Сергей и Титов потребовали выполнения договорных обязательств и без обиняков дали понять, что ни перед чем не остановятся. Когда же "Пионер" затянул поставку углеграфитовой футеровки, ссылаясь на то, что завод-изготовитель из Запорожья теперь находится в другом государстве и свысока поплевывает на ранее согласованные цены, Сергей все же пошел на уступки. Вновь утвержденная смета "Пионера" возросла на два с половиной миллиона, однако, ставя свою подпись рядом с подписью Перепелицына, Сергей предупредил куркуля, что это - все. Сверх семи с половиной миллионов он, Сергей Холмогоров, не заплатит им ни рубля!
Честно говоря, он не смог бы выложить на кон и этих двух с половиной миллионов, но ему повезло - директор химкомбината уведомил Сергея, что министерство не дало разрешения на передачу здания компрессорного цеха в качестве учредительного взноса в Акционерное общество "Старосельский карбид", из-за чего комбинат, как дольщик, внесет в уставный фонд его стоимость деньгами. Именно это и спасло Сергея от краха, открыв пусть ограниченный, но крайне своевременный источник подпитки. Дела на комбинате, бесперебойно сбывавшем свою продукцию за кордон, шли на большой палец, так что с платежами заминки не будет. А что в дальнейшем придется вносить им арендную плату ерунда, с этим он как-нибудь справится.
К концу лета в светлом, заново побеленном цехе уже красовался полностью офутерованный электропечной агрегат высотой в три этажа, рядом, за кирпичной перегородкой, на массивном фундаменте стоял высоковольтный трансформатор, монтажники заканчивали установку сырьевых бункеров и транспортерных галерей для подачи шихты, строители в две смены бетонировали основание под холодную пристройку, а девчата-маляры завершали отделку конторы и бытовых помещений. Оставалось получить всего пять позиций комплектующего оборудования от "Пионера" плюс кое-какие мелочи от поставщиков стандартизированной продукции машиностроения, и тогда можно будет стартовать.
По расчетам Сергея, месяца два-три уйдет на обкатку и пуско-наладочные работы, а где-нибудь в январе-феврале 1993 года он, даст Бог, запустит производство на проектную мощность. При нынешних ценах реализация карбида будет приносить по миллиону в сутки, чего, надо думать, с лихвой хватит и на затраты самого производства, и на его, Сергея, учредительскую прибыль. Впрочем, доход он начнет извлекать и до официального пуска, уже в ходе пробных плавок, для поддержания штанов продавая карбид из-под полы. Только бы продержаться до первой плавки, а там дело пойдет веселее, рассуждал он, по-хозяйски тратя каждую тысячу рублей. Причина его прижимистости лежала на поверхности: кроме зарплаты в "Холисе", у него за душой не было ни гроша.
Между тем "Холис", недавно преобразованный в акционерное общество закрытого типа, процветал и крепнул прямо на глазах. Гигантское развитие частной торговли породило потребность в мелких павильонах и киосках, чем ловко воспользовался Давид Шапиро, организовавший их изготовление в столярном цехе того почтового ящика, где по-прежнему трудился военпредом капитан второго ранга Зелитинкевич. Они оба вместе с Потаповым и Анной Цымбаревич вложили деньги в это незамысловатое производство и фантастически разбогатели.
Но, к сожалению, на этом пиру Сергей фактически был гостем, а вернее сказать, зрителем, ибо компаньоны открытым текстом припомнили ему, как два года назад он делил прибыль от компьютерных сделок. Более того, Потапов и "гросс-адмирал" дошли до такой наглости, что при перерегистрации проголосовали против избрания Сергея генеральным директором, находя, что в "Холисе" ему вообще нечего делать. Спасли Сергея от увольнения Анна и главным образом Давид, условно выделивший ему 10% своих акций, чтобы он, согласно уставным положениям, мог сохранить за собой право решающего голоса. Словом, он превратился в номинального руководителя, получавшего пятнадцатитысячный оклад, даровой обед, полагавшийся всем без исключения, и бесплатное горючее для своего "мерседеса". Афганцы из службы безопасности, возглавлявшейся тем же Пичугиным, уже не сопровождали его в поездках. Теперь им было не до Сергея помимо охранных функций они занимались инкассацией, с утра до ночи собирая арендные и "подкожные" платежи.
В четверг, 17 сентября, Сергея буквально оглоушил звонок Титова, сообщившего убийственную новость - Перепелицын наотрез отказался поставить готовую кабельную сеть для запитки печи, а также привод, пульт и шкаф управления, если "Старосельский карбид" не перечислит ему два миллиона рублей сверх сметы.
- Где я их возьму? - потерянным голосом спросил Сергей. - Рожу, что ли?
- Константиныч, не серчай на меня, - жалобно попросил Титов. - Из-за меня, старого дуралея, тебя накрыли дамским половым органом, пустили по миру без штанов. Клянусь материнским прахом, не думал я...
