– Мы думали, что загнали в ловушку убийцу, а оказались в ловушке сами, – поджав губы, изрек я. – Теперь злоумышленник беспрепятственно скроется.Мы вернулись в ризницу, где было светлее. Щеки Барака покраснели от злобы и смущения.– Признаю, это моя вина, – пробормотал он. – Я вел себя как последний олух. Ворвался сюда, думая схватить убийцу, а сам завопил от страха при виде раскрашенных статуй, будь они неладны. А этот шельмец тем временем наверняка прятался где-нибудь в темном углу. Если бы не мой дурацкий вопль, мы бы как пить дать его увидели.Судя по выражению лица Барака, он чувствовал себя глубоко несчастным.– Ну, сделанного не воротишь, – бросил я.– Я уже не тот, что был прежде, – с горечью заявил Барак.– Что вы имеете в виду?– Пару лет назад я ни за что бы не совершил такой нелепой ошибки. Спокойная жизнь в Линкольнс-Инне превратила меня в размазню, – вздохнул он, сопроводив свои слова зубовным скрежетом. – Хотел бы я знать, как мы отсюда выберемся?– Вот – единственный путь, – сказал я, указав на одно из витражных окон. – Вы вскарабкаетесь на статую, разобьете окно рукоятью своего меча и позовете на помощь.– Да, представляю, какое поднимется веселье, – буркнул Барак. – Все аббатство будет кататься со смеху.– Боюсь, Малевереру будет не до смеха. Мы должны немедленно сообщить ему о случившемся.– Надеюсь, этот парень меня выдержит, – сказал Барак, указывая на гипсового Моисея.Набрав в грудь побольше воздуху, он вскарабкался на статую. Я должен был признать, что, несмотря на свои сетования, помощник мой ни в коей мере не утратил ловкости и проворства. Балансируя на голове Моисея, он схватился за выступ резной колонны и ударил рукоятью меча по ближайшему окну. Звон разбитого стекла эхом разнесся по ризнице. Я невольно сморщился. Барак расколотил еще одно стекло, потом высунулся из окна и завопил:– На помощь!Я вновь поморщился, едва не оглохнув от его рева. Повторив свой призыв несколько раз, Барак удовлетворенно повернулся ко мне.– Наконец-то меня услышали, – сообщил он. – Сюда идут люди.Час спустя мы с Бараком стояли в кабинете Малеверера, который располагался в королевском особняке. По пути мы видели лошадь Олдройда, лежавшую на земле в окружении толпы. Судя по широкому потоку крови, обагрившему булыжники двора, приказ Малеверера был выполнен и несчастному животному пришел конец. В особняке стоял запах свежей стружки. В кабинет Малеверера долетал пронзительный визг пилы, ибо во всех помещениях особняка заканчивали последние приготовления к приезду короля.Я рассказал Малевереру обо всем, что произошло нынешним утром. Он выслушал мой рассказ с выражением непроницаемой суровости, которое, казалось, навечно застыло на его лице. В огромной волосатой руке он беспрестанно вертел чернильницу, словно желая раздавить ее пальцами. Около стола Малеверера стоял какой-то высокий человек в шелковой мантии и шапочке барристера высшего ранга. Его представили мне как мастера Арчболда, королевского коронера, в обязанности которого входит расследование всякой насильственной смерти, приключившейся во владениях его величества.Когда я закончил, Малеверер несколько мгновений хранил молчание, накручивая на один из толстых пальцев конец бороды.– Значит, перед смертью стекольщик пытался опорочить короля и королеву, – изрек он наконец. – В этом нет ничего удивительного, ведь в этих местах бунтовщик сидит на бунтовщике. Прошлой весной мы были слишком снисходительны. Надо было не жалеть виселиц. По донесениям наших осведомителей, дух преступного мятежа до сих пор жив среди местного сброда.– И все же, сэр, у меня создалось впечатление, что стекольщик располагал какими-то важными сведениями, – произнес я. – Вероятно, именно по этой причине он был убит.– Ас чего вы взяли, что он убит? Возможно, в церковь забрел какой-то проходимец, который, завидев вашего олуха клерка с мечом, перепугался до смерти и пустился наутек.С этими словами он бросил на Барака взгляд, исполненный откровенного презрения.Подобное заявление явилось для меня полной неожиданностью.– Я так не думаю, сэр Уильям, – попытался возразить я. – Следы вели в ризницу прямо от маленькой двери, расположенной поблизости от повозки стекольщика. Полагаю, у злоумышленника были ключи от обеих дверей. Скорее всего, он намеревался скрыться в церкви после совершения убийства и выполнил свой план. Поэтому, чтобы найти этого человека, необходимо ответить на вопрос – у кого есть ключи от церкви?– Да у кого угодно, – проворчал Малеверер. – Перед тем как отсюда выгнали монахов, они наверняка сделали себе множество копий. Надеялись, что смогут украдкой проникнуть в церковь и что-нибудь стащить.