https://wodolei.ru/catalog/mebel/rakoviny_s_tumboy/pod-nakladnuyu-rakovinu/Dreja/
Но теперь уже ничего не поделаешь. Слишком поздно…
Он поднес руки к лицу, дотронулся до дрожащих губ. Нет… Нет… Он бросился к
двери, горячими руками ухватил холодные стальные прутья, сжал их крепко,
изо всех сил. Его лицо приникло к решетке, и он почувствовал, что по щекам т
екут слезы. На мокрых губах ощущался соленый вкус. Он упал на колени и зары
дал: «Я не хочу умирать… Я не хочу умирать…»
Заседание обвинительной камеры и подтверждение вердикта присяжных, ра
збор заявления о невиновности в предумышленном убийстве и решение о пер
едаче дела в суд Ц все это заняло меньше недели, и в конце этой недели, хму
рым, бессолнечным утром Биггер лежал на своей койке и безучастно смотрел
на черные стальные прутья тюремной решетки.
Через час его поведут в судебный зал, и там он услышит, жить ему или умерет
ь, и если умереть, то когда. Но даже сейчас, на пороге суда, смутное желание о
владеть истиной, которую приоткрыл ему Макс, не ослабевало в нем. Он чувст
вовал, что должен ею овладеть… Как ему предстать перед судом белых людей,
не имея ничего, что поддержало бы его? С того вечера, когда он один стоял зд
есь, посреди камеры, весь во власти магической силы, которую разговор с Ма
ксом пробудил в нем, он стал еще более уязвимым для обжигающего дыхания н
енависти.
Были минуты, когда он с горечью думал о том, что лучше бы ему не видеть этих
новых горизонтов, лучше бы он мог снова спрятаться за свою завесу. Но это т
еперь было невозможно. Его выманили на открытое пространство и одолели,
одолели вдвойне: во-первых, посадили в тюрьму как убийцу, во-вторых, лишил
и внутренней опоры, необходимой, чтобы твердо пойти на смерть.
Стремясь вернуть себе эту минуту душевного подъема, он пытался возобнов
ить разговор с Максом, но Максу было некогда, он готовился к своей защитит
ельной речи, чтобы спасти его, Биггера, жизнь. А Биггеру хотелось самому сп
асти свою жизнь. Но он знал, что при первой попытке выразить свои чувства в
словах язык перестанет повиноваться ему. Много раз, оставшись один посл
е ухода Макса, он возвращался к мучительной мысли о том, что должны же быть
где-то слова, одинаково понятные и ему и другим, слова, которые заронили б
ы в других искру бушевавшего в нем огня…
Он теперь смотрел на мир и на окружавших людей двойным взглядом: видел см
ерть, образ электрического стула, на котором он сидит, прикрученный ремн
ями, и ждет, когда проникнет в его тело смертельный ток; и в то же время, проз
ревая жизнь, видел себя затерявшимся в несметной людской толпе, раствори
вшимся в потоке чужих жизней, чтобы возродиться обновленным, забывшим ст
рах. Но покуда только картина смерти была реальной; только неослабная не
нависть ясно читалась на белых лицах; только мрак тюремной камеры, долги
е часы одиночества, холодные стальные прутья оставались и не исчезали.
Неужели в своем стремлении поверить в новый образ мира он свалял дурака
и безрассудно нагромоздил ужас на ужас? Разве старое чувство ненависти н
е защищало его лучше, чем эта мучительная неуверенность? Может быть, приз
рачная надежда обманула его? На скольких же фронтах может одновременно б
иться человек? Может ли он вести борьбу не только вне, но и внутри себя? Он ч
увствовал, что нельзя бороться за свою жизнь, не победив прежде в другой, в
нутренней борьбе.
