Выбор супер, советую
– Давай забудем об этом и все начнем сначала. – Ее глаза были кроткими, как у серны. – Ну пожалуйста?
– Конечно. – Совершенно обезоруженный, Даниэль опять покраснел.
Наступило молчание.
– Ты все время на работе? – спросила Натали.
– Конечно, нет!
– И чем же ты занимаешься в свободное время?
– Работаю.
– В свободное время? – Она заливисто рассмеялась. – Над чем же ты работаешь?
– Изучаю языки. Изобретаю новые рецепты и записываю их.
– Очень умно, – сухо усмехнулась Натали. – А ты никогда не слыхал, что от работы кони дохнут?
Даниэль сглотнул. Она заигрывала с ним, и он сам не знал, нравится ему это или нет.
– Слыхал, – ответил Даниэль.
– Ну что ж, в таком случае почему бы тебе не провести немного свободного времени со мной?
Брессон закончил разговор по телефону и снова сел между ними. Натали улыбнулась дяде:
– Мне кажется, ты слишком сильно эксплуатируешь Даниэля.
– Даниэль действительно много работает, – кивнул Мишель, – но, мне кажется, он получает от этого удовольствие.
– Я всего лишь хотела сказать, что он мог бы показать мне окрестности, но он говорит, что слишком занят.
– Ничего подобного я не говорил. – Даниэль взглядом молил Брессона прекратить этот разговор.
– Ну ты именно на это намекал. – Она наклонилась поближе к Брессону и взяла его за руку. – Ты ведь отпустишь его ненадолго, правда, дядя?
Брессон отодвинул свою руку.
– Пусть Даниэль сам решает, это его дело.
В течение следующей недели Даниэль старался не попадаться на глаза Натали, но ее постоянное присутствие в ресторане давило на него. Она порхала вокруг него как мотылек: то подлетала поближе, чтобы пофлиртовать, то взмывала ввысь и становилась недосягаемой. Даниэль никак не мог решить, льстит ему такое внимание или раздражает.
В понедельник у него был выходной: ресторан не работал. В свой выходной Даниэль, если он не был занят сочинением рецептов, чтением или посещением книжного магазина на улице Симплон, позволял себе роскошь включить радио и предаться мечтам и воспоминаниям. Он проснулся поздно, принял душ, убедился, что день стоит прекрасный, после чего снова растянулся на постели и уснул.
Он не знал, сколько времени прошло – всего несколько минут или час, – когда раздался стук в дверь. Даниэль встал, накинул на себя халат и открыл дверь.
– Привет, Даниэль. – На пороге стояла Натали. Она гладко зачесала назад и собрала на затылке волосы, отчего ее острые черты, несколько смягченные нежной округлостью щек, проступили особенно отчетливо. – Если у тебя нет других занятий, – сказала она вежливо, – я была бы счастлива пригласить тебя на пикник.
Наступила неловкая пауза. Натали изучала его с неподдельным интересом. Он и в самом деле показался ей весьма привлекательным парнем: конечно, его нельзя было назвать красавцем, но тело у него было стройным и сильным, а тонкое лицо с большими грустными карими глазами очень привлекательным…
– Итак? – спросила она. – Ты идешь?
– Да, – сказал он, не раздумывая. – Куда пойдем, на берег или в парк? Берег ближе.
– Я предпочитаю более уединенное место.
– Тогда в парк.
Они направились в парк и устроились под деревом, неподалеку от воды. Жареные куриные ножки, салат с помидорами и свежеиспеченный хлеб они запивали красным вином.
– Я думал, ты не пьешь вина, – заметил Даниэль.
– Иногда пью, – ответила она уклончиво.
Даниэлю показалось, что с ним происходит что-то странное. Вино, подумал он, солнце, свежий воздух и Натали, такая соблазнительная и красивая, кружат ему голову, ускоряют ток крови в жилах.
– Как ты думаешь, сколько мне лет? – вдруг спросила она.
– Семнадцать, – ответил он.
– А тебе сколько?
– Восемнадцать, – решительно сказал Даниэль.
– В самом деле? – Натали скептически подняла бровь.
Она подвинулась ближе, и сердце Даниэля забилось еще чаще. Натали протянула руку и взъерошила ему волосы. Простой дружеский жест. Нейтральный, лишенный чувственной подоплеки. «Четырнадцать, не больше, – решила она. – Совсем еще ребенок».