- Ладно, Данилович, не скули понапрасну... - Сергей помолчал, прикидывая, что делать, и спросил: - Что еще мы должны получить от "Пионера"?
- Устройство для прожига летки, оно уже готовое, и три электрододержателя, - четко отрапортовал Титов. - Ехай в Красногорск, Константиныч, завтра же ехай, а то электрики у меня без дела. Только как быть с бабками? Без предоплаты куркуль покажет нам кукиш.
- Перепелицын возьмет наличными?
- А то!
- Тогда нет вопросов. Свяжись с ним и предупреди, чтобы в понедельник грузил машину. Скажешь ему, что я с бабками буду в Красногорске 21 сентября, во второй половине дня...
Сергей, конечно, выехал бы в Красногорск немедленно, если бы не одно "но" - завтра должна прилететь из США Анна, навещавшая своих родственников. Кроме того, для порядка не помешает заранее договориться с Шапиро о том, чтобы, с учетом особых обстоятельств, вместе с ним отправили в командировку Пичугина и Баздырева. Как ни крути, а Давид - хозяин в "Холисе", действовать за его спиной нежелательно.
На следующее утро Сергей без труда договорился с Шапиро, проинструктировал Пичугина, накоротке объяснив, что от него потребуется в Красногорске, и поехал в Пулково встречать Анну.
Опрометью выбежав из секции таможенного контроля, Анна бросилась ему на шею, а по дороге домой взахлеб рассказывала о поездке - в Америке она побывала впервые, и тамошняя вольготная жизнь произвела на нее неизгладимое впечатление.
- Как поживают братья-разбойнички? - полюбопытствовал Сергей. - Они уже в тюрьме или все еще на свободе?
- Боря устроился менеджером в аптеку, развозит лекарства больным на дом, невозмутимо отвечала Анна, положив голову ему на плечо. - А по субботам и воскресеньям подрабатывает на такси. Экзамен на врача ему не сдать, с языком плохо.
- А Марк Себе-Наумович?
- Марик переехал в Чикаго, работает программистом, собрался жениться.
- На ком?
- На вдове летчика-истребителя. Зовут Джулия, у нее двое детей и свой колбасный магазин. Она - католичка, американка итальянского происхождения.
- Невеста, надо думать, из мафии? - не удержавшись, съязвил Сергей.
- Лапочка, дался тебе Марик! - Анна наклонилась и поцеловала ему руку.
- Она еще с ним наплачется, - не унимался Сергей. - Не пройдет и года, как твой братец проиграет ее колбасную в Лас-Вегасе.
- Сержик, не знаю, кто тебя обидел, но не надо срывать злость на моих близких, - попросила Анна. - Ты рад, что я вернулась?
- Не то слово! - искренне подтвердил Сергей. Полуторамесячное отсутствие Анны напрочь сбило налаженный быт и, кроме того, подвигло Сергея на сексуальный пост: старые питерские связи он растерял, новых не заводил отвлекали финансовые неурядицы, а хохотушка Маргарита, диспетчер Старосельского химкомбината, у которой он в середине лета провел ночь после застолья в "Кооператоре", как назло угодила в больницу с внематочной беременностью.
Судя по той неуемной энергии, с какой Анна набросилась на него, только-только переступив порог квартиры, за океаном она тоже постилась, вследствие чего суббота и воскресенье пролетели словно в угаре, а в понедельник, на рассвете собираясь в командировку, Сергей со смехом констатировал, что от его яиц остались одни скорлупки.
В девять утра он заехал в "Холис" за Пичугиным и Баздыревым, посадил Пичугина за руль "мерседеса" и по дороге в Москву отсыпался на заднем сиденье. В Вышнем Волочке они устроили привал и съели бортпаек, заботливо приготовленный Анной, после чего Сергей сам повел машину к цели. Не заезжая в столицу, он по кольцевой магистрали добрался до Волоколамского шоссе и свернул к Красногорску, куда они попали к четырем часам пополудни.
Офис "Пионера" находился поблизости от производственной базы, на самой границе санитарно-защитной зоны, занимая двухкомнатную квартиру на первом этаже панельного дома. В маленькой комнате, отведенной под бухгалтерию, не было ни души, а в большой Сергея ждали Перепелицын и бледная немочь. Сергей велел Баздыреву поскучать на кухне, а сам вместе с Пичугиным вступил в переговоры.
- Машину загрузили? - неприязненно спросил он.
- Я - человек слова! - Юля глазами, Перепелицын жестом показал на бледную немочь. - Ираида Глебовна может подтвердить. Но предупреждаю - без денег пропуск на выезд с базы не подпишу.
- Будут вам деньги... - Сергей вынул из кармана пачку "Мальборо" и закурил. - Какая машина?
- Наш новый "камаз", - с гордостью сказал Перепелицын. - Водитель готов, с ним я договорился. Только за ночную ездку придется вам приплатить ему пару тысчонок.
- Нет проблем, - бросил Сергей. - Пока ваши рабочие не разошлись, распорядитесь погрузить в "камаз" устройство для прожига летки и медь для электрододержателей.