Приходили к нему мать, Вера и Бэдди, и он опять лгал им, говорил, что молился
, что примирился с миром и с людьми. Но эта ложь только усилила в нем стыд за
себя и ненависть к ним, ему было больно, потому что он и в самом деле жаждал
той уверенности, которой проникнуты были речи и молитвы матери, но не мог
обрести ее на условиях, казавшихся ему единственными и непременными. Пос
ле их ухода он просил Макса больше не допускать их к нему.
За несколько минут до начала суда в его камеру вошел сторож и дал ему газе
ту.
Ц Твой адвокат прислал, Ц сказал сторож выходя.
Он развернул «Трибюн», и сразу ему в глаза бросился заголовок: ПРОЦЕСС НЕ
ГРА-УБИЙЦЫ ПОД ОХРАНОЙ ВОЙСК. Войск? Он наклонился вперед и прочитал: НАСИ
ЛЬНИКА ЗАЩИЩАЮТ ОТ СТИХИЙНОЙ РАСПРАВЫ. Он пробежал весь столбец:
«Как передавали сегодня утром из Спрингфилда, столицы штата, губернатор
Х.М.О'Дорси, опасаясь стихийных проявлений чувств толпы, распорядился вы
звать два полка Национальной гвардии Иллинойса для поддержания общест
венного порядка во время процесса негра Биггера Томаса, насильника и уби
йцы».
Перед его глазами мелькали фразы: «всеобщее негодование растет», «общес
твенное мнение требует смертной казни», «опасаются беспорядков в негри
тянских кварталах», «напряженная атмосфера в городе».
Биггер вздохнул и устремил глаза в пространство. Гот его слегка открылся
, и он медленно покачал головой. Как глупо было прислушиваться к словам Ма
кса о спасении его жизни! Обманчивая надежда только усугубила весь ужас
близкого конца. Разве он не знал, что голос ненависти звучал еще задолго д
о того, как он родился, и будет звучать, когда он давно уже будет мертв?
Он снова стал читать, выхватывая отдельные фразы: «чернокожий убийца отл
ично понимает, что ему грозит электрический стул», «большую часть времен
и проводит за чтением газетных отчетов о своем преступлении и за роскошн
ыми трапезами, которые обеспечивает ему щедрость его коммунистических
друзей», «убийца замкнут и неразговорчив», «мэр превозносит отвагу поли
цейских», «против убийцы собрано огромное количество неопровержимых у
лик».
Дальше говорилось:
«По поводу умственных способностей негра д-р Кальвин Г.Робинсон, штатны
й эксперт-психиатр департамента полиции, заявил следующее: „Томас, несо
мненно, гораздо более хитер и сообразителен, чем кажется. Его попытка пер
еложить ответственность за убийство и шантажное письмо на коммунистов,
а также упорство, с которым он отрицает факт изнасилования белой девушки
, заставляют предполагать другие, еще не раскрытые преступления“.
Университетские авторитеты по вопросам психологии указывают, что мужч
инам-неграм свойственно повышенное половое влечение к женщинам с белой
кожей. „Для них, Ц сказал нам сегодня один профессор, не пожелавший, чтоб
ы его имя упоминалось в связи с процессом, Ц белые женщины привлекатель
нее, чем женщины их расы. Зачастую они просто не в силах совладать с собой“
.
Говорят, что Борис А.Макс, коммунист-адвокат, защищающий негра, будет отри
цать виновность своего клиента и настаивать на длительном процессе с уч
астием присяжных, надеясь таким путем легче добиться смягчения пригово
ра».
Биггер бросил газету, вытянулся на койке и закрыл глаза. Все то же, опять в
се то же. Не стоит и читать.
Ц Биггер!
У решетки стоял Макс. Сторож отомкнул дверь, и Макс вошел.
Ц Ну, Биггер, как вы себя чувствуете?
Ц Да ничего, мистер Макс, Ц пробормотал он.
Ц Суд сейчас начинается.
Биггер встал и безучастно огляделся по сторонам.
Ц Вы готовы?
Ц Да, Ц Биггер вздохнул. Ц Да, я готов.