– Ты когда-нибудь целовался с девушкой? – спросила она тихо.
Но не успел он ответить, как ее рука опустилась ему на шею, указательный палец с длинным ярко-красным ногтем пополз вниз. Даниэль с ужасом почувствовал, как его пенис твердеет у него в штанах. «Черт! – подумал он в панике. – Она заметит!» Натали между тем еще глубже засунула руку ему под рубашку, нащупала один из сосков и начала теребить его двумя пальцами, играть с ним, пока не почувствовала, что Даниэль задрожал всем телом.
– Хочешь поцеловать меня, Даниэль?
Не дожидаясь ответа, она придвинулась вплотную и нежно прильнула губами к его губам. Он сидел не шелохнувшись. Натали слегка отстранилась, облизнулась, как кошка, потом снова придвинулась к нему и коснулась его губ кончиком языка. Они раскрылись ей навстречу, она впилась в них поцелуем, просунула язык ему в рот и опять отстранилась. Даниэль протянул руку и привлек ее к себе. Ему хотелось еще и еще…
– Нет. – Натали оттолкнула его и откинулась на локтях, улыбаясь ему. – Скверный мальчишка. Ты должен лежать смирно. Я сама все буду делать.
Даниэль мучительно ощущал собственное возбуждение, на лбу у него выступила россыпь пота.
– Хороший мальчик, – заворковала Натали. – Теперь ложись на спину, вот так.
Его охватила паника.
– А вдруг кто-нибудь подойдет? Это общественный парк…
– Хочешь перестать, Даниэль? – как ни в чем не бывало спросила Натали, легким, дразнящим жестом положив руку ему на грудь.
Он лишь покачал готовой, не в силах говорить. Она скользнула еще ближе, теперь их бедра соприкасались. Потом она наклонила голову и поцеловала его в мочку уха, щекоча ее языком. Он застонал, а Натали улыбнулась, ее светло-карие глаза потемнели. Она снова сунула руку ему под рубашку, забралась еще глубже, скользя по его груди и постепенно продвигаясь все ниже и ниже. Свободной рукой Натали принялась расстегивать брючный ремень. Его возбуждение стало невыносимым, Даниэль попытался помочь ей, но она оттолкнула его руку.
– Не двигайся, – пригрозила она, – а то я перестану.
Она расстегнула ширинку и схватила его сквозь трусы, осторожно, но крепко. Он застонал и стиснул кулаки, заколотил ими по земле.
– Вот так, – прошептала Натали ему на ухо, – вот так, мой мальчик, теперь ты начинаешь понимать, что к чему. Лежи смирно, не смей двигаться…
И вот тогда ему захотелось ее наказать. Это чувство накатывало на него волнами. Ему хотелось схватить ее многоопытные руки, прижать ее к земле и начать целовать ее так же, как она целовала его. Она дразнила и мучила его, пыталась его сломать… Ладно, он ей еще покажет, он дождется своей очереди, а потом покажет ей, как быстро умеет усваивать уроки…
Она еще раз стиснула его и вдруг безо всякого предупреждения разжала руку, оставив его обнаженным и уязвимым, вытащила вторую руку из-под рубашки и откатилась в сторону.
– Ну вот, – сказала Натали с невинным видом. – Первый урок окончен.
Даниэль лишился дара речи. Как она могла так с ним поступить? Это было невозможно, невыносимо! Может, она в конце концов решила, что он слишком юн? Он не мог этого вынести…
– Не волнуйся, дорогой, – сказала она, нежно улыбаясь ему. – Следующий урок начнется через час. В твоей комнате.
У Даниэля не осталось никаких сомнений: это было самое восхитительное, самое мучительно-сладкое и волнующее ощущение на свете.
– Раздевайся, – скомандовала Натали, как только они добрались до его комнаты.
Она сидела на краю кровати, выпрямившись и строго глядя на него, как учительница на ученика, а он, смущенный, робкий и неловкий, не знал, зачем ему раздеваться, если она все равно раздевала его глазами и, казалось, видела насквозь.
И все-таки он безропотно повиновался.
– Сядь на кровать, – приказала Натали, – и смотри на меня.
Она раздевалась нарочито медленно, а Даниэль следил за ней зачарованным взглядом. Какое грациозное тело, какое соблазнительное и сладострастное! Она как будто вытекала из своих одежд и вот наконец осталась перед ним совершенно обнаженная. Ее кожа напоминала цельные сливки, он не мог оторвать глаз от ее грудей, от заостренных розовых сосков.
