..
Довлет не понял, кому и за что может быть должен знаменитый поэт. Ему никогда не приходило в голову, что сам он становится должником, перенимая знания от своего учителя, моллы Абдурахмана. Еще не пришло время для него уразуметь такое. Сейчас он обрадовался, что не только он будет продолжать учебу, но и его друга станут учить. И кто? Знаменитый поэт!
— Евбасар уже поел,— сказал он Молланепесу.— Можно я пошлю его заменить Сапарака?
— Попробуй,— улыбнулся поэт.
— Евбасар, овцы,— сказал мальчик.
Пес вскочил и умчался к отаре. Через какое-то время к костру прибежал веселый Сапарак.
— Эх вы, костер у вас совсем прогорел.— Сапарак принялся подбрасывать топливо и раздувать из углей пламя.— Ну что, шахир Молланепес, выдержал Евбасар испытание? Завернул вашего коня?
— Он-то выдержал. А вот ты, Сапарак, ответь мне: какой ты видишь нашу землю?
— Всю землю, учитель? Все поля нашего селения?
— Нет, мальчик. Землю, на которой обитают все народы?
— Большая юрта, в которой есть место всем людям и всем тварям,— так я вижу всю землю.
Поэт расхохотался так громко, что на него удивленно посмотрел даже его конь, пасшийся поблизости от костра.
— Я сказал глупость, учитель? — насупившись, спросил Сапарак.
— Нет-нет, мой мальчик. Ты не сердись за мой смех,— извинился знаменитый поэт.— Это горький смех. Ответил ты мудро. Мудро для человека, который до всего доходит своим умом. А чтобы твой ум трудился еще лучше, он должен вобрать в себя множество знаний... Мой друг, молла Абдурахман, обучал вас всего один год, он еще не успел дойти с вами до науки о нашей земле, ибо ему приходилось освобождать ваши головы от того мусора, которым их целых пять лет заполнял до моллы Абдурахмана его отец, Велназар-ишан, человек злой и невежественный...
Довлет очень удивился. Странные вещи говорил лучший друг учителя. «Разве можно так сказать об отце своего друга? — изумился мальчик.— Это против обычая». И тут Довлет вспомнил, что молла Абдурахман сам бывал не очень рад, когда во время уроков в класс заходил его отец. Велназар-ишан начинал говорить такое, над чем посмеивались лучшие ученики, в том числе и Сапарак. Но Довлет не позволял себе потешаться над старым ишаном. Когда проводил уроки Велназар-ишан, Довлет почти всегда думал о чем-либо своем. За что нередко его самого осмеивали и наказывали розгами, когда Велназар-ишан вдруг обращался прямо к нему, а он, застигнутый врасплох, не мог ответить на самый простой вопрос...
— О чем ты так глубоко задумался, сын Сердара? — обратился к Довлету поэт Молланепес.— Уж не осуждаешь ли ты меня за малопочтительные слова о Велназар-ишане?
— Осуждать вас? Мне?.. Просто ваши слова для меня неожиданны, шахир.
— А что здесь осуждать! Ведь вы сказали правду, шахир Молланепес,— горячо вступился за поэта Сапарак.— Сын нам говорит одно, его отец — совсем другое. Даже я могу понять, что был бы глупей последнего барана в своей отаре, если бы к нам не пришел учителем молла Абдурахман...
— И все же мне понравились твои слова, достойный сын Сердара,— сказал Довлету поэт.— В них я ощутил глубокое почтение к старикам. Старейшины прожили долгую жизнь, много повидали, их опыт драгоценен для молодых. Но надо знать, что далеко не каждому яшули удается сберечь ясный ум и чистую совесть... Но хватит об этом. Пора начать урок.
Мальчики переглянулись. Неужто правда знаменитый поэт будет учить их, двух пастушков, прямо на пастбище?
— Вот катит свои воды мимо нас река. Как она называется? — спросил у мальчиков новый учитель.
— Теджен,— ответил Довлет.
— Это мы ее называем Теджен. Иранцы и афганцы ей дали имя Герируд,— сказал Сапарак.
— Верно. А что вы еще знаете о своей реке?
— В той стороне,— указал Сапарак рукой на восток,— есть еще одна река. Ее имя Мургаб. Обе эти реки берут начало в Гиндукушских горах. Растаявшие в этих горах снега превращаются в воды Теджена и Мургаба...
— А куда текут воды этих рек?
— Обе эти реки... устремляются на север,— стал Довлет припоминать слова моллы Абдурахмана.— Там они текут через огромную пустыню, на которой могли бы разместиться сотни таких стран, как Серахс...
— Эта пустыня — настоящая прорва! — вступил в беседу Сапарак.— Словно под землей там сидят сотни драконов, мучимых жаждой,— они-то и поглощают всю воду рек Теджена и Мургаба, не оставляя пиалушки воды усталым путникам...
— Это мы узнали на последнем уроке моллы Абдурахмана, а потом он ушел на войну,— сказал Довлет.
