ц предложила я, карабкаясь н
а склон к подножию кремля, выходящего сюда одним из заброшенных хозяйств
енных дворов.
Ц Надо бы сюда еще вернуться. В первый раз вижу, чтобы скальные лабиринты
Киршагского кремля выходили не во внутренние помещения, а наружу, Ц под
елилась я своим наблюдением.
То ли от восхищения моей наблюдательностью, то ли из-за усталости, накати
вшей в связи с пропущенным обедом, мой ант выронил из руки погашенный фак
ел. Который тут же резво покатился вниз, в пустохлябь.
Факела хозяйственному Бокше было жалко, он кинулся вдогонку и догнал бег
леца у самой песчаной границы. Поднял, повернул обратно Ц и его удивлени
е, эхом отдавшееся в моей голове, заставило остановиться и оглянуться.
Ц Что стряслось? Ц поинтересовалась я сверху.
Ц Княгиня, Ц расстроенно сообщил ант. Ц Ход, которым мы вышли, пропал.
Ц Как это? Ц не поверила я, хотя отлично видела глазами Бокши пустой скл
он и саму себя почти на самом верху этого склона. Ц Ты, наверно, не туда смо
тришь!
Пришлось вернуться.
Мы смотрели уже вдвоем. Потом лазили, осторожно ступая, чтоб не сверзнуть
ся в пустохлябь, вдоль склона Ц и вправо, и влево. Ничего! Никакой дырки ил
и хотя бы намека на нее!
Ц Чудеса! Ц подвела я итог. Ц Что ж, пошли ужинать…
* * *
Ц Княгиня! Ц встретил меня запыхавшийся Никодим. Ц Мы вас везде ищем! Т
ам, в часовне… Мы вас искали на обед, заглянули туда, в часовню, а там…
Я его уже не слушала Ц мчалась в часовню. Неужто сбудется? Князь Михаил по
днимется живой, здоровый, и мы… Дальше фантазия отказывалась работать но
рмально и подсовывала мне видения совершенно неподобающие высокому зв
анию княгини.
Часовня была полна княжеских дружинников. Все стояли на коленях, преклон
ив голову, как на молитве.
Боже! А что если все наоборот Ц Михаил умер?!
Немилосердно расталкивая коленопреклоненных, я ринулась к нубосу княз
я.
«Пылающий нубос» целиком и полностью оправдывал свое название. Разноцв
етные сполохи безостановочно сновали по его поверхности, будто прируче
нное северное сияние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78