Ц Биггер, голубчик. Не надо нервничать. Возьмите себя в руки.
Ц Я буду сидеть близко от вас?
Ц Ну конечно. За одним столом. Я буду там все время, с начала до конца. Вам н
ечего бояться.
Сторож вывел его из камеры. По всей длине коридора шпалерами выстроились
полисмены. Было тихо. Его поставили между двумя полисменами и приковали
его руки к их рукам. Из-за стальных решеток смотрели на него белые и черны
е лица. Почти не сгибая колен, он зашагал между двумя полисменами; шесть по
лисменов шли впереди, а сзади слышен был топот еще многих ног. Они вошли в
лифт, который спустил их в подвальный этаж. Потом они долго шли длинным и у
зким подземным туннелем, их шаги гулко отдавались в тишине. Они вошли в др
угой лифт, поднялись наверх и вступили в широкий коридор, битком набитый
полицией и возбужденными зрителями. Они прошли мимо окна, и перед Биггер
ом мелькнуло море голов, черневшее за сомкнутыми рядами одетых в хаки со
лдат. Вот они, войска и толпа, о которых говорилось в газете.
Его привели в небольшую комнату. Макс стоял у стола. Наручники сняли, и Биг
гер опустился на стул; по бокам встали полисмены. Макс ласково положил пр
авую руку на колено Биггеру.
Ц Осталось несколько минут, Ц сказал Макс.
Ц Да, Ц сказал Биггер. Его глаза были полузакрыты, голова слегка наклон
ена набок, и взгляд устремлен в какую-то точку позади Макса.
Ц Ну так, Ц сказал Макс. Ц Поправьте галстук, Биггер.
Биггер рассеянно подтянул узел галстука.
Ц Вот что, вам, может быть, придется сказать два-три слова…
Ц Там? На суде?
Ц Да, но я…
Глаза Биггера стали круглыми от страха.
Ц Нет!
Ц Голубчик мой, так надо…
Ц Не буду ничего говорить!
Ц Я хочу спасти вам жизнь, Биггер…
Нервы Биггера сдали, он заговорил прерывающимся, почти истерическим гол
осом:
Ц Меня убьют! Вы сами знаете, все равно меня убьют… Ц Биггер, вы должны бу
дете сказать. Погодите, выслушайте меня… Ц А нельзя так устроить, чтоб мн
е не надо было говорить?
Ц Всего два слова. Когда судья спросит вас, признаете ли вы себя виновным
, вы скажете: да, признаю.
Ц Мне придется встать?
Ц Да.
Ц Я не хочу!
Ц Неужели вы не понимаете, что я стараюсь спасти вам жизнь? Помогите же м
не хоть немножко…
Ц Мне все равно. И вы ничего не спасете.
Ц Вы не должны так думать…
Ц А я не могу иначе.
Ц Еще одно. Зал будет полон публики. Идите прямо на свое место и садитесь.
Я буду рядом. И пусть судья видит, что вы отдаете себе отчет во всем, что про
исходит.
Ц Только бы мать не пришла.
Ц Я просил ее прийти. Я хочу, чтобы судья видел ее, Ц сказал Макс.
Ц Тяжело ей будет.
Ц Это все делается ради вас, Биггер.
Ц Да, только я, верно, не стою этого.
Ц Тут дело уже не только в вас самих, Биггер. Все негры Америки в известно
м смысле стоят сегодня перед судом.
Ц И все равно меня убьют.
Ц Не убьют, если мы будем бороться. Если я расскажу им про вашу жизнь.
К Максу подошел полисмен, легонько тронул его за плечо и сказал:
Ц Судья ждет.
Ц Сейчас, Ц сказал Макс. Ц Вставайте, Биггер. Идем. И выше голову.