— Он еще возвратится к вам, ребята. А пока придется довольствоваться таким учителем, как я. Согласны?
— Конечно, шахир! — вскричал Сапарак.— А еще лучше, если у нас будет два учителя. Только бы молла Абдурахман поскорее вернулся...
— На север от нас,— начал свой урок Молланепес,— располагается страна Хорезм. Ее столица — Хива.
— А что такое столица? — спросил Довлет.
— Столица — это такой город, где сидит шах страны.
— А что такое город? — спросил Сапарак.
— Если десятки тысяч таких каменных зданий, как наша мечеть, собрать в одно место и между ними проложить улицы, то получится город. В этих каменных зданиях живут в городах люди. Вокруг городов возводят крепостные стены...
— А для чего строят города? — спросил Довлет.
-— В городах вершатся государственные дела. За стенами города с небольшим войском можно отсидеться от нашествия большой армии неприятеля. К тому же город — это базар, где люди продают излишки, обмениваются товарами, приобретают необходимые для себя вещи, торгуют. Там же чеканят монеты... Некогда и в этих местах,— печальным взглядом окинул учитель окрестности,— красовались прекрасные города, там шумели богатые базары. В свое время мы будем с вами изучать и это. Изучение прошлых времен называется историей. А сейчас мы занимаемся географией. Это наука, изучающая части света, земли и страны, реки и моря, государства и проживающих в них людей. Мы говорили о Хорезме. В этой стране в основном проживают узбеки, туркмены/ каракалпаки...
— Я понял,— сказал Сапарак.— Географию надо знать, чтобы не потеряться.
— Чтобы не потеряться, мой мальчик, надо знать все науки. К* несчастью, наш народ плохо знает свою историю и даже свою географию. Следовательно, мы еще не способны найти самих себя...
— Как это? — изумился Сапарак.— Вот я, вот Довлет, вот вы, учитель, вон там наша отара. Что же тут искать?
— Вот-вот,— расхохотался Молланепес, но тут же и погрустнел.— Беда, что и взрослые наши мужи мир себе представляют так же. А ведь еще тысячелетия назад на земле уже обитали народы, которые знали неизмеримо больше! Они создали науки, ремесла, искусства, процветали и благоденствовали сами и несли свет знаний миру... Но продолжим, ребята. За Хорезмом начинается страна казахов. Это страна бескрайних равнин. Чтобы пересечь земли казахов на верблюдах, потребуется не меньше сорока дней пути.
— А что за ней? Уже край света, да? — спросил Сапарак увлеченно.
— Нет. За землями казахов начинается самая большая страна, ее зовут Россией. Это холодный край. Снег выпадает там человеку иногда выше пояса. А через густые леса там можно идти и полгода. Дерево там стоит так дешево, что и самые бедные люди там строят дома из бревен...
— Там живут, наверно, самые счастливые люди,— сказал Сапарак.
— Горя людского везде хватает, ребята. Вот ты, Сапарак, пасешь чужую отару. Но ты легко можешь уйти от своего бая. А в России бедняки — собственность своих баев. Их продают и покупают, как у нас пленников. И все же Россия — очень могучая страна. Там много образованных людей. Есть заводы, на которых изготовляют всякие полезные вещи...
— А за этой страной что? — спросил Довлет.
— Вода...
— Аму?
— Амударья огромная река. Но на земле больших рек очень много. За Аму есть Сырдарья. На север от нас есть реки Яик и Итиль, на запад — Евфрат и Нил. Нил самая великая на свете река.
— А за Сырдарьей что есть, учитель? — спросил Сапарак.
— Там Бухара. Жители этой страны — узбеки, таджики, туркмены... Туркмены, ребята,— это мы с вами.
— Тогда почему мы называем себя текинцами?
— Текинцы — одна из ветвей туркмен. Если взять все человечество в целом, то его можно сравнить с могучим деревом, где каждая ветвь — какой-нибудь народ: арабы, фарсы индусы, китайцы, казахи, русские, грузины, армяне, англичане, немцы, французы, азербайджанцы, таджики, узбеки, туркмены... Всех трудно перечесть даже на одном уроке, не то что рассказать подробно. Как видите, одной из веток этого дерева являются туркмены. А туркмены в свою очередь делятся на несколько более мелких веточек. Одна из них — текинцы...
— А текинцы,— подхватил Довлет,— делятся еще на тохтомышев и утамышев!
— Вот в этом наша и беда, ребята,— печально сказал Молланепес.— Мы очень хорошо знаем, как мы делимся, но никак не можем отыскать способ, как нам объединиться, всем туркменам, в один народ...
— А для чего это нужно? — спросил Сапарак.
— Вот ты и Довлет, к примеру, вы друзья?
— Да,— в один голос выпалили мальчишки.
— Это хорошо,— улыбнулся поэт.— Вдвоем вы быстро развели костер, мигом сготовили пищу. А если бы каждый разводил свой костер, вы провозились бы дольше?
— Да, учитель,— ответил Сапарак.— И овец когда пасешь один, много тоскливее...
