ему х
отелось перебежать и спрятаться там, но он боялся. Кажется, уже лезут сюда
. Он прислушался, но голосов было так много, что нельзя было разобрать слов
а. Только бы не захватили врасплох. Что бы ни случилось, он должен смотреть
в лицо тем, кто придет убивать его. Наконец голоса настолько приблизилис
ь, что на фоне зловещего воя сирены он явственно расслышал слова:
Ц Фу, черт, устал!
Ц А я продрог.
Ц Только попусту время теряем.
Ц Эй, Джерри! Твоя очередь лезть на крышу.
Ц Да, сейчас полезу.
Ц Этот черномазый уже, верно, в Нью-Йорке.
Ц Так-то оно так. Но посмотреть надо.
Ц Слушай, ты там внизу заметил девчонку?
Ц Это которая одеться не успела?
Ц Вот, вот.
Ц Как же! Конфетка, можно сказать.
Ц Черт их знает, этих негров; и на что им путаться с белыми женщинами, когд
а у них свои такие бабы есть…
Ц Да, уж если б она меня оставила у себя, я, пожалуй, бросил бы эту дурацкую
погоню.
Ц Ну ладно. Я полез. Подержи-ка лестницу. Она что-то шатается.
Ц Держу.
Ц Живей, ребята! Начальник идет.
Биггер оцепенел. Потом оцепенение прошло. Он ухватился за трубу, которая
торчала тут же, у самой дверцы люка. Ждать лежа или лучше встать? Он встал, ц
епляясь за трубу, стараясь слиться с ней. Сжимая револьвер, он ждал. Идут? О
н оглянулся на соседнюю крышу: там все еще никого не было видно. Но если по
бежать туда, можно натолкнуться на кого-нибудь. Он услышал шаги на чердак
е. Да, идут. Он ждал, когда откроется дверца люка. Он крепко сжал револьвер в
руке и тут же подумал, что, может быть, он сжимает его слишком крепко и выст
рел грянет раньше, чем он захочет этого. Замерзшие пальцы не чувствовали
силы нажима. Потом, точно метеор, прорезающий темное ночное небо, сверкну
ла у него страшная мысль: а вдруг пальцы окоченели настолько, что он не смо
жет спустить курок? Он поспешно ощупал правую руку левой, но и это ему ниче
го не дало. Он почувствовал только прикосновение омертвевшей от холода к
ожи. Нужно было терпеливо ждать, что будет. Нужно было надеяться. Нужно был
о довериться самому себе; больше ничего.
Дверца начала подниматься; сперва приоткрылась чуть-чуть, потом пошире.
Он следил, раскрыв рот, вглядываясь сквозь слезы, от резкого ветра застла
вшие ему глаза. Дверца стала стоймя, на миг заслонив происходящее за ней, п
отом мягко откинулась на снег. Из узкого четырехугольника люка, четко вы
рисовываясь на фоне желтого света, показалась непокрытая голова Ц заты
лок белого человека. Голова повернулась, и Биггер увидел кусок белой щек
и. Медленно, точно киноактер в кадре крупного плана, полисмен вылез из люк
а и стал спиной к Биггеру, с фонарем в руке. И сразу в Биггере утвердилась м
ысль. Ударить. Ударить! Прямо по голове. Он не знал, выход это или нет, и не за
думывался над этим. Он знал одно: нужно ударить этого человека, прежде чем
он нашарит его кружком желтого света и закричит, призывая других. Казало
сь, за ту долю секунды, что он смотрел на затылок полисмена, прошел целый ч
ас, час, полный колебаний, и боли, и тоски, и страха, полный предельного напр
яжения жизни, сошедшейся на кончике иглы. Он поднял левую руку, взялся за р
евольвер, лежавший в правой, перевернул его пальцами левой, снова перехв
атил в правую, дулом к себе; все Ц одним движением, быстрым и бесшумным, не
переводя дыхания и не спуская с цели немигающих глаз. Ударить! Он высоко п
однял револьвер, держа его за ствол. Да. Ударить! Его губы сложили это слов
о, когда он обрушил удар, и оно прозвучало хрипом, в котором слились прокля
тие, молитва и стон.