– Теперь ложись. – Натали опустилась на колени на постели рядом с ним. – Подвинься немного.
Он молча повиновался. Желание наказать ее, сквитаться за пережитое в парке улетучилось, осталось только восхищение.
– А теперь замри. Попробуй только шевельнуться, Даниэль! Не смей ко мне прикасаться без моего разрешения. Если ты это сделаешь, клянусь, я сразу перестану и никогда больше близко к тебе не подойду!
Она склонилась над ним и начала его целовать. Сначала в губы, долго, почти нежно, потом поднялась выше – ко лбу, к линии волос, потом спустилась чуть ниже, к глазам. Когда Натали вновь принялась ласкать языком мочки его ушей, он вздрогнул, как и раньше, в парке, и она прошептала:
– Помни, не двигайся, пока я не разрешу.
Она опять двинулась вниз, по очереди дуя на его соски и облизывая их языком. Даниэль лежал неподвижно, как было велено. Это стоило ему неслыханного самообладания, какого он до сих пор в себе не подозревал. Она опускалась все ниже и ниже на постели, работая руками, языком, ногами, всем телом. Она лизала, щекотала, терла, царапала, пощипывала, а Даниэль горел и стонал от желания. А потом она оседлала его, взяла его член в руки и направила внутрь себя…
– Подожди, – предупредила Натали, – еще не время.
Она задвигалась, скользя вверх-вниз, потом слезла с него, и он застонал от разочарования, а потом она снова овладела им…
– Да! – воскликнула она. – Сейчас! Давай!
Даниэль взорвался у нее внутри в мучительном и мощном оргазме. Он схватил руки Натали и перевернул ее, теперь она оказалась под ним. Глядя в ее жестокое, холодное лицо, он видел, что, как ни стараются ее коварные глаза все скрыть, она летит на гребне волны вместе с ним.
Позже, после третьего раза, когда они лежали, пресыщенные и обессиленные, на скомканных простынях, Натали томно пробормотала:
– Ты сильный мальчик, Даниэль. Я многому смогу тебя научить.
– Не сейчас, Натали, – ответил Даниэль, ощутив новый прилив сил.
Он взял в рот ее сосок и принялся втягивать его губами, пока тот не отвердел. Несколько минут спустя, лаская рукой его пенис, Натали прошептала:
– Даниэль?
– М-м-м?
– Ты ведь еврей, да?
Он слегка напрягся.
– Да. А как ты узнала?
– Твой член. – Она поцеловала его, а затем принялась изучать как некий удивительный раритет. – У меня еще ни разу не было парня с обрезанием.
Он вспыхнул, но заставил себя говорить спокойно:
– Тебе было хорошо?
Она улыбнулась.
– Ты хотел бы сделать это еще раз, Даниэль?
– Конечно.
Неожиданно Натали сильно, до боли стиснула его, а когда ощутила его новую эрекцию, громко засмеялась и сказала:
– Попроси меня, Даниэль.
– Мне больно, Натали, – ахнул он.
– Проси меня, малыш! – Ее глаза жадно заблестели. – Раз ты еврей, ты должен уметь клянчить! Я хочу посмотреть, как ты будешь умолять!
Даниэль замер, не веря своим ушам.
– Ну давай, жиденок, – поддразнила она и вдруг, так быстро, что он не успел воспротивиться, снова оседлала его, овладела им грубо, стремительно, против его собственной воли, привела его к новому оргазму.
Она скатилась с него, тяжело дыша.
– Вот, решила прокрутить еще разок, чтоб уж на всю жизнь запомнить, как это было.
Даниэль лежал неподвижно, не находя слов, растерянно глядя на нее и тщетно пытаясь собраться с мыслями. Увы, его мозг был таким же опустошенным, как и тело.
Натали улыбнулась.
– А я-то думала, вас всех поубивали. Знаешь, в Германии тебя сейчас можно было бы в музее показывать.
Даниэль подумал, что его сейчас стошнит. Она была ничем не лучше нацистов, а он занимался с ней любовью, сливался с ней своим телом…
Он вскочил с постели и начал лихорадочно разыскивать свою одежду, одновременно пытаясь собраться с мыслями, выиграть время.
– Давно ты работаешь на моего дядю?
Он пропустил вопрос мимо ушей.
Даниэль наконец нащупал свои трусы и натянул их, с облегчением скрыв от нее свою наготу.
