Неподвижно устремив взгляд вдаль, с компасом в руке, Гаттерас пожирал гл
азами север.
Безграничный полярный бассейн простирался до самого горизонта, незаме
тно сливаясь с безоблачным небом. Ледяные горы, плывшие по морю, казалось,
уступали дорогу отважным мореплавателям.
Эта часть океана носила весьма своеобразный характер. Но, может быть, так
ое впечатление она производила на путешественников, до крайности взвол
нованных и возбужденных? Трудно что-нибудь утверждать. Однако в своих еж
едневных записях доктор отметил необычный вид океана, подтверждая то же
, что в свое время говорил Пенни, по словам которого, эти воды «представляю
т поразительную картину моря, населенного миллионами живых существ».
Водяная пелена нежных лазоревых оттенков была чрезвычайно прозрачна, п
озволяя взгляду проникать до самого дна. Создавалось впечатление, что по
лярный бассейн освещался снизу, подобно колоссальному аквариуму; по все
й вероятности, здесь играли роль какие-то электрические процессы, проис
ходившие в глубине моря. Шлюпка, казалось, повисла над бездонной пучиной.

Над поверхностью этих изумительных вод носились бесчисленные стаи пти
ц, похожие на темные грозовые тучи. Здесь были перелетные береговые и вод
оплавающие птицы, представители великого семейства водяных птиц, начин
ая с альбатросов, обитателей южных стран, и кончая пингвинами арктически
х морей, Ч но все они были гигантских размеров. Над морем стоял несмолкае
мый оглушительный гомон. Глядя на них, доктор должен был признать себя не
веждой в орнитологии; он не знал названий многих диковинных птиц, и ему то
и дело приходилось наклонять голову, когда они стремительно проносилис
ь над ним, со свистом рассекая крыльями воздух.
У некоторых из этих воздушных чудовищ размах крыльев достигал двадцати
футов; проносясь над шлюпкой, птицы совершенно закрывали ее. Здесь были ц
елые легионы пернатых, названия которых еще не были занесены на страницы
лондонского орнитологического указателя.
Ошеломленный, растерявшийся доктор при всей своей учености окончатель
но стал в тупик.
Когда взгляд его, отрываясь от созерцания чудес воздушного простора, ско
льзил по спокойной поверхности океана, он встречал чудеса морского мира
, между прочим, медуз чуть не тридцати футов шириной. Они служили основной
пищей обитателям воздуха и плавали, как настоящие островки среди гигант
ских водорослей. Как это было поразительно! Какая разница между этими ме
дузами и теми, микроскопическими, которые наблюдал Скорсби в гренландск
их морях! По подсчетам этого мореплавателя, на двух квадратных милях мор
ской поверхности число таких медуз достигает двадцати трех триллионов
восьмисот восьмидесяти восьми биллионов миллиардов.
Но когда взгляд проникал за пределы водной пелены, перед ним открывалась
не менее чудесная картина: вокруг лодки кишели мириады рыб всевозможных
пород. Они то быстро погружались в глубину, постепенно уменьшаясь в разм
ерах, и, наконец, совсем исчезали, как волшебные тени, то покидали пучины о
кеана и, мало-помалу увеличиваясь, поднимались на поверхность. Морские ч
удовища, по-видимому, ничуть не пугались шлюпки и не раз мимоходом задева
ли ее своими огромными плавниками. Профессиональные китобои не без осно
ваний пришли бы в ужас, но наши путешественники даже не подозревали гроз
ившей им опасности, хотя иные из этих обитателей моря достигали грандиоз
ных размеров.
Молодые морские коровы безмятежно резвились, играя в волнах; похожий на
сказочного единорога, нарвал, вооруженный длинным, заостренным клыком, к
оторым он разламывает лед, преследовал мелких китообразных; бесчисленн
ое множество китов с характерным свистом выбрасывали фонтаны воды и сли
зи; гренландский кит, с сильно развитым хвостом и широкими хвостовыми пл
авниками, на ходу пожирал не менее проворных, чем он, треску и макрель, меж
ду тем как ленивая белуха спокойно поглощала таких же медлительных и бес
печных моллюсков.
Еще глубже остроносые киты-полосатики, длинные черные гренландские ана
рнаки, гигантские кашалоты, распространенные во всех морях, плавали сред
и скопищ серой амбры. В глубине иногда происходили чудовищные бои, от кот
орых океан обагрялся кровью на несколько миль. Цилиндрические «галеры»,
огромный лабрадорский тегузик, дельфины со спинным плавником в виде саб
ельного клинка, все семейство моржей и тюленей, морские собаки, морские к
оньки, морские медведи, львы и слоны, казалось, паслись на влажных пастбищ
ах океана, и изумленный доктор так же легко наблюдал эти несметные стада
морских тварей, как если бы смотрел на ракообразных и рыб сквозь зеркаль
ные стекла бассейна в зоологическом саду.