Они встали, и полисмены окружили их. Шагая рядом с Максом, Биггер миновал к
оридор и вошел в открытую дверь. Он увидел огромную комнату, полную народ
а. Потом он увидел, небольшую кучку черных лиц в углу, за перегородкой. Гул
голосов наполнил его уши. Двое полисменов расталкивали толпу, освобожда
я проход для Макса и Биггера. Биггер подвигался вперед медленно, чувству
я руку Макса, придерживающего его за рукав. Они прошли в глубину.
Ц Садитесь, Ц шепнул Макс.
Биггер сел, и тотчас же вспыхнули слепящим светом серебряные лампочки, е
го опять снимали. Напряжение в его душе и теле было так велико, что у него д
рожали губы. Он не знал, куда девать руки; он хотел засунуть их в карманы пи
джака, но это требовало усилий и привлекло бы к нему внимание. Он положил р
уки на колени, ладонями вверх. Началось долгое, томительное ожидание. Гул
голосов не умолкал. Желтоватые солнечные лучи падали сквозь высокие окн
а, прорезая воздух.
Он осторожно огляделся. Да, вон там его мать, и сестра, и брат; они смотрят пр
ямо на него. Многие из его старых товарищей тоже тут. И учительница из школ
ы, где он учился, даже две учительницы. А вот Джо, и Джек, и Гэс, и Док. Биггер о
пустил глаза. Все это люди, которых он когда-то дразнил, задирал, которым о
н бросал вызов. А теперь вот он сидит тут перед ними, и они разглядывают ег
о. Они чувствуют, что они были правы, а он не прав. Знакомое чувство горячег
о удушья возникло в груди, подступило к горлу. Пристрелили бы они его сраз
у, и делу конец. Все равно ведь убьют, зачем же еще заставлять терпеть все э
то. Тут он вздрогнул, услышав стук по деревянному столу и зычный бас:
Ц Суд идет, прошу встать…
Все встали. Биггер почувствовал прикосновение руки Макса и тоже встал с
ним рядом. Высокий мертвенно-бледный человек в длинной черной мантии во
шел в боковую дверь и сел на возвышении, похожем на кафедру или трибуну. Эт
о судья, подумал Биггер, опускаясь на свое место.
Ц Слушайте, слушайте… Ц снова раздался зычный голос. Биггер улавливал
обрывки фраз: Ц …Уголовный суд округа Кук… приступая к заседанию… после
перерыва… под председательством достопочтенного верховного судьи Алв
ина С.Хэнли…
Биггер увидел, как судья взглянул сначала на Бэкли, потом на него и на Макс
а. Бэкли встал и подошел к возвышению, на котором стояло кресло судьи. Макс
тоже встал и вышел вперед. С минуту они тихо говорили о чем-то с судьей, пот
ом оба вернулись на свои места. Человек, сидевший у самого возвышения, вст
ал, держа перед собой длинный лист бумаги, и начал читать, но так гнусаво и
невнятно, что Биггер разбирал только отдельные слова.
Ц …слушается дело номер 666Ц 983… граждане штата Иллинойс против Биггера Т
омаса… Члены обвинительной камеры округа Кук, намеченные, избранные и пр
иведенные к присяге должным образом, установили, что названный Биггер То
мас учинил насилие и членовредительство… удушение приложением рук… те
ло уничтожил, предав таковое огню в топке парового отопления… с помощью
ножа, а также топора голову отделил от туловища… описанное учинено над д
евицей Мэри Долтон и, согласно смыслу существующих законных установлен
ий, является преступлением против достоинства и неприкосновенности гр
аждан штата Иллинойс.