– Откуда ты родом?
– Это что, допрос?
Натали приняла покаянный вид.
– Не сердись на меня, Даниэль, – заворковала она, свернувшись клубочком на сбившихся простынях. – Ты же не можешь винить девушку за то, что она интересуется мужчинами, с которыми спит!
«С мужчинами!» – подумал он с отвращением.
– Я родился в местечке под названием Эмменбрюкке, – ответил Даниэль, натянув брюки и застегивая ширинку. – Ты о нем вряд ли слыхала, это маленький городок неподалеку от Люцерна. – Он закончил одеваться; пальцы у него все еще дрожали. «Что она знает о швейцарских диалектах?» – подумал он с тревогой. – Мне пора.
Он поднял ее платье, оставив белье на ковре, и бросил ей на кровать.
Она дразнящим жестом провела кончиками пальцев по груди, и ее соски выступили из ареол, розовые и налитые. Даниэль вновь ощутил невольное возбуждение и молча проклял себя за несдержанность.
– Одевайся, Натали. Я же сказал, мне надо идти.
– У тебя же выходной?
Казалось, ее забавляет его невежливость и его явное смущение.
– Я взял себе за правило заниматься каждый день.
– Для самосовершенствования?
– Вот именно.
– Ладно. – Она соскочила с кровати и гибким движением натянула платье. – Будь добр, застегни, cheri. – Натали наклонилась, подобрала с пола свой кружевной бюстгальтер и трусики и запихала их в сумочку. – Ну, я пошла, – попрощалась она. Ее взгляд задержался на оттопыренных брюках Даниэля, и она усмехнулась: – Желаю успеха в работе.
– Спасибо, – пробормотал он, заливаясь краской.
– А меня ты не хочешь поблагодарить за урок, Даниэль?
Он на мгновение закрыл глаза, мысленно приказывая ей испариться.
– Да. Спасибо тебе.
Натали пожала плечами.
– Не больно-то любезно. – Она открыла дверь и обернулась на него с порога. – Но ты не беспокойся, Даниэль, – добавила она. – Я не стану рассказывать дяде о том, что здесь произошло.
Тем самым она намекнула, что вполне смогла бы это сделать, если бы захотела.
В нем вспыхнула настоящая ненависть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Конечно. – Совершенно обезоруженный, Даниэль опять покраснел.
Наступило молчание.
– Ты все время на работе? – спросила Натали.
– Конечно, нет!
– И чем же ты занимаешься в свободное время?
– Работаю.
– В свободное время? – Она заливисто рассмеялась. – Над чем же ты работаешь?
– Изучаю языки. Изобретаю новые рецепты и записываю их.
– Очень умно, – сухо усмехнулась Натали. – А ты никогда не слыхал, что от работы кони дохнут?
Даниэль сглотнул. Она заигрывала с ним, и он сам не знал, нравится ему это или нет.
– Слыхал, – ответил Даниэль.
– Ну что ж, в таком случае почему бы тебе не провести немного свободного времени со мной?
Брессон закончил разговор по телефону и снова сел между ними. Натали улыбнулась дяде:
– Мне кажется, ты слишком сильно эксплуатируешь Даниэля.
– Даниэль действительно много работает, – кивнул Мишель, – но, мне кажется, он получает от этого удовольствие.
– Я всего лишь хотела сказать, что он мог бы показать мне окрестности, но он говорит, что слишком занят.
– Ничего подобного я не говорил. – Даниэль взглядом молил Брессона прекратить этот разговор.
– Ну ты именно на это намекал. – Она наклонилась поближе к Брессону и взяла его за руку. – Ты ведь отпустишь его ненадолго, правда, дядя?
Брессон отодвинул свою руку.
– Пусть Даниэль сам решает, это его дело.
В течение следующей недели Даниэль старался не попадаться на глаза Натали, но ее постоянное присутствие в ресторане давило на него. Она порхала вокруг него как мотылек: то подлетала поближе, чтобы пофлиртовать, то взмывала ввысь и становилась недосягаемой. Даниэль никак не мог решить, льстит ему такое внимание или раздражает.
В понедельник у него был выходной: ресторан не работал. В свой выходной Даниэль, если он не был занят сочинением рецептов, чтением или посещением книжного магазина на улице Симплон, позволял себе роскошь включить радио и предаться мечтам и воспоминаниям. Он проснулся поздно, принял душ, убедился, что день стоит прекрасный, после чего снова растянулся на постели и уснул.