Удар короткой дрожью отдался во всей руке, до плеча. Рука повисла в воздух
е на том уровне, где металл револьвера встретил черепную кость, Ц повисл
а замерзшая, неподвижная, словно готовясь снова взлететь и опуститься вн
из. Почти в самую минуту удара полисмен издал какой-то звук, похожий на гл
ухой кашель; фонарь упал в снег, хлестнув воздух тонкой полоской света. По
лисмен повалился лицом в снег, в сторону от Биггера, беззвучно, как челове
к, которого внезапно одолел глубокий сон. Биггер все еще слышал стук мета
лла о черепную кость; он остался у него в ушах, слабый, но отчетливый: так яр
кая точка долго пляшет перед глазами, когда вдруг погаснет свет и все кру
гом погрузится в темноту. Он не сдвинулся с места; правая рука его все еще
была протянута вперед; он опустил ее, глядя на упавшего полисмена, и стук м
еталла о кость замер у него в ушах, точно приглушенный шепот.
Он вдруг заметил, что сирены не слышно; потом она завыла снова, и в этих мин
утах перерыва таилась для него неведомая опасность, как будто он был час
овым, заснувшим на посту в виду неприятеля. Он оглянулся и в головокружит
ельном мелькании лучей увидел, как на крыше слева поднялась дверца люка.
Он припал к трубе и замер в ожидании. Только бы его не заметили оттуда! Пок
азалась голова, белый человек вылез из люка и остановился на снегу.
Он вздрогнул; кто-то пробирался по чердаку под ним. Вот оно! Чей-то голос, с
оттенком тревоги, позвал из люка рядом:
Ц Джерри!
Голос был ясно слышен, несмотря на сирену и звонки пожарных автомобилей.

Ц Джерри!
На этот раз голос прозвучал громче. Это был второй полисмен. Биггер снова
посмотрел налево; человек все еще стоял у люка, водя фонарем по сторонам. Х
оть бы он скорей ушел! Здесь, на этом месте, нельзя было оставаться ни секу
нды. Если второй полисмен вылезет и увидит своего товарища распростерты
м на снегу, он закричит, прежде чем Биггер успеет ударить его. Он еще тесне
е прижался к трубе и, затаив дыхание, следил за человеком на крыше слева. Т
от повернулся, подошел к люку и стал спускаться. Биггер ждал, когда захлоп
нется дверца; вот она захлопнулась. Теперь путь свободен! Он перевел дух.

Ц Дже-е-ерри!
Не выпуская револьвера, Биггер пополз по крыше. Он добрался до невысоког
о кирпичного парапета в том месте, где выступ одной крыши подходил вплот
ную к выступу другой. Он остановился и посмотрел назад. В люке все еще нико
го не было видно. Успеет он перелезть раньше, чем второй полисмен высунет
голову из люка? Надо было рискнуть. Лежа, он ухватился за парапет руками, з
абросил одну ногу, подтянулся и с минуту полежал неподвижно; потом перев
алился на ту сторону. Он упал лицом в снег; грудь его тяжело поднималась. О
н подполз к ближайшей трубе и снова остановился; труба была такая холодн
ая, что ему вдруг пришло в голову: хорошо бы вмерзнуть в обледенелый кирпи
ч Ц и чтобы конец всему. Голос раздался снова, на этот раз громкий и насто
йчивый:
Ц Джерри!
Он выглянул из-за трубы. Люк был все еще пуст. Но когда окрик прозвучал опя
ть, он сразу понял, что второй полисмен уже вылезает на крышу, потому что л
егкая дрожь в его голосе слышалась так ясно, как будто бы он был рядом:
Ц Джерри!