Имя Биггера произносилось снова и снова, и ему казалось, что его затянуло
в большую и сложную машину, растирающую в порошок все, что попадает между
ее валами. Снова и снова читали о том, что он убил Мэри и Бесси; что он отруби
л Мэри голову; что он размозжил Бесси череп кирпичом; что он изнасиловал Б
есси и Мэри; что он сжег тело Мэри в топке котла; что он сбросил Бесси с трет
ьего этажа и дал ей замерзнуть насмерть; что он находился в доме Долтонов
все время, пока тело Мэри горело в топке, и прислал ее родителям письмо с т
ребованием денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Он поднес руки к лицу, дотронулся до дрожащих губ. Нет… Нет… Он бросился к
двери, горячими руками ухватил холодные стальные прутья, сжал их крепко,
изо всех сил. Его лицо приникло к решетке, и он почувствовал, что по щекам т
екут слезы. На мокрых губах ощущался соленый вкус. Он упал на колени и зары
дал: «Я не хочу умирать… Я не хочу умирать…»
Заседание обвинительной камеры и подтверждение вердикта присяжных, ра
збор заявления о невиновности в предумышленном убийстве и решение о пер
едаче дела в суд Ц все это заняло меньше недели, и в конце этой недели, хму
рым, бессолнечным утром Биггер лежал на своей койке и безучастно смотрел
на черные стальные прутья тюремной решетки.
Через час его поведут в судебный зал, и там он услышит, жить ему или умерет
ь, и если умереть, то когда. Но даже сейчас, на пороге суда, смутное желание о
владеть истиной, которую приоткрыл ему Макс, не ослабевало в нем. Он чувст
вовал, что должен ею овладеть… Как ему предстать перед судом белых людей,
не имея ничего, что поддержало бы его? С того вечера, когда он один стоял зд
есь, посреди камеры, весь во власти магической силы, которую разговор с Ма
ксом пробудил в нем, он стал еще более уязвимым для обжигающего дыхания н
енависти.
Были минуты, когда он с горечью думал о том, что лучше бы ему не видеть этих
новых горизонтов, лучше бы он мог снова спрятаться за свою завесу. Но это т
еперь было невозможно. Его выманили на открытое пространство и одолели,
одолели вдвойне: во-первых, посадили в тюрьму как убийцу, во-вторых, лишил
и внутренней опоры, необходимой, чтобы твердо пойти на смерть.
Стремясь вернуть себе эту минуту душевного подъема, он пытался возобнов
ить разговор с Максом, но Максу было некогда, он готовился к своей защитит
ельной речи, чтобы спасти его, Биггера, жизнь. А Биггеру хотелось самому сп
асти свою жизнь. Но он знал, что при первой попытке выразить свои чувства в
словах язык перестанет повиноваться ему. Много раз, оставшись один посл
е ухода Макса, он возвращался к мучительной мысли о том, что должны же быть
где-то слова, одинаково понятные и ему и другим, слова, которые заронили б
ы в других искру бушевавшего в нем огня…
Он теперь смотрел на мир и на окружавших людей двойным взглядом: видел см
ерть, образ электрического стула, на котором он сидит, прикрученный ремн
ями, и ждет, когда проникнет в его тело смертельный ток; и в то же время, проз
ревая жизнь, видел себя затерявшимся в несметной людской толпе, раствори
вшимся в потоке чужих жизней, чтобы возродиться обновленным, забывшим ст
рах. Но покуда только картина смерти была реальной; только неослабная не
нависть ясно читалась на белых лицах; только мрак тюремной камеры, долги
е часы одиночества, холодные стальные прутья оставались и не исчезали.
Неужели в своем стремлении поверить в новый образ мира он свалял дурака
и безрассудно нагромоздил ужас на ужас? Разве старое чувство ненависти н
е защищало его лучше, чем эта мучительная неуверенность? Может быть, приз
рачная надежда обманула его? На скольких же фронтах может одновременно б
иться человек? Может ли он вести борьбу не только вне, но и внутри себя? Он ч
увствовал, что нельзя бороться за свою жизнь, не победив прежде в другой, в
нутренней борьбе.
Приходили к нему мать, Вера и Бэдди, и он опять лгал им, говорил, что молился
, что примирился с миром и с людьми. Но эта ложь только усилила в нем стыд за
себя и ненависть к ним, ему было больно, потому что он и в самом деле жаждал
той уверенности, которой проникнуты были речи и молитвы матери, но не мог
обрести ее на условиях, казавшихся ему единственными и непременными. Пос
ле их ухода он просил Макса больше не допускать их к нему.