Он не знал, сколько времени прошло – всего несколько минут или час, – когда раздался стук в дверь. Даниэль встал, накинул на себя халат и открыл дверь.
– Привет, Даниэль. – На пороге стояла Натали. Она гладко зачесала назад и собрала на затылке волосы, отчего ее острые черты, несколько смягченные нежной округлостью щек, проступили особенно отчетливо. – Если у тебя нет других занятий, – сказала она вежливо, – я была бы счастлива пригласить тебя на пикник.
Наступила неловкая пауза. Натали изучала его с неподдельным интересом. Он и в самом деле показался ей весьма привлекательным парнем: конечно, его нельзя было назвать красавцем, но тело у него было стройным и сильным, а тонкое лицо с большими грустными карими глазами очень привлекательным…
– Итак? – спросила она. – Ты идешь?
– Да, – сказал он, не раздумывая. – Куда пойдем, на берег или в парк? Берег ближе.
– Я предпочитаю более уединенное место.
– Тогда в парк.
Они направились в парк и устроились под деревом, неподалеку от воды. Жареные куриные ножки, салат с помидорами и свежеиспеченный хлеб они запивали красным вином.
– Я думал, ты не пьешь вина, – заметил Даниэль.
– Иногда пью, – ответила она уклончиво.
Даниэлю показалось, что с ним происходит что-то странное. Вино, подумал он, солнце, свежий воздух и Натали, такая соблазнительная и красивая, кружат ему голову, ускоряют ток крови в жилах.
– Как ты думаешь, сколько мне лет? – вдруг спросила она.
– Семнадцать, – ответил он.
– А тебе сколько?
– Восемнадцать, – решительно сказал Даниэль.
– В самом деле? – Натали скептически подняла бровь.
Она подвинулась ближе, и сердце Даниэля забилось еще чаще. Натали протянула руку и взъерошила ему волосы. Простой дружеский жест. Нейтральный, лишенный чувственной подоплеки. «Четырнадцать, не больше, – решила она. – Совсем еще ребенок».
– Ты когда-нибудь целовался с девушкой? – спросила она тихо.
Но не успел он ответить, как ее рука опустилась ему на шею, указательный палец с длинным ярко-красным ногтем пополз вниз. Даниэль с ужасом почувствовал, как его пенис твердеет у него в штанах. «Черт! – подумал он в панике. – Она заметит!» Натали между тем еще глубже засунула руку ему под рубашку, нащупала один из сосков и начала теребить его двумя пальцами, играть с ним, пока не почувствовала, что Даниэль задрожал всем телом.
– Хочешь поцеловать меня, Даниэль?
Не дожидаясь ответа, она придвинулась вплотную и нежно прильнула губами к его губам. Он сидел не шелохнувшись. Натали слегка отстранилась, облизнулась, как кошка, потом снова придвинулась к нему и коснулась его губ кончиком языка. Они раскрылись ей навстречу, она впилась в них поцелуем, просунула язык ему в рот и опять отстранилась. Даниэль протянул руку и привлек ее к себе. Ему хотелось еще и еще…
– Нет. – Натали оттолкнула его и откинулась на локтях, улыбаясь ему. – Скверный мальчишка. Ты должен лежать смирно. Я сама все буду делать.
Даниэль мучительно ощущал собственное возбуждение, на лбу у него выступила россыпь пота.
– Хороший мальчик, – заворковала Натали. – Теперь ложись на спину, вот так.
Его охватила паника.
– А вдруг кто-нибудь подойдет? Это общественный парк…
– Хочешь перестать, Даниэль? – как ни в чем не бывало спросила Натали, легким, дразнящим жестом положив руку ему на грудь.
Он лишь покачал готовой, не в силах говорить. Она скользнула еще ближе, теперь их бедра соприкасались. Потом она наклонила голову и поцеловала его в мочку уха, щекоча ее языком. Он застонал, а Натали улыбнулась, ее светло-карие глаза потемнели. Она снова сунула руку ему под рубашку, забралась еще глубже, скользя по его груди и постепенно продвигаясь все ниже и ниже. Свободной рукой Натали принялась расстегивать брючный ремень. Его возбуждение стало невыносимым, Даниэль попытался помочь ей, но она оттолкнула его руку.
– Не двигайся, – пригрозила она, – а то я перестану.