Какая красота, какое разнообразие, какая неистощимая производительнос
ть природы! Как удивительно было видеть все это так близко от полюса!
Атмосфера становилась неестественно прозрачной и, казалось, была перен
асыщена кислородом. Мореплаватели с наслаждением вдыхали живительный
воздух.
В организме их происходило усиленное сгорание, которое трудно даже себе
представить. Все процессы, начиная с психических и кончая пищеварением и
дыханием, совершались с какой-то нечеловеческой быстротой и интенсивно
стью. Зародившиеся в мозгу идеи принимали грандиозный масштаб; за один ч
ас мореплаватели переживали то, что им бы не пережить за целый день.
Среди всех этих чудес шлюпка спокойно плыла под умеренным ветром, которы
й по временам громадные альбатросы усиливали взмахами своих крыльев.
К вечеру потеряли из виду берега Новой Америки. В умеренном и экваториал
ьном поясах уже настала ночь, но здесь солнце, все расширявшее свои круги,
описывало на небосклоне круг, параллельный горизонту океана. Шлюпка, осв
ещаемая косыми лучами, все время оставалась в полосе света, перемещавшей
ся вместе с ней.
Однако живые существа гиперборейских стран почуяли приближение вечера
, как если бы дневное светило уже скрылось за горизонтом. Птицы, рыбы и кит
ы исчезли. Куда же они скрылись? В какие бездны неба и океана? Кто бы мог ска
зать? Их крики и свист, мелькание морских чудовищ, бороздивших волны, смен
илось безмолвием и неподвижностью; волны замерли в едва заметной зыби, н
очь вступила в свои права, несмотря на яркие лучи солнца.
С момента отплытия из порта Альтамонта шлюпка на один градус продвинула
сь к северу. На следующий день по-прежнему ничего не появлялось на горизо
нте; не было заметно ни высоких гор, ни тех характерных признаков, по котор
ым моряки угадывают близость островов или материков.
Ветер держался попутный, хотя и не сильный; море волновалось слабо; снова
вернулась вчерашняя бесчисленная свита птиц и рыб. Наклонившись над вод
ой, доктор наблюдал, как киты выплывали из своих глубинных убежищ и мало-п
омалу поднимались на поверхность моря. Лишь отдельные айсберги и разбро
санные там и сям льдины нарушали томительное однообразие океана.
Но в общем льдины попадались здесь редко и не могли задержать движение с
удна. Необходимо отметить, что хотя шлюпка находилась в это время на деся
ть градусов севернее полюса холода, это было все равно, как если бы она нах
одилась на десять градусов южнее этого полюса Ч изотермический пояс бы
л тот же самый. Поэтому не удивительно, что в это время года море здесь был
о так же свободно от льдов, как и на траверсе залива Диско в Баффиновом зал
иве. Таким образом, здесь в течение лета судно может беспрепятственно со
вершать свое плавание.
Это обстоятельство имеет важное практическое значение. Действительно,
если бы возможно было проникнуть через североазиатские или американск
ие моря в полярный бассейн, то китобои могли бы быстро наполнить свой трю
м добычей, так как эта часть океана, как видно, является всемирным рыбным с
адком, главным питомником китов, тюленей и всевозможных морских животны
х.
В полдень море на горизонте по-прежнему сливалось с небосклоном, и докто
р уже начал сомневаться в существовании материка под этой широтой.
Но после некоторого размышления Клоубонни пришел к выводу, что в этих ме
стах непременно должна находиться суша. И в самом деле, на заре мироздани
я, после охлаждения земной коры, воды, образовавшиеся вследствие сгущени
я атмосферных паров, повинуясь центробежной силе, должны были отхлынуть
в экваториальную область, покинув неподвижные точки земного шара. Отсюд
а появление материков, прилегающих к полюсу. Доктор находил это соображе
ние весьма убедительным.
Так же думал и Гаттерас.
Капитан старался проникнуть взглядом сквозь пелену туманов, заволакив
авших горизонт. Он не отнимал от глаз подзорной трубы. В окраске воды, в фо
рме волн, в направлении ветра искал он признаков близкого материка. Он вы
тянул шею, и вся его фигура выражала такую энергию, такое непреклонное ст
ремление вперед, что даже человек, не знавший замыслов Гаттераса, неволь
но бы им залюбовался.

22. ПРИБЛИЖЕНИЕ К ПОЛЮСУ

Часы шли за часами, не принося ничего нового. Кругом все та же водяная пуст
ыня. Ничего, кроме моря да неба. На поверхности моря не встречалось прибре
жных трав, при виде которых затрепетало сердце Христофора Колумба, плывш
его навстречу неведомому материку.
Гаттерас все смотрел вдаль.
Наконец, к шести часам вечера над уровнем моря появились какие-то пары не
определенных очертаний, напоминавшие клубы дыма. Небо было совершенно я
сное; следовательно, это не могли быть облака; пары то рассеивались, то сно
ва появлялись и были в непрестанном движении.
Гаттерас первый заметил это странное явление, этот необъяснимый дым, пой
мав его в окуляр зрительной трубы. Добрый час он внимательно наблюдал.
Вдруг капитан, видимо, что-то обнаружив, протянул руку к горизонту и звонк
о крикнул:
Ч Земля! Земля!
При этих словах все вскочили с мест, словно пронизанные электрическим то
ком.
Над поверхностью океана был явственно виден клубившийся дым.
Ч Вижу! Вижу! Ч воскликнул доктор.
Ч Да, да! Несомненно! Ч подтвердил Джонсон.
Ч Это облако, Ч скептически заметил Альтамонт.
Ч Земля! Земля! Ч с непоколебимой уверенностью повторял Гаттерас.
Путешественники стали всматриваться, удвоив внимание. Но, как это часто
бывает, когда наблюдаешь какой-нибудь отдаленный, неясно видный предмет
, дым неожиданно исчез. Потом он снова появился, и Клоубонни заметил в двад
цати или в двадцати пяти милях к северу как бы мимолетный отблеск огня.
Ч Это вулкан! Ч воскликнул он.
Ч Вулкан? Ч удивился Альтамонт.
Ч Без всякого сомнения.
Ч Под такой высокой широтой?
Ч Почему бы и нет? Ч возразил доктор. Ч Разве Исландия не вулканическо
го происхождения? Она, можно сказать, вся состоит из вулканов.
Ч Пускай себе Исландия… Но так близко от полюса! Ч заметил Альтамонт.
Ч Разве наш знаменитый соотечественник капитан-командор Джемс Росс не
открыл на антарктическом материке две огнедышащих горы, под семидесяты
м градусом западной долготы и семьдесят восьмым градусом северной широ
ты, два действующих вулкана Эребус и Террор? Спрашивается, почему подобн
ые же вулканы не могут существовать и у Северного полюса?
Ч Что ж, это вполне возможно, Ч согласился Альтамонт.
Ч Я совершенно ясно различаю его! Ч воскликнул Клоубонни. Ч Это вулка
н!
Ч Так возьмем курс прямо на него! Ч заявил Гаттерас.
Ч Какая досада, что ветер затихает! Ч заметил Джонсон.
Ч Фока-шкот стянуть! Держи круче к ветру.
Но в результате этого маневра шлюпка стала удаляться от наблюдаемой точ
ки, которая вскоре скрылась из виду.
Однако нельзя было сомневаться в близости материка. Если цель путешеств
ия и не была достигнута, то, во всяком случае, она усмотрена, и не пройдет и д
вадцати четырех часов, как нога человека будет попирать неведомую почву
. Провидение, позволившее отважным мореходам приблизиться к новой земле
, не воспрепятствует им высадиться на ее берега.
Однако, как ни странно, никто не высказывал особенной радости при этом за
мечательном открытии. Все ушли в себя; каждый размышлял о том, какова прир
ода новооткрытой полярной земли. Казалось, все живое избегало ее. Вечеро
м птицы, вместо того чтобы искать убежища на материке, стремглав неслись
к югу. Неужели эта страна так негостеприимна, что даже чайка или белая кур
опатка не может приютиться на ней? Даже рыбы и крупные киты поспешно удал
ялись от ее берегов. Как объяснить страх, который испытывали все живые су
щества в этой части земного шара?
Мореплаватели поддались этому всеобщему чувству; но постепенно они усп
окоились, и у них стали слипаться глаза.
Пришла очередь дежурить Гаттерасу. Он сел у руля. Альтамонт, доктор, Джонс
он и Бэлл, лежа на банках, скоро уснули, погрузившись в мир сновидений.
Гаттерас старался преодолеть сон, не желая терять драгоценного времени;
но мерное покачивание шлюпки убаюкивало и его, и он неприметно задремал.

Шлюпка еле двигалась. Парус бессильно свисал вдоль мачты. Вдалеке на зап
аде несколько неподвижных льдин отражали солнечные лучи, яркими пятнам
и выделяясь на поверхности океана.
Сон Гаттераса был тревожен. Перед ним промелькнула вся его жизнь. Как это
бывает в сновидениях, его мысль неслась с быстротой, которой не удалось и
змерить еще ни одному ученому. Все недавно пережитое предстало перед ним
с полной реальностью: он видел события во время зимовки, бухту Виктории, Д
ом доктора, форт Провидения и найденного под снегом Альтамонта.
Затем перед ним всплыло более отдаленное прошлое, и ему стали грезиться
его судно, сожженный «Форвард», и вероломно покинувшие его товарищи. Что
сталось с ними? Гаттерас вспомнил Шандона, Уолла, грубияна Пэна. Где они? Д
обрались ли они по льдам до Баффинова залива?
Ему представились и еще более отдаленные события:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56