Перепелицын переглянулся с бледной немочью, которая быстро-быстро потерла большой палец об указательный, и заговорил требовательным тоном:
- Медный прокат опять подорожал вдвое, поэтому...
- За кого вы меня держите? - Сергей повысил голос. - Я же сказал, что за все плачу наличными... Не торчать же мне лишние сутки в Красногорске из-за вашей нераспорядительности?
Под его взглядом Перепелицын позвонил на базу, а затем мягко проворковал:
- Пора нам объясниться, Сергей Константинович. Мы люди культурные, образованные, поймем друг друга.
- Изложите вашу позицию, - сдержанно отозвался Сергей.
- Когда мы с вами подписывали договор, мы, так сказать, жили в другом государстве, с другим климатом и другим рублем. В изменившейся обстановке всем заказчикам не позавидуешь, поэтому я горячо вам сочувствую. Но мировой опыт менеджмента вынуждает меня напомнить вам, что карманы у нас, извиняюсь, разные...
- Нельзя ли ближе к делу? - сказал Сергей.
- Пожалуйста. Из-за инфляции "Пионер" выполнит свои обязательства только на новых финансовых условиях. Правда, Ираида Глебовна?
Бледная немочь решительно тряхнула кудряшками.
- Теперь мы с удовольствием выслушаем вашу, - предложил Перепелицын, ослабляя тугой узел галстука.
- При подписании договора я перечислил вам авансом 40%, - начал Сергей. Значительно больше, чем вы просили. И, хотя это происходило за год до обвала цен, русским языком предупредил, чтобы вы немедленно закупили все материалы. А теперь вы хотите слупить с меня еще 6,3 миллиона, ссылаясь на удорожание материалов. Где же логика?
Кровь прилила к лицу Перепелицына, но он промолчал, повинуясь жесту бледной немочи.
- Проблема не только в том, что вы - бессовестные спекулянты, - продолжал Сергей. - Вы еще и мои компаньоны, владеющие 15% акций "Старосельского карбида". Казалось бы, вы кровно заинтересованы в скорейшем вводе производства в эксплуатацию, а что я вижу на деле?
- "Пионер" уступит вам свою долю, - отводя глаза, буркнул Перепелицын. Мы с Ираидой Глебовной готовы продать акции за 5 тысяч долларов США.
- И, наконец, вы из месяца в месяц нарушаете график поставки оборудования, тем самым омертвляя вложенный мною капитал. - Сергей криво усмехнулся.- Как, по-вашему, это соотносится с мировым опытом менеджмента, на который вы только что сослались?
- Холмогоров, подайте на нас в арбитраж, - злобно пропищала бледная немочь.
Сергей прекрасно знал, что при разрешении имущественных споров арбитражные суды России не принимают во внимание ни инфляцию, ни упущенную выгоду, поэтому никак внешне не отреагировал на реплику бледной немочи.
- Итак, налицо две полярные позиции, от чего и будем танцевать при выработке консенсуса, - подытожил Сергей, оборачиваясь к Пичугину. - Олег, кликни Гришу.
Перепелицын побледнел и застыл с открытым ртом, а Пичугин закричал:
- Гри-иша, работать!
Когда Баздырев ворвался в комнату, надевая кастет, бледная немочь заверещала, а Перепелицын приподнялся со стула. Не дав ему встать, Баздырев с оттяжкой ударил его под грудину. Охнув, Перепелицын рухнул на пол вместе со стулом. Секундой позже Пичугин рубанул ребром ладони чуть ниже затылка по бледной немочи, отправив ее в короткий нокдаун. А дальше они оба ловко обвязали руки и ноги своих жертв клейкой лентой и ею же залепили им рты.
- Мой готов! - доложил Баздырев. - Кажись, я сломал ему пару ребер.
- Моя тоже готова, - в свою очередь сказал Пичугин.
- Гриша, будь любезен, спусти с него штаны, - попросил Сергей, как ни в чем не бывало сидевший у стола.
Кивнув, Баздырев стянул вниз брюки Перепелицына вместе с трусами, вызвав у Сергея улыбку - в пиджаке с сорочкой и галстуком куркуль без брюк выглядел анекдотически.
Бледная немочь уже пришла в себя и, глядя на полуголого любовника, растерянно хлопала глазами.
- Тебя, кикимора, мы не тронем, - успокоил ее Сергей. - А твоему хряку сделаем бо-бо, если он не проявит готовности к сотрудничеству. Олег, доставай игрушку.
Пичугин открепил от пояса электрошоковое приспособление, сделанное в Японии, и придвинулся к Перепелицыну, чьи глаза округлились от ужаса.
- Покажем говноеду, как она работает, - предложил Сергей, закуривая новую сигарету.
Выставив приспособление перед смертельно побледневшим Перепелицыным, Пичугин с ухмылкой нажал на кнопку. Между электродами пробежала голубенькая молния, а в воздухе остро запахло озоном.
- Впечатляет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93