Малеверер устремил на меня неприязненный взгляд.– Скажите-ка, вы не из тех законников, которым повсюду мерещатся тайны и головоломки? Судя по вашему глубокомысленному виду, вы обожаете повсюду напускать туман.Когда он сердился, йоркширский акцент становился таким сильным, что я едва разбирал его речь. Впрочем, и без слов было ясно, что сэр Уильям весьма мною недоволен.– Уж не знаю, кто там скрывался в церкви, убийца или нет, – процедил он. – В любом случае, вы его проворонили, что было с вашей стороны до крайности глупо. Неужели вы даже не рассмотрели, как он выглядит?– Мы видели лишь край темного плаща.– Вам случалось слышать имя, о котором упомянул стекольщик? – пророкотал Малеверер, поворачиваясь к коронеру. – Блейбурн или как там?– Нет, сэр, – покачал коронер головой. – Возможно, именно этот Блейбурн столкнул стекольщика в повозку. Если только тот не упал по собственной неосторожности, – добавил он, вперив в меня взгляд водянистых голубых глаз. – Скорее всего, Блейбурн – тоже стекольщик, который что-то не поделил с убитым.– Полагаю, так оно и есть, – кивнул Малеверер. – Брат Шардлейк, король и его свита будут здесь через три дня, – произнес он, навалившись грудью на стол. – Все мы трудимся не покладая рук, дабы встретить его величество надлежащим образом. Необходимо, чтобы все намеченные церемонии прошли без сучка без задоринки. И мы никак не можем терять драгоценное время на какого-то жалкого стекольщика. В конце концов, совершенно не важно, свалился он со своей лестницы сам или кто-то помог ему в этом. Надеюсь, я выражаюсь достаточно ясно?– Да, сэр.К разочарованию, охватившему меня, примешивалось чувство облегчения. Сообщив о происшествии Малевереру, я снял с себя всякую ответственность. Теперь он должен был решать, как поступить, и, судя по всему, он решил оставить дело без последствий. Однако следующие его слова заставили мое сердце сжаться.– Если вы такой любитель тайн и загадок, то можете заняться расследованием смерти стекольщика, – заявил Малеверер. – Избавите коронера от лишних хлопот.– Превосходная идея, сэр, – с довольной улыбкой подхватил Арчболд. – Откровенно говоря, сейчас у меня нет ни единого свободного человека, которому я мог бы поручить это дело.– Итак, побывайте у стекольщика дома, поговорите с его друзьями, выясните, были ли у него враги, – распорядился Малеверер. – Ведь мы обязаны провести официальное расследование, – обратился он к коронеру.– Боюсь, что так, сэр Уильям, – кивнул Арчболд. – Оставить это происшествие без внимания мы не имеем права. Я уверен, что дело яйца выеденного не стоит. Несомненно, причина гибели стекольщика – или несчастный случай, или ссора с другим ремесленником. Но так или иначе, провести расследование необходимо. Иначе пойдут разговоры о том, что власти попустительствуют убийцам.– Что ж, если расследование необходимо, мы поручим его брату Шардлейку и его помощнику, – решил Малеверер.Покопавшись в складках своей мантии, он извлек большой железный ключ и положил его на стол. Я неохотно взял ключ в руки.– Вот и все, что было найдено при мертвеце, – сообщил вельможа. – За исключением кошелька с несколькими серебряными монетами. Скорее всего, это ключ от его дома. Сообщите мне обо всем, что сумеете узнать. И помните, будет очень неплохо, если собранные вами факты подтвердят, что стекольщик погиб по собственной неосторожности. Уяснили?Он улыбнулся, обнажив крупные желтые зубы.– Я сообщу герцогу Суффолку, что дело будет улажено без лишнего шума.– Но, сэр Уильям, я являюсь свидетелем, а закон гласит… – начал было я.– Плевать я хотел на ваши юридические тонкости, – перебил меня Малеверер. – С этим делом надо покончить как можно быстрее. Я уже сказал: у нас слишком много хлопот, чтобы возиться с каждым мертвым работником.– Но я прибыл сюда, дабы заниматься прошениями, поданными на имя короля, – осмелился возразить я.– Мы все здесь крутимся словно белки в колесе, и вам придется взять с нас пример, – не терпящим возражений тоном заявил Малеверер. – Господин коронер, оставьте нас на несколько минут, – провернулся он к Арчболду. – И заберите его с собой, – махнул он в сторону Барака.Оба поклонились и вышли. Устремленный на меня взгляд Малеверера был исполнен откровенной неприязни. Я недоумевал, чем мог возбудить подобное чувство. Скорее всего, причиной послужило мое увечье. Здоровые крепкие люди зачастую испытывают презрение к тем, кто наделен телесным изъяном.– Вам ведь предстоит выполнить еще одно поручение? – прищурив глаза, спросил Малеверер. – В замке? Что вы таращитесь на меня, точно вытащенная из воды рыба? Да будет вам известно, я член Совета северных графств и нахожусь в курсе всех здешних дел. Надеюсь, у вас хватит ума понять, какая сложная ситуация здесь сложилась. В деле стекольщика вы должны повиноваться мне беспрекословно. Не вздумайте создавать мне лишних проблем. Уяснили?