Она расстегнула ширинку и схватила его сквозь трусы, осторожно, но крепко. Он застонал и стиснул кулаки, заколотил ими по земле.
– Вот так, – прошептала Натали ему на ухо, – вот так, мой мальчик, теперь ты начинаешь понимать, что к чему. Лежи смирно, не смей двигаться…
И вот тогда ему захотелось ее наказать. Это чувство накатывало на него волнами. Ему хотелось схватить ее многоопытные руки, прижать ее к земле и начать целовать ее так же, как она целовала его. Она дразнила и мучила его, пыталась его сломать… Ладно, он ей еще покажет, он дождется своей очереди, а потом покажет ей, как быстро умеет усваивать уроки…
Она еще раз стиснула его и вдруг безо всякого предупреждения разжала руку, оставив его обнаженным и уязвимым, вытащила вторую руку из-под рубашки и откатилась в сторону.
– Ну вот, – сказала Натали с невинным видом. – Первый урок окончен.
Даниэль лишился дара речи. Как она могла так с ним поступить? Это было невозможно, невыносимо! Может, она в конце концов решила, что он слишком юн? Он не мог этого вынести…
– Не волнуйся, дорогой, – сказала она, нежно улыбаясь ему. – Следующий урок начнется через час. В твоей комнате.
У Даниэля не осталось никаких сомнений: это было самое восхитительное, самое мучительно-сладкое и волнующее ощущение на свете.
– Раздевайся, – скомандовала Натали, как только они добрались до его комнаты.
Она сидела на краю кровати, выпрямившись и строго глядя на него, как учительница на ученика, а он, смущенный, робкий и неловкий, не знал, зачем ему раздеваться, если она все равно раздевала его глазами и, казалось, видела насквозь.
И все-таки он безропотно повиновался.
– Сядь на кровать, – приказала Натали, – и смотри на меня.
Она раздевалась нарочито медленно, а Даниэль следил за ней зачарованным взглядом. Какое грациозное тело, какое соблазнительное и сладострастное! Она как будто вытекала из своих одежд и вот наконец осталась перед ним совершенно обнаженная. Ее кожа напоминала цельные сливки, он не мог оторвать глаз от ее грудей, от заостренных розовых сосков.
– Теперь ложись. – Натали опустилась на колени на постели рядом с ним. – Подвинься немного.
Он молча повиновался. Желание наказать ее, сквитаться за пережитое в парке улетучилось, осталось только восхищение.
– А теперь замри. Попробуй только шевельнуться, Даниэль! Не смей ко мне прикасаться без моего разрешения. Если ты это сделаешь, клянусь, я сразу перестану и никогда больше близко к тебе не подойду!
Она склонилась над ним и начала его целовать. Сначала в губы, долго, почти нежно, потом поднялась выше – ко лбу, к линии волос, потом спустилась чуть ниже, к глазам. Когда Натали вновь принялась ласкать языком мочки его ушей, он вздрогнул, как и раньше, в парке, и она прошептала:
– Помни, не двигайся, пока я не разрешу.
Она опять двинулась вниз, по очереди дуя на его соски и облизывая их языком. Даниэль лежал неподвижно, как было велено. Это стоило ему неслыханного самообладания, какого он до сих пор в себе не подозревал. Она опускалась все ниже и ниже на постели, работая руками, языком, ногами, всем телом. Она лизала, щекотала, терла, царапала, пощипывала, а Даниэль горел и стонал от желания. А потом она оседлала его, взяла его член в руки и направила внутрь себя…
– Подожди, – предупредила Натали, – еще не время.
Она задвигалась, скользя вверх-вниз, потом слезла с него, и он застонал от разочарования, а потом она снова овладела им…
– Да! – воскликнула она. – Сейчас! Давай!
Даниэль взорвался у нее внутри в мучительном и мощном оргазме. Он схватил руки Натали и перевернул ее, теперь она оказалась под ним. Глядя в ее жестокое, холодное лицо, он видел, что, как ни стараются ее коварные глаза все скрыть, она летит на гребне волны вместе с ним.
Позже, после третьего раза, когда они лежали, пресыщенные и обессиленные, на скомканных простынях, Натали томно пробормотала:
– Ты сильный мальчик, Даниэль. Я многому смогу тебя научить.
– Не сейчас, Натали, – ответил Даниэль, ощутив новый прилив сил.
Он взял в рот ее сосок и принялся втягивать его губами, пока тот не отвердел. Несколько минут спустя, лаская рукой его пенис, Натали прошептала:
– Даниэль?
– М-м-м?
– Ты ведь еврей, да?
Он слегка напрягся.
– Да. А как ты узнала?
– Твой член. – Она поцеловала его, а затем принялась изучать как некий удивительный раритет. – У меня еще ни разу не было парня с обрезанием.
Он вспыхнул, но заставил себя говорить спокойно:
– Тебе было хорошо?
Она улыбнулась.
– Ты хотел бы сделать это еще раз, Даниэль?
– Конечно.
Неожиданно Натали сильно, до боли стиснула его, а когда ощутила его новую эрекцию, громко засмеялась и сказала:
– Попроси меня, Даниэль.
– Мне больно, Натали, – ахнул он.
– Проси меня, малыш! – Ее глаза жадно заблестели. – Раз ты еврей, ты должен уметь клянчить! Я хочу посмотреть, как ты будешь умолять!
Даниэль замер, не веря своим ушам.
– Ну давай, жиденок, – поддразнила она и вдруг, так быстро, что он не успел воспротивиться, снова оседлала его, овладела им грубо, стремительно, против его собственной воли, привела его к новому оргазму.
Она скатилась с него, тяжело дыша.
– Вот, решила прокрутить еще разок, чтоб уж на всю жизнь запомнить, как это было.
Даниэль лежал неподвижно, не находя слов, растерянно глядя на нее и тщетно пытаясь собраться с мыслями. Увы, его мозг был таким же опустошенным, как и тело.
Натали улыбнулась.
– А я-то думала, вас всех поубивали. Знаешь, в Германии тебя сейчас можно было бы в музее показывать.
Даниэль подумал, что его сейчас стошнит. Она была ничем не лучше нацистов, а он занимался с ней любовью, сливался с ней своим телом…
Он вскочил с постели и начал лихорадочно разыскивать свою одежду, одновременно пытаясь собраться с мыслями, выиграть время.
– Давно ты работаешь на моего дядю?
Он пропустил вопрос мимо ушей.
Даниэль наконец нащупал свои трусы и натянул их, с облегчением скрыв от нее свою наготу.
– Откуда ты родом?
– Это что, допрос?
Натали приняла покаянный вид.
– Не сердись на меня, Даниэль, – заворковала она, свернувшись клубочком на сбившихся простынях. – Ты же не можешь винить девушку за то, что она интересуется мужчинами, с которыми спит!
«С мужчинами!» – подумал он с отвращением.
– Я родился в местечке под названием Эмменбрюкке, – ответил Даниэль, натянув брюки и застегивая ширинку. – Ты о нем вряд ли слыхала, это маленький городок неподалеку от Люцерна. – Он закончил одеваться; пальцы у него все еще дрожали. «Что она знает о швейцарских диалектах?» – подумал он с тревогой. – Мне пора.
Он поднял ее платье, оставив белье на ковре, и бросил ей на кровать.
Она дразнящим жестом провела кончиками пальцев по груди, и ее соски выступили из ареол, розовые и налитые. Даниэль вновь ощутил невольное возбуждение и молча проклял себя за несдержанность.
– Одевайся, Натали. Я же сказал, мне надо идти.
– У тебя же выходной?
Казалось, ее забавляет его невежливость и его явное смущение.
– Я взял себе за правило заниматься каждый день.
– Для самосовершенствования?
– Вот именно.
– Ладно. – Она соскочила с кровати и гибким движением натянула платье. – Будь добр, застегни, cheri. – Натали наклонилась, подобрала с пола свой кружевной бюстгальтер и трусики и запихала их в сумочку. – Ну, я пошла, – попрощалась она. Ее взгляд задержался на оттопыренных брюках Даниэля, и она усмехнулась: – Желаю успеха в работе.
– Спасибо, – пробормотал он, заливаясь краской.
– А меня ты не хочешь поблагодарить за урок, Даниэль?
Он на мгновение закрыл глаза, мысленно приказывая ей испариться.
– Да. Спасибо тебе.
Натали пожала плечами.
– Не больно-то любезно. – Она открыла дверь и обернулась на него с порога. – Но ты не беспокойся, Даниэль, – добавила она. – Я не стану рассказывать дяде о том, что здесь произошло.
Тем самым она намекнула, что вполне смогла бы это сделать, если бы захотела.
В нем вспыхнула настоящая ненависть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57