За несколько минут до начала суда в его камеру вошел сторож и дал ему газе
ту.
Ц Твой адвокат прислал, Ц сказал сторож выходя.
Он развернул «Трибюн», и сразу ему в глаза бросился заголовок: ПРОЦЕСС НЕ
ГРА-УБИЙЦЫ ПОД ОХРАНОЙ ВОЙСК. Войск? Он наклонился вперед и прочитал: НАСИ
ЛЬНИКА ЗАЩИЩАЮТ ОТ СТИХИЙНОЙ РАСПРАВЫ. Он пробежал весь столбец:
«Как передавали сегодня утром из Спрингфилда, столицы штата, губернатор
Х.М.О'Дорси, опасаясь стихийных проявлений чувств толпы, распорядился вы
звать два полка Национальной гвардии Иллинойса для поддержания общест
венного порядка во время процесса негра Биггера Томаса, насильника и уби
йцы».
Перед его глазами мелькали фразы: «всеобщее негодование растет», «общес
твенное мнение требует смертной казни», «опасаются беспорядков в негри
тянских кварталах», «напряженная атмосфера в городе».
Биггер вздохнул и устремил глаза в пространство. Гот его слегка открылся
, и он медленно покачал головой. Как глупо было прислушиваться к словам Ма
кса о спасении его жизни! Обманчивая надежда только усугубила весь ужас
близкого конца. Разве он не знал, что голос ненависти звучал еще задолго д
о того, как он родился, и будет звучать, когда он давно уже будет мертв?
Он снова стал читать, выхватывая отдельные фразы: «чернокожий убийца отл
ично понимает, что ему грозит электрический стул», «большую часть времен
и проводит за чтением газетных отчетов о своем преступлении и за роскошн
ыми трапезами, которые обеспечивает ему щедрость его коммунистических
друзей», «убийца замкнут и неразговорчив», «мэр превозносит отвагу поли
цейских», «против убийцы собрано огромное количество неопровержимых у
лик».
Дальше говорилось:
«По поводу умственных способностей негра д-р Кальвин Г.Робинсон, штатны
й эксперт-психиатр департамента полиции, заявил следующее: „Томас, несо
мненно, гораздо более хитер и сообразителен, чем кажется. Его попытка пер
еложить ответственность за убийство и шантажное письмо на коммунистов,
а также упорство, с которым он отрицает факт изнасилования белой девушки
, заставляют предполагать другие, еще не раскрытые преступления“.
Университетские авторитеты по вопросам психологии указывают, что мужч
инам-неграм свойственно повышенное половое влечение к женщинам с белой
кожей. „Для них, Ц сказал нам сегодня один профессор, не пожелавший, чтоб
ы его имя упоминалось в связи с процессом, Ц белые женщины привлекатель
нее, чем женщины их расы. Зачастую они просто не в силах совладать с собой“
.
Говорят, что Борис А.Макс, коммунист-адвокат, защищающий негра, будет отри
цать виновность своего клиента и настаивать на длительном процессе с уч
астием присяжных, надеясь таким путем легче добиться смягчения пригово
ра».
Биггер бросил газету, вытянулся на койке и закрыл глаза. Все то же, опять в
се то же. Не стоит и читать.
Ц Биггер!
У решетки стоял Макс. Сторож отомкнул дверь, и Макс вошел.
Ц Ну, Биггер, как вы себя чувствуете?
Ц Да ничего, мистер Макс, Ц пробормотал он.
Ц Суд сейчас начинается.
Биггер встал и безучастно огляделся по сторонам.
Ц Вы готовы?
Ц Да, Ц Биггер вздохнул. Ц Да, я готов.
Ц Биггер, голубчик. Не надо нервничать. Возьмите себя в руки.
Ц Я буду сидеть близко от вас?