Тут он увидел лицо второго полисмена; оно забелело над чернотой люка, точ
но приклеенный с края кусок картона; и, когда он снова закричал, Биггер пон
ял, что он увидел своего товарища, неподвижно лежавшего на снегу.
Ц Джерри! Ты что?
Биггер поднял револьвер и приготовился.
Ц Джерри!
Полисмен вылез совсем и наклонился над своим товарищем, потом поспешно н
ырнул назад, крича:
Ц Эй, сюда!
Да, теперь это пойдет по всему дому. Бежать? Может быть, спуститься через л
юк на соседней крыше? Нет! На лестницах толпятся люди; они испугаются при в
иде его, они поднимут крик, и его сейчас же схватят. Они рады будут выдать е
го, чтобы положить конец травле. Лучше бежать дальше по крыше. Он встал и у
же хотел бежать, по в это время из люка снова высунулась голова. Вылез еще
человек, подошел и склонился над Джерри. Он был высокого роста, и ему пришл
ось сильно изогнуться, и Биггеру показалось, что он закрыл лицо рукой. Тем
временем из люка вылезли еще двое. Один навел фонарь на Джерри, а другой на
клонился и перевернул тело на спину. Фонарь осветил лицо Джерри. Тогда пе
рвый подбежал к краю крыши, выдававшемуся над улицей; он поднес руку ко рт
у, и Биггер услышал резкий, пронзительный свисток. Шум на улице стих; сирен
а умолкла; только столбы желтого света продолжали свою пляску на небе. В н
аступившей внезапно тишине полисмен закричал:
Ц Оцепить квартал!
Биггер услышал ответный крик:
Ц Что, поймали?
Ц Он должен быть где-то здесь.
Поднялся дикий рев. Да, они почувствовали, что он близко, что он уже не уйде
т от них. Снова раздался пронзительный свисток. Стало тише, но не так тихо,
как в первый раз. То и дело вырывались ликующие крики.
Ц Пошлите сюда, наверх, носилки и людей!
Ц Есть!
Полисмен повернулся и снова подошел к Джерри, лежавшему в снегу. До Бигге
ра донеслись обрывки разговора.
Ц …как же это вышло, по-твоему?
Ц Чем-то тяжелым по голове…
Ц …не мог уйти далеко…
Ц Живо, ребята, осмотрите крышу!
Он увидел, как один из полисменов выпрямился и зажег фонарь. От бегающих п
о небу лучей на крыше было светло как днем, и он разглядел у другого полисм
ена в руке револьвер. Надо бежать дальше, пока кто-нибудь из них не наткну
лся на него. Они теперь уверены, что он здесь, и обшарят все углы на крышах э
того квартала. На четвереньках он дополз до следующего парапета и снова
оглянулся; полисмен с фонарем все еще стоял на прежнем месте, водя желтым
кружком по снегу. Биггер вцепился в обледенелый парапет, подтянулся и со
скользнул на другую сторону. Он не раздумывал о том, сколько сил нужно зат
ратить на это лазанье и беготню; страх быть пойманным заставил его забыт
ь даже холод, даже то, что его силы давно уже истощились. Откуда-то изнутри,
из глубин своей плоти, крови и костей, он черпал энергию, и бежал, и пряталс
я, и полз, помня только одно: уйти от этих людей. Руками и коленями зарываяс
ь в снег, он уже подбирался к следующему парапету, как вдруг его настиг кри
к:
Ц Вон он!
Эти два слова пригвоздили его к месту; всю ночь он готовился услышать их, и
, когда они прозвучали, ему показалось, что небо бесшумно обрушилось над н
им. Что толку бежать дальше? Не лучше ли остановиться, встать на ноги и выс
око поднять руки над головой в знак того, что он сдается. Нет, к черту! Он поп
олз дальше.
Ц Стой!