– Да, сэр.Отправляя меня в Йорк, Кранмер упоминал о некоторых членах Совета северных графств, которые пользуются его особым доверием. Значит, одним из этих людей был Малеверер.«Любопытно, известно ли ему, в чем обвиняют Бродерика?» – пронеслось у меня в голове.– Что до вашего второго поручения, то, возможно, господин Редвинтер и в самом деле нуждается в присмотре. – Малеверер вновь растянув губы в улыбке, более напоминающей хищный оскал. – По слухам, порой он исполняет свои обязанности с излишним рвением. Кстати, вы уже видели Бродерика?– Вчера. На теле у заключенного воспаленный ожог, который может угрожать его жизни. Я приказал пригласить к нему лекаря.– Похвальная заботливость. Но я хочу кое в чем вас предостеречь, брат Шардлейк, – произнес он, наставив на меня короткий толстый палец. – Ваша обязанность – оберегать жизнь и здоровье заключенного, и не более того. Не вздумайте совать свой любопытный нос в дела, которые не имеют к вам никакого касательства.Он вновь вперил в меня пристальный взгляд, словно хотел просверлить насквозь.– Вижу, нос у вас длинный, а это частенько не доводит до добра. Я имею обыкновение отрезать слишком длинные носы. Иногда вместе с головами. ГЛАВА ШЕСТАЯ Барака я нашел на ступеньках особняка. Он задумчиво озирал двор, в котором уже вовсю кипела работа. Павильоны росли на глазах; сквозь распахнутые двери я видел, что внутренняя отделка близка к завершению. Поблизости устанавливались каркасы для трех огромных шатров, чуть в стороне стояли повозки, груженные рулонами парусины. Туман рассеялся, но день выдался пасмурным и серым.– Лошадь уже убрали, – сообщил Барак и указал на работника, который, вооружившись щеткой и ведром с водой, смывал с булыжника кровь.– Убивать несчастное животное не было никакой необходимости, – заметил я и передал Бараку разговор с Малеверером. – Мне остается лишь пожалеть, что я послушался вашего совета и не стал держать рот на замке, – завершил я свой рассказ. – Малеверер требует, чтобы мы отыскали свидетельства, подтверждающие, что смерть стекольщика была случайной. В противном случае нам не избежать гнева этого вельможи. А он, как вы, без сомнения, заметили, итак не питает к нам особого расположения.– Ну и с чего мы начнем? – осведомился Барак.– Полагаю, с визита в городскую ратушу. Поговорим с местным коронером. Если бедняга Олдройд являлся членом гильдии стекольщиков, нам будет полезно побеседовать с его собратьями по ремеслу. Кстати, они наверняка знают, где он жил.Барак кивнул. Вид у него был угрюмый, и на память мне пришла внезапная вспышка досады, овладевшая им в церкви. Про себя я решил, что при случае непременно вызову своего помощника на откровенный разговор.– Что ж, приступим, – изрек я с тяжелым вздохом.– На десять часов у нас назначена встреча со стариной Ренном, – напомнил мой помощник.– Сейчас нам не до него. Я отправлю ему записку, в которой сообщу, что мы запоздаем. Мне ведь необходимо еще побывать в тюрьме, посмотреть, привел ли Редвинтер лекаря к нашему узнику.– Господин Шардлейк!Я резко повернулся, услышав знакомый голос, и увидел, что со стороны церкви к нам торопливо приближается Тамазин Ридбурн. Рядом с ней шествовала та самая унылая дама, что вчера сопровождала леди Рочфорд. Я невольно заскрипел зубами, ибо очередная встреча с назойливой девицей вовсе не входила в мои планы. Тамазин подошла к нам, сияя улыбкой.– У нас нет времени для разговоров, Тамазин, – неодобрительно проронила ее спутница.– Но это те самые джентльмены, которые вчера спасли мою корзинку от здешних грабителей! – воскликнула Тамазин. – А сегодня утром, не окажись рядом господин Шардлейка, меня непременно растоптала бы взбесившаяся лошадь.Унылая леди бросила на меня любопытный взгляд.– Так это вы – тот стряпчий, что обнаружил труп работника?– Да, сударыня, – с поклоном ответил я. – Мэтью Шардлейк к вашим услугам. Я ведь имею честь беседовать с мистрис Марлин?Злобные огоньки, вспыхнувшие в карих глазах леди, немало удивили меня.– Позвольте узнать, сэр, откуда вам известно мое имя? – процедила она.– Его сообщил мне господин Крейк – вчера, после нашей встречи.– Ах, вот как. – По губам леди скользнула невеселая улыбка. – Да, меня действительно зовут Дженнет Марлин. И, как вы сами видели вчера, я состою при леди Рочфорд.Она метнула на меня изучающий взгляд.– Говорят, кто-то запер вас в церковной ризнице, так что вам пришлось звать на помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96