— Так и народу много легче живется, когда все его племена вместе держатся. Тогда трудно этот народ врагам одолеть. Да и в мирной жизни такому народу под силу большие дела...
— Я понял,— сказал Довлет.
— Я тоже,— вскочил на ноги Сапарак.— Что надо сделать, чтоб все туркмены были вместе?
— Учиться вам надо,— засмеялся Малланепес при виде горячности Сапарака.— Когда вы будете много знать, тогда, быть может, вам окажется по плечу это благороднейшее дело...
— Будем учиться! — выкрикнул Сапарак, сел у ног поэта, весь превратившись в слух и внимание.
— За Бухарой лежат страны киргизов, дальше — уйгур, а за ними — страна китайцев... В противоположной стороне лежит огромная страна Хиндустан. Там никогда не бывает холодно. И люди там не знают, что такое теплый халат, меховая шапка или шуба. Все ходят в полотняных белых одеждах. Леса там называются джунглями, они труднопроходимы. В джунглях водятся очень красивые птицы, самые разные звери. В джунглях обитают огромные слоны...
— Значит, это правда, что есть на свете слоны? — спросил Довлет.— А я считал, что они водятся только в сказках, как огнедышащие драконы...
— А драконы на свете есть! — убежденно заявил Сапарак.— Один торговец рассказывал на такыре, что сам их видел на реке Нил, в стране египтян...
— Нет, Сапарак,— остановил мальчика поэт.— Тот торговец мог видеть в Ниле только крокодилов. Это большие и страшные пресмыкающиеся. Они немного похожи на драконов, даже легко могут съесть неосторожного пловца в реке, но пламенем из пасти не пышут...
— Жалко,— сказал Сапарак.
— А ты что, хотел сразиться с огнедышащим драконом? — улыбнувшись, спросил Молланепес.
— Не сейчас, когда вырасту,— серьезно ответил мальчишка.
— Не печалься,— улыбнулся поэт.— Есть у твоего народа враги и пострашнее драконов. Если будешь бесстрашным и грамотным человеком, то сумеешь много пользы принести туркменам. Да и другим людям... А в левую сторону от нас с вами лежат страны Афганистан и Иран.
— Знаем,— сказал Довлет.— Туда ушли наши воины. Но я хотел спросить, учитель: а что находится за страной китайцев?
— Вода. Большая и безбрежная вода. Океан. По нему люди плавают на кораблях.
— Что это такое — корабль? — спросил Сапарак.
— Это огромная лодка. Над ней установлены мачты, на которых растянуты паруса, сшитые из кожи или очень крепкой материи. Ветры надувают паруса, и корабль движется...
— А если ветер дует не в ту сторону? — спросил Сапарак.
— Люди давно научились плавать в нужные стороны даже и при противных ветрах.
— Учитель, а что находится по ту сторону океана? — спросил Довлет.
— Там живут другие народы. Но давайте пока изучим наши материки, Азию и Европу.
— Молланепес-ага, а вы сами побывали во всех этих странах, о которых нам говорите? — спросил Сапарак.
— Нет, ребята. Кое-где побывать мне, конечно, довелось, об остальном я узнал от своих учителей... Птица души распускает крылья, мечтая о полете. Но у человека есть мечты, а крыльев нет. Мир велик и чудесен, ребята. И там, куда нога твоя не ступала, можно побывать в своих грезах. Человек приходит в мир не для того, чтобы спать. Надо странствовать и ногами и мыслью. Наш мудрый наставник Махтумкули тоже говорит:
Пройдись-ка по свету
И полюбуйся тем, что в нем есть...
Только тот и достоин называться человеком, чье сердце стремится к свершениям, деятельности, путешествиям, к обозрению родных просторов и дальних стран...
Молланепес взял в руки свой дутар и вдруг запел своим проникновенным глубоким голосом:
Пойти б мне отсюда в страну Хиндустан, Свернуть бы в пути мне в страну Дагестан, Богаче душою Непес этим станет, Увидев, как люди живут в Румустане... Мечтою живу переплыть океан, Увидеть просторы неведомых стран. Поверьте тому, что вам скажет Непес: На свете есть много и див и чудес...
Поэт умолк, но взгляд его был где-то очень далеко, в каких-то ему одному ведомых далях. Мальчишки, очарованные и песней и тем, что она родилась при них, притихли и сидели, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть настроения поэта, которое могло сотворить вот здесь, прямо у них на глазах, еще и другую песню.
— Мир велик, мир широк, дети мои. Если сравнить человеческую жизнь с долговечностью мира, то она покажется мгновением, на которое тебя укрыла тень промчавшегося мимо джейрана. И все равно надо многое увидеть своими глазами, надо больше познать. Уж если родился человек, то пусть проживет свою жизнь достойно, озаряемый светом истинных знаний, светом добра и правды...
В этот миг Довлет усомнился в словах своего деда, который любил часто повторять: «Есть на свете одно, что стоит выше всего в мире,— это оружие». Без оружия, конечно, нельзя. Не зря же отец, уходя на войну, подарил ему пистолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54