Грянул выстрел, пуля прожужжала около его головы. Он вскочил, подбежал к п
арапету, перепрыгнул через него; подбежал к следующему, перепрыгнул. Он б
ежал зигзагами между труб, не давая никому времени прицелиться. Он посмо
трел вперед и увидел что-то большое, круглое и белое, громоздившееся в тем
ноте, Ц какую-то башню, выраставшую из снежного покрова крыш и сверкавшу
ю в отблесках скрещивающихся лезвий света. Скоро путь его кончится, он до
бежит до последней крыши в ряду. Он кружил среди труб, скользя и увязая в с
негу, и думал: что это за белая башня маячит впереди? Может быть, она спасет
его? Может быть, можно укрыться на ней или за ней и удержать погоню? Он прис
лушивался на бегу, ожидая выстрела, но больше никто не стрелял.
У одного парапета он оглянулся назад: в мертвенном свете иссекших небо л
учей он увидел человека, который, спотыкаясь, бежал за ним. Остановиться? В
ыстрелить? Нет! Вслед за этим спешат другие, и он только зря потеряет время
. Нужно найти какое-нибудь прикрытие, защищенное место, с которого можно о
бороняться. Он побежал дальше, к следующему парапету, мимо белой круглой
башни, которая теперь громоздилась совсем близко, и вдруг остановился, з
ажмурившись: прямо под ним, внизу, было целое море белых лиц, и он представ
ил себе, как он падает туда, летит прямо в этот океан кипящей ненависти. Он
вцепился пальцами в обледенелый парапет, думая о том, что чуть сильнее ра
згон, и он сорвался бы с крыши, с высоты четвертого этажа.
У него закружилась голова, и он отступил назад. Это был конец. Больше некуд
а было карабкаться и бежать. Он оглянулся; полисмен спешил к нему. Он выпря
мился; сирена выла громче прежнего, шум и крики усилились. Да, те там, внизу,
уже знают, что полиции и виджилянтам удалось окружить его. Он вспомнил бе
лую башню, замеченную на бегу; прямо над ним, белый от снега, возвышался бо
льшой водопроводный бак с плоской круглой крышкой. Сбоку была железная л
есенка, обледенелые перекладины светились, точно неоновые трубки, в желт
ом хороводе прожекторов. Он ухватился и полез. Он не знал, куда он попадет;
он знал только, что ему нужно спрятаться где-нибудь.
Он вылез на крышку бака, и сейчас же три пули просвистели мимо него. Он лег
плашмя в снег. Теперь он был гораздо выше всех крыш и труб и хорошо видел, ч
то делается кругом. Через ближайший к нему парапет переползал какой-то ч
еловек, а за ним бежало еще несколько; их лица четко белели под взмахами кл
инков света. Из дальнего люка тоже вылезали люди и спешили к нему, петляя м
ежду труб. Он поднял револьвер, прицелился и выстрелил; преследователи о
становились, но ни один не упал. Промах. Он выстрелил снова. Ни один не упал.
Бежавшие рассыпались, попрятались за трубами и парапетами. Шум на улице
перешел в оглушительный радостный вой. Вероятно, услышав звуки выстрело
в, там решили, что он пойман, ранен или убит.
Он увидел вдруг одного человека, бежавшего к баку напрямик; он выстрелил
еще раз. Человек юркнул за трубу. Промах. Может быть, курок плохо слушается
окоченелого пальца? Может быть, выждать, подпустить их ближе? Он повернул
голову и в эту минуту увидел еще полисмена, показавшегося за выступом кр
ыши со стороны улицы. Очевидно, он карабкался по лестнице, приставленной
снаружи к стене дома. Биггер прицелился, но полисмен перелез через высту
п и исчез под баком.
Надо было стрелять метко и быстро, а это не удавалось. Он посмотрел прямо п
еред собой и увидел еще двоих, которые пробежали и скрылись под баком. Теп
ерь их там было трое. Они устраивали ему засаду, но взять его могли, только
рискуя жизнью.
Небольшой черный предмет шлепнулся в снег возле его головы, зашипел и вы
пустил струйку белого дыма, похожую на развевающийся султан;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58