Ц Ну конечно. За одним столом. Я буду там все время, с начала до конца. Вам н
ечего бояться.
Сторож вывел его из камеры. По всей длине коридора шпалерами выстроились
полисмены. Было тихо. Его поставили между двумя полисменами и приковали
его руки к их рукам. Из-за стальных решеток смотрели на него белые и черны
е лица. Почти не сгибая колен, он зашагал между двумя полисменами; шесть по
лисменов шли впереди, а сзади слышен был топот еще многих ног. Они вошли в
лифт, который спустил их в подвальный этаж. Потом они долго шли длинным и у
зким подземным туннелем, их шаги гулко отдавались в тишине. Они вошли в др
угой лифт, поднялись наверх и вступили в широкий коридор, битком набитый
полицией и возбужденными зрителями. Они прошли мимо окна, и перед Биггер
ом мелькнуло море голов, черневшее за сомкнутыми рядами одетых в хаки со
лдат. Вот они, войска и толпа, о которых говорилось в газете.
Его привели в небольшую комнату. Макс стоял у стола. Наручники сняли, и Биг
гер опустился на стул; по бокам встали полисмены. Макс ласково положил пр
авую руку на колено Биггеру.
Ц Осталось несколько минут, Ц сказал Макс.
Ц Да, Ц сказал Биггер. Его глаза были полузакрыты, голова слегка наклон
ена набок, и взгляд устремлен в какую-то точку позади Макса.
Ц Ну так, Ц сказал Макс. Ц Поправьте галстук, Биггер.
Биггер рассеянно подтянул узел галстука.
Ц Вот что, вам, может быть, придется сказать два-три слова…
Ц Там? На суде?
Ц Да, но я…
Глаза Биггера стали круглыми от страха.
Ц Нет!
Ц Голубчик мой, так надо…
Ц Не буду ничего говорить!
Ц Я хочу спасти вам жизнь, Биггер…
Нервы Биггера сдали, он заговорил прерывающимся, почти истерическим гол
осом:
Ц Меня убьют! Вы сами знаете, все равно меня убьют… Ц Биггер, вы должны бу
дете сказать. Погодите, выслушайте меня… Ц А нельзя так устроить, чтоб мн
е не надо было говорить?
Ц Всего два слова. Когда судья спросит вас, признаете ли вы себя виновным
, вы скажете: да, признаю.
Ц Мне придется встать?
Ц Да.
Ц Я не хочу!
Ц Неужели вы не понимаете, что я стараюсь спасти вам жизнь? Помогите же м
не хоть немножко…
Ц Мне все равно. И вы ничего не спасете.
Ц Вы не должны так думать…
Ц А я не могу иначе.
Ц Еще одно. Зал будет полон публики. Идите прямо на свое место и садитесь.
Я буду рядом. И пусть судья видит, что вы отдаете себе отчет во всем, что про
исходит.
Ц Только бы мать не пришла.
Ц Я просил ее прийти. Я хочу, чтобы судья видел ее, Ц сказал Макс.
Ц Тяжело ей будет.
Ц Это все делается ради вас, Биггер.
Ц Да, только я, верно, не стою этого.
Ц Тут дело уже не только в вас самих, Биггер. Все негры Америки в известно
м смысле стоят сегодня перед судом.
Ц И все равно меня убьют.
Ц Не убьют, если мы будем бороться. Если я расскажу им про вашу жизнь.
К Максу подошел полисмен, легонько тронул его за плечо и сказал:
Ц Судья ждет.
Ц Сейчас, Ц сказал Макс. Ц Вставайте, Биггер. Идем. И выше голову.
Они встали, и полисмены окружили их. Шагая рядом с Максом, Биггер миновал к
оридор и вошел в открытую дверь. Он увидел огромную комнату, полную народ
а. Потом он увидел, небольшую кучку черных лиц в углу, за перегородкой. Гул
голосов наполнил его уши. Двое полисменов расталкивали толпу, освобожда
я проход для Макса и Биггера. Биггер подвигался вперед медленно, чувству
я руку Макса, придерживающего его за рукав. Они прошли в глубину.
Ц Садитесь, Ц шепнул Макс.
Биггер сел, и тотчас же вспыхнули слепящим светом серебряные лампочки, е
го опять снимали. Напряжение в его душе и теле было так велико, что у него д
рожали губы. Он не знал, куда девать руки; он хотел засунуть их в карманы пи
джака, но это требовало усилий и привлекло бы к нему внимание. Он положил р
уки на колени, ладонями вверх. Началось долгое, томительное ожидание. Гул
голосов не умолкал. Желтоватые солнечные лучи падали сквозь высокие окн
а, прорезая воздух.
Он осторожно огляделся. Да, вон там его мать, и сестра, и брат; они смотрят пр
ямо на него. Многие из его старых товарищей тоже тут. И учительница из школ
ы, где он учился, даже две учительницы. А вот Джо, и Джек, и Гэс, и Док. Биггер о
пустил глаза. Все это люди, которых он когда-то дразнил, задирал, которым о
н бросал вызов. А теперь вот он сидит тут перед ними, и они разглядывают ег
о. Они чувствуют, что они были правы, а он не прав. Знакомое чувство горячег
о удушья возникло в груди, подступило к горлу. Пристрелили бы они его сраз
у, и делу конец. Все равно ведь убьют, зачем же еще заставлять терпеть все э
то. Тут он вздрогнул, услышав стук по деревянному столу и зычный бас:
Ц Суд идет, прошу встать…
Все встали. Биггер почувствовал прикосновение руки Макса и тоже встал с
ним рядом. Высокий мертвенно-бледный человек в длинной черной мантии во
шел в боковую дверь и сел на возвышении, похожем на кафедру или трибуну. Эт
о судья, подумал Биггер, опускаясь на свое место.
Ц Слушайте, слушайте… Ц снова раздался зычный голос. Биггер улавливал
обрывки фраз: Ц …Уголовный суд округа Кук… приступая к заседанию… после
перерыва… под председательством достопочтенного верховного судьи Алв
ина С.Хэнли…
Биггер увидел, как судья взглянул сначала на Бэкли, потом на него и на Макс
а. Бэкли встал и подошел к возвышению, на котором стояло кресло судьи. Макс
тоже встал и вышел вперед. С минуту они тихо говорили о чем-то с судьей, пот
ом оба вернулись на свои места. Человек, сидевший у самого возвышения, вст
ал, держа перед собой длинный лист бумаги, и начал читать, но так гнусаво и
невнятно, что Биггер разбирал только отдельные слова.
Ц …слушается дело номер 666Ц 983… граждане штата Иллинойс против Биггера Т
омаса… Члены обвинительной камеры округа Кук, намеченные, избранные и пр
иведенные к присяге должным образом, установили, что названный Биггер То
мас учинил насилие и членовредительство… удушение приложением рук… те
ло уничтожил, предав таковое огню в топке парового отопления… с помощью
ножа, а также топора голову отделил от туловища… описанное учинено над д
евицей Мэри Долтон и, согласно смыслу существующих законных установлен
ий, является преступлением против достоинства и неприкосновенности гр
аждан штата Иллинойс.
Имя Биггера произносилось снова и снова, и ему казалось, что его затянуло
в большую и сложную машину, растирающую в порошок все, что попадает между
ее валами. Снова и снова читали о том, что он убил Мэри и Бесси; что он отруби
л Мэри голову; что он размозжил Бесси череп кирпичом; что он изнасиловал Б
есси и Мэри; что он сжег тело Мэри в топке котла; что он сбросил Бесси с трет
ьего этажа и дал ей замерзнуть насмерть; что он находился в доме Долтонов
все время, пока тело Мэри горело в топке, и прислал ее родителям письмо с т